Как царь-батюшка невесту себе искал

6. Светику было всего пять, когда он, уже привыкший к жестокости этого мира, бродил из одной деревни в другую. Однажды ранней весной, в апреле, когда земля уже высохла, но жухлая прошлогодняя трава еще не уступила сочным зеленым росткам землю, этот сúротка совсем окоченев попросился на ночлег в очередную избу, хозяева которой еще не успели прогнать взашей приставучего попрошайку. Абсолютно во всех домах то не было места, то еды, а то и просто владельцам домишка не хотелось пускать к себе оборванца и они закрывали дверь прямо перед его носом. Осторожно постучав по деревянным доскам, служившим дверью, Славик сделал жалобный взгяд, по его мнению гарантировавший эмпатию со стороны персоны, на которую была направлена пара огромных голубых глаз, умоляющих о помощи. Он уже был хитрецом, ведь «хочешь жить-умей вертеться». Был уже поздний час, люди готовились ко сну. — Кому там не спится? Что надо? -женщина, возраст которой было определить крайне трудно, так как, внешне крестьянские бабы стареют рано из-за тяжелого физического труда, была явно недовольна. -Тётенька, милая, пустите меня на ночлег. Ни дома, ни семьи нету. Ем то, что богатые в окно выбросят, пью воду дождевую, сплю под небом открытым. Зимой чуть с матушкой на небесах не встретился. Пустите меня к себе, тетенька! Я места много занимать не буду. Под лавкой ночь проведу, а утром и след мой простынет! -Ребёнок скороговоркой проговорил заученную речь. -Вот же туес! Ладно, черт с тобой. А ну, быстро под лавку! И чтоб и оха от тебя не было! -женщина впустила Светика вовнутрь. Мальчишка кивнул и прошмыгнул под скамью. Ночью когда все уснули и до рассвета оставалось около часа, мальчонка аккуратно, дабы никого не разбудить, выбрался из-под деревянной скамейки. Он хорошо видел в темноте, но и свет луны отлично помогал ориентироваться в убогом помещении. Его внимание привлек старенький ветхий сундучок. Ребенок, имевший очень странные способности, из-за которых он страдает с самого рождения, использовав свою особенность без труда открыл замок, висевший на ящике. Внимательно просмотрев содержимое железной коробки, мальчишка протянул руку, чтобы украсть мешочек, по видимому, являвшийся хранителем для медяков, бережно собиравшихся, наверное, около нескольких лет. Внезапно кто-то схватил его за плечо. -Ах ты, чертёнок! -Женщина больно сжала худощавую конечность. Она с силой швырнула его в дальний угол, тем самым разбудив годовалого ребенка. Муж и старшие дети, пахавшие в поле с утра до вечера, спали как убитые. Но пронзительный детский плач все-таки заставил всех покинуть объятия сна. Славик больно ударился головой, почти потеряв сознание. Ему ни в коем случае нельзя было терять и себя и хладнокровность. Хозяйку дома, на которую он еще вечером смотрел умоляюще, попрошайка теперь взирал с ненавистью, но это был отнюдь не детская обида. Он смотрел как взрослый, побитый жизнью человек. -Вон отсюда, поганец! Быстро, а то убью, тварь! -Женщина надвигалась на Святослава явно с недобрыми намерениями. Воришка быстро прошмыгнул мимо нее, выбежав на улицу. Лишь преодолев около десяти метров, он смог дать волю эмоциям. Славик разрыдался, кусая губы и избивая себя по рукам и голове. «Почему я такой плохой?! Почему? Почему? Зачем?». Ему было тошно от самого себя. Он разыгрывал этот спектакль не раз. Не раз он крал и обманывал. Но именно в этот день мальчик по настоящему обдумывал свои действия. А ведь этим людям тоже надо на что-то жить. Раньше он не забивал свою голову такими мыслями. Каждый хочет жить. Выживает лишь сильнейший. Да, у него, пятилетнего ребенка уже была своя философия. Ему пришлось рано повзрослеть.