Faon avec le diable.

Прошла половина недели и близился срок свидания от Аластора. Для владыки было загадкой то, что тот приготовит для него, и в наглую расспрашивать он ничуть не стеснялся. Правда в последнее время радио-демон стал вести себя немного иначе. С того разговора в саду, он стал более задумчивым и порой мог вздрагивать от самых лёгких прикосновений. Пытаясь выяснить в чем дело, Самаэль стал проводить всё своё свободное время – а такового было уж слишком много в сутки для короля ада, подле Аластора. Увлёкся его работой по отелю, вносил изменения в тексты для эфиров в виде маленьких карикатур в углу листков. Однако маленькое расследование ожидаемых плодов не дало. Прямой вопрос также оставил Люцифера ни с чем, и в конце концов, он решил, что всё дело в надвигающемся свидании. Пока однажды, лёжа в кровати в, уже далеко не единственной отнятой футболке Аластора, Морнингстар не заметил, как радио-демон мнётся перед тем, как лечь. –В чём дело? У тебя остались ещё какие-то проблемы по отелю?– Демон принял сидячее положение и опёрся корпусом на локоть левой руки, из-за чего воротник футболки забавно соскользнул. Аластор выглядел уж слишком обеспокоенным, что было видно даже по излишне активным пальцам, что теребили края футболки. Аластор отрицательно качает головой, смотря куда то сквозь Люцифера, видимо, задумавшись. Потому что проблемы остались далеко не по отелю. Да и проблемой то это назвать можно было с натяжкой. По ощущениям проходит чересчур много времени, прежде, чем демон бросает взгляд Самаэлю в глаза. –Научи меня целоваться.–звучало до смешного серьёзно, словно Аластор на деловой встрече, обсуждает нечто очень важное, а не просит подобное. Сейчас он был похож на нелепого подростка, что краснеет и смущается от лёгкого тычка. Грешнику не нравилась его неопытность. Он любит всё, всегда и везде контролировать и иметь какую-никакую власть над ситуацией. Сейчас же...все эти любовные похождения для него будто самый дальний и тёмный угол кладовки, где непонятно, что находится и как через кучу вещей в бардаке туда добраться. Поэтому демон чувствовал дурацкую неуверенность, что заставляла возвращаться к мыслям о ней чересчур часто, объясняя его странные реакции на Люцифера в некоторых моментах. Да и сейчас он её чувствовал, вперемешку с неловкостью. Честно говоря, иногда кажется, словно Аластор имеет две личности - две стороны медали: первая носит прозвище радио-демон и нагоняет ужас на огромное количество грешников; а вторая носит прозвище faon, смущается от простых действий и совершенно не против обниматься по утрам с Самаэлем в кровати. И теперь вторая для владыки открывалась слишком часто, практически всегда, когда они наедине. А вот хорошо это или же плохо - совершенно другой вопрос. Люцифер не просто удивлённо, а шокировано смотрел на грешника, пока часы громко тикали в тишине комнаты. Ему даже в голову не могло прийти то, что Аластор всё это время переживал из-за, казалось бы, сущей ерунды. Хотя если бы это было ерундой, владыка, возможно, не чувствовал бы себя столь встревоженно сейчас. Выражение лица Аластора было максимально непонятным, так как он, всё же, самый выдающийся актёр в своём бенефисе . Тем не менее за столь долгое общение с ним, можно было легко привыкнуть к выражению эмоций иными способами – через руки, бегающий взгляд или по тому же хвосту. Насчёт последнего, было очень забавно видеть, как тот отчаянно пытается высвободиться из заточения брюк, когда радио-демон испытывал восторг. Впрочем он уже думает совсем о другом. Научить целоваться..не то чтобы Самаэль сам не умел или не мог, однако его пугала реакция Аластора. Придется быть слишком аккуратным, а сдержаться перед тем, кто уже долгое время проживает в сердце – слишком тяжело. Однако не невозможно. –Ох..хорошо! Я не против. Но тебе не нужно себя заставлять или что-то в этом роде. Мы могли бы просто попробовать один раз, а потом взять перерыв, да?– Морнингстар дождался незаметного кивка и похлопал по матрасу, на место рядом с собой. Сидя на кровати и смотря друг-другу в глаза, они думали о своих переживаниях. Но первый шаг сделал Люцифер, когда тихо выдохнул, будто собираясь с мыслями, и приподнялся с насиженного места, чтобы накрыть чужие губы. Он закрыл глаза машинально, так как не имел понятия, что возможно целоваться с открытыми. Однако когда реакции со стороны радио демона не последовало, и тот упорно и плотно закрывал губы, королю пришлось приоткрыть очи, дабы проследить за обстановкой. Аластор жмурился уж слишком сильно и кажется переживал больше, чем стоило бы. Весь покрасневший и до боли робкий сейчас. Люцифер отстранился и резким движением опрокинул избранника на спину, чтобы тот наконец открыл глаза в недоумении. Устроившись чуть ниже живота грешника и перекидывая ноги по чужим бокам, владыка чувствовал себя крайне комфортно в подобной позе. –Я действительно настолько плох, что ты можешь думать о чём-то другом, когда мы целуемся, mon amour? Или ты правда предполагаешь, что целуются именно так?– Самаэль усмехнулся и поправил сползший ворот футболки. Он провел когтистыми пальцами по грудной клетке демона, чтобы затем, мелкими шажками, переместить их на подбородок и легонько надавить. –Открой рот и покажи своему королю, что ты можешь. Морнингстар припал к чужим губам вновь, чтобы сразу включить в дело раздвоенный, змеиный язык. Проводил им по губам, небу, из-за активных действий первая капля слюны поползла по подбородку Аластора довольно скоро. Люцифер позволил себе надавить клыками на чувствительную, нижнюю губу, после чего, будто извиняющимся жестом, нашёл руку радио-демона своей и переплел их пальцы, прижимая того к кровати ещё сильнее. Напористее. Жарче. Ему было слишком недостаточно Аластора всё время влюбленности, хоть тот и спал рядом каждую ночь. Безобидные объятия и эти поцелуи, которые выбивают из этих двоих все ненужные мысли – совсем разное. Хотелось прижаться к грешнику ещё сильнее, почувствовать любимого каждой фиброй своего тела. Однако Самаэль отстранился довольно скоро, учитывая то, что мог задержать дыхание на приличное время. Быстро дыша и бегая покрасневшими от переизбытка чувств глазами по Аластору, он еле как сдержал себя от того, чтобы не прилипнуть к тому вновь. И как бороться с этими животными желаниями? Аластора же слишком резко выбивают из колеи действия и слова владыки. Видимо, к подобному он имел небольшую слабость, о которой пока сам не подозревал. Тон и взгляд Люцифера медленно сводили грешника с ума, а окончательно свихнуться его заставил чужой язык в своём рту. Это было слишком неожиданно, но, чёрт возьми, до ужаса горячо. Демон отвёл назад уши, щёки покрылись румянцем, а сам он хватался за простынь, пока его всё сильнее прижимали к кровати. Эта поза, эта атмосфера и эти действия заставляли забыть как дышать и что такое ровный сердечный ритм. Эмоции выливались в фоновые радиопомехи, что иногда неприятно били по ушам, но не то чтобы сейчас Аластор мог взять их под свой контроль, у него слегка другие заботы. Жарко. Чересчур жарко. Даже когда Самаэль отстраняется, позволяя перевести дыхание, демон не может надышаться или хотя бы слегка почувствовать прохладу. Он поправляет рукой растрепавшуюся чёлку, что лезла в лицо, щекоча его, пока в голове идёт еле живой поток мыслей. Аластору хочется большего, ему мало и пока он думает о том, с чего бы это, в голову бьёт паршивое осознание. Чёрт. Это было ужасно неуместно, настолько, что хотелось сбежать прямо сейчас, но, к сожалению, Аластор научился проживать проблемы иными способами нежели избеганием. Он старается не смотреть на Самаэля, что сидит на нём, пока сам демон чувствует явно ужасно неправильное настроение у себя в штанах. Дурацкий Люцифер со своими дурацкими авантюрами. Но разве Аластор мог его винить? Ведь ему, чёрт возьми, понравилось. Чересчур понравилось. Спустя очень долгие, по ощущениям, несколько минут, Аластор переводит взгляд на владыку и, видя взгляд того, понимает, что тот, скорее всего, уже всё осознал. Да как тут не осознать? Грешник сейчас как открытая книга. Он вновь трусливо отводит взгляд, прячась за чёлкой с коротким "тц". А что ещё можно сделать? Извиниться, объясниться или перевести в шутку? Всё звучит одинаково глупо, демон просто надеялся поскорее выпутаться из этого казуса, которого он сам от себя ожидать никак не мог. Опустим тот факт, что он самолично старался загнать возникшие о продолжении мысли в дальний угол своего сознания. Получалось у него откровенно плохо, отчего он сам же смущал себя всё сильнее, кажется, готовясь взорваться от такого количества эмоций. Люцифер хотел было извиниться за слишком активные действия – всё-таки для Аластора это может выходить за все привычные рамки. Однако заметив, что румянец с лица радио-демона уходить и не собирался, и почувствовав странное напряжение чужого живота, он понял, в чём дело. Да и не то чтобы копчик падшего не чувствовал..твёрдость Аластора. Как раз-таки наоборот. Он был слишком близко к интимному месту, а посему резко придвинулся ближе к грудной клетке, чтобы не смущать ни себя, ни избранника. –..Аластор?– Через несколько минут напряжённого молчания, Самаэль неловко взглянул на радиоведущего. Они встретились взглядами, отчего оба смутились ещё больше. Тем не менее соскакивать с чужого тела Люцифер не планировал. Он знал, что если Аластор сбежит сейчас – точно не даст ни поцеловать себя, ни поговорить в ближайшие недели. Уж слишком пугливым в данном вопросе был оленёнок. –Послушай, это нормально, что ты испытываешь..такое. Когда кто-то возбуждается, кровь начинает приливать к..– Владыке закрыли рот одной ладонью, на что тот приглушённо посмеялся. Конечно же Аластор знает, но что ещё можно было сказать в подобной ситуации? Разве что удивиться, что у того вообще работает..нижняя часть тела. Раннее они ни разу не обсуждали интим. Люциферу, конечно, могли приходить странные мыслишки, однако он успевал быстро себя успокоить. И казалось, что Аластор не тот, кто интересуется подобным. Хотя и поцелуями он навряд-ли увлекался с кем-либо раньше. Мужчины смотрели друг на друга долго, пытаясь отыскать нечто, что понятно только им. И в конце концов, Люцифер приподнимается с грешника, давая ему сесть, но штаны его так и не хотели опускаться в районе паха. Самаэль принимает решение, взвесив все плюсы и минусы. –Знаешь, сегодня мы не только учимся целоваться. Мне кажется..что ты даже не знаешь, что делать с этим.– Нескромный взгляд коснулся причинного места и вернулся к глазам хозяина. На вопросительный взгляд, Морнингстар поднялся с кровати только для того, чтобы встать на колени перед ней. Точнее перед Аластором. И резко раздвинуть тому ноги. –Понимаешь..иногда надо выходить из зоны комфорта для того, чтобы получить удовольствие. Хочешь, я научу тебя..постигать сладкий, запретный плод?– Облизнув губы, что всё ещё помнили тепло Аластора, Люцифер поднял взгляд на того, и аккуратно провел ладонью по внутренней стороне бедра, поднимаясь выше - к бугорку на домашних штанах. –Прямо тут..сейчас. Я только научу тебя, чтобы ты знал, как справляться с последствием наших поцелуев.– Хриплый смех пронесся по комнате, пока глаза с алыми белками прожигали Аластора насквозь. Ох, как же Самаэлю нравилось подобное выражение лица. Подобное смущение. Подобный Аластор, что был слишком горяч, чтобы оставлять его тет-а-тет со столь деликатными проблемками. Аластор чувствовал себя загнанным в угол маленьким зверем, за которым погнался хищник, из-за подобных действий и слов, ставящих в полный ступор. Попросив Люцифера просто научить себя целоваться, демон никак не мог ожидать, что это приведёт его в эту ужасно неловкую и паршивую ситуацию. Его мозг мыслит сейчас совсем не так рационально как обычно, потому что сознание затуманено, а Самаэль подливает масла в огонь своим поведением. Спасибо громкому порно-демону, проживающему в отеле за то, что из его откровенных разговоров Аластор знал хоть что-то, хотя и совсем не по своей воле. Отчего, когда Люцифер опустился на колени, бесцеремонно раздвинув его ноги, демон впадает в ступор, примерно осознавая, что тот хочет сделать. А от дальнейшего действия и слов владыки, он натурально давится воздухом. Хриплый смех и взгляд сводят с ума, Аластор больше не может думать. Абсолютно. Тяжело понять почему так чертовски хочется согласиться на то, что предлагает Люцифер, пока сердце снова набирает обороты. Долго собирается с силами, борясь с самим с собой, по итогу медленно и ужасно робко кивая. –Хорошо– Произносит на выдохе, прикрывая ладонью нижнюю часть лица и уводя взгляд куда подальше от Люцифера, что сейчас представал в таком амплуа. Аластор сам себя отругает позже за подобный порыв, потому что какого дьявола он вообще сейчас творит? Хотя нет, нужно скорее спрашивать что дьявол сейчас творит? Они так долго шли к тому, чтобы Аластор просто начал спокойно относиться к близкому контакту с Люцифером, буквально сегодня впервые поцеловались вот так, а что происходит сейчас? Кажется, они пропустили миллион шагов сближения, прыгнув в пекло, но демон не в силах отказать, возбуждение говорило и думало за него, отодвигая логику на пятидесятый план. Люцифер не смог сдержать оскал, пока облизывался – губы, почему-то, пересохли за считанные секунды. Аластор был столь мил сейчас. Такой податливый, раскрепощенный и умоляющий одним лишь взглядом. Такой возбуждённый. Хотелось поглотить его целиком. Укусить, вести себя игриво, вызывающе. Тем не менее спешить сейчас нельзя было, ведь радио-демон в любой момент может решить, что с него хватит физических ласк на сегодня. Цепкие пальцы ухватились за резинку штанов и нижнего белья, спуская до колен. Морнингстар не думал о более интересном продолжении, а посему не раздел избранника полностью. Поудобнее сев меж чужих ног, Люцифер очертил взглядом то, что перед ним предстало. –А ты.. довольно большой, да?– глоток в тишине комнаты прозвучал уж слишком громко, из-за чего мужчина поспешил перейти к действиям. Он мягко взял чужую ладонь в свою и ею накрыл достоинство. –Не думаю, что ты занимаешься подобным. Поэтому смотри и учись.– Несмотря на это, Аластор удосужил его лишь беглым взором, вновь прячась за своей челкой. Стеснительный оленёнок. Забавно. После лёгкого движения кисти, лицо Аластора было магией повернуто вниз. Самаэль любил моменты, когда они встречались глазами, а при таких обстоятельствах, это было ещё более взбудораживающее. –Чувствуешь, какая головка чувствительная?– Морнингстар рукой направил Аластора на багровое местечко. Двигал чужими пальцами по нему и резко опустил ладонь вниз - по органу, пока та не коснулась кожи. Радио помехи резко стали громче. –Вот такими движениями..обычно доставляют себе удовольствие, я делаю это в таком темпе.– Люцифер позволил чужой ладони отправиться на кровать, и не спеша стал водить по члену. Каждое поглаживание отражалось дрожью в теле грешника, казалось, что вот-вот и его ноги начнут трястись. Но заканчивать слишком рано, не успев сделать всё, что было задумано – неинтересно, верно? Самаэль улыбнулся и достаточно сильно зажал уздечку большим пальцем, а затем приподнялся, лишь для того, чтобы оставить на губах Аластора поцелуй. –Ты сейчас такой...необыкновенный. Обожаю тебя всей своей грешной душой. Он вновь спустился вниз, но на этот раз лицо находились к интимной зоне гораздо ближе. Настолько, что горячее дыхание Морнингстара можно было ощутить чувствительной плотью. Чем-чем а длинной языка похвастаться он мог. Змеиный, тонкий...он нежно очертил головку, спускаясь с неё по всей длине, и обратно. Сердце билось как бешеное, когда Люцифер, не отличаясь сдержанностью, попытался вобрать в себя весь член. Однако, оценив возможности, делал это медленно. Неприятное ощущение на стенках глотки компенсировалось образом Аластора. Начав потихоньку двигать головой, он заметил, что радио-демон во всём этом будто пытался не участвовать. Все его силы уходили за сдерживание себя, и это злило. Оторвавшись, Люцифер заметил, что вызволил наружу свой демонический лик, из-за чего сзади стояли три пары крыльев и медленно перекачивался хвост, а завёрнутые рога меняли прическу. –Аластор..мой дорогой, милый faon...Я не хочу чувствовать себя одиноко, когда делаю это с тобой.– Голос звучал уж слишком хрипло, пока Самаэль прожигал взглядом ведущего. –Я желаю, чтобы твой прелестный голосок этим вечером поработал для меня, а не для какого-то там радио....убери свои чёртовы помехи, Аластор.–Он приподнялся, чтобы провести ладонью по чужой щеке. Взгляд грешника снова был не на нём. Ну уж нет, так не пойдет. –Хочу всё твоё внимание. Стони для меня, возьми за волосы, заставь задыхаться от напористости. Я хочу всего тебя...ведь ты знаешь, что исключительно твой член был и будет у меня во рту. Дьявол весь в твоём распоряжении. Морнингстар точно не мог сказать, когда начал шептать это на чувствительное, пушистое ухо. А как закончил, вновь опустился на колени и с ещё большей интенсивностью начал работать ртом. Он не делал этого раньше. И сомневался, что будет с кем-либо ещё. Аластор оставлял после себя уж слишком жаркое впечатление. Сейчас Аластору было слишком тяжело выдерживать зрительный контакт, хотя обычно именно он при разговорах всегда его сохранял. Почему в данный момент смотреть в глаза владыки было настолько смущающе; почему его пронизывающий взгляд вызывал столько эмоций? Аластор слушается Люцифера, ведь как можно сейчас сопротивляться и отказывать? Никак, поэтому, собрав всю волю в кулак, он берёт помехи под свой контроль, избавляясь от них. Чувствовал себя чересчур беззащитно сейчас - без всех слоёв фальши и парочки элементов одежды. Просьбы же остаются в голове Аластора на этапе "загрузка...", даже после того, как владыка начал предпринимать более активные действия с его членом. Демону пришлось начать дышать через рот, ведь воздуха перестало хватать, а температура кажется выросла ещё на несколько отметок градусника. Он хватался руками за простынь, закусывал губу, затыкал себя, когда чувствовал, что может выдать нечто неприличное. Грешник делал это не то чтобы шибко специально, просто ему было до ужаса неловко от всего, что сейчас происходило, а разбрасываться непристойными звуками - стало бы вишенкой на торте. Люцифер, видя и слыша, что парочка его просьб так и остались проигнорированы, сводит брови к переносице. Но откровенно злиться на неопытного демона он не мог, так что идёт на хитрость. Ловит момент, когда Аластор не сжимает губы, пока делает вдох, а после резко скользит практически по всей длине, попутно впиваясь в чужое бедро когтями. Не столь сильно, но довольно ощутимо. Сделал это не то от собственных ощущений, не то для того, чтобы больше пригрозить грешнику. Король ада всегда добивается своего, поэтому с губ Аластора срывается первый стон. Пусть ужасно тихий, слегка подрагивающий, но чертовски ласкающий слух. Когда ты не смог сдержать себя один раз, дальше это становится сделать всё сложнее, отчего демон становится чересчур шумным. С каждым движением головы Люцифера, он всё больше теряет контроль над собой, пока тонет в чертовски приятных ощущениях. Лишь бы остальные постояльцы не услышали. –Блять..–роняет на выдохе. Аластор матерился столь редко, что сейчас это можно было считать восьмым чудом света. Демону хочется большего, когда тело начинает пробивать мелкая дрожь, отчего он перемещает руку на голову владыки, хватаясь за чужие светлые волосы. Старается не задевать затылок острыми когтями, пока, поддавшись порыву, надавливает, заставляя Люцифера взять глубже и резче. И Аластору нравится. Он роняет обильное количество громких неприличных звуков, пока владыка из-за его действий начинает двигаться гораздо более напористо. Аластор чувствует, как напряжение скапливается в его теле, чувствует, что ему нужно ещё. Роняет нечто рычащее, пока свободной рукой заставляет владыку впиться в свою ногу когтями сильнее, чем в прошлый раз и уже конкретно по прихоти радио-демона. Он не понимал почему ему это нравится, но сейчас мозг абсолютно в выключенном состоянии и демон полностью потакает своим желаниям, что, кажется, соответствовали кругу ада, который находился во власти Асмодея. Если так подумать, у Люцифера не такой уж и большой опыт в.. подобных делах. А уж с мужчинами так вообще на нуле. Однако как он мог не показать себя в лучшем свете в такой ответственный момент? Рвотный рефлекс был задвинут на далёкий план, а из-за сильного напора из уголков глаз потихоньку стали просачиваться слезы. Активности и жадности Аластора можно было только позавидовать. В прочем Самаэлю это очень даже нравилось. Чувствовать, насколько грешник в данный момент нуждается в ласках, слышать его стоны, о которых другие могли лишь мечтать. Верно, для бывшей правой руки бога и нынешнего правителя ада – всё самое лучшее. А для него лучшим из лучших стал именно Аластор. Известный голос на радио, что сейчас устроил личный подкаст своих изумительных стонов. Люцифер, чувствуя, что Аластор близок, освобождается из чужой хватки, отстраняясь. Смотрит грешнику в глаза, видит его затуманенный взгляд, пока сам обхватывает его член рукой, продолжая так. Хватает всего пары движений для того, чтобы Аластор, крупнее задрожав и слегка выгибаясь в спине доходит до кульминации, кончая. Королю всея ада на лицо. Демон чувствовал невообразимую расслабленность, пока руки продолжал бить тремор, а дыхание с сердечным ритмом не могли пройти в норму. Сидел, с прикрытыми глазами наслаждался теми ощущениями, что захлестнули его с головой. И только по прошествии времени, он возвращает взгляд на Люцифера. На Люцифера, что сейчас был в таком беспорядке, по вине Аластора. Грешник ловит новую волну смущения, не зная, как ему сейчас реагировать. –Извини..?– Звучит тихо и слегка вопросительно, потому что демон не совсем понимал, уместны ли здесь извинения. Чувствуя, как горячие, густые капли стекают по лицу, Самаэль устало выдохнул. Он в действительности сейчас напоминал какую-нибудь путану. Футболка висела на теле сорочкой, следы от слёз всё ещё были видны на щеках, а что самое интересное – семя на пол лица. Наблюдая за тем, как рога Аластора стремительно уменьшаются (по всей видимости, успели увеличиться где-то во время процесса), Люцифер провел по щеке большим пальцем и глупо посмотрел на чужую сперму. Если подумать, у него тоже сейчас начали порхать бабочки в животе, но об этом лучше не упоминать. Для Аластора и без этого выдалось много открытий за сегодняшний вечер. –Не стоит извинений. Тебе..понравилось ведь.– Дьявол поднялся с колен чувствуя, как они затекли за короткое время. Слизнул с пальца интересную субстанцию, чтобы проверить вкус. В целом, не так плохо, как он ожидал. Можно было и не отстраняться. Тем не менее лицо он почистил магией за миллисекунды. Из-за чего взгляд Аластора, что ранее был прикован к нему, стал менее напряжённым. –Это значит мы могли бы чаще..оставаться наедине вот так. Что ты думаешь насчёт этого? Он забрался на кровать и без сил упал на подушку. Даже одеялом прикрыться сейчас было сложно. И почему после интима всегда так хочется спать? Сейчас он думал над тем, что мог бы повременить со своим предложением. Но слова взять назад уже не мог. Поэтому осталось смириться и ждать ответа, внимательно смотря на то, как радио-демон забавно виляет хвостом, пока натягивает боксеры и штаны. Аластор закидывает ноги на кровать, думая над вопросом Люцифера, попутно укрывая того одеялом. С одной стороны демону казалось, что то, что произошло сейчас - чересчур, с другой - ему понравилось. Но всё же он слишком сильно сгорал со стыда и эмоции лились через край, отчего он не знал, что ответить. –Не знаю,– говорит на выдохе,–Мы дали себе время и возможность узнать друг-друга ближе и удостовериться в чувствах, а это..– Видно, что Аластору было неловко называть вещи своими именами.–..должно происходить гораздо позже, когда нет никаких недопонятостей и недоговорок. Но я не то чтобы против подобного с тобой..–последнее предложение говорит довольно тихо и смущённо, особенно зажевав "с тобой". Смешной оленёнок. Ещё немного повитав в своих мыслях, Аластор ложится рядом, обнимая Люцифера. Почему-то после произошедшего у него случился слишком сильный прилив нежности, отчего он прижимался к владыке, тыкаясь носом тому в макушку. Демон тоже порядком вымотался, отчего усталость в совокупности с Самаэлем рядом довольно быстро утаскивают его в сон.