Бесценная радость наказания

Тонкий луч света проник в почти пустую белую комнату, освещая лицо юной девушки. Она повернула голову на бок и слегка приоткрыла глаза, потирая их ладонями. Полусонная Хиираги присела на край кровати, она до сих пор не могла понять, где находится. Последнее воспоминание, мелькающее в её голове, такое яркое и быстрое, девушка помнила смутно. Вот она телепортируется с Сачико в школу, бежит, пытается объясниться, но никто больше не был способен услышать её. Рядом с ребятами стоял новый Нанао, его зелёные глазки блестели, как и раньше, на острове, но подтекст в них был уже совсем другой. Милый мальчик, спустя время полюбившийся Нане, стал настоящим монстром, как и она сама. Следующий шаг - избиение. Одноклассники, словно гиены, набрасываются и всеми силами стараются оттяпать хоть малейший кусочек мяса себе. А Накаджима стоит рядом, на чистом, бледном личике его мелькает садистская ухмылка. А дальше туман, ничего более. Девушка резко встаёт с кровати и осматривает своё тело, на котором было лишь бельё. Никаких ранений и синяков, значит, уже прошло некоторое время с тех моментов. Да и Хиираги точно была уверена, что ей переломали пару-тройку костей, однако, Нана спокойно могла ходить, стоять и двигать руками. Всё это подозрительно странно. Но девушка продолжила изучение помещения. Комната с виду напоминала больничную, но койка была лишь одна - Нанина, несмотря на общий простор. Окно у кровати было заделано железными решетками, на улице были видны лишь ограждения. В единственном шкафу висели белые халаты со штанами и обувь того же цвета. Хиираги всё же решила переодеться и продолжить дальше, но тут в помещение резко вошли. А именно - молоденькая девушка в маске. – Ох, проснулась уже? Иди давай, скоро обед. – Незнакомка подошла ближе к девушке. – Как так, не зарегистрировалась ещё? – Она взяла руку Хиираги, тщательно осмотрев запястье. – Как обычно, никто не следит за порядком. Подожди, я сейчас. С этими словами девушка выбежала из комнаты, достав из кармана телефон. Ничего не понимающая Нана не успела даже обдумать ситуацию, как незнакомая ворвалась, снова взяла её за запястье и вывела из палаты, потащив девушку по коридору. – Где мы? Что это за место? – Считай, что ты в больнице. – Что за ней? – Концентрационный лагерь для таких, как ты. Хиираги окончила диалог. Пока она имела смутное представление о новом местонахождении, да и верить кому попало было бы очень глупым решением. По коридору проходили люди с бейджиками, подобно проводнице Наны, они в этом месте выполняли роль некого персонала. Эсперы тоже вполне свободно передвигались по заведению, но вряд ли им всегда была предоставлена полная свобода. Проводница завела Хиираги в одну из мед. комнат. Внутри ещё две женщины-медсестры прочищали приборы. – Садись, сейчас посмотрим, что там у тебя. – Незнакомка указала Нане на место у койки, а сама подошла к шкафу с папками. – Как имя твоё полное? – Хиираги Нана. Не ответив, девушка начала пролистывать папку за папкой в поисках нужных бумаг. – Ты у нас не указана даже, странно. Если вздумала врать, то лучше сразу признавайся. Ладно, я сейчас, сиди здесь. Она покинула комнату, и уже через пару минут за дверью послышались знакомые голоса. Один из них - проводницы, второй принадлежал мужчине. Хиираги потянулась ближе, стараясь услышать хоть что-то, пока в это время дверь со скрипом слегка отворилась. В щелке показалось лицо парня, кому принадлежал второй голос. Из небольшого проёма на Нану смотрел повзрослевший Нанао. Девочку будто парализовало, она мигом вспомнила его надменный взгляд, желание и страсть увидеть её страдания, отомстить за испорченную жизнь. Он улыбнулся девушке не по-доброму, после чего полностью отворил дверь, проникая внутрь помещения. Проводница промелькнула за ним, с недоверием кинув взгляд на Хиираги. Накаждима подошёл к письменному столу, быстро начиркав что-то на бумаге, пока незнакомка продолжила говорить: – Сейчас будет немного неприятно, не вырывайся главное, а то получишь. Проводница в скором времени принесла небольшую иглу со шприцем и, подсев к Нане, протерла область на правом запястье смоченной в спирте ваткой. Хиираги уже было приготовилась к параду невероятной боли, но укол принёс за собой только лёгкие покалывания. Даже не поморщившись, Нана изредка кидала взгляд на Нанао. Тот всё продолжал наблюдать, сидя за столом. Его губы дрожали, улыбка расползалась всё шире. Накаджима сильно изменился, волосы отрасли ещё ниже, черты лица огрубели, подбородок принял угловатую форму. Взгляд парня надменный, выровнявшись, он будто бы всем видом указывает на своё статусное положение, чему свидетельствует военная форма, которая несмотря ни на что, довольно шла Нанао. Это уже больше не милый мальчик с острова, который боится отца и мечтает изменить мир. Не тот импульсивный, только что оправившийся от шока юноша с континента. Он другой. – Ого, совсем не буйная! Такие кадры у нас - редкость. – Проводница приложила ватку к месту укола, осторожно придавив её. – Не пускайте её в общие комнаты, заприте в личной палате, еду приносите только вы лично. – Накаджима резко помрачнел и встал со стула. – И да, пускай зайдёт ко мне часов в восемь вечера. Сопровождайте её сами. Нанао покинул кабинет, оставив девушек одних. Хиираги полегчало, будто бы с уходом парня пропал и страх в перемешку с болью при виде него. Накаджима - смерч, резко захватывающий и разрушающий Нану одним своим присутствием. Весь день Хиираги спала. То ли из-за вколотого препарата, то ли просто от усталости. В голове мелькали кошмарные воспоминания об убийствах с острова. Нана всё ещё корила себя за это и сделать ничего не могла. Она слишком перетрудилась, слишком устала. Не было сил дальше пытаться что-то изменить, всё стало таким незначительным. В один момент, просто от усталости. Через время на месте укола образовалась потемневшая выпуклость в виде одной прямой полоски. Нане не хотелось даже строить предположения на этот счёт. Ближе к вечеру в дверь постучала проводница. Её имя - Элли. С этого момента она была назначена единственной по присмотру за Хиираги. – Идём, тебя ждут. – Коротко сказала она, ожидая Нану. Выводя девушку из палаты, они направились по другой стороне, людей здесь было меньше и все они были в форме, подобной той, что была у Нанао. Остановилась Элли у кабинета с вывеской «СРОО» («Специальное разделение охраны одаренных»). Постучавшись, проводница завела Хиираги в помещение, а сама быстро удалилась. Внутри пахло сигаретами и жасмином. Сам кабинет не большой, но явно хорошо приспособленный. Видимо, был предназначен только для одного человека. Нанао, всё это время изучающий бумаги на столе, снова улыбнулся, завидев девушку, у которой по телу пробежали мурашки. – Садись. – Накаджима привстал, достал дополнительный стул из угла помещения, поставив его напротив своего. Парень оперся на край стола так, чтобы быть ближе к Хиираги, которая, поблагодарив, присела на место. – Неужели тебе не хочется наконец поговорить со мной? – Нанао провёл пальцем по отросшим со временем волосам Наны, будто заигрывая с ней. – Знаешь, после твоего обмана мне всё больше хотелось наконец увидеть тебя. Не просто увидеть, а взглянуть в твои отчаянные глаза, пропитанные болью. И сейчас это наконец удалось мне. Слова Нанао били по сердцу, беспощадно и сурово, пропитывая болью всё без исключения. – Я больше не нужна Цуруоке? – Девушка не нашла ничего лучше, чем без объяснений выдать то, что первое пришло в её голову. – Нет, ты теперь не нужна не только ему, ты не нужна больше никому. Понимаешь? Твои названные друзья отвернулись от тебя, учитель, что называл тебя своим отцом, бросил при первой возможности. Ты бесполезная больше никому не нужна. Кроме меня. – Я устала, я так устала. – Хиираги знала, что так будет. Ещё на континенте, в ночь, когда убили Кохару, она всё поняла. Её предадут, бросят, растопчат, какой полезной бы она не старалась быть, это ни на что не повлияет. – Ты пребывала год во временном усыплении. От чего же ты могла вымотаться? – Мне надоело строить из себя гениального агента, сколько мне сейчас лет? Семнадцать? Я хочу жить, как все в моём возрасте. Учиться, гулять, заводить друзей. Я устала быть убийцей, мне надоело притворяться, нет сил дальше держать все под контролем. Я просто хочу начать новую жизнь. – Нана говорила тихим, слегка охрипшим от спросонья голосом. – Ты не можешь. Подумать только, Хиираги! В тебе так много эгоизма, это так прекрасно. Но ты знаешь, что не сможешь жить по-новому. Твои грехи всегда с тобой. – Я хочу искупить их. Пожалуйста, Накаджима, я благодарна Богу за то, что ты жив. Прошу, помоги мне сделать все, чтобы хоть немного загладить вину. Я хочу уехать далеко, чтобы никто больше не смог напомнить мне об этом. – Ты говоришь об этом так, будто я совсем глуп. Думаешь, я ни чем не отличаюсь о твоих тупиц-одноклассников, готовых ноги тебе вылизывать за любой пустяк? Не смей предполагать, что выйдешь отсюда хоть немного человеком, если я соглашусь на подобную авантюру. Хиираги, тебе нет прощения. Ты - идиотка, но смышленная тварь, что годится только в марионетки Цуруоке. Бесчувственный ублюдок, лживая дура. Я вечность могу потратить на подобные выражения. И ты до сих пор думаешь, что заслуживаешь прощения? – Накаджима перешёл на крик, стукнув локтем по столу. – Я не говорю, что ты должен запросто простить меня. Тебе угодно пытать меня, изводить, делать, что захочешь, пока я не смогу считаться хоть капельку чистой. Пожалуйста, я прошу. Мне жутко плохо, я не знаю, что делать, не имею понятия, как жить. Я устала от всего. Мне жаль, что я была обманута, что убивала невинных людей. Я хочу отмучаться за них всех. – Они не невинные. Мне, честно говоря, плевать на других твоих жертв. Наоборот, ты только облегчила работу всем нам. – Нанао выровнялся и, оторвавшись от стола, начал наматывать круги ко комнате, продолжая разговор. – В жизни каждого монстра есть переломный момент, когда его нутро пожирает дикое животное. Возможно, ты своими действиями действительно прекратила процесс существования истинных безумцев. А даже если смерть постигала невинных, они бы через время всё равно уподобились своим соратникам. Но я жив. И поверь, твой эгоизм и лицемерие глубоко засели мне в разум. Именно ты, не считая отца, стала рычагом для проявления внутреннего... – Нанао замолчал, так и не договорив о том самом «внутреннем». – Неважно. Я могу мстить всем сердцем за себя, но, ради одолжения, возьму на себя роль судьи и для других идиотов. Когда-нибудь ты поймёшь, что их вовсе не стоит жалеть, но пока пускай будет так. – Ты согласен? – Да, но у тебя уже есть преимущества. Ты точно знаешь, что я буду издеваться над тобой, в отличии от большинства твоих жертв, которые поддались чарам милого личика хорошей девочки. Но зато в любой момент мне может надоесть играться с твоей безнадёжной жизнью. И тогда я убью тебя, в любой момент, жестоко и мучительно. – Хорошо, мне плевать. Я просто хочу хоть немного очистить душу. Спасибо, что решил помочь, Накаджима. – Хиираги печально улыбнулась парню, оценивая всю бедственность её положения. А ведь могла сбежать, надурить всех и под шумок самой мигрировать, но нет. Нана не чувствует, что сможет жить дальше с подобным грузом на сердце. – Пока иди. Я позову тебя к себе завтра вечером. – Нанао жестом указал на дверь. Хиираги добралась до своей комнаты, сразу же упав на жёсткую койку. Она не знала точно, что её ждёт дальше, выберется ли живой из этого ужасного места. Девушка сомневалась в правильности своего выбора, но понимала, что всё равно судьба настигнет её. И лучше уж знакомый человек осуществит правосудие, чем терпеть новые испытания и вечность проклинать себя. Нана не смогла уснуть больше. Девушка ворочалась всю ночь, думая лишь о завтрашний дне. Страх в перемешку с появившейся возможностью не много пожалеть себя мучал до семи утра.