9 кругов преткновения и повиновения

Утром нежные лучики солнца щекотали лицо Хейваджимы Шизуо, продираясь сквозь больничные жалюзи и вынуждая его открыть глаза. Шизуо во сне что-то бормотал. Сегодня ему снова снился кошмар, но он кое-чем все же отличался от тысяч предыдущих: в нем Изая не кричал так истошно, как раньше. Шизуо сдавливала головная боль, его брови нахмурились, а больничный запах вызывал головокружение. - Как вы себя чувствуете? Будете завтракать? Шизуо окончательно разбудил голос вошедшего врача, но продрав глаза, первое, на что он обратил внимание: рядом не было Изаи. “А может, то, что он пришел ко мне... Мне и вовсе приснилось?”. Шизуо обнаружил в палате помимо врача еще и медсестру. И он, проигнорировав доктора, уставился на нее, слегка привстав на кровати. - А, скажите... Вы дежурили сегодня ночью? - Э? Ну, да, а почему Вы спрашиваете? - в смятении поинтересовалась сестра. - Скажите, ночью... Кто-то приходил ко мне?.. Врач с медсестрой переглянулись и с удивлением взглянули на Шизуо. Сестра ответила: “Хейваджима-сан, ночью нет часов для посещения... И, даже если бы кто-то пришел - его бы не впустили! Здесь никого не было, ночью, я вас уверяю”. “Вот оно что... Так значит... Не было”. Шизуо понемногу приходил в себя, восстанавливая в памяти события последних дней. Блондин потянулся к телефону, он решил набрать Шинру. - О, Шизу, привет! Как ваш с Вороной отпуск? Тебе стало лучше? - Привет... Как бы тебе сказать... Я сейчас в больнице, а с Вороной... - Погоди, что? - Шинра его перебил, - что случилось, почему ты в больнице? - Я попал в аварию по дороге сюда, в такси врезался какой-то кретин, в общем, водители умерли на месте, а я вот, в больнице... - Какой ужас! Надеюсь, ничего серьезного? - Нет, так, пару швов наложили, все в порядке, - он решил умолчать о том, как врачи подлатывали не только внешние повреждения, но и некоторые его внутренние органы. - Так, а что ты там говорил про Ворону? - Ворона... В общем, мы... Мы расстались. - ЧТО???! - Шинра явно этого не ожидал и был шокирован такой новостью от друга. - В общем, я почему тебе звоню... Шинра, здесь, когда я попал в аварию, среди толпы людей... Я встретил Орихара Изаю. ?! - Шинра был шокирован во второй раз и даже не знал, с чего начать, о чем спросить сначала, но это и не нужно было, Шизуо начал сам, он вывалил ему все сразу, и про то, как он пришел к Изае, и про свои ночные галлюцинации. - Шинра, скажи, как ты считаешь, это действительно были галлюцинации? Изая казался мне таким реальным, и, когда я схватил его за руку, я точно чувствовал его тепло... - Шизуо, а зачем, по-твоему, он явился к тебе среди ночи? И тут Кишитани напрочь его запутал. Хейваджима начал сомневаться, и не знал, что ответить. Спустя некоторое время он спросил: “Шинра, скажи, то, что Изая ездит в инвалидном кресле... Что он не может ходить... Ты знал об этом?”. - Да. - спустя некоторое время честно признался парень в белом халате. - Но, но почему ты не сказал мне? Я ведь столько раз спрашивал! Кишитани тяжело вздохнул, решив на сей раз быть честным. - Да, наверное, стоило, я не думал, что ты доведешь себя до такого... Я, наоборот, именно этого и не хотел. Но, Шизуо, о том, что он в таком состоянии в плане психически - я не знал, честно. - Ясно. Ладно, я, пожалуй, схожу проветриться. - Ха-ха, будь осторожен! Звони. Шизуо полностью потерялся в своих мыслях, он оделся и побрел на улицу, на свежий воздух. На всякий случай он придерживался за поручни, не хотелось, что бы швы снова разошлись. Уже подходя к выходу, Шизуо все-таки остановился, он пошел к стойке больничной администрации. - Девушка, скажите, вы... Вы дежурили сегодня ночью? - Эм, ну, да, а что-то случилось? - Скажите, ночью... Сегодня ночью, здесь был парень в инвалидном кресле? - О, да! Был! Он так умолял его впустить! Дальше Шизуо слушать не стал, он вышел на улицу, вставил сигарету в зубы и закурил. Он снова позвонил Кишитани. - Шинра, я спросил у сестры на входе! Шинра, он был, был здесь! Значит, я не сошел с ума! - Шизуо! - Парень вздохнул с облегчением, - я рад. Хейваджима был крайне счастлив, так его еще ничего не радовало с момента схватки с Изаей в Икебукуро, и кто бы тогда мог подумать, что Шизуо будет питать теплые чувства к своему врагу, хотя, он его все еще ненавидит, но в этой ненависти есть какое-то “но”, которое он еще не осознал в полной мере. Ему хотелось бы отправиться в его гостиницу снова, но он был очень слаб. Пока Шизуо добирался обратно в свою палату, в его кармане зазвонил телефон, он думал, это перезванивает Шинра или, может быть, Том? Но достав устройство, блондин обнаружил лишь неизвестный номер, звонящий ему. Он приготовился к какой-то глупой рекламе и прочему спаму, но ответил. - Да? - Шизу-тян! Ты уже проснулся? Я тебя не разбудил? Он мог ожидать чего угодно, но только не того, что ему позвонит Изая, его голос так раздражал Хейваджиму, а особенно это протяжное “Шизу-тян”, которое он напевал в трубку, но, где-то в глубине души, он был рад этому звонку. - Когда ты вчера ушел? Я совсем не помню... - Ну надо же! Я рассказывал тебе такие серьезные вещи, а ты взял и уснул прямо посреди разговора! Звучало не очень убедительно. Но Шизуо неважно себя чувствовал, он поверил на слово, все равно, он этого не помнил. Хейваджима хотел спросить Изаю о самом главном, о том, зачем же он все-таки приходил? Уж не за тем же, чтобы ни с того, ни с сего открыть душу своему врагу... Нет, не за этим. - Шизу-тян, как твои стигматы? Новых не открылось за то время, что меня не было, м? - Изая все так же ехидно дразнил абонента. - Я же говорил! Не называй меня так! - Ладно тебе, Шизу-тян! - Где ты взял мой номер, блоха?! - Шизуо уже был изрядно раздражен этим разговором, несколько раз он пожалел, что взял трубку, еще несколько им овладевало желание сбросить вызов. - Ты сомневаешься в моих поисковых навыках? - Нет... - Что же, тогда, если тебе не слишком плохо - может, составишь мне компанию сегодня за ужином? “Да ты что, черт возьми, мои мысли читаешь? Эта больничная еда - просто пытка!”. Шизуо снова узнавал прежнего Изаю. И, сам не зная, когда успел, Хейваджима принял его предложение. Шизуо коротал время в своей палате, он с нетерпением ждал ужина, чтобы наконец-то вкусно поесть, да и продолжить его с Изаей ночной разговор ему очень хотелось, стоит отметить, после него, Шизуо чувствовал себя гораздо лучше, ему и правда стало легче, а, преследующие его каждый день, навязчивые мысли - утихали, но в этой радости было одно “но”: из-за того, что утихали одни переживания - обострялось его чувство вины перед Орихарой, и даже его бесящий голос, его шуточки и мерзкий смех не могли перекрыть, застывший перед глазами бармена, образ Изаи в инвалидной коляске. Усталость Шизуо на время притупила его чувства, и он отключился в своей больничной, до ужаса белой, постели. Впервые за долгое время он смог поспать, его сейчас не беспокоили ужасные кошмары, во сне ему не слышался крик Орихары, не отдавался эхом в ушах и треск его костей. Хейваджима проснулся, когда уже вечерело, он взглянул на часы - до ужина еще двадцать минут, отлично. “Как раз успею привести себя в порядок после сна” - подумал Шизуо и начал подниматься с кровати, но его тело пронзила резкая боль, он ощущал каждую рану и каждый шов, каждое место, в которое была воткнута хирургическая игла, ему казалось, сейчас разорвется; в глазах начало темнеть, а в ушах зазвенело. Обезболивающие прекратили действовать. Шизуо потянулся за телефоном, где он судорожно искал звонивший ему неизвестный номер. - Что происходит... Мне так плохо... Прости, я не смогу прийти. - Что с Вами? Кажется, Шизуо успел позвонить прежде, чем он потерял сознание. Рядом стоящая медсестра еще раз окликнула больного: “что с вами, Хейваджима-сан?”. Она попыталась привести его в чувства и, когда не смогла - принялась звать врача. Орихара сидел в ресторане через дорогу от больницы, высматривая ее из окна, он пристально наблюдал за всеми, кто выходил из нее. Но среди них не было Шизуо. Оговоренное время прошло еще час назад, а за столиком перед Орихарой так никто и не появился. За все разы, что он звонил Шизуо, ожидая его, никто так и не ответил. Тогда Изая решил его больше не ждать. Заходящее солнце удалялось все дальше и дальше, город покрывал сумрак, и только некоторая розовина моментами еще отражалась на белых больничных стенах, последние лучки малинового заката скользили по простыням в палате Хейваджимы, и когда они совсем спрятались, Шизуо пришел в себя. “О, нет, мне стало хуже? Да, точно, я не мог встать... Наверное, организм совсем ослаб от этой больничной похлебки вместо нормальной человеческой еды, и порции такие маленькие.... Черт! Как же хочется есть!”. Шизуо резко вспомнил об ужине с Изаей, и, подорвавшись с кровати, устремил свой взгляд на часы. “Опоздал...”. Шизуо взял свой телефон, чтобы позвонить на неизвестный номер и извиниться, каково же было его удивление от количества пропущенных вызовов, все они были с одного номера, того, что скрывался под страшным словом “неизвестный”. Шизуо хотел перезвонить, но его отвлекла внезапно открывшаяся дверь в палату. - Ну, как ты себя чувствуешь? - Шизуо не поверил своим глазам., он застыл, всматриваясь в лик вошедшего. - Шизу-тян, ничего не отвечать - невежливо! В его палату на инвалидном кресле заехал Изая Орихара, он выглядел привычно, хоть и немного обеспокоенно. На самом деле внутри него бушевала холодная вьюга, пытающаяся загасить разгоревшийся не на шутку пожар. Сразу после того, как Орихара покинул ресторан - он отправился не к себе в отель, его коляска поехала в больницу напротив. Информатор догадывался, что с Хейваджимой могло что-то случиться, и, на самом деле, он даже надеялся на это, ведь ему было страшно, что тот просто мог уйти или забыть о нем. Чем ближе подъезжал Изая к Хейваджиме, тем сильнее что-то кружило ему голову, такой пленящий аромат, который не мог перестать вкушать Шизуо. - Что это ты там так вынюхиваешь? Впрочем, я никогда не сомневался, что ты животное, - подметил Орихара. - А! Ты об этом? - с издевкой поинтересовался информатор, и развернулся с креслом в профиль, показывая Шизуо, что висит на ручке его инвалидной коляски. Шизуо сию секунду широко открыл глаза и потянулся к Изае. “Этот запах...”. На ручке его кресла висел пакетик с ароматной ресторанной едой, она источала такой манящий запах и такое уютное тепло, что обволакивало Шизуо, и он забывал обо всех своих невзгодах. Но Изаю это разозлило, Шизуо прилип к этому пакету и не обращал ни на что внимания. - Шизу, фу! Шизу-тян не положено! Не дам! - Чего?? Почему это не дашь? На кой черт ты тогда вообще приперся?! - Шизуо не на шутку разозлился, и уже хотел было вышвырнуть эту мелкую блоху прочь. - Изая снял пакет с ручки своего кресла и на тумбочке принялся распаковывать еду. - Как это зачем? Шизу-тян, мне так нравится тебя злить! Я не мог упустить возможность поиздеваться над тобой! Изая принялся есть. Он смотрел на Шизуо, и ехидно облизывал ложку. - Давай, Шизу-тян, скажи “А”! Ха-ха-ха! Но Хейваджиме вовсе не было смешно, он страшно злился, он был голоден, как самый дикий зверь. Он даже не подумал, что собрался сделать, Шизуо резко выхватил контейнер с едой из рук Изаи, чем до смерти его напугал. Орихара вжался в кресло, выронив из рук ложку, что упала с таким характерным, противным звуком. Изая опустил глаза, он не мог пошевелиться, не мог выдавить из себя ни слова. Шизуо даже подумать не мог, что это его так напугает. - Эй, с тобой все в порядке? “Ты же сам начал дразнить меня!” - проскочило в голове Хейваджимы, и только он собирался выпалить это в глаза Орихаре, как заметил: Изая чертовски дрожит. Шизуо опешил, он не знал, как теперь вести себя, и, отставив еду на тумбочку, попытался просто заговорить с Изаей. - Изая, прости, я не думал, что я напугаю тебя... Но он не реагировал. Вообще никак не реагировал. Изая даже не слышал, что ему говорил в этот момент Шизуо, его голос в голове Орихары звучал как какое-то очень далекое эхо. Психика Орихары была настолько нестабильна, что он и сам не мог знать, когда произойдет такой приступ, все было нормально, пока Хейваджима не потянулся к нему, это было так резко, так неожиданно, что в воображении Изаи сразу всплыло лишь одно: “он хочет замахнуться, чтобы ударить меня!”. Как тогда, в тот день в Икебукуро, перед глазами Изаи яркая вспышка пронесла момент, в котором гроза Икебукуро летит на него, рычит и бьет с неведомой человечеству силой, от его удара кости рук рассыпаются в порошок, а сам Изая падает. В его голове этот момент проигрывался раз за разом, его накрывали одна за другой волны страха и беспокойства, его так пугало, что сейчас будет еще больнее, еще страшнее, еще хуже. И пока Изая изо всех сил старался успокоиться, он забывал, как дышать. Его тело не слушалось, разум был подавлен болью сознания. Хейваджима не знал, что предпринять, он хотел как-то помочь Орихаре, ведь тот принес ему вкусный ужин, он позаботился о монстре, что сделал его калекой, а... “А я... Я только навредил ему. Черт, что же, блять, теперь делать? Он не отзывается, и я боюсь к нему прикасаться, что, если так будет еще хуже?”. Шизуо с головой погряз в омуте своих самотерзаний, он чувствовал себя таким виноватым, виноватым за все. Из-за него Орихара в инвалидном кресле, из-за него он прижат к нему и дрожит, из-за него. “Из-за меня, ему плохо из-за меня, больно из-за меня! Какой же я эгоист... Наверное, он был прав, когда говорил, что я монстр”. Шизуо заметил, что Орихара сидит спиной очень близко к окну, тогда блондин, видя, как тот задыхается, осторожно встал с кровати, обошел ее и очень медленно стал подходить. - Изая, я подниму сейчас руку, чтобы открыть окно. Я открою его, чтобы зашел свежий воздух. Тебе станет легче дышать. Не бойся... Я просто открою окно. Я не трону тебя. Шизуо говорил словно сам с собой, но он надеялся, что Изая все же его слышит. Шизуо распахнул окно и направился к выключателю. Палату озарил неяркий свет ламп. Из окна в затылок Орихары подул свежий, немного прохладный, вечерний летний ветер. Порыв этого ветра впился в черные, как смоль, волосы Орихары, трепля их из стороны в сторону. Порыв этого ветра обогнул сидящего в кресле, и он смог сделать большой длинный вдох, внутри все словно смело под чистую, Изая поднял глаза, перед ним на кровати сидел страшно напуганный Хейваджима. - Изая, ты в порядке? - Он протянул ему, еще не успевшую остыть, порцию еды. Изая посмотрел на него некоторое время, а потом рассмеялся. - Ха-ха-ха! Шизу-тян! Ты правда думал, я буду морить тебя голодом? Изая слегла повернулся и достал из пакета еще один, точно такой же контейнер. Орихара принялся есть. - А ты чего не ешь? Мой приступ отбил у тебя аппетит? Ха-ха-ха! - Нет, просто ты... - Шизуо не решался сказать, но его уведенный под кровать взгляд сам показал все Орихаре. - О, так вот, где она, - пробормотал Изая с набитым ртом. Под кроватью на полу валялась ложка, которую Орихара уронил во время приступа. И никто из них двоих не смог бы ее достать, хотя, если бы Шизуо постарался, может, ему бы и удалось. Но Изая опередил его мысли о попытках это сделать. Он протянул ему свою ложку. Шизуо вздрогнул и уставился на нее так, будто впервые в жизни видит, затем он перевел свой взгляд на Орихару, тот ехидно поглядывал на Шизуо и облизывал с губ красный соус. Хейваджима не спешил брать его ложку, он бы скорее подождал, пока тот доест, и помыл бы ее, но еда остывала, а в животе предательски урчало. Шизуо взял ложку Орихары и жадно прильнул к своей порции, кусочки риса разлетались по палате, курица так приятно таяла во рту, а этот красный соус был таким сладким и нежным, что Шизуо, вот-вот, и замурчал бы, как котенок. Время близилось к полуночи, Изая собрался домой. - Выбросишь это сам, хорошо? - Орихара указал на контейнеры от еды. - Конечно. Хейваджима открыл дверь перед Изаей, и тот выехал в коридор, даже не попрощавшись с Шизуо, даже не посмотрев в его сторону. - Изая! - окликнул его Шизуо, когда тот уже покинул палату. Орихара притормозил и обернулся. - Ты завтра приедешь? - Ха! Возможно. А что, хочешь пропасть без вести, как сегодня? Или, наоборот, испечешь торт к моему приходу? М, Шизу-тян? - Изая рассмеялся. - Подлец! - проворчал Шизуо и захлопнул дверь. Войдя в палату, Шизуо еще некоторое время постоял у двери, прислушиваясь к тому, что происходило в коридоре, но через пару минут он выключил свет и рухнул на кровать. Шизуо пытался натянуть на себя одеяло, но оно было каким-то коротким, в то же время закрывать окно тоже не хотелось, легкий ветер так приятно гладил Шизуо, он пробирался в его волосы и опускал ему веки, унося в тихий и спокойный сон. Изая через полчаса добрался до дома, он мог бы оказаться там и быстрее, но ночной город смог его успокоить, и дорога к гостинице выдалась весьма приятной прогулкой. Ветер танцевал с чернющими, как эта ночь, волосами Орихары, игриво трепал мех на его куртке и так отрезвлял его мысли. Ему впервые за долгое время было так спокойно на улице, на мгновение ему даже показалось, что в этом городе он живет всю жизнь, что к этому креслу он прикован всю жизнь. Всю жизнь... Изая резко открыл глаза. “О, нет, я не хочу, что бы это длилось всю жизнь...” - подумал он и растерянно опустил взгляд на свои ноги, он тотчас схватился пальцами за подлокотники кресла, и изо всех сил оттолкнул себя от него. Изая сделал один глубокий глоток воздуха, уверенно стоя на своих ногах, он раскинул руки в стороны, полностью отпустив коляску, информатор представлял себя вольной птицей, он мнил руки свои крыльями, а ноги... Ноги сильно подкосились и задрожали, по ним пролился водопад из очень ярких ощущений боли, распирающей изнутри, сдавливающей в ответ снаружи, ноги Изаи заставили его вернуться в кресло. Конечно, Орихара хотел вылечиться, хотел пройти реабилитацию, и быть вечным, таким же вечным, как его лживые “21”. Но он не мог. Изая не мог быть вечным, с каждым годом он становился все дальше и дальше от заветных “21”, а его ноги не могли идти. Орихара не мог вылечиться, как бы он ни хотел того, проблема жила где-то глубоко в нем, эта истинная причина его страданий была сокрыта настолько глубоко, что он и сам не мог ее найти. Изая распахнул двери своего номера, наклонившись над коленями, он принялся снимать свою обувь, Орихара аккуратно сложил ботинки в прихожей и поехал сразу к кровати. Информатор принялся пересаживаться на кровать, и уже там он нашел в себе силы снять кофту и стащить с себя брюки. Укутавшись в одеяло, он попытался уснуть.