Давай вместе зажжём искру надежды.

      Утро начинается с пакетированного чая, впервые за всю жизнь Дилюка купленного в маленьком круглосуточном магазинчике на углу общежития и заваренного с помощью электрического чайника, найденного в небольшом комоде компактной студенческой комнаты. Сейчас часы показывают начало девятого. До первой пары почти пятьдесят минут. Красноволосый мужчина медленно цедит настоявшееся «нечто», кривится с каждым новым глотком всё сильнее, не веря, что значительная часть населения ежедневно вливает в свои желудки эту, отдалённо напоминающую желанный и любимый напиток, гадость.       Единственная правильная привычка, как считает парень, вбитая в его голову с помощью нравоучений отца — приходить чётко к указанному времени, поэтому он уже собран. Кожаная сумка аквамаринового цвета, заполненная парой тетрадей, одной ручкой, повербанком со вставленным кабелем для продукции apple, кейсом с наушниками, висит на маленьком крючке возле входной двери. Сам же хозяин данных вещей накинул белую рубашку оверсайз с укороченными до предплечья рукавами, которую по привычке не застегнул на две верхние пуговицы, оголяя выемку между ключицами. На нижнюю часть тела были выбраны чёрные просторные джоггеры с четырьмя большими карманами и четырьмя маленькими, попарно расположенными сверху спереди и сзади.       Отсчитывая минуты до выхода, Дилюк вновь осматривает комнату. Ему досталась весьма приличная и довольно-таки уютная. Единственное, что его смущает, так это вторая кровать, которая полностью расправлена. Нет, волновала парня не сама мебель, а её временный обладатель, не объявившийся за ночь и даже утро. Интересно, сможет ли он сойтись характером с соседом по комнате? Дилюк так не считает, ведь он привык к сдержанному порядку, а этот человек, если его можно так назвать, явно не заботится о данном вопросе, раскидывая вещи, где только не жалко, а не «жалко» ему везде, даже на настольной лампе, благо, не на люстре.       Когда остаётся пятнадцать минут до девяти Рагнвиндр накидывает длинный чёрный плащ и, снимая сумку, выходит в коридор. До корпуса ему идти лишь пол времени, оставшегося до пары, поэтому он не спеша закрывает дверь и направляется по коридору к лестнице, ведущей вниз со второго этажа.

***

— Эй, синевласка, поднимайся, — недовольно взывает женский голос. — До начала пары осталось пятнадцать минут.       Кэйа накрывается ещё сильнее одеялом, прячась от лучей солнца и заглушая шум, действующий на нервы. В голове медленно тянется сказанная подругой фраза: «Пары… осталось… пятнадцать… минут…» — собирает ключевые слова не пробудившееся до конца сознание.       Стоп, что? Пятнадцать минут до начала? — Розария, сколько времени?! — подскакивает парень, скидывая тёплую мягкую ткань. — Да не кипишуй, всего восемь сорок пять, а, нет, уже сорок шесть, — саркастично отзывается девушка. — Сорок шесть?! — Сорок шесть.       Кэйа подбирает с пола узкие брюки, быстро натягивает их на ноги, подпрыгивая после каждой надетой штанины, чтобы влезть, как следует. Со стороны Розарии в него летит чёрная просторная рубашка с рюшами и грудным вырезом, которую он ловко славливает, бросая короткое «спасибо» и получая ленивый кивок в ответ. Низкий хвост он собирает по пути к ванной, закрепляя его резинкой-пружинкой. С батареи хватает пару белых носков, на ходу надевая их на холодные стопы. Пару раз плеснув на заспанное лицо водой из-под крана, тридцать секунд потратив на чистку зубов, он хватает бежевый плащ, висящий на дверном крючке поверх сиреневого женского пуховика. Три поворота ключом в замочной скважине и парень оказывается на лестничном проёме, крича в открытую квартиру, из которой только что вышел: — Ну же, Розария, ты скоро?! — Застегни рубашку, синевласка, — доносится до его ушей, — меня это не соблазняет. Раньше не выйду. — Как ты?.. — Как я узнала? Опаздывая, ты всегда так выскакиваешь в подъезд, — показываясь из комнаты, констатирует факт девушка. — Но я ведь не часто у тебя остаюсь… — Не знаю, — Розария аккуратно примеряет пуховик. — На этой неделе ночевал четыре раза.       Подруга парня выходит из квартиры, закрывает дверь, повторяя недавние повороты ключа, сделанные Кэей, но только в обратном направлении. Её сиреневая куртка гармонично подчеркивает леденящий цвет глаз и тёмно-синие ботинки со средним каблуком. Белая футболка с «Риком и Морти» правым нижним краем заправлена в клетчатую чёрно-красную юбку длиной чуть выше колен, игриво прикрывающей бежевые капроновые колготки. Вид девушки — будто вызов жизненной рутине, окутывающей весь мир, всех людей, находящихся в нём. — Зайдём за кофе по пути? — вскрывая новую пачку Чапман Рэд интересуется девушка. — Всё равно мы опоздаем.       Кэйа протягивает ладонь, призывая поделиться одной сигаретой, и, получая желанную вещь, отвечает: — Ладно, я тоже хотел это предложить.

***

      На пару Дилюк приходит вовремя, даже немного раньше. Усаживается на самую дальнюю парту ряда у окна. Сумку сразу ставит на соседний стул, надеясь, что это помешает кому-либо занять место рядом. Ему хочется просто спокойно провести пару слушая преподавателя, без лишних и никому не нужных знакомств.       Кабинет заполняется довольно-таки быстро, оставляя только два свободных места, одно с Дилюком, другое с рыжеволосым парнем, отстранённо занявшим последнюю парту у стены. Они лишь на мгновение переглядываются и, скептически оценив друг друга, переводят внимание на дверь, в которую входит высокий мужчина в тёмно-коричневом костюме, слегка отдающим на свету то ли желтовато-красным, то ли золотистым цветом. Рубашка заужена к концам рукавов, брюки строгого прямого кроя, выше бёдер сидит классический подтягивающий жилет. Парень с дальнего ряда присвистывает от восторга, сразу ловя суровый взгляд в свою сторону, а у Дилюка не остаётся вопросов — это преподаватель. — Здравствуйте, обращайтесь ко мне — профессор Чжун Ли. Я ваш куратор, по совместительству историк, — он оценивает слушателей и добавляет. — На парах ведём себя сдержанно, в том числе не свистим.       Рыжеволосый лишь приподнимает брови, понимая, что этот камень закинут в его огород. Дилюк давит улыбку. — На занятия не опаздываем, за этим кроется совет профилактики и возможное отчисление.       После слов Чжун Ли по законам судьбы в кабинет раздаётся торопливый стук и следом просьба: — Извините за опоздание, можно войти?       Рагнвиндр хмурится. Этот голос он уже слышал. — Заходите, — укоризненно кидает преподаватель, усаживаясь за лекционный стол.       Пара неординарных людей входит в кабинет. Парень и девушка.       Дилюк сразу узнает первого.       Ну нет…       Нет-нет-нет.       Не может быть! — Здравствуйте, простите ещё раз за опоздание! — тараторит синевласый, понуро опустив голову. — Да, профессор Чжун Ли, приносим свои извинения, — полушёпотом изрекает девушка, заправляя выбившуюся сиреневую прядку за ухо. — Можно занять места?       Преподаватель только кивает, не проронив ни единого слова. Первый день как никак.       Дилюк отворачивается к окну, замечая, что парень направляется к нему, а его подруга занимает место в конце ряда у стены, усаживаясь с тем чудаковатым свистуном.       Лишь бы не вспомнил.       Не дай бог он его узнает.       Ну почему они встретились в институте, так ещё и на общей специальности? Сыграла карма? Вроде Дилюк нигде не совершал ошибок, так к чему такая шутка?       Главное отвернуться, чуть опустить голову, прикрыться рукой и сделать вид, будто он не замечает, занятый очень важными делами.       Должно пронести.       Черт, лишь бы пронесло! — Здравствуй, у тебя же свободно?       Кивок. — Классно, я тогда подсяду. Можно же твою сумку вниз спустить?       Вновь кивок.       Движение с правой стороны, скрежет стула, звук выкладываемой тетради, стук ручки о парту.       Тишина.       Неожиданное «ох» и вопрос: — Слушай, у тебя не будет ручки? Моя не пишет…       Да что ж это такое… — Нет.       Кэйа вздрагивает, наконец полноценно поворачивается к соседу за партой. Его глаза расширяются, а рот приоткрывается. — Ты!       Со стороны преподавателя слышится просьба, кроящая в себе угрозу: — Тише.       С конца ряда у стенки раздаются два одновременных присвиста. Розария явно сдружилась с рыжеволосым соседом. — Нет, — отрезает Дилюк. — Да как нет-то?! Это ты. Точно ты, — протестует Кэйа. — Молодые люди, выйдите за дверь, решайте свои проблемы снаружи!       Рагнвиндр отрывает взгляд от окна, разворачивается к голубоглазому парню. Тихо бросает «да чтоб тебя» и встаёт из-за парты. — Куда ты пошёл? — слышится справа. — Нам сказали выйти. Ухожу.       Дилюк практически убеждён, что день не заладился из-за того пакетированного чая, ведь утро должно начинаться с бодрящего и вкусного напитка, заряжающего на все двадцать четыре часа. А тут буквально… Тут не то что заряда нет, тут просто конечная точка.       Кэйа встаёт следом, смахивая вещи в небольшую сумку. Его мозг бьёт тревогу, крича где-то внутри под шумом сердцебиения одно местоимение:       «Он! Он! Он! Он!»       Это реально он! Тот мужчина с клуба!       Розария ухмыляется, её лицо блещет, голубая радужка хитрых глаз искрится. Она лучезарно улыбается, оживлённо машет Кэйе, предвидя, как вечером будет расспрашивать друга о его похождениях с этим парнем, которого девушка также вспомнила, узнала по ярко-красным волосам ещё при входе в кабинет и сразу направилась за другую парту, чтоб подразбавить намечающуюся ночную тусовку.       Альберих хмурит брови в сторону Розарии, понимая, что та всё построила, стоило им войти в кабинет, и кривит лицо, передразнивая её. Бесшумно шевелит губами, зная, что его поймут:       «Вечером поговорим».       Девушка кивает, подмигивает.       Ночь предвещает быть увлекательной.

***

— Постой, эй!       Дилюк старается не сбавлять шаг. Этот парень его выматывает. Он даже и предположить не мог, что один поцелуй настолько сильно перевернёт его только начавшую налаживаться жизнь. — Да почему ты постоянно убегаешь?! Может, я просто хочу познакомиться? — интересуется Кэйа, наконец сравнявшись с красноволосым мужчиной. — Навряд ли, — бросает Дилюк. — Почему ты в этом так уверен? — Да потому что ты хочешь поговорить о вчерашнем вечере, а мне нечего на это сказать. — Ну… — Всё, отстань.       Кэйа прибывает в полнейшем шоке. Так им ещё никто не пользовался, так его ещё никто не отшивал. — Куда ты сейчас идёшь? — Туда, где не будет тебя.       Слишком прямолинейно, Альберих аж спотыкается, останавливаясь на месте. Ладно, раз этот парень настолько сильно не хочет с ним общаться, то он пойдёт тоже туда, где нет уже его — в свою комнату общежития.       Вот только путь у них выходит одинаковым. Они оба покидают институт, оба идут по одной и той же улице, оба заходят в место назначения и оба останавливаются возле комнаты с номером «254».       Да ну какого чёрта в конце концов-то? — Ты преследуешь меня или что? — раздражённо спрашивает Дилюк. — Нет, я просто пришёл к своей комнате, — похожим тоном отвечает Кэйа.       Недоверчивые переглядывания. Непонимание.       Сопоставление информации.       Осознание.       Реакция: — Только не это… — вздыхает Рагнвиндр.       Они соседи.       Всё, это провал. Дилюку данная ситуация кажется даже хуже жизни с отцом. Почему сбегая от одной проблемы, сразу нашёл другую? Какая чёрная кошка перебежала ему дорогу на этот раз и в каком месте? Найти бы данную божью тварь и узнать, почему именно он. — Ладно… Видимо, даже здесь ты не спрячешься от меня, — саркастично произносит Кэйа.       До ушей Дилюка фраза доносится смертельным приговором. — Ты ещё и шутник? — Просто не хочу стухнуть в своей же комнате от лютой скукоты, — закатывает глаза парень.       Замочная скважина издаёт щелчок после вставленного Рагнвиндром ключа, впуская двух совершенно разных людей внутрь. Сумки поочерёдно ставятся на пол, две пары обуви обретают место на пластмассовом коврике, крючок прогибается под натиском плащей. Одновременно миллисекундную тишину нарушают пренебрежительные вздохи, и парни наконец рассаживаются друг напротив друга, проминая матрасы кроватей.       Ситуация «сюр». — Ну так, что тебя тогда сподвигло… — вновь заводит шарманку Альберих. — Замолчи, — сразу пресекает красноволосый. — Эй! — Да замолчи же ты наконец.       Серая подушка прилетает в смуглое лицо. Дилюк облокачивается на стенку за спиной, Кэйа скрещивает ноги, принимая позу лотоса, укладывает новую, совершенно не этично полученную вещь ровно между колен, ставит локти на неё и подпирает подбородок кулаком. «Интересно, если долго смотреть на него, то смогу ли получить хоть долю ответа?» — крутится в голове.       Каково же разочарование, когда хмурое лицо объекта, выбранного для проведения рискованного опыта, устремляется в экран телефона. Раз нельзя узнать желанное и сблизиться с ним первым способом, Кэйа испробует другой метод: — Тебя же Дилюк зовут? Только не отрицай, будет уж совсем странно, ведь я запомнил. — Зачем тогда спрашиваешь? — Чтоб убедиться. — Тебе совсем заняться нечем? — Я уже занимаюсь одним делом. — Выводишь меня из себя? — Верно подмечено. — Тогда замолчи.       Ну что ж такое? Полный крах. Он знает хорошо только последнее слово? — Не верится, что именно ты тогда меня поцеловал, ещё и так настойчиво!       Следующим в голову летит носок, быстро снятый со стопы, вот только теперь Кэйа ловит вещь, готовый к подобной реакции. Он держит его на вытянутой руке, недовольно морща нос. — Ты прикалываешься? — тянет синевласый. — Это как-то низко. — Низким являешься здесь только ты и твои провокации.       Может, с первым парень и согласен, проигрывая в росте на полтора сантиметра, но со второй частью заявленного его сердце протестующе бухается о ребра. — Ты слишком нудный, я ведь с тобой здесь реально зачахну! — парирует он. — Дверь там, — указывает в сторону Дилюк, не отрывая взгляд от экрана.       Кэйа чувствует себя неимоверно паршиво.       С ним, правда, так ещё никогда не обходились. Что за эмоциональные качели? Сначала целует, а потом даже не смотрит в его сторону, всячески избегает. — Скажи честно, ты тиран?       Дилюк поднимает одну бровь: — Иди проветрись.       Альберих встаёт и начинает мерить комнату шагами. Подходит к окну, разворачивается и удаляется к двери, потом снова разворачивается, вновь проделывает то же самое только с другого конца помещения. Рагнвиндр готов сам выйти прочь. — Тебе нравятся парни? — Кэйа останавливается рядом с сидящим или даже лежащим. — Ни капельки. — Тогда почему… — Ради интереса.       Всё равно не отстанет, пусть услышит, как есть. — Почему я? — Я так больше не могу, — Дилюк поднимается, забирает свой снятый носок с чужой кровати и направляется к выходу. — Мы не договорили! — Как тебя там? Кэйа? Отвали, ты достал меня. Скоро вторая пара в другом кабинете, я пошёл, — накидывая плащ, отговаривается парень. — Только не иди за мной, прошу.       Последнее предложение он произносит с долей мольбы и сразу покидает помещение.       Нашёл же приключения на свою голову. — Ух ты, запомнил, — присвистывает Кэйа.       Дилюк словно вызов, брошенный судьбой прямо Кэйе в руки. Он так и манит своим неподступным характером. Альберих хочет взяться за кисть, запечатлеть красноволого парня на холсте в размер панорамного окна, написать роман с его участием. Теперь Рагнвиндр является музой, дарующей вдохновение одним взглядом своих карих глаз.