И мертвым, и живым

      — Я бы отдал всё, чтобы закончить эту войну.       Наруто смотрел вдаль, где дорога упиралась в первый пограничный пункт с одноэтажной заставой, а дальше по широкому приземистому мосту перебегала в Cтрану Рек. Ближние опоры терялись в густых камышах, откуда доносилось вечернее пение жаб. Напряженные плечи, нахмуренные брови, и глубокие тени усталости под глазами — привычный его вид в последние девять месяцев.       — Об этом и так все знают. — сказал Саске, прислонившись к нагретой за день деревянной обшивке балкона. — Но лишний раз говорить такие вещи вслух не стоит.       Наруто прищурился, словно что-то вдруг вспомнив, и спросил уже тише:       — Нас слушают?       — Нет. Здесь же я, — будто это объясняло если не все, так многое.       Окна гостевых комнат выходили в противоположную от центра города сторону, на окраины и рисовые поля, куда уже ложился прохладный вечерний туман. Откуда-то сзади долетал ровный шум города, не беспокоя постояльцев. Наруто кивнул и, сделав видимое усилие, немного расслабился, но тут же снова подобрался:       — Мы потеряем здесь три дня.       — Наруто.       — Что?       Саске не ответил — смотрел, как тот бегал глазами по горизонту, утопая в своих мыслях. Заметив наконец молчание, Наруто остановился взглядом на одной точке и моргнул, оборачиваясь:       — Что? — переспросил он осмысленнее.       — Возьми себя в руки. — И потом мягче. — Успокойся.       Наруто издал недовольный звук, шагнул в сторону и наткнулся на резную перегородку, затем рассеянно отступил, упираясь в перила балкона. В конце концов раздраженно выдохнул, не находя себе места — статная фигура, затиснутая в узкое пространство между стенами, Саске и обстоятельствами.       — Саске, это целых три дня!       — Шикамару и Какаши справятся.       — И я понятия не имею, что происходит в Конохе. Надо было оставить там клона. Вот чем я думал?!       Саске снова решил не отвечать, потому что Наруто все равно не слышал. Он нервно пропустил ладонь через светлую челку и заметался взглядом по темнеющим полям, полосатым приграничным столбикам и лагерю шиноби разбитого правее, у реки. Над палатками реяли зелено-синие флажки — Танигакуре.       — Пока мы тут сидим, как на курорте, войну никто на паузу не поставит и..       Саске было достаточно. Невозможно говорить с человеком, которого на самом деле тут не было. Оторвавшись от стены, он сделал полтора коротких шага к раздвижной заслонке и махнул рукой, развевая тонкий дымок от москитной свечи:       — Спокойной ночи, Седьмой. Передайте Наруто, что я буду через стенку, если он вдруг объявится.       Матовая заслонка успела отъехать в сторону, а Саске успел переступить через порожек, входя в темный номер, насыщенный запахами невысыхающего от летних муссонов дерева, рисовых настилов и чистых, но влажных простыней. На предплечье тут же легла теплая ладонь:       — Всё-всё, я понял. — Наруто прижался к нему всем телом, утомленно вздыхая в воротник зеленого жилета. — Понял-принял.       В ответ Саске тоже вздохнул. Дотянулся до копны светлых волос и почесал их так, как чесал бы по холке лохматого пса.К счастью, Наруто был непривередлив — издал в ответ урчащий звук, который постепенно начал складываться в какие-то слоги.       — Дешифровкой не занимаюсь, Узумаки, пробуй словами.       Умостившись подбородком на его плече, Наруто погладил его бока в жесткой ткани формы и стиснул в крепких объятиях.       — Я говорю, — продолжал он с безошибочным озорным прищуром в голосе, — ты знаешь, что сказал бы Шикамару, окажись он сейчас на нашем месте?       — Ты опять за свое? — Саске усмехнулся в ответ, непроизвольно отмечая новый скачок настроения.       — Саске.       — Нет.       — Ну Саске.       Саске мысленно воздал хвалу всем богам видимым и невидимым за то, что его бойцы прочесывали гостиницу целые сутки перед тем, как Наруто с основным отрядом прибыл в город. Не хватало еще, чтобы Хокаге-сама открыл рот и запечатлел свою личную жизнь или эпизодическую тупость вроде этой на пленке. Искали бы они ее потом годами по всей Стране Рек.       — Я начальник охраны миссии, а не наставник генинов, — но он сдался без боя. — Ладно. Что сказал бы Шикамару?       Наруто провел ладонями по его предручьям, закрался пальцами под зеленые рукава:       — Он сказал бы: «Да забей на все: вдруг это ваш последний отпуск?» — ленивые интонации Шикамару, разбавленные улыбкой, угадывались без труда. Наруто вдруг осекся и нервно хмыкнул: — Слово-то какое — «последний», правда, Саске?       По коридору прошелестели шаги дежурных, где-то на лестнице возник и быстро стих короткий разговор. Запястья приятно щекотало, и Саске смотрел перед собой на плотно закрытую дверь, чувствуя, как наконец понемногу начинает остывать нагретая за день комната. Наруто по-прежнему пах жарой и солнцем.       — А Шикамару в курсе, что его начальство верит в полевые приметы или...       — Так, а теперь приготовься и смотри как я умею!       Наруто отдернул его левый рукав и, быстро сложив два простых символа, скользнул ладонью по запястью. Солнечная чакра теплыми иголочками пронеслась снизу вверх, без спросу вскрывая оружейную печать, которая была там с тех самых пор, как Саске научился их ставить — лет с двенадцати. Хлопок. Пара сюрикенов весело звякнули у Наруто в руке.       — Классно, да?       Раздраженно отобрав стальные звездочки, Саске оттолкнул довольное лицо подальше, ставя мысленную засечку после войны вытащить Наруто на полигон и разукрасить его как следует за все месяцы безнаказанности, когда приходилось беречь товарный вид Хокаге для окружающих.       — Придурок. Сам додумался?       — За тобой подглядывал. — Саске сунул сюрикены в нагрудный карман, игнорируя ухмыляющийся голос за спиной. — Ты такой смешной, когда думаешь, что за тобой не подсматривают.       Перед тем, как захлопнуть дверь, он услышал вдогонку радостное:       — Эй, Саске, а еще я знаю, куда ты спрятал свой кусана-аги!       Наруто нагнал его через минуту в коридоре. На нем была обычная военная форма — и Саске догадался, что ровно минуту он и решал — надевать белый плащ или же путешествовать инкогнито, то есть, другими словами — притягивать к себе взгляды в открытую или исподтишка.       Саске поравнялся с дежурным, который сразу вытянулся по стойке:       — Всё спокойно, Учиха-тайчо.       — Вольно, — кивнул Саске, и джонин вернулся к патрулю больше похожему на неспешную прогулку душными коридорами.       Здесь, на юге, все было иначе. Жарило солнце, люди двигались по-летнему неторопливо, на оживленной центральной улице работали магазины. Их большой отряд прибыл в город утром, принося за собой усталость, бессонные ночи марш-бросков и незримое горе утраты, но уже спустя полдня в городе, не знавшем войны, движения шиноби стали тягуче-плавными — напряжение наконец уходило из тел, тая в душном вечере.       Горячий воздух едва шевелился в старой гостинице. Под ногами поскрипывали половицы, на низких потолках горели раскаленные лампы, и стоять под ними было просто невыносимо. За тонкими стенами и перегородками из рисовой бумаги слышалишь приглушенные голоса их расквартированной миссии — гражданские инженеры и джонины, отдыхающие перед своей сменой.       Наруто стукнулся плечом о его плечо. И, когда Саске не отреагировал, еще раз. И еще. Саске остановился и с раздражением посмотрел в лучистые синие глаза, которые так отличались от тех, что недавно напряженно всматривались вдаль.       — Узумаки, просто… иди. Давай, шагай вперед. Я тебя догоню.       Наруто расплылся в широкой ухмылке и, наклоняясь ближе, обжег его ухо теплым дыханием:       — А я знаю, Саске.. — голос звучал низко, нарочито интимно. Наруто точно осознавал что, где, кому и как говорил, и Саске поверить не мог в его нахальство. — …что ты идешь перепрятывать свою катану!       Уворачиваясь от удара под ребра, Наруто, пофыркивая от удовольствия, пустился вниз по лестнице, отсалютовав на прощание двумя пальцами.       Саске устало потер глаза и усмехнулся себе под нос. Как и всякая особенно дурацкая шутка Наруто, эта тоже прожила уже полгода и время от времени всплывала, когда тот чувствовал силы быть собой. Откуда она взялась, уже никто бы и не вспомнил. Обычно Саске старался подыгрывать, потому что, когда Наруто снова становился немного похожим на себя, каким был до того, как начал подписывать приказы на миссии в один конец, холодная пустота в его груди тоже немного теплела.       Он дождался, пока стихнет топот, кивнул паре инженеров, поднимающихся навстречу, и быстрым шагом пошел обратно, предусмотрительно отдавая «вольно» своим прямым подчиненным.       Их с Наруто комнаты находились по соседству. Протокол миссии не предполагал таблички «не беспокоить» на двери начальника охраны и позволял входить со второго стука. Желательно, чтобы при этом капитан Учиха Саске не делил футон с Седьмым, как бы обоим этого ни хотелось.       Походный рюкзак и катана примостились у стены. Саске встал подальше от окна и, сложив простую печать, послал слабый чакровый сигнал. Любой незнающий шиноби примет это за помехи. А знающий тихо появился из неоткуда, глядя на него из-под тигриной маски. Саске коснулся стены ладонью — из-под пальцев разбежался чернильный цветок новой печати, изолирующий звуки комнаты. В ушах неприятно зазвенело.       — Командир, — короткий кивок.       — Докладывай.       — Примерно два десятка, стоят по периметру границы. — АНБУ держался у дальней стены, избегая окна. — Пятеро внутри города, наблюдают за Хокаге-сама, но не приближаются.       Саске тихо хмыкнул, не особо удивляясь:       — Что же еще ожидалось от союзников?       — Наши распределены по точкам в городе, — продолжил шиноби, — еще пятеро — на границе. Там всё спокойно. Медведя засекли рядом с их лагерем, схвачен.       — Мне вмешаться?       Под маской Тигра мелькнула ухмылка:       — Нет, командир. Мы накрыли их прослушку, которую они успели расставить до прибытия Хокаге-сама. Будем считать это обменом любезностями.       — Устройства работают на основе джутсу?       За многие месяцы в офицерской должности, Саске научился выхватывать только самую важную информацию и задавать только нужные вопросы. Ситуация оставалась контролируемой: спецотряды всегда любили померяться длиной кунаев, но пока работа выполнялась как следует, ему не было до этого дела.       — Частично. Как мы и предполагали, устройства автоматизированы. Чакра только подпитывает батареи и маскирует канал. Все пришлось искать вручную. Если снова отправимся в Реку, хорошо бы подобрать поисковую технику.       — Устройства в Реку не возвращать, заберем на анализ.       — Так точно, — кивнул АНБУ. — Далее. В направлении столицы с запада движется шесть крытых повозок. Они сильно проседают на грунтовой дороге. Дождь прошел утром, почва глинистая, поэтому предположительный вес груза — 15 тан на каждой.       В повисшей тишине писк в ушах стал невыносимым. АНБУ следил за ним внимательными темными глазами с лучиками морщин в провалах маски.       Существовало лишь две причины, по которым Саске сумел дожить до двадцати четырех лет: талант в бою и мгновенный анализ обстановки. Он мог задать еще десятки вопросов, но ответ уже заметался всполохами в голове, и мысли все, как одна, — раздраженные безвыходностью ситуации.       — Через сколько дней они будут в столице даймё? — наконец спросил Саске.       — Через четыре дня.       — Какие звуки издает груз? — без особой надежды.       — Не выявлено.       — Кто отправитель?       — Неизвестно.       — То есть, — подытожил Саске, — это либо порох, либо готовые образцы огнестрелов. И едут они либо контрабандой, либо по прямому указанию даймё.       — Так точно, — подтвердил Тигр, вздохнув едва слышно.       Иными словами, даймё Огня как-то получил доступ к огнестрельному оружию, если груз везут, не скрываясь, среди белого дня, и Коноха не успевает, Саске не успевает это контролировать, пока повозки растекаются по стране, словно яд по венам, а Наруто все еще надеется, что весной все закончится, смерти прекратятся, а война превратится в далекий кошмар, и так оно будет до скончания времен — или пока бьется его сердце.       Небо за окном темнело по-южному стремительно. Пора было возвращаться к Наруто.       — Никому ни слова. — Саске посмотрел в темные прорези тигриной маски. — В столице полно наших, штаб все равно узнает. Следи, чтобы до Седьмого ничего не дошло, пока мы не вернемся. — Он потер ладонью напряженную шею под воротником жилета и, подумав, добавил тише: — Пусть отдохнет. И вытащите Медведя как можно скорее. Мы не можем себе позволить, чтобы он прохлаждался в Танигакуре полгода.       АНБУ поклонился и с тихим «да, командир» исчез из комнаты. Саске убрал ладонь со стены, цветок печати свернулся, и он поморщился, когда в уши снова хлынули звуки, вытесняя звон пустоты. В соседней комнате кто-то громко высморкался. Саске пошел искать Наруто.       Тот нашелся у входа — стоял, уперев руки в бока и смотрел наверх, за крыши низких домов, на тлеющий розовый закат. Рядом на посту дежурили еще двое джонинов — роскошь в военное время, вытягивать стольких первоклассных шиноби из гарнизона на дипломатическую миссию.       На этой улице было тихо. Соцветия гортензии у заборов светились в сумерках сизо-голубым. С соседнего перекрестка долетал гомон вечернего рынка.       — Я слышал, у них в городе спят в дневное затишье, как в Суне, — не оборачиваясь, сказал Наруто, безошибочно угадывая его чакру.       — Мы недалеко от Песка, на самом деле, — на ходу снимая форменные перчатки, Саске кивнул на дорогу, и Наруто последовал, привычно подстраиваясь под его шаг.       В молчании они вышли на оживленную вечернюю улицу, полную ярких рыночных лотков. Люди, пережившие дневную жару, высыпали из своих домов, смеясь и обсуждая дела. В душном вечере позванивали колокольчики, вторя потокам воздуха, поднимаемым уличным движением. В глазах Наруто отражались огни фонарей и гирлянд, когда он жадно, с затаенной тоской рассматривал живой, красивый город.       Саске украдкой бросал на него взгляды, не желая вмешиваться. Жара добралась и до него, и тело против воли начало сбрасывать напряжение. Мысли об АНБУ, переговорах и патрулях не выдержали напора сопротивляющейся психики и отошли на второй план, оставляя за собой приятную расслабленность и сонливость. Наруто сглотнул, и кончики его губ опустились в болезненной, изломанной улыбке, движения стали скованными. Саске хватило одного косого взгляда, чтобы понять: Наруто чувствовал себя чужим, лишним. Наверяка думал, что тут ему не место — со своим горем и всем, что видел и делал где-то далеко отсюда.       Саске успокаивающе тронул его за руку. Наруто благодарно усмехнулся в ответ, с усилием возвращаясь в реальность, где они просто гуляли среди соблазнительных запахов еды из уличных ресторанчиков. В его животе вдруг громко заурчало.       — Так, Саске, — Наруто хлопнул его по плечу, — меняем цель твоей миссии. Ищем рамен.       Это Саске вполне устраивало.       На удивление на двух молодых шиноби никто не косился — пограничная застава стояла практически на окраине, и военная форма была делом привычным. Они спокойно дошли до центральной улицы и осели в маленькой открытой раменной, где как раз оставалась пара свободных мест.       Наруто набросился на еду, с набитым ртом рассказывая Саске что-то из былых деньков — помнишь, как мы сдавали экзамен на джонинов и ты разбил мне нос, а кровь из него лилась также, как тогда, когда мы обезоружили того нукенина — Саске кивал, сербая бульон, который уже научился любить, — ну помнишь же, и вот рамен там был точно такой же, как тут, а потом нас растащили после экзамена, и ты сказал, что лучше бы ты никогда не возвращался к такому идиоту, как я, — Саске кивал, с улыбкой хмыкая своим воспоминаниям, — а я спросил, Саске ты что ко мне вернулся, а потом ты ничего не сказал и куда-то удрал с конца экзамена, а потом я нашел тебя у квартала и..       Саске перестал жевать и посмотрел на Наруто. Лето тут было в самом разгаре, и его загорелая кожа блестела испариной, футболка на спине пропиталась потом. Выгоревшие на солнце волосы липли к вискам и затылку. Саске знал, что если зароется в них носом, то почувствует запах Наруто, который всегда пах долгим днем на свежем воздухе.       — ..сказал тебе, что если ты продержался в Конохе уже год, — и вдруг оказалось, что синие глаза смотрели прямо на него, а из уголков разбегались теплые лучики, — то продержишься и еще немного, вместе со мной..       Он помнил, что было дальше — дальше Наруто уставился себе под ноги, будто там разверзлась пропасть, в которую он сделал неуверенный шаг. А затем еще один, легко касаясь губами его щеки — вдохни и не заметишь. Но Саске заметил.       И еще он заметил, — что взгляд Наруто вдруг потух, и тот уставился назад в тарелку с раменом, говоря почти неслышно:       — Надеюсь, они там продержатся. — Он аккуратно отложил палочки на подставку.       Саске тоже замер. Затем толкнулся в плечо Наруто:       — Надеюсь дольше, чем ты в наш первый раз.       — Эй!       Он рассмеялся, уворачиваясь от подзатыльника и с удовольствием наблюдая, как краснеют чужие кончики ушей.

***

      Назад возвращались тем же путем, но теперь задерживаясь у палаток, которые на первый взгляд продавали подержанное барахло. Что на второй взгляд оказалось простой контрабандой — вещи были узнаваемо заграничными и, несомненно, запрещенными и не знавшими должного налогообложения. Форма шиноби продавцов ничуть не смущала, и на восторженный вопрос Наруто, что же это за секретное избегать-налогов-но-джутсу, один из них ответил, что пошлинами занимаются даймё-бюрократы, а не грязные ниндзя, которые, кажется, получают плату ни за что, раз у них есть время беспокоить честных и мирных людей своими вопросами вместо того, чтобы воевать, где им следовало столько, сколько им полагается.       Саске оттащил от очередной неоновой вывески явно не совсем легального магазина с выпивкой любопытного Наруто, понявшего, что в приграничном, далеком от контроля столицы, городе жизнь течет по своим таинственным законам, и они свернули на свою улицу, где четырехэтажной громадиной чернела знакомая гостиница, которая, должно быть помнила еще времена первого Императора.       Внутри уже было тихо, несмотря на непозднее время. В коридорах мелькали тени дежурных шиноби из новой смены, и Саске предусмотрительно взмахивал ладонью, как только они с Наруто оказывались в их поле зрения.       У входа в свой номер Наруто остановился, кивнул ему на прощание, но придержал дверь, что-то вдруг припоминая:       — Ах да, Саске, зайди ко мне на пять минут.       Саске молча шагнул следом. Как только дверь за ними закрылась, Наруто сдавил его в объятиях, похожих на теплый весенний ветер. Саске слегка попятился, упираясь спиной в стену, и сжал его плечи в ответ:       — Как ты?       С облегченным, усталым вздохом Наруто уткнулся носом в его шею, за ворот жилета:       — Не знаю даже. Тут спокойно. Но все равно как-то.. — прошептал он, легко касаясь губами кожи. Затем снова вздохнул и признался: — Голова совсем в другом месте.       За закрытой балконной заслонкой стрекотали насекомые. Саске молча перебирал пальцами светлые волосы, глядя перед собой в темноту комнаты и думал о том, что настроение у Наруто менялось быстрее, чем погода в сезон дождей. Это изматывало, будто Саске изо дня в день пытался сложить карточный домик на берегу моря под порывами ветра.       — Вдруг это и правда наш последний отпуск, — в умиротворенной тишине произнес Наруто.       Случилось то, что Саске позволял себе крайне редко. Он позволил себе устать от состояния Наруто и поддался желанию заставить его забыться единственным способом, который знал, — приподнял его лицо за подбородок и с эгоистичным облегчением слушал тишину, когда тот замолчал в долгий поцелуй. Проблему этим было не решить, но Наруто была нужна передышка от собственных мыслей. Она уже давно была нужна обоим.       Наруто подался вперед и одобрительно замычал, отзывчиво ловя его дыхание губами, будто только и ждал этого весь день.       За тонкой стенкой раздались шаги и отчетливые голоса. Саске вздрогнул от неожиданности, выныривая из залившего его ленивого тепла, и поймал нежный рассеянный взгляд на миг приоткрывшихся голубых глаз. Шелест их формы вдруг показался постыдно громким. Сложив печать, Саске коснулся ладонью стены, где-то над головой. Черные иероглифы расползлись по деревянной перегородке паучьими лапами, заполняя пространство привычной звенящей тишиной.       От резкого хлопка вздрогнули уже оба. В нос ударил горький запах горячих чернил. Саске зажмурился, сдерживая стон за стиснутыми зубами. Рефлексы включились сами собой: в свободную руку полилась чакра и, запрокинув голову, он быстро нажал на алые лучи, въевшиеся в кожу.       Жжение мгновенно прекратилось. Отдышавшись, он наткнулся на растерянный взгляд Наруто, который ошарашенно смотрел то на него, то на красную вязь охранной печати, намертво пригвоздившую ладонь к стене.       — Поверить не могу, — выдохнул Саске, глядя, как Наруто начал что-то понимать и, не стараясь быть особо деликатным, фыркнул в кулак от смеха, — я же сам ее поставил.       Еще секунд десять Саске наблюдал, как тот смеется уже в открытую — громко и заливисто, и раз за раз спрашивал себя, что и когда в его жизни пошло наперекосяк. Смертельно медленно он нахмурился, понимая что так и не нашел обстоятельств, на которые можно было спихнуть свой промах.       — Наруто, — Саске терпеливо дождался, пока стихнет идиотский радостный хохот.       — А что, надежно.       — Принеси…       — Чувствую себя в полной безопасности рядом с вами, капитан, — последние слова утонули в новом взрыве смеха.       Саске стоически вдохнул и выдохнул, заставляя себя говорить раздельно и не торопясь:       — Принеси мне свиток из рюкзака. Одной рукой я это снять не смогу.       Наруто сунул руки в карманы и с наслаждением осмотрел картину перед собой, напрочь игнорируя убийственный взгляд в свою сторону.       — А кто-то другой сможет? — протянул он отчего-то безумно довольно, склоняя голову набок.       — Нет. Да. Если не найдешь свиток, позови Сатору, сейчас его…       Наруто шикнул, подняв вверх палец:       — Слышишь?       Саске не слышал ничего кроме звона искусственной тишины в ушах и собственных раздраженных мыслей, твердивших, что в следующий раз можно не размениваться по мелочам, а оступиться и пару раз упасть-таки грудью на катану.       — Нет, придурок, я сделал комнату звуконепроницаемой, чтобы ты не…       — И я вот не слышу.       Наруто открыл глаза и ухмыльнулся, мгновенно заставляя вспомнить, что в жизни у того был нюх только на три вещи — сердца людей, хороший спарринг и секс.       — Наруто, — Саске вложил в свой голос столько угрозы, сколько был способен в такой ситуации, — клянусь, ты ходить не сможешь.       С таким же успехом Саске мог бы говорить с его шляпой Хокаге, сиротливо кинутой на пол у окна, потому что Наруто, не отрывая от него внимательного потемневшего взгляда, стянул футболку, оставаясь в одних форменных штанах. Затем сделал шаг и нарочито неторопливо прислонился всем телом, вдруг заслоняя собою и ночную комнату, и предусмотрительно прикрытое окно, и весь мир вокруг, погруженный в безмолвие.       Саске замолчал, осторожно выдыхая через приоткрывшийся рот и забывая вдохнуть обратно. Наруто провел кончиками пальцев по его щеке, тронул сухие губы и сглотнул. Нагретая за долгий дневной переход кожа пахла горькими полевыми травами, через которые пролегал их путь, солнцем, обпекающим их спины, дорожной пылью, которую они стирали ладонями с лиц. Саске представил, как наклоняется и проводит языком по теплой соленой шее, где взволнованно пульсировала кровь.       Наруто не шевелился, давая время отказаться. Облизал губы, глядя на него огромными черными зрачками и Саске, не удержавшись, проследил за влажным движением языка. Не услышав возражений, Наруто расстегнул молнию его жилета со звуком многообещающим и почти пошлым сквозь их неровное дыхание. В кармане звякнули сюрикены, которые Саске так и забыл запечатать обратно.       — Знаешь, — хриплый шепот обжег ухо, — твое зачисление в АНБУ, кажется, станет моим величайшим наследием Хокаге. Все эти твои новые техники и печати..       — Я сейчас могу убить тебя шестью разными способами.       — А я могу отыметь тебя тремя, — Наруто перехватил кулак, летящий прямиком в уязвимый висок, наклонился и замер в миллиметре от его губ: — Можно мне?..       Саске кивнул немного более охотно, чем сам от себя ожидал. Наруто прильнул с радостной улыбкой, красивый, напористый и жаркий, как ядро земли, стремительно убегающей из-под ног. Пронзенный невыносимым чувством, Саске собрал мягкие волосы в кулак, охотно раскрывая губы навстречу. Как же он любил этого человека. И как мало он мог для него сделать.       Целовался Наруто нетерпеливо, гладя его бока и живот под душной, неудобной, вдруг в разы потяжелевшей формой. Саске издал тихий одобрительный звук, когда тот начал настойчиво и протяжно тереться о бедра. Наруто отстранился и посмотрел внимательно, с осмысленной нежностью, будто не он только что самозабвенно вжимал его в стену. Саске сглотнул влажный воздух, подрагивающий между ними миражами. Затем коснулся чужого оружейного пояса и остановился, заставляя их ждать, позволяя предвкушению окутывать их тяжелой, наэлектризованной массой.       Наруто послушно замер, с трудом выдыхая через приоткрытые губы. Казалось, было слышно, как колотится его сердце, перекачивая загустевшую кровь. В оглушительной тишине щелкнула металлическая пряжка ремня и его веки чуть дрогнули, прикрывая вспышку едва контролируемой похоти в синих глазах.       — Боже мой, Саске..       Наруто не выдержал, торопливо приспустил с них штаны и белье и дрожащей рукой обхватил их обоих. Послышался чей-то сдавленный, облегченный стон.       Прислонившись к нему лбом, Наруто медленно провел ладонью, на миг забываясь в собственном удовольствии. А потом еще раз, уже вдумчиво-чувственно, наблюдая из-под прикрытых век. Саске нетерпеливо толкнулся навстречу, зацепив взглядом его взгляд, но Наруто удержал его бедра на месте:       — Нравится? — хитро улыбнулся, игнорируя чужое раздражение. Игриво чмокнул в щеку, давая понять, что мог бы подарить намного, намного больше, стоило только попросить как следует. — Что ты, Саске, не отчаивайся.       — Нарываешься?       — Ага, — довольно выговорил Наруто, подкрепляя слова умелым движением, которое заставило Саске зажмуриться и выдохнуть.       Наруто, похоже, откровенно наслаждался ситуацией. В какой-то момент синева его глаз окончательно помутнела, смазывая грань между реальностью и желаниями. Он вдавил второе запястье Саске в стену, двигаясь уже иначе — размашисто, с затаенной силой, будто стремясь накрыть его своим телом, отгородить, оставить себе, в этой комнате, навсегда, а пусть все города севера сгинут в войне, — и Саске видел: он сходил с ума от вседозволенности.       — Нравится? — Саске хотел сказать это насмешливо, вызывающе, но Наруто так старался, что с языка эти слова слетели чем-то похожим на урчание.       — Нечасто мне такое перепадает, — улыбнувшись, Наруто разжал хватку и пропустил его челку сквозь пальцы, несильно, но твердо прижимая голову к стене, от чего член Саске одобрительно дрогнул в его ладони. — Конечно, нравится.       В темноте глаза Наруто казались бесконечно-синими, как ночное летнее небо, и где-то на дне проблескивали остатки самоконтроля. Дрожащими пальцами Наруто сжал его челюсть, заставляя шире открыть рот в глубокий поцелуй, который показался Саске более откровенным и доминирующим, чем все, что Наруто делал с ним до этого. Саске выдохнул полустон в открытые губы и уже просяще толкнулся в его руку, пока Наруто сбито шептал, не слыша собственного голоса:       — Пожалуйста. Я дурею, когда ты такой. Пожалуйста.       — Только быстро.       Саске уже не помнил, почему когда-то решил, что заниматься сексом на миссии — плохая идея. Чувствуя, как Наруто проводит по ним шершавой ладонью, собирая влагу с бархатистой кожи, как обоим становится до боли тесно, и как этого начинает не хватать, казаться невыносимо малым, Саске решил, что это отличная идея. Лучше не бывает. Поцелуй вдруг стал смазанным и нетерпеливым, после чего Наруто развернул его к стене, напоследок ощутимо прикусывая затылок прямо под линией волос:       — Стой здесь. Я сейчас.       Шаги куда-то в сторону и звуки множества защелок и молний — чертыхаясь, Наруто перетряхивал походный рюкзак. Саске прислонился влажным лбом к стене, рассматривая красную охранную печать на своей руке и разнеженно отозвался, даже не стараясь звучать иронично, потому что ирония в базовые навыки Наруто никогда не входила:       — Хорошо, не ухожу. — Следом пришло запоздалое понимание. — Подожди. У тебя что, все с собой?! Ты планировал это с самого начала. Я же объяснял тебе порядок миссии, ты…       — Саске, — раздался из угла до неприличия серьезный голос Наруто, — я планирую с тобой секс всегда и везде. Ты даже представить себе не можешь, как и где еще я хочу тебя трахнуть.       От такого заявления в теле Саске сжалось всё, что и так было на пределе, а член болезненно окаменел. Он прикрыл глаза, стараясь, чтобы веселье для него не закончилось прямо тут и сейчас. Наруто его молчание истолковал по-своему:       — Не сердись. Я помню про миссию. Просто ты вечно на заданиях, и я.. Ну в общем.       — Идиот, — беззлобно выдохнул Саске.       Быстро с Наруто не получалось никогда. Отыскав все что нужно, он сперва вдоволь наворковался Саске на ухо, оттягивая ворот водолазки и оставляя там покалывающие поцелуи. Затем царапнул зубами по шее, проводя скользкими от смазки руками между бедер, пока Саске не растерял остатки терпения и не схватился за твердый бок:       — Наруто.       — Мне так хорошо с тобой.       Он бережно поддел Саске под колено, заставляя прогнуться в спине и прижался влажным животом — прохладные металлические пуговицы штанов обожгли кожу. Нарочито медленно подался бедрами, позволяя обоим почувствовать проникновение, тянущую боль сопротивления, и с тихим облегченным стоном зарылся носом в его волосы.       Саске зашипел, касаясь себя.       — Не нужно, я все сделаю. — Наруто мягко перехватил его ладонь. Скользнул вниз по напряженному животу, и Саске обрывисто выдохнул, когда его наконец ощутимо качнуло в чужих руках, как на теплой волне летнего моря. — Ну же, Саске, расслабься.       Ласковые, внимательные прикосновения — как нравилось Наруто, который всегда любил казаться нежным любовником, помня, на что были способны желания, гнавшие его когда-то за Саске по всему континенту, зазывая переломать ему кости, лишь бы оставить рядом с собой. Желания темные и страшные, приносящие лишь боль им обоим. Несмотря на заверения Саске, Наруто говорил, что все понял и любить его собирался совсем иначе.       Короткие толчки, обманчиво-незавершенные, от которых лоб Саске мгновенно взмок, и он почувствовал, что плавится в руках Наруто, будто оружейная сталь в домнах. Удовольствие, накатывающее ровно и постепенно, неспешно до изнеможения, как бывало только в руках того, кто помнит, как умеет биться чужое сердце.       Без особого труда Наруто выбил из него первый глубокий стон, рассматривая его лицо с наслаждением внимательного партнера. Саске обернулся, благодарно мазнув по его подбородку сухими губами, и Наруто с готовностью подхватил его под живот в одном глубоком толчке. В поисках опоры, Саске уткнулся стену, где в нос ударил запах старых досок и пыли, которую взметнуло тяжелым дыханием.       Саске о чем-то попросил. В ответ услышал улыбку прямо над ухом и получил ласковый поцелуй в мокрый висок. Ощутил, что движения стали более жесткими и ритмичными. Сухие губы на щеке, за ухом, стирают соленую испарину.       Наруто шепнул: подожди, еще немного. Но Саске уже долгожданно зажмурился, беззвучно хватая ртом воздух, слушая сквозь шумящее в ушах сердце, как рядом через какое-то время коротко застонал Наруто, небольно прочертив зубами линию на его шее.       В голове понемногу прояснилось. Саске обернулся, устало откидываясь, ощущая расслабленное тепло во всем теле. Наруто прижался лбом ко лбу, тяжело дыша и оставляя на лице скользящие ленивые поцелуи.       — Было здорово. — Он посмотрел на испачканную ладонь и, не долго думая, вытер ее о черную водолазку Саске.       Саске поморщился, но ничего не сказал — ему было слишком хорошо.       — Свиток. Верхний левый карман.       — Давай еще раз, а?       Саске убрал потемневшую от пота челку с глаз Наруто и терпеливо произнес:       — У тебя завтра встреча с Кавакаге.       — Я могу быстро.       — Нет.       — Ты даже не заметишь.       Получив заслуженный подзатыльник, Наруто обиженно засопел. Саске притянул его в неторопливый поцелуй, успокаивающе массируя затылок, предупредительно замирая, когда Наруто снова незаметно начинал распускать руки. Отстранился и с сожалением посмотрел во все еще блестящие после секса глаза:       — Мы не можем закрыться у тебя до утра.       — Почему нет? — несогласно спросил Наруто. В мире Седьмого Хокаге, он действовал, а последствия разгребали другие.       — Потому что снаружи стоит смена, которая уже начала о чем-то догадываться, — Саске наконец оттолкнул его от себя.       Наруто страдальчески вздохнул, подхватывая с пола свою футболку. Выпрямившись, снова глянул на Саске, с затаенным дыханием оглядывая его с ног до головы, и неосознанно прикусил нижнюю губу.       — Наруто.       — Иду-иду. — Наруто застегнул ширинку и взялся за ручку двери. — Вернемся, я этих ловушек везде наставлю.