Колдунья-весна

      — Просто я соловей, а ты студент.       — Вообще-то, давно уже нет.       — Не, ну, ты не понял, — она смеется, — есть такая книжка, то есть повесть, рассказ…- Она мотает лохматой головой, — не важно, забудь, забей.       — И в чем сюжет?       — Я же говорю, не важно. А так — в том что соловей пожертвовал собой ради чужой любви, а ему в итоге.       — Шиш с маслом?       — Если бы. Гроб.       — Мдаа. Ну, строить из себя жертву никому не к лицу, даже птичкам.       — Да почему же жертву, для него это было счастьем, а для студента и его дамы так, мелочью. Получается, по настоящему любил только он, их чувство.       — Идеалист.       — Типа того.       — Ну да, тогда похоже.       — Ой, да ну тебя.       — Сама сказала.       — Сама сказала, — она вздыхает, но больше для вида, чем всерьез.       Она сидит на кровати под мышками накрыв колени, сомнительная поза для удобства, но это никогда не было её приоритетом. Действительно похожая на птицу в гнезде, с кружкой какао (кофе здесь не подают), совершенно лохматая и сонная (без кофе никак нельзя). Ей скоро идти и выбора два — либо ждать пока прогонят, либо уйти раньше и поймать странное (удивленно-печальное): «что, уже?».       Третьего не дано, третьего ей не дают, они тут двое, а жизнь не сахар, что он каждый раз пытается ей доказать. А смерть в свою очередь не чай, хотя, в принципе, одно в другом растворить можно.                    Настроение у неё немного шабутное. Она чувствует запах смерти, довольно сильный, и пока не может понять чьей — его или её. Или кто-то проходил мимо первого этажа. Этот запах всегда делал её азартной, сумасшедшей и больной. Хотелось крови и кусаться.       Но потом запах его тоски перебивает вообще все и она говорит:       — Ты знаешь золотое правило этих джунглей, Маугли?       — А?       Она поднимает на него хитрые глаза:       — Чтобы что-то получить нужно перестать этого хотеть. Или заставить думать себя, что ты этого не хочешь. Сложно, но можно.       — Ну-ну. Время.       Она смеется, он закатывает глаза. Иногда ей грустно уходить, но сегодня — точно нет. Он ходит по комнате и медленно истекает невидимой кровью, в которой здесь заляпано вообще все. Скоро Тень вернется с охоты и подкрепится. Она качает головой, но ничего не говорит. Под диваном гостевой комнаты валяется обранёный ей розовый кварц, если тень не съела и его тоже, камень для того чтобы найти свою любовь. Он об этом не знает, а молчание — золото, слова — ртуть.       Бред каруселью из парка аттракционов запускается в её голове, пока она идет до двери, смешные мультики, его совсем не замечает. Может его раздражает это. На прощанье она проводит по дыре в рубашке, подмигивает и исчезает в свои безумные сны наяву.       — кто же умрет, может и я, — спрашивает она у ближайшей ели, у дома с деревянным чердаком, но та молчит.       Она уже давно перестала играть в эту игру. Ей кажется, что в груди огромная сквозная дыра и в ней сквозит ветер, а глаза у неё — стеклянные бусины. А это значит одно.       Ей уже ничего не нужно. Ни один из них.