И конкурсы интересные

      Багира стёрла слезы и глубоко вздохнула, успокаиваясь. Взгляд остановился на часах, висящих на стене напротив, и женщина осознала, что с момента прихода Пригова в комнату отдыха прошло каких-то два часа. Для нее это время казалось вечностью.       Она быстро прошла в ванную и одного взгляда в зеркало хватило на простое осознание: лучше принять душ и снять макияж, этот испорчен окончательно. Телефон, лежащий в кармане сумки, завибрировал раз, потом ещё, но Багира за шумом воды и собственных мыслей, так его и не услышала.       Время утекало, и у женщины оставалось каких-то полчаса, чтобы собраться, выйти и найти деканат, где ее будут ждать. Взгляд упал на кулон Умы и невольно вспомнилось, как Батя крепко ее прижал на прощание. А потом, совершенно неожиданно, вспомнилось, как прижимал к себе Виталик, аккуратно, будто она фарфоровая и может разбиться от крепких объятий. И эта связь, это сравнение Вани с ним показалось Багире таким неправильный, таким мерзким, что ее аж передёрнуло, а карандаш для губ провел неровную линию контура.       — Я тебя ненавижу, Виталик, — прошептала она зеркалу, стирая неровную линию и за пару минут заканчивая макияж. Пусть она в полном раздрае, внешне она обязана быть идеальной. Хотя бы внешне.       Телефон остался лежать в сумке. Вспомнила об этом Рита уже подходя к учебному корпусу. Она видела перед собой довольно большое четырёхэтажное здание с двумя входами, того же цвета и из того же кирпича, из которого был построен дом для педагогов.       Свет горел в нескольких окнах на первом этаже и в нескольких — на третьем. Рита заметила, что стрельбищ два, по разные стороны от здания, между ними располагался полигон, который был ровно напротив входа в университет.       Багира вошла в довольно широкий коридор, неподалеку находилась лестница, и женщина быстро поднялась на третий этаж. Несколько негромких голосов донеслись до Риты, и она пошла на них, предполагая, что это ее новые коллеги.       — Рита, — Виталик стоял у окна, явно дожидаясь ее. К ним подошли мужчина и женщина. Он был очень высоким, статным и молодым, вряд ли старше Физика и Кота, а женщина немного постарше и такого маленького роста, что Рита всерьез задумалась, что может она преподавать. — Коллеги, познакомьтесь. Маргарита Степановна Кошкина, она займётся боевой подготовкой наших курсантов.       — Андрей Викторович Воршин, — она пожала протянутую руку и улыбнулась в ответ его улыбке. — Преподаю стратегию и тактику. Приятно познакомиться.       — Анна Аркадьевна Елейшина, — Рита пожала и ее руку и внезапно поняла, как улыбка преобразила лицо женщины, сделав из нее красавицу. — Преподаю историю и базовую медицину.       — Приятно познакомиться, — это было правдой, Багире они понравились.       — Нам тоже, вы легенда, — Анна продолжала улыбаться, Андрей кивнул, соглашаясь со словами коллеги. — Когда декан сказал, что у нас будет преподавать Багира, я была в восторге. Нам в учебке ни раз рассказывали о ваших подвигах.       — В учебке? — искренне удивилась Рита, и Анна, хмыкнув, кивнула.       — Я служила снайпером, три года назад вышла в отставку, тяжёлое ранение. Так что я теперь хороший гидрометцентр, на дождь ранение ноет.       — Коллеги, нам пора на педсовет, — прервал их Виталий, и все кивнули. — Рита, подожди.       Когда его пальцы сомкнулись на ее запястье, думать Багира перестала. Она четким движением заломила ему руку и прижала к стене, а затем, ахнув, отпустила. Все замерли, а Рита пыталась успокоить бешено стучащее сердце.       — Извини, — проговорили они хором, но Виталий покачал головой и продолжил. — Нет, это я. Это моя вина, нельзя было тебя так хватать за руку. Прости. Коллеги, проходите, нам с Маргаритой Степановной нужно поговорить.       Все вошли в кабинет, оставляя их наедине. Багира вновь взяла себя в руки, реакция собственного тела была для нее хоть и неожиданной, но вполне понятной. После всего, через что они с Виталиком прошли, даже чужому человеку она доверяла бы больше, чем ему.       — Я должен извиниться.       — Ты уже это сделал, — он покачал головой и, на миг, Рита словно увидела его теми же глазами, что и в прошлом, когда они верили, что у них получится семья. Но навождение быстро рассеялось.       — Я должен извиниться за то, что сделал тогда. За то, что давил на тебя после всего, за то, что бросил намного раньше, чем изменил, — ей было неприятно его слышать и это было последнее, чего она хотела сейчас, но, почему-то, прервать его не смогла. — Я заплатил за свое предательство сполна. Обвиняя тебя в том выкидыше, я сам оказался виноват. У меня были отношения после и в них мы пережили ещё два выкидыша. Врачи сказали, что проблема во мне, это мне не суждено иметь родных детей.       — Я не понимаю, зачем ты мне это говоришь.       — Я прошу, чтобы ты меня простила. Не только для меня, для себя. Нам работать вместе…       — Ах, это ты обо мне заботишься, — гнев поднялся волной, затапливая женщину. — Вот спасибо, именно твоей заботы мне и не хватало. Хочешь моего прощения? Не надейся, ты его не получишь.       — Рита, это работа.       — Нет, Виталик, это не работа, — она не заметила, как приблизилась к нему вплотную, и теперь их лица разделяло несколько сантиметров. — Это личное. Чтобы работать, мне достаточно тебя не убить, а все остальное — значения не имеет.       — Я понимаю твой гнев…       — Нет, не понимаешь. А я не стану объяснять, — она отошла, делая глубокий вдох и понимая, что он не помогает. Все это было для нее слишком. — Хочешь, чтобы мне было легче: веди себя так, будто мы чужие, потому что, Виталик, мы действительно чужие. Наши отношения — далёкое прошлое, к настоящему не имеющее никакого отношения.       — Если это то, что ты хочешь…       — Да. Это то, что необходимо для дела. А теперь давай ты просто представишь меня своим коллегам и этот день закончится.