Сахарок

      У Ивана самая приятная улыбка, которую только можно представить. Она мягкая и заискивающая, прощающая и немного зловещая. Кончики рта изящно натянуты вверх совершенно естественно, но очевидно искусственно приторно. Это легко распознать, если начать с ним разговаривать. Глаза выдают.       Глаза такие уставшие и такие угодливые, просят чего-то, надеются. Отталкивающе, но завораживает со временем.       Время сильно волнует Россию, заставляет говорить множество витиеватых слов. Так не вовремя, и очень обидно. Будто Фидель какой-то там шакал американский, что с ним приходиться плести паутину дипломатии и выискивать уязвимые места.       Иван умеет выбирать союзников, иначе Кубе пришлось бы заниматься неприглядными вещами. А еще Иван умеет быть очаровательным, сплошное удовольствие и восторг. Страшно от накрывающих с головой чувств, когда бескровные пухлые губы легонько касаются смуглой щеки, после застенчивая улыбка украшает круглое лицо, и затем следует участливый, искренне заботливый вопрос о еде, о прошедшем дне, сладко ли было вино, или хороша ли крепкая сигара. Ловко подобрал ключик, и ведь знал откуда-то, что Куба не любит долгих разговоров о политике да экономике.       Чем дольше они проводят время вместе, тем глубже Фидель размышляет. Россия вроде простой с виду, немного вялый и печальный, но что-то не давало покоя во всем внешнем виде этой огромной страны, непропорциональность. Неопределенность, совершенно невозможно его представить даже через год, хотя он не менялся последние столетия.       Бледная улыбка жуткая и потому, что она обязательно приведет к чему-то непоправимому. Иван распивает с ним мохито и обволакивает ласковым голосом, внимательно смотрит, участливо кивает и загадочно прячет улыбку за ободком бокала, когда Фидель заходится в возмущениях о происках Альфреда.       Незамедлительно следует предложение подлить еще алкоголя и Куба соглашается, заливаясь напряженным смехом, но русский делает вид, что не заметил. Иван действительно странный до ужаса и непонятный, сердце сжимают ледяные тиски, будто-то бы бредешь в темной комнате, на ощупь прокладывая путь в бездну. Наверное, это слово лучше всего подходит к России, точнее свое ощущение рядом с ним.       Они сидят внутри белой беседки, обвитой лианами с распустившимися цветами, вокруг которых кружат бабочки и пчелы. Мохито горячит горло, подушки смягчают плетеное коричневое кресло. Иван что-то замышляет, опять печальная и тревожная улыбка украшает его лицо, но она не самоуверенная и триумфальная, а предостерегающая и насмехающаяся. Фидель изначально думал, что это ирония над ним, но в те мгновения Россия смотрел сквозь него.       Ивану было над чем посмеяться.       Куба был горд собой, рисовался и уверенно сопротивлялся очаровательному наклону головы, спадающим на лоб мягким кудрям, изяществу и скромной осанке. Конечно, такое долгое сопротивление беспощадно истощает, и в конечном итоге приводит к поражению. Фидель старается думать о ком-то другом, утопиться в ненависти и забыться в алкоголе, но отпуск России продлится еще месяц. Кубе на время удается не думать об Иване, но мысли о его младшей сестре не могут целиком завладеть им, хотя Наталья разумная страна, но поглощена параноидным страхом, любовь почти в нем растворилась. И Россия, естественно, сильно ее любит, даже больше, чем себя.       А что теперь? Ивану достаточно подмигнуть, и Фидель сделал бы все, что тому потребовалось бы, но русскому это не нужно. Все их взаимодействие упиралось в сугубо просветительский досуг: изучение языка, национальной культуры и быта, исключением являлись путешествия. Кубе хотелось отправиться на поиски приключений, но сказать об этом не было ни сил, ни уверенности, что Россия тактично не уклонится, подозревая о возможных желаниях союзника по несчастью.       И сейчас, в тени витиеватой растительности, Иван заговорил:       - Мы должны обязательно съездить на Виньялес, ты тоже так считаешь? - бархатный голос приятно убаюкивал, и противится ему было невозможно.       - Еще бы! Я непременно покажу тебе Сороа, в этом сезоне там особенно красиво, - Фидель взволнован от предвкушения дальнейшего совместного дорожного приключения на джипе. Добираться можно разными путями, несомненно, Куба выберет самый длинный и захватывающий, чтобы показать как можно больше красот.       Россия всегда долго собирает вещи, доводя этим до раздражения многие страны, но кубинец был одним из немногих, кто умилялся этой привычке. Все страны куда-то торопятся, хотя у них в запасе все время мира. Боятся забвения? Их часто не замечают обычные люди, будто они тени, или злые духи, от которых хочется поскорее скрыться.

***

      Фидель наслаждается музыкой уличных музыкантов и погружается в приятные мечты о прекрасной природе, прохладном тумане, скользящим по травинкам, склоняющимся пальмам под тяжестью своего веса. Он жил моментом, или нежными воспоминаниями о неизменности мира.       - Хола, амиго! Я всегда опаздываю, - Иван быстро спустился по лестнице и смущенно улыбнулся, поправляя шарф. И как ему не жарко? Вот уж действительно странный, ходить в пальто под палящим солнцем. - Немного дует, но думаю не замерзну. А ты почему так легко оделся?       - Я закаленный! - усмехнулся кубинец и бойко ударил себя кулаком в грудь. Россия еще странно шутит, но это мило.       Они оба усаживаются внутрь советского ГАЗа на передние сидения, Фидель давит педаль до упора, и джип стремительно стартует, ловко лавируя между редкими машинами и вписываясь в аккуратные узкие повороты улиц Гаваны. Удивительно, но Иван спокойно разглядывает проносящиеся разноцветные, плотно прижатые друг к другу здания, хотя терпеть не может быструю езду.       - Крутую тачку твои собрали, даже лучше американца, - Куба расслаблено выруливает за пределы города, и замедляет скорость. - У меня для тебя еще пещера припасена, там несколько дней можно прослоняться, если не знать, где прячется выход.       - Да, слышал, но разве там не темно? Как тогда мы найдем дорогу к поверхности? - Иван повернулся к нему и озадаченно наклонил голову.       - Это меньшая из проблем, - виновато улыбнулся кубинец. - Нам на обратную дорогу бензина не хватит.       - Эх, чувствовал, что мне влетит, - Россия обреченно прислонился к окну. - Я же должен выходить на связь два раза в день, а тут и не ловит ни черта.       - Можно попытаться отправить послание, но только сделаем это в алдее, - Куба почувствовал себя виноватым, но перспектива провести побольше времени с Иваном успокаивала его. Это же так забавно!       - Чур ты будешь ловить канал, иначе я точно разозлюсь, - Россия угрожающе ухмыльнулся, но глаза говорили об обратном. Ему тоже было смешно от происходящей ситуации.       Наконец, они встретили довольно крупную деревушку, расположившуюся на небольшом холме в тени высоких пальм, которые дарили необходимую прохладу в разгар жгучей дневной жары.       - Тащи сюда свою бандуру, щас антенки под правильным углом согнем и сигнал будет лучше, чем в Москве, - кубинец встал за старым, но добротным сараем и стал оглядывать окрестности, выжидая момента, когда местные жители вылезут из своих домов, чтобы поинтересоваться необычными гостями.       - В следующий раз я согну под правильным углом твою башку забывчивую, - злобно прошипел Иван. - Наташа с ума сойдет. У нее же не выход на связь приравнивается к концу света, а то и чему похуже.       - Не ворчи, а посмотри на это с позитивной стороны, - Фидель установил сигналоприемник и принялся вертеть тонкие антенки. - Вокруг природа, чистый воздух и абсолютное спокойствие; никакого Альфреда, который лезет во все не заткнутые дыры.       - Ты его не видишь, а он есть, - Иван плюхнулся на сухую желтоватую траву. - Он мне телефон оборвал, когда узнал, что я еду к тебе в отпуск. Прознал же как-то, гаденыш пронырливый.       - На этом закончим обсуждать его, - Куба все еще крутил длинные антенки, которые напоминали ломаный медный бантик. - Ты на отдыхе, а значит не должен серьезно анализировать происходящее. Достаточно просто выразить свое негодование из трех русских букв и забить.       Наконец, громоздкая шпионская бандура подала признаки жизни и из нее послышались отдельные слова вперемешку с помехами. Россия нажимает сливающиеся с основным корпусом кнопочки, подключает наушники, пытаясь подобрать чистую волну.       - Или Наташа выгнала всех сотрудников госбезопасности, либо сигнал не может найтись, - Иван скорбно отложил наушники, треснул кулаком по коричневой коробке и снова их надел.       - Хай, Эван! Тебя… - Россия сразу скинул с себя наушники, как только из динамиков донесся громкий озорной голос. Для профилактики долбанул со всей силы от испуга по кнопке выключения.       - Это Ал до тебя добрался?! Как там у твоих говорят, вспомнишь лучик вот и солнце? - кубинец подпрыгнул от напряжения и яростно принялся расхаживать вокруг Ивана.       - В таком случае, стоит забыть про отправку отчета, - русский обреченно сложил антенки внутрь коробки сигналоприемника. - Если США вычислит откуда шло сообщение, то не поленится навестить нас.       Бандура с наушниками была закинута на задние сидение и благополучно забыта. Они едут жарко рассуждая о вкусе ахиако и тасахо. Фидель пообещал сводить Ивана в лучший ресторан, где тонкости национальной кухни строго соблюдены и раскрыты во всей полноте.       Солнце заходит за зенит, и туманы во впадине начинают легкой дымкой скользить по высокой траве. Джип с трудом пробирается по малопроходимой дороге. Машина вязнет в грязевом рву, особенно глубоко засасывающим колеса. Куба сбавляет скорость, и в кабине повисает напряженная тишина, прерываемая шумом двигателя и чавканьем вязкой земли.       - Мы застряли, - обреченно констатирует факт Иван, избегая смотреть на кубинца, который покраснел от неловкости. - Дальше не проедем, придется оставаться на ночевку в деревне, а потом идти пешком.       - Да ну, ты рано сдался, - Фидель перепробовал несколько вариантов перед тем, как мрачно застыть с руками на руле. - Ладно, придется прыгать, иначе утонем рядом с тачкой.       Иван высунулся из салона и пружиня на ногах, ловко спрыгнул на траву. Рядом с ним хлопнулся Куба. Они переглянулись, мысленно оплакивая увязший почти полностью ГАЗ, который ловко мог преодолеть грязевую дорогу средней полосы Европы, но пал в неравном бою с грязью тропической.       - Куда пойдем? - Россия вопросительно склонил голову.       - Насколько могу судить, примерно вот в ту сторону, - небрежно махнул кубинец в сторону пальмовых зарослей.       - То есть ты не знаешь точно? - русский только прикинул, не замерзнет ли он, если придется ночевать под открытым небом, и судя по сгущающимся тучам, под дождем.       - Я так чувствую, - Куба уверенно нырнул в лапы пальмовых кустарников. - Предпочитаю не таскать с собой карты, да компасы. Только место занимают.       Спустя секунду кубинец выскочил из густой зелени, роняя на ходу шлепки; одна улетела на несколько метров и исчезла в джунглях, а вторая чуть не угодила Ивану по лбу.       - Кажется, мы помешали змеям, - Фидель смущенно улыбнулся и почесал рукой затылок. - Но всегда можно пойти в обход.       - Особенно, когда нет карты. Обход - это идти куда глаза глядят? - Россия вновь грустно вздохнул, выжидая ответа товарища.       - Иван, мы в серьезной ситуации. Не глупи, - кубинец развернулся в сторону высокого холма и указал на него пальцем. - Нам туда. Вроде, где-то там начинается пещера и по ней можно выйти к Гаване. Только придется идти всю ночь, если конечно ты не хочешь остаться спать на холодных камнях.       - Только не это! Если я приду простуженным, то Наташа меня из квартиры не выпустит, - русский испуганно приложил ладонь в перчатке ко рту. - И будет проводить все время со мной, наедине…       - А ты чего недовольный такой, будто тебя будет сторожить не красотка, а Чупакабра, - кубинец натянул на ступню шлепку, но вторая была безвозвратно утрачена в логове змей.       - Ты ее плохо знаешь, от нее можно ожидать всякие необдуманные поступки, - Иван покраснел, потом побледнел вспоминая их последнюю встречу и поник. - Просто, она всегда была неординарной, понимаешь?       - Еще как, у нас такая запутанная родословная с Испанией и латино. Дьябло их разберет, такое ощущение, что все одержимы малигно. Вот Парагвай взять например, в такую чушь верит, и неизвестно, придуривается или нет…       - Только не начинай перечислять всех от десятого колена. Я только разобрался кто кому родным братом приходится, а кто сестрой.       - Не волнуйся, как-нибудь за лишним бокальчиком разберемся. Это не сложно, с каждым у меня фотка есть, - кубинец широко улыбнулся, направляясь в сторону темнеющего холма. Солнце клонилось к закату.       - Ты говорил, что заночуем в деревне. Дай угадаю, ее здесь на самом деле нет, - смиренно прокомментировал Иван.       - Естественно она есть, не вешай нос. Просто в другой стороне, - Фидель расслабленно пошагал, сложив руки за голову.       Россия только обреченно вздохнул, уже в который раз, и последовал за широченным кубинцем. Со спины он напоминал человекоподобную гориллу, одетую в легкий военный френч и армейские шорты со множеством карманов. Казалось, Фидель совсем не замечает отсутствие шлепки и впивающиеся острые камешки, попадающиеся под ногами.       - Тебе не больно? - взволнованно спросил Иван. - Я могу дать тебе сапог.       - Неа, мне удобнее так. Чувствуешь единство с природой, - кубинец сделал глубокий вдох. - Очень мило с твоей стороны. Хотя ты со всеми такой…       - Будет тяжело - скажи, мне не жалко поделиться.       - Скорее мне придется тебя тащить, - радостно хихикнул Куба. - Джунгли коварны, не знаешь, когда в следующий момент подкрадется опасность.       Они дошли до каменистых сопок, аккуратно выискивая вход в пещеру. Маленькие капли дождя увлажнили острые камни, делая их опаснее. Вскоре Фидель обнаружил неприметный проход, скрытый в зубцах породы. Страны протиснулись в узкое отверстие и с облегчением вздохнули, успев до начала ливня найти укрытие.       Внутри пахло сыростью, легкие при вдохе ощущали прохладу. Куба достал из глубоких карманов ручной советский фонарик, освещая пространство пещеры. Свет отразился от небольшого подземного озера и пополз вверх по клиновидному своду породы.       - Там дальше есть проход! Только придется плыть, - Фидель снял единственную шлепку и кинул ее в черноту туннеля, прыгая следом.       - Хоть бы посоветовался для начала, - Иван стал неторопливо снимать с себя одежду, аккуратно сматывая ее в плотный пучок, подвязанный нежно-розовым шарфом, который при всем желании будет трудно размотать.       - Ты бы еще до следующего столетия там торчал, - Куба уже ждал на той стороне, выжимая френч и шорты.       - Лови! - Россия швырнул сверток прямо на кубинца, который просто отошел в сторону, дав с глухим шумом приземлиться комку одежды с торчащими из него фиолетовыми сапогами.       Иван разогнался и высоко прыгнул, чуть не задев головой остроконечные сталактиты, и приземлился в воду тысячами сильных брызг. Куба недовольно что-то пробурчал и покраснел, осознавая, что они оба голые. Россия так совсем.       - Прикрылся бы, бесстыдник, - Фидель поспешно отвернулся, натягивая шорты чуть-ли не до ушей. Русский на это только непонятливо выгнул брови.       - Тебе разве что-то не нравится? - Иван так протянул этот вопрос игривым голоском, что кубинец не знал куда себя деть. Только этого не хватало. России опять захотелось поиграть, точнее помучать.       - Все чудесно, - правильного ответа попросту не существовало, поэтому русский перестал одеваться.       - Что именно чудесно? - тут же участливо спрашивает Иван, беспечно подходя ближе к напряженному кубинцу.       - Ничего особенного, все вокруг прекрасно, - мученически произнес Фидель. - Будет еще прекраснее, если ты перестанешь пугать летучих мышей.       - Здесь никого нет кроме нас, - непринужденно заглядывает русский в опущенное лицо напротив. - Тебе стало плохо?       - Перестань, Брагинский! - рыкнул Куба, но тут же беря себя в руки, смягчился. - Ты же застудишь себе все придатки и будешь дни напролет проводить с Нати. Или ты уже передумал?       - Спасибо за заботу, - в Иване вдруг проснулось что-то игривое и наивное, которое до последнего будет ломать неловкую комедию. - Но что именно перестать? Я же просто стою.       - Я точно когда-нибудь скормлю тебя крокодилам, - кубинец понижает голос и угрожающе прищуривается. - Голышом лучше купаться, могу устроить…       - Только отдай одежду! - Россия притворился, что испугался и поднял руки. Фидель посмотрел под ноги, удивленно поддевая носком увесистый сверток, пиная его в ладони голозадому товарищу.       Дальше они шли в гробовой тишине, прерываемой редким мелодичным посвистыванием Кубы. Пещера из просторной каверны начала сужаться в тонкую зубастую кишку, извивающуюся в толщу породы. Куба чуть не потерял солнцезащитные очки, подцепив их острым каменистым выступом. Он все еще боялся оборачиваться, чтобы не столкнуться взглядом с Иваном и не вызвать новую конфузную ситуацию.       Тишина неприятно давила на уши, ничуть не сглаживая обстановку; но не долго кубинцу приходилось маяться в неопределенном безмолвии.       - Хочешь знать, почему я это сделал? - серьезно начал Иван, не дожидаясь ответа Кубы. - Мне так захотелось!       - Так и знал, что тебя покусал Альфред, - на широкую улыбку России кубинец только закатил глаза.       - Ох, разве он будет делать так? - Россия хитро стрельнул глазками и провел ледяными пальцами от выпирающей косточки позвонка до линии роста волос.       - Только в том случае, если нанюхается веселящего газа, - сохраняя крупицы невозмутимости пробормотал Куба, застывая посреди прохода.       - Чего встал? Нам еще идти и идти, твоими трудами, между прочим, - русский невесомо приник к широкой, напряженной спине. - Там дальше не видно, где выход на поверхность?       Фидель поперхнулся воздухом, утопая в противоречивых чувствах, не находя сил для вдумчивого ответа. Сейчас хочется провалиться сквозь землю. Определенно этот русский смеется над ним, давно догадался о своем магнетическом очаровании и теперь хочет воспользоваться им.       - Не говори, что тебя укусил микроскопический паук и теперь ты парализован, - на это беззлобное замечание Куба развернулся и прижался губами к растерянному Ивану. Это гораздо лучше, чем придумывать ответ на неуместные комментарии.       - Невероятно, - слабо пробормотал Россия. - Значит, вот что значило твое поведение.       - О да, верно подмечено, - кубинец язвительно улыбнулся. - Странно, что до тебя дошло это только сейчас. Я ведь нагло представлял наш поцелуй и мне очень нравилось думать о таком, глядя тебе в глаза.       - А сейчас тебе понравилось? Фантазии и реальность мало совместимы, - любопытствует русский, готовясь ляпнуть что-нибудь еще смущающее.       - Не распробовал, - однажды Россия сказал, что наглость - второе счастье. Куба решил проверить. Иван пристально смотрит и это пугает. Дьябло, он снова стал жутким, и судя по всему, закрылся.       - Очень жаль, возможно лучше попробовать вновь. Первый блин комом, как говорится, - русский ласково улыбается и подставляет щеку. - Но идти одним путем не правильно, если ранее он завершился тупиком.       Куба не нуждается в лишних пояснениях, разочарованно отворачиваясь. Они молча продолжают путь по туннелю, который слабо освещается мерцающим фонарем. Это плохо, но тишину никто нарушить не решается. Острые камни больно впиваются в ногу, замедляя кубинца.       - Может, я все же дам тебе сапог? - обеспокоено спрашивает Иван. На это Фидель только ускоряется, оставляя за собой перемазанные кровью камни. Не сильно, но заметно.       - Смотри! Мы сможем вылезти отсюда! - Россия радостно вздыхает и поднимает голову. Над ним красивое звездное небо без облаков.       Только к раннему утру они смогли выбраться из клыкастой пасти пещеры, неловко пытаясь зацепиться ногами за противоположные выступы. Фидель так вообще не смог устойчиво упереться больной стопой, поэтому его долго и мучительно старался подтянуть Иван, но из-за природной слабости долго возился, придумывая различные способы спасения.       Помощь от России в виде сапога Куба не принял, поэтому с гордо поднятой головой ковылял до самого отеля, оперевшись на товарища по несчастью. По крайней мере, у них появилось время, чтобы Фидель посвятил Ивана во все тонкости межродственных связей испаноязычных государств.