Среди железа и лоз

      После захвата Королевской Гавани Джейс был вынужден остаться на Драконьем Камне, пока раны его окончательно не исцелились. Первый самостоятельный и безболезненный шаг, сделанный спустя три луны, проведенные в постели, казался странным и неуверенным, будто принц совсем не умел ходить. Ноги были как деревянные.       Рука все ещё болела, пусть с нее и сняли все повязки, но несмотря на это в первый же вечер Джейс вежливо попросил слуг удалиться, чтобы принять ванну в одиночестве. Приятно было воспользоваться возможностью наконец делать все самому.       Лежа в тёплой воде, Джейс мог подумать о том, что делать теперь, когда он мог спокойно стоять и сидеть, а значит, и наконец отправиться в Королевскую Гавань.       Здесь, на Драконьем Камне, было до ужаса тихо спокойно, пока наследный принц находился вдали от всех событий, и это сильно раздражало Джейса. Всё решения принимались без него, любая новость доходила с запозданием. Пусть сейчас удача и была на стороне королевы, ситуация оставалась далёкой от стабильной. Поэтому Джекейрис хотел отправиться в столицу как можно скорее, для чего нужно было позволение королевы. Но до отбытия с Драконьего Камня Джейс должен был сделать кое-что очень важное. ***       На рассвете следующего дня в столицу отправился ворон, неся письмо для королевы. Ответ пришел спустя два дня, но принес его уже дракон: Аддам Веларион прилетел на Драконий Камень верхом на Морском Дыме. Именно он отдал Джекейрису ответ его матери. Королева позволила сыну сделать то, чего он хотел, а после этого велела отправляться в столицу вместе с братом и невестой. Разрешение королевы было единственным, что требовалось Джейсу.       На острове всегда было много драконов: дикие, взрослые, потерявшие всадников и даже совсем молодые, что еще не были под седлом, как Лунная Плясунья. Но больше всего здесь было драконьих яиц.       Потеря Вермакса сильно ударила по Джейсу, и мысль о его замене вызывала чувство вины. Но принц понимал, что его позиции были слишком слабы теперь, когда он был лишен возможности сражаться. Поэтому ему было необходимо найти нового дракона.       В пещерах под крепостью из молодых особей осталась лишь Лунная Плясунья, что была связана с Бейлой. Остальные молодые драконы когда-то принадлежали сыновьям королевы, но в живых теперь был лишь один — Тираксес, что находился в Долине с Джоффри. Взрослые драконы после Красного Засева получили новых всадников из числа Драконьих семян, а искать Каннибала или Серого Призрака Джейс бы никогда не решился. Однако, оставались драконьи яйца.       Их хранили в горячих углях и незатухающем пламени в одной из пещер под замком. Там, в присутствии нескольких умелых драконоблюстителей принц мог выбрать своего будущего дракона. — Какое из них проклюнется быстрее? — спросил Джейс у одного из служителей. — Некоторые лежат годами, но так и не порождают драконов. Вот здесь, однако, есть несколько из более поздних кладок, — служитель указал на одну из ниш.       Особенно внимание Джейса привлекло темно-зеленое яйцо, цветом моментально напомнившее ему о погибшем Вермаксе. К тому же, оно было весьма крупным, и дракон из него действительно мог вскорости проклюнуться. — Вот это, для начала, — сказав это, Джейс огляделся в поисках других вариантов. Одно из яиц напоминало своим блеском валирийскую сталь, однако, как только принц подошел к нему, заговорил другой драконоблюститель. — Оно еще не каменеет, однако первый срок, когда из него должен был появится дракон, уже прошел, мой принц. Тут и есть и лучшие варианты, — служитель указал на довольно крупное яйцо цвета рыхлой земли, лишь слегка поблескивавшее в отблесках искр.       Джекейрис задумался. Первое яйцо влекло его своим видом, но, в первую очередь, было важно получить дракона, а для этого лучше подходило второе яйцо, пусть и не самое красивое. — Тогда я возьму оба. Подготовьте их для перевозки морем, они нужны завтра на рассвете. Все три яйца Джейс выбрал по разным причинам, но надеялся, что хотя бы из одного из них получит нового дракона, еще лучшего и более сильного, чем предыдущий. ***       В покоях Эрвин теперь всегда царил полумрак и тишина. С ней были ее служанки, леди Ирэн, юная Патриция приходила каждый день после занятий в библиотеке. Мужчинам в ее покои отныне ход был запрещен, даже Деррон стал приходить реже, иногда просто передавая ей записки, но совсем удержать его от визитов не получалось ни у повитух, ни у мачехи. Мейстер Раймон посоветовал Эрвин лежать как можно больше, чтобы ребенок не родился раньше времени. Последние несколько недель она прилежно выполняла его предписания и выходила на прогулку лишь дважды — с его одобрения.       Она с трудом понимала, как в таком положении сможет выдержать еще две луны. Лежать в темной комнате, где бесконечно читали «Семиконечную звезду» или просто молча вышивали, с каждым днем было все более и более невыносимо. Когда наконец вновь пришел Деррон, и септа, читавшая бесконечные страницы писания, замолчала, Эрвин облегченно вздохнула и села в кровати. — Как ты? — он мягко сжал ее руку, садясь рядом. — Устала, — она вновь тихо вздохнула и провела рукой по животу, скрытому под зеленой тканью платья, — можно мне хотя бы прогуляться завтра по саду? Деррон погладил ее по волосам, видя ее расстройство. — Не знаю, стоит спросить мейстера Раймона или хотя бы Арру. Но ты знаешь, что это может быть вредно для ребенка. Тебе стоит лежать в покоях. Эрвин кивнула. — Арра хотя бы позволила открывать шторы по ночам, но закрывать до рассвета, чтобы солнце сюда не попадало. «Темно и тихо, как в материнской утробе». И невероятно скучно, мне даже вышивать гобелен запрещают. — Ждать осталось недолго, и Арра о тебе заботится. Она опытная повитуха, ее стоит послушать. — Знаю, — она погладила его по руке, — нет никаких писем от отца? После мимолетной паузы Деррон ответил. — Нет. Ни от моего, ни от твоего. До Арбора тяжело добраться даже воронам, — он слегка улыбнулся. — Странно. Уже больше луны с моего письма прошло, — сказала она неуверенно.       Две недели назад ее муж дал точно такой же ответ, но в этот раз она поверила ему гораздо меньше. Эрвин знала его слишком хорошо, чтобы не увидеть, что он чего-то недоговаривает. — Есть хотя бы какие-то известия? Что в Королевской Гавани? — она внимательно посмотрела на Деррона, но тот только покачал головой. Весть о падении столицы сильно опечалила их обоих, но никаких деталей Эрвин не знала. — Писем совсем не было, — ее муж покачал головой. — Ясно, — она убрала руку с его запястья, — расскажешь, если что-то узнаешь?       Деррон кивнул, и Эрвин вновь сжала его пальцы в знак благодарности, пусть в душе её уже зародились сомнения. ***       Солнце едва поднялось над морем, когда Джейс взошел на палубу корабля, который должен был доставить его в Королевскую Гавань. Морской ветер холодил руки в перчатках, пока остальное тело согревал теплый плащ: зима настала.       К боку Джейса жался Эйгон, которого принц аккуратно поглаживал по плечу. Младший брат казался обеспокоенным, наверняка помня, чем в прошлый раз закончилось его морское путешествие.       Джейс напряженно глядел на ровную морскую гладь. Сердце его забилось чаще от воспоминания о ледяных щупальцах на его теле, соли на языке, крови в воде. Он поднял глаза к небу, где неспешно кружил бело-серый дракон.       В этот раз все будет по-другому. Вхагар в Харренхоле вместе с Убийцей Родичей, Тессарион — в Просторе, а с любым другим нападением легко справится бы Морской Дым.       Последней на палубу поднялась Бейла: королева желала, чтобы невеста наследника престола присутствовала с ним в столице. Серебристая коса лежала на ее плече, а Джейс за несколько шагов почувствовал запах дракона: Лунная Плясунья должна была плыть на том же корабле, но Бейла не могла не пообщаться с обожаемой драконицей и на суше. — Хочу увидеть отца, — сказала она, подходя к Джейсу.       Он кивнул. Принц также предвкушал встречу с матерью и братом, ведь Джоффри тоже должен был приехать в Королевскую Гавань из Долины. Джейс наклонился к брату: — Путь до Королевской Гавани недолгий, скоро увидим матушку, — он улыбается брату, чтобы хоть немного его приободрить. Эйгон лишь слегка улыбнулся, глядя на брата своими темно-фиолетовыми глазами. — Пойдем, здесь прохладно, побудем в каюте, — Джейс взял брата за руку.       Спустя пару часов, когда солнце поднялось выше и воздух стал чуть теплее, принц вновь поднялся на палубу. Совсем скоро вдали должны были показаться очертания Королевской Гавани, где Джекейриса ждало воссоединение с семьей и где он наконец смог бы принести пользу после стольких дней беспомощности.