9 кругов преткновения и повиновения

Круг второй “новый мир” На закате Шизуо прибыл на станцию. Яркими красками, малиновыми, желтыми цветами заходящее за горизонт солнце обливало небольшой город, металлические конструкции вокзальной станции словно воспевали этой красоте. Красивый пейзаж встретил Хейваджиму своими теплыми объятиями, как только он ступил на дорогу. Ворона уже ждала его в небольшом уютном домике у реки в нескольких километрах от города. Шизуо вызвал такси, и, ожидая его около станции, закурил. Что-то не давало ему расслабиться, ни предстоящая встреча с девушкой, ни теплый закат почему-то не грели его, что-то продолжало его терзать, более того, как только он ступил в этот город - ему показалось, что это чувство только усилилось. Он отгонял от себя навязчивые мысли, идеи, но его все равно поглощала некая тревога, вся эта тишина вызывала в нем не умиротворение, а напротив - она казалась ему затишьем перед бурей. Вскоре такси подъехало. Шизуо сел сзади и думал о том, что это все последствия его такого тяжелого состояния, что это просто из-за смены обстановки, и что скоро все наладится, скоро. Такси несло его по новому незнакомому городу, лучи заходящего солнца уже понемногу скрывались с улиц, привнося за собой лишь свет только что включенных фонарей и ярких вывесок на зданиях, но не таких ярких, как в Икебукуро. Шизуо подпер подбородок рукой, облокачиваясь на окно, он задремал. Усталость взяла верх над его тревогой, хотя он и продолжал ее чувствовать даже сквозь сон. Орихара Изая все так же сидел у окна, наблюдая, как солнце скрывается за небосводом, оставляя город. Внутри себя Изая ощущал беспокойство непохожее на паническую атаку, это было что-то другое, то, чего он пока что не понял, но спокойствие этого города ему казалось очень мимолетным, он ждал, что вот-вот что-то произойдет, и его тело ощущало приближение неизбежного. Внутри Орихары развернулось цунами из разных чувств, наполнивших его, но ему повезло, сейчас среди них всех самым сильным был интерес. Как тот, что возникал во время каждой драки с Хейваджимой. Орихара видел, как по главной дороге едет множество машин, он видел, как какой-то пьяница около отеля сел за руль серого седана и собрался выехать на главную. Губы Изаи дернулись в ухмылке, он высматривал, в какой из автомобилей на дороге врежется этот пьяный придурок. “Авария будет знатная, ха-ха, интересно!”. Изая все равно ничего бы не смог предпринять, ведь вызови он полицию - они не успеют прибыть до того, как алкаш за рулем потащит кого-то на тот свет. Сам же он тоже не успеет спуститься вниз. Все, что ему осталось - наблюдать, кто знает, может обойдется. “Раз, два..., - Изая отсчитывал, через сколько произойдет столкновение: нет, не эта... Эта тоже нет, о! Вот это такси! Три!”. Как только Орихара Изая досчитал до трех - в машину такси, с боку пассажира, влетел пьяница на седане. Две эти машины столкнулись так резко, что от толчка седана в бок такси, его развернуло на 180 градусов прямо посреди дороги, после чего машина влетела в отбойник и легла на бок. Капот седана смяло и только подушки безопасности выпрыгнули из разбитой машины. Такси же было сломано почти что пополам. По всей дороге разлетелись окровавленные осколки машин. Прохожие ринулись туда, но за секунду одна из машин вспыхнула алым пламенем, черный дым окутал ее полностью в борьбе с огнем, языки пламени верно пожирали все, что было внутри. “ха-ха-ха! Великолепно! Вот бы там был Шизу-чан!” - выкрикнул Изая, увиденное его поразило и было действительно яркой краской в его бренных серых буднях, да так сильно поразило, что информатор не отдавал себе отчета в том, как он развернул свое кресло, как поехал к двери, как спустился на лифте, и даже как проехал мимо автомата с газировкой, не пересчитав болты крепления - он ринулся к раздвижным дверям в холле отеля. Уже через мгновение, Изая оказался на улице, вкушая запах горевших шин и вонь человеческих тел, была в этом запахе и примесь чего-то еще, чего-то досконально знакомого Изае, чего-то такого, от чего его радостная улыбка вмиг сползла с лица, а глаза забегали из стороны в сторону, его тело парализовало, и он впился руками в подлокотники инвалидной коляски, а спиной прижался в спинку кресла с такой силой, что казалось, она сейчас сломается, в этот момент Изая забыл, как дышать. Все, что помнит Шизуо — это резкий удар, от которого он моментально проснулся, дальше он увидел, как машину с ним кидает по дороге, а после того, как она остановилась, влетев в отбойник, Хейваджима, сорвал дверь, чтобы выбраться, пока она не взорвалась. Он хотел было встать, но все тело Шизуо было изранено осколками, отовсюду сочилась кровь, даже он не мог вынести столько травм, и подняться на ноги. Он принялся выползать из-под машины, что есть мочи, только бы выжить. Перед глазами все плыло, в ушах больно звенело, а в голове было как никогда пусто, ни одной мысли, как он и мечтал, когда ехал сюда, вот только не такой ценой он этого хотел, не такой... Когда Шизуо смог немного сфокусировать зрение, он начал бегать глазами по округу, он видел, как едет полиция и скорая, видел толпу людей, но его взгляд зацепился на одном, до смерти напуганном человеке в инвалидном кресле. Как только Хейваджима его увидел, он сорвался на ноги и помчался к нему, окровавленный Шизуо схватил за воротник Орихару Изаю. - ТЫ??! ЭТО ТВОИХ РУК ДЕЛО?!! - он начал кричать и уже хотел было ударить его, но Орихара поднял на него свои глаза, безжизненные и наполненные только страхом, заплаканные глаза. Соленые слезы Изаи обжигали кровавые раны на руках Хейваджимы. Тогда-то Шизуо и понял, он здесь ни при чем. “Что это с ним… он…плачет?”. Шизуо попытался взять себя в руки, и вид Орихары быстро вернул его в сознание. “Не похоже, что он пытается меня одурачить, он не такой, как раньше...”. Таким Изаю он никогда в жизни не видел, он был полностью разбит и сломан, он не доставал нож, не улыбался и даже не убегал, он дрожал и плакал. Хейваджима тотчас задался вопросом: “Почему?”. Он опустил глаза ниже и увидел причину - Орихара Изая был прикован к инвалидному креслу, словно цепями. Шизуо казалось, что это был не он, что перед ним совершенно другой, незнакомый ему человек. Хейваджима отпустил его воротник и присел на колени перед Изаей. Но он не шевелился, только его губы содрогались в попытке что-то сказать. - Ш-Шизу-тян... Н-н-н... Не надо, прошу... - Тянул Изая навзрыд. - Изая... это правда ты? Шизуо потянулся к нему, чтобы еще раз посмотреть в его глаза и убедиться, но его тело не выдержало этого, попытавшись подняться Хейваджима Шизуо упал на асфальт, как показалось окружающим - замертво. К нему сразу же подбежали врачи, и, погрузив его на носилки - уложили в машине скорой помощи. Полиция оцепила место происшествия лентами, попутно разгоняя любопытных граждан и набежавших репортеров. Пока остальные застегивали сверкающие молнии на черных пакетах, к Орихаре тоже подоспел один медбрат. - Скажите, Вам нужна помощь? Вы в порядке? Вы знаете этого человека? Изая попытался прийти в себя, но все, на что его хватило, это вопрос: “он жив?”. Медик сложил руки и присел перед Орихарой. - Он без сознания, мы пока что не знаем точно, насколько серьезны раны, но, кажется, некоторые внутренние органы задеты. Уверяю, мы сделаем все от нас зависящее, чтобы спасти его. - В какую больницу его повезут? - Первую. Главную городскую. Убедившись, что Изая не пострадал, скорая уехала. Полиция попыталась его допросить, но он отказался говорить что-либо, кроме как то, что им следует посмотреть записи из камер. Все разъехались, когда уже сильно стемнело, только Орихара оставался у входа в отель. Он все еще не мог до конца прийти в себя, перед глазами застыл вцепившийся в него Хейваджима. Изая посмотрел на свой воротник - там была его кровь. Ему было так страшно, так страшно... Главный кошмар Изаи явился перед ним, более того, он сам вышел навстречу ему, чем руководствовался он в тот момент? Ему казалось, что коляска сама принесла его сюда, на улицу, к Шизуо. Спустя некоторое время Изая все же смог успокоиться и вспомнить, как пострадавший в аварии враг резко отпустил его и сел на колени перед ним. “Почему? Что его остановило? Он посмотрел на меня так, будто видит меня первый раз в жизни...”. В голове пронесся вопрос Хейваджимы: “Изая, это правда ты?”. Время было уже за полночь. Ворона пыталась дозвониться Хейваджиме, но его телефон был вне зоны действия сети. Она мучалась в сомнениях: “с ним что-то случилось? Но что могло случиться с НИМ? Он же... Непобедим... наверное, он бросил меня. Точно, ведь все то, что происходило с нами - было так странно”. Ворона включила телевизор и в ту же секунду обомлела. В новостях говорилось о страшной аварии. Дороги были перекрыты, и до утра Вороне никак было не оказаться в больнице, больнице, о которой она даже не знала. Ведь в новостях не сказали ни о том, кто выжил, ни о том, кто погиб, ни о том, куда кого увезли... Она позвонила в полицию, но по этому поводу ей ничего не могли сказать, личности пока не установлены и ведется расследование, экспертиза, вскрытие. Ее пригласили в морг на опознание утром, когда они закончат с работой. Внутри у Вороны все сжалось, когда, спросив, был ли среди них высокий блондин в костюме бармена, она получила утвердительный ответ. До утра девушка не находила себе места, она не знала, о чем и думать, и только пыталась успокоить себя тем, что Шизуо всегда был непобедим. Как только рассвело - она знала, куда направится. В отличие от Орихары. Он сидел на улице до рассвета и не мог сдвинуться с места, информатор не знал, что ему делать, и, когда веки начали тяжелеть под лучами солнца - он все же развернулся и уехал к себе, в гостиничный номер, отворив двери которого, Орихара даже не нашел в себе сил добраться до кровати, он уснул прямо в кресле. Утром Ворона встретилась с участковым полицейским, и они направились на опознание в морг. Девушка не находила себе места и страшно переживала, она очень боялась обнаружить там Шизуо. Перед дверями морга она даже хотела развернуться, хотела уйти, чтобы только не увидеть там его искалеченное тело. Но, когда полицейский взял ее под руку и повел за собой, ей стало легче, она подчинилась и пошла следом. Ее ноги становились ватными и с каждым шагом все сильнее подкашивались, а сердце выпрыгивало из груди, но она держалась изо всех сил. Итак, с тела перед ней снимают простыню - часть груза с ее плеч тут же падает, это не Шизуо. Но дальше еще один труп, полицейский приподнимает простыню и Ворона выпячивает свои глаза, ее сердце сжимается, когда она замечает отблеск лампы от светлого волоса, эти секунды кажутся для нее вечностью, и она не хочет знать наверняка, ее сердце стучит бешено, она не может этого вытерпеть, девушка подходит ближе, полицейский полностью снимает простыню с головы тела - седой мужчина средних лет. Водитель такси. Ворона тотчас бросается на улицу за глотком свежего воздуха. За ней следует и участковый. - Они не знакомы Вам? - Нет, о, Боже, нет... Где третий, скажите, где третий? - О, он в городской больнице, Вы желаете его навестить? Кажется, он уже пришел в себя... - Да! Да! Конечно же, да! Как, как мне туда добраться? - Я отвезу Вас. Ворона мчится к Шизуо, она не может дождаться встречи, она переживает за него, но слова о том, что он пришел в себя, ее утешают. Шизуо продирает глаза, крутится и пытается встать, он немного слаб, но встает и оглядывается по сторонам, он в больнице, рядом никого, только капельница и вешалка с его вещами. Этой ночью ему не снились кошмары, этой ночью было куда хуже. Пока не утихла боль в теле, пока не подействовали обезболивающие, ему чудились странные вещи, словно Орихара сидел перед ним в инвалидном кресле, словно он плакал и умолял не трогать его, словно он был не он. Шизуо окончательно встает с кровати и уже собирается выйти в коридор, но резко падает на пол. В палату забегает медсестра. - Врача, врача, скорее! Что же вы творите, у вас столько швов, вам нельзя вставать! Сестра придерживает его голову, пока не появляется врач, что помогает ей вернуть пациента обратно в постель. Хейваджима приходит в себя через пару минут, и увидев сестру, просит чего-нибудь перекусить. Пока та отправляется в больничную столовую, Шизуо начинает расспрашивать врача о случившемся. Мужчина в белом халате присаживается рядом и покорно начинает рассказывать ему об аварии, и воспоминания стрелой возвращаются в голову Хейваджимы, так, что та начинает болеть, а в висках тяжело пульсирует, он вспоминает такси, потом удар, темно... холодно, и он открывает глаза, перевернутая машина, влетевшая в отбойник, виновник происшествия... Темно. Он вспоминает, как не мог встать и как выползал из-под машины. Темно. Очень темно, а в ушах кто-то бьет в колокола, что-то звенит и шумит, так больно... Темно и перед глазами все плывет. “Что, что же там было? Скорая, кажется... Ах, да! Взрыв! И темнота кромешная, темнота... Шум... Толпа...”. Изая... - мысли Шизуо вырываются наружу, и он теряет сознание. Все же, он еще очень слаб. Врач наблюдает за ним еще несколько минут и удаляется. Встретив в коридоре сестру, он сообщил ей о том, что юноша снова отключился, но уверяет, что это нормально, доктор просит понаблюдать за ним и накормить, если он сейчас очнется. Женщина слушается и проходит в палату. Она поставила поднос с кашей и чаем на тумбу, а сама села на табурет рядом. Через полчаса он снова открывает глаза. “А? Что произошло? Наверное, я отключился снова... Да, точно... Я вспоминал аварию, эту темноту и шум, скорую, толпу людей... и... Изая... Там был Изая?! Да, точно, там, посреди толпы, в инвалидном кресле... Сидел Орихара... Кажется он что-то сказал мне... Что же он сказал?”. Шизуо закрыл глаза, пытаясь расслабиться и прийти в себя, как в ту же секунду голос Орихары поразил его сознание плачем и мольбой: “Шизу-тян, не надо, прошу!”. Перед взглядом Хейваджимы возникли заплаканные глаза Изаи, такие пустые... В них не было ничего, кроме безумного страха, такого, что... “Он же весь дрожал... Дрожал из-за меня? Я... Кажется, я схватил его за ворот, когда увидел, но, когда он поднял на меня свои глаза... Меня током словно прошибло! Он вообще не был похож на себя! Что с ним случилось? И почему он был в инвалидном кресле? Почему он выглядел так плохо? Так болезненно, так покалечено и сломано... Неужели это...”. Шизуо снова отключился. Спустя еще некоторое время порог больницы переступили двое: мужчина в полицейском мундире и напуганная блондинка. Ворона так волнительно шла по больничным коридорам, она заглядывала в каждую палату, везде смотрела в оба, искала Шизуо. Она часто и тяжело моргала, ее глаза были очень уставшие и покрасневшие, ночью она отрубилась от истерического плача, а теперь еще и весь день, как на иголках. Время близилось к полудню и волнению Вороны уже не было предела, хоть она и старалась это скрыть и не показывать своих эмоций. Врач проводил их до палаты. Ворона распахнула двери и ее взору предстал спящий Шизуо, около него сидела медсестра, подойдя ближе, девушка увидела, что он весь был в бинтах и повязках, через которые еще местами сочилась кровь, медсестра как раз меняла их, и уже через несколько минут Ворона осталась с Шизуо наедине. Она взяла его за руку и наклонилась над ним. - Я так рада, что ты жив, Хейваджима Шизуо. Шизуо открыл глаза и его взору предстала Ворона, ее светлые волосы, к которым еле-еле пробиралось летнее солнце через больничные жалюзи, ее яркие глаза с таким тяжелым взглядом, и улыбка, растянувшаяся по ее лицу при виде живого Хейваджимы. - Ворона? - он проговорил ее кличку так, словно он ожидал увидеть на ее месте кого-то другого... - Да? Я здесь, я вчера узнала, что ты попал в аварию, я так переживала за тебя! Черт тебя за ногу дернул поехать отдельно! Шизуо совершенно не хотел сейчас об этом думать, из его головы не уходила вчерашняя встреча с Орихара Изаей, он никак не мог прийти в себя и понять, что это вообще было. Но Ворона продолжала: - Шизуо, слушай, мне кажется, нам лучше вернуться в Токио... Там тебе поможет доктор Кишитани! Или может мне стоит привезти Шинру к тебе? Черная мотоциклистка могла бы доставить его к нам быстро... - Ворона, это излишне... - Но тогда... Как ты себя чувствуешь? Может нам просто отправиться в дом? Или я могу остаться здесь, с тобой? - Ворона, мне нужно прийти в себя. Я не хочу сейчас говорить о нас, те кошмары, что снятся мне каждую ночь, Ворона, они теперь... - Шизуо... Ты... - Все мои мысли заполнены ими, мне кажется, я схожу с ума, прости, мне стоило раньше тебе рассказать, но я думал, все еще можно исправить, я думал, эта поездка поможет мне и нам... Но, Ворона... Пойми, я не могу сейчас думать о нас... - Выходит, ты никогда меня и не любил? - Ворона... Шизуо судорожно пытался ей что-то объяснить, но девушка задрожала, а внутри нее рухнул целый мир, ее сердце разлетелось на сотни осколков, все ее мечты испарились, а переживания прошли, как с белых яблонь дым. Она опустела, ее глаза истеряли свою жизненную отраду, голос охладел и нежное тело уже не казалось таковым, ее светлые волосы будто из цвета золота превратились во что-то иное, из них пропал всякий блеск. Свет девушки покинул ее, и, хлопнув дверью, она выбежала из палаты не оглядываясь назад. Коридоры, лестничные пролеты, она бежала и плакала. “Кто же украл мысли Шизуо? Почему?..”. Она не захотела даже пытаться бороться за свою любовь, когда слова Шизуо пронзили ее сердце насквозь, словно шпагой, самой острой рапирой, в самую глубину ее души. Она хотела убежать, хотела исчезнуть, хотела пропасть навсегда. Ворона не стала возвращаться в Икебукуро, ее маршрут повел ее сразу прямиком в аэропорт. Билет на родину - в Россию, он обжигал ее руки, бумага была горячее пожара внутри нее самой. “Что же я наделал...” - Шизуо окончательно потерял надежду на то, что все могло бы измениться, что он мог бы спастись, но он еще не признал себе - где-то в глубине души, он был этому рад. И пускай он не хотел разбивать сердце бедной девушке, но и тянуть эту резину больше не было возможно, наверное, ему стоило сделать это еще давно, вместо отчаянных попыток использовать ее, сделать ее своим упоением в жизни, только бы отвлечься, только бы забыться и уйти от своих навязчивых идей. Он поступал с ней действительно бесчеловечно, словно монстр, пожирающий человека, чтобы выжить самому; то, что совершил сейчас, по отношению к ней, было самым честным и самым лучшим для них обоих за все время, что он мучал ее, давал ложные надежды. Да что ей, он давал их самому себе. “Наверное, я и в самом деле... Монстр”. Изаю пробудила резкая боль. Его ноги сводили очередные судороги, их выкручивало словно мокрое полотенце, казалось, что из каждого сантиметра его плоти сочится кровь, что его ноги - сплошное кровавое месиво, но, открыв наконец глаза, он увидел их привычно стоявшими на подножках инвалидного кресла, взгляд был немного туманен и Изае пришлось потратить некоторое время, чтобы вернуть глазам ясность, чего не скажешь о его мыслях. Орихара подъехал к столу и начал искать очередную таблетку обезболивающего, которое давно уже перестало помогать, на самом деле, он только думал, что оно помогает. Проглотив таблетку, информатор взглянул на часы. “Черт, я проспал весь день...” - время близилось к вечеру, и Изая взялся за привычное ему дело - поиск информации, но сегодня ничего нового в сети не было, все новостные сводки, все городские форумы и чаты кишели только комментариями о вчерашней автокатастрофе. Орихара повернулся к окну, оголяя свой истощенный профиль лица монитору компьютера, в острые углы его подбородка, носа и скул врезалось вечернее солнце, лучи огибали его глаза и брови, слегка проблескивали между прядями волос и нежным озолоченным светом струились по его тонким содрогающимся губам. Он посмотрел вниз. Дорогу уже убрали, движение было восстановлено и только несколько человек пристально смотрели на место происшествия сквозь поток проезжающих мимо машин. “Родственники, наверное...”. Изая гнал прочь от себя все мысли о вчерашнем, он не хотел вновь потерять самообладание и рассудок, как то было вчера. И хотя в его голове застрял облик злобного Хейваджимы Шизуо, вцепившегося в воротник его куртки - Орихару грела мысль о том, что он весь был в ранах и истекал кровью, обнажая надежду на его скорую кончину, особенно это подогревал факт того, как монстр рухнул на асфальт, Изая думал об этом, замывая его кровь на своей куртке в ванной. Но была и другая мысль, не покидающая его разум: он горько вспоминал выражение лица Шизуо, когда он наконец-то обратил внимание на вид информатора, его лицо в тот момент стало таким причудливым, странным и непривычным. “Можно подумать, перед ним тогда появилась сама смерть, ха-ха-ха!” - Изая тешил себя такими догадками, лишь бы не подпускать к себе в сознание факт того, что на самом деле Шизуо был поражен слезами, стекающими с его глаз, дрожащим голосом и телом, намертво прикованным к инвалидной коляске, он был поражен жалостью Орихары Изаи, образ великого и страшного гения рухнул тогда в его глазах, а в сердце родился самый настоящий диссонанс. Новости о двух погибших в аварии вселяли Изае надежду, что на месте одного из них оказался Хейваджима Шизуо. Информатор начал шерстить по всем форумам, всем чатам, и наконец, он узнал личность первого погибшего: “парень... 28 лет. Сгорел во взорвавшемся автомобиле”. - Понятно... Это, значит, тот пьяница. Изая видел его у отеля неоднократно раньше, этот человек часто выползал из бара рядом пьяный в стельку, было даже удивительно, что вчера он мог перебирать ногами, раньше он всегда засыпал в парке, его забирала полиция или он брел куда-то, где исчезал из поля зрения наблюдателя, но вчера что-то было не так, и он решил сесть за руль. Личность второй жертвы катастрофы. По чатам поползли слова сочувствия и сожаления в адрес какой-то малолетки, плачущей о смерти своего любимого папочки. Изаю словно пронзил разряд тока, словно шаровая молния влетела в его окно, окружила его и, наконец, вонзилась в голову, пропуская разряд по всему телу, заставляя дребезжать каждую клеточку, содрогаться каждую вену, а кровь - стыть в жилах. - Так, значит... Ты жив, Шизу-тян...