Dum spiro spero (Пока дышу, надеюсь)

В мягком кресле бизнес-класса на борту рейса Москва-Катманду Андрей смотрел в иллюминатор, ожидая взлёта. Скорей бы оставить позади, вернее далеко внизу, эту боль, несбыточные надежды, Еë вместе с еë обидой и неверием. И угораздило Шурочку взять билет в Непал. Хотя сам виноват. Сказал, что ему всë равно. А может быть это и к лучшему. Горы, горы, горы… Говорят, в горах можно по-настоящему узнать самого себя. В горах все проблемы кажутся маленькими. Может именно это ему сейчас и нужно. Хотя нет, нужно ему другое, он понял это ещё во время поездки по франшизам. Только это другое знать его не хочет. Для этого другого его, Андрея Жданова, больше нет. Нет им вдвоем места. Нет, не на этой земле, а в коридорах Зималетто. Может и права Кристина, жить себе спокойно, меняя один необитаемый остров на другой, взбираясь то на горы, то на пирамиды. Может это и поможет не думать, не вспоминать, не мечтать. С такими непонятными чувством, с ощущением неизвестности Андрей улетал в никуда. В никуда, потому что не знал, что ему нужно, где искать выход, как залечивать раны, как забыть и нужно ли забывать. Самолет тронулся, разогнался и вот он, это заветный звук и секундное ощущение невесомости. Отрываясь от земли, Андрей прощался с Москвой и со всеми, кого здесь оставлял. Он машинально положил ладонь на нагрудный карман куртки. Там лежало самое дорогое, что у него осталось, та единственная нить, которая ещё соединяла его с Катей. Заветная синяя коробочка, символ того, что жить без любимой женщины глупо и бессмысленно. Он заметил это поистине необыкновенное изделие ещё тогда, на показе коллекции «Анастасия». Он тогда бегал за Катей, а она от него. И хоть все мысли его в тот момент были опутаны ревностью и непониманием происходящего, его взгляд на мгновение коснулся этого восхитительного кольца. Он уже тогда понял, что если он когда-нибудь и решиться на этот важный шаг — женитьбу — то только с этим кольцом и только с Катей. И пусть он его так и не подарил, но пока эта коробочка рядом у сердца, ещё ничего не закончено, ещё всё может быть. Есть надежда, что сердце любимой оттает, перестанет быть черствым и холодным, как кристально-чистый твердый бриллиант в этом кольце. Уже в середине поездки по франшизам Андрей понял простую истину: его жизнь без Кати не имеет смысла. Она нужна ему всегда, полностью, такая, какая есть. Самое большое счастье — это снова завоевать её доверие и попросить еë стать его женой. Единственной и на всю жизнь. И так, чтоб никогда она больше не плакала, чтоб оберегать, чтоб носить на руках, приносить кофе ей в президентский кабинет, иметь право дарить подарки и держать на руках их будущую дочку. Он купил ей кольцо в тот же день, как понял это. По-другому быть не может. Такая любовь — это благо, данное свыше. За неё нужно бороться. и он боролся. И боролся бы дальше, но она не захотела. Ей плохо от его присутствия. И только ради её спокойствия и счастья он сейчас между небом и землёй. Летит в никуда. Только бы уехать как можно дальше, только бы не вспоминать больше этот взгляд, не чувствовать любимый аромат. Он ведь без всего этого и дня прожить не сможет, если останется рядом. Остивить её в покое, пусть отдохнёт, начнёт новую жизнь. Он бежал, бежал от всего, что было связано с ней. Непал, Индия, Новая Зеландия, Боливия, Коста Рика, Гренландия, Норвегия, Марокко… Но ни солнце, ни ни снег; ни высокие горы, ни далекие моря; ни фьорды, ни джунгли; ни пустыня, ни гигантские мегаполисы не смогли остановить мечты, спрятать надежду, смыть любимый образ из сознания. Он и верил, и не верил одновременно. В то, что произойдет чудо и они снова будут вместе. Это казалось миражом, северным сиянием далëким и нереальным. Но "Dum spiro spero" ("Пока дышу, надеюсь") . Как же точно угадал Цицерон то, что чувствовал сейчас Андрей.