Бесценная радость наказания

В небольшой предподвальной комнате всегда неприятно пахнет мясом, особенно когда входная дверь закрыта на три замка. Нанао несёт в руках окровавленное тело девушки эспера, пару часов назад она покончила с собой в медицинском корпусе, откуда-то достав острое лезвие, ранение от которого виднелось на её груди. Ещё свежие трупы, подобно этому, часто использовались для извлечения органов, иногда Накаджима сам брал ответственность на себя за расчленение тела. Сначала просто из любопытства, а позже это стало хорошим способом снять напряжение, выплеснуть весь негатив, все свои садистские порывы и желания на уже мёртвого человека. Нанао уже давно перестал застелать пол клеëнкой, всю уборку он проводил после. Несмотря на опыт в этом деле, парень всё равно снимает рубашку, дабы не запачкаться. Накаджима перетаскивает тело в ванну, садится рядом с трупом, не включая напор воды, как это лучше было бы делать, будь ты убийцей, а не военным, который как и многие имеет право на подобное издевательство. Заученные движения. Лезвие два раза проходится по шее, перерезая сосуды. Кровь хлыщет ещё сильнее. Через пятнадцать минут отделённый кишечник и всё то, что осталось от пищевода и желудка отправляется в заранее подготовленную стальную ёмкость, испачканную старой кровью. Пот капает с лица Нанао, когда он по привычке ломает рёбра, лёгкими движениями раздвигая рану и отделяя друг от друга сердце и лёгкие. Из уродливого тела стекает кровь, пачкая некогда чисто белые перчатки парня. Через час работы Накаджима тяжело выдыхает, поправляя медицинскую маску на лице. Сейчас он впервые не понимает, зачем делает это всё. Он устал, сильно устал, голова раскалывается. Парень давно уже не знает, чем новым может занять себя. Даже Хиираги, в чьих очах он раньше видел приятный глазу страх, разочарование, теперь уже принимает всё как должное. Она тоже стала не интересной. В такие моменты Нанао впервые задумывается над тем, что ему бы пошла нормальная жизнь, а не всё то, во что он влип ещë год назад, когда умер отец. Он сам понимает, что уже ничего не исправить, слишком много было совершено плохого, чтобы сейчас бросить всё и сбежать. Накаджима не может верить в то, что эсперы на самом деле могут не поддаваться садистским инстинктам, а поэтому он обречён. Но обречён не на такое уж и долгое существование, это единственное, что радует парня. Нана последние два дня живёт в комнате Нанао, запертой на дополнительный замок, который Хиираги открыть не сможет, ну или не захочет. Парень не приходил всё это время, девушка сидела без еды с двухлитровой бутылкой воды, которую заранее оставил ей Накаджима. Этого не хватало, но и на том спасибо. Больше всего Нана мучилась от отсутствия наркотических веществ. Её постоянно трясло, болела голова, крутило живот. Хиираги не могла спокойно уснуть, в мыслях крутилось лишь одно: «Ей нужно». Нужно употреблять, откинуться, отдохнуть. Снова увидеть образы, построенные ее воображением, окунуться с головой в приятные галлюцинации. Пока что только это придавало девушке радости в жизни. Накаджима стоит у двери, ведущей в комнату, куда он временно подселил Хиираги. За последние дни у парня появилось резкое желание забыть её, не хотелось снова видеть Нану. Несмотря на это, Накаджима вставляет ключ в замок, открывая дверь. Девушка лежит на кровати, укрывшись темно-красным одеялом. Её лицо закрыто волосами. Хиираги отреагировала на звук, слегка приподнявшись. Увидев Нанао, Нана тут же поднялась с постели, но всё ещё не решалась подойти к парню. Накаджима сделал это первым, встав напротив девушки. Он не знал, о чëм говорить, чувствовал, что она испытывала смущение, стыд. – Как ты? – Выдавил из себя Нанао, сложив руки на груди. – Как обычно... – Нана не решалась ничего говорить о своём состоянии, боясь разозлить чем-то парня. – Накаджима, можешь дать мне что-то? – Что тебе нужно? Девушка замялась. Она осторожно обхватила руку парня, приблизившись почти вплотную у нему. – Не знаю, соль, героин. Я не думаю, что на меня как и раньше подействует что-то более лёгкое. Я уже почти не вижу тех картинок в голове, до этого был прилив счастья, с каждым разом его всё меньше и меньше. – Пиздец, у тебя уже шиза поехала. – Нанао отдернул руку, показательно отряхнув её от прикосновений Хиираги. – Посидишь пока без этого, потерпишь. Ты так сума раньше времени сойдёшь, грязная наркоманка. – Но ты же сам начал всё это, что сейчас произошло? – Тебя это интересовать не должно, ты сейчас отправишься к себе в палату, успокоительного вколят и пойдёшь на боковую. – Накаджима, нет! – Резко вскрикнула девушка. – Я не хочу возвращаться обратно, не хочу гнить от скуки, ожидая момента, когда ты снова вернёшься ко мне. Пожалуйста, можно я останусь здесь? Нанао тяжело вздохнул. От Наны были только одни проблемы, совсем не этого ожидал парень, когда только начал интересоваться ею. Оставлять Хиираги здесь было опасно, в комнате не было камер, девушка могла сделать с собой всё, что было бы ей угодно. – Ладно, но не надейся, что я буду постоянно с тобой. – Перечить девушке не было смысла, ночью Нанао ещё раз осмотрит помещение на наличие опасных для Наны вещей. – Только не думай ни о чëм серьёзном, всё остаётся так, как и было прежде. – Почему? Ты ведь обещал тогда, что не сделаешь мне больше больно. Ты сказал, что будешь лучше относиться ко мне... – Девушка протерла глаза, из которых от чего-то полились слезы. Она старалась скрыть это, но дрожащий голос говорил сам за себя. Нанао не знал, как реагировать. Перед ним девушка, которая плачет, потому что поверила в очевидную ложь. Год назад она безжалостно убивала эсперов, манипулируя, играя на чужом доверии. Сейчас ей наконец-то вернулось всё бумерангом. – А помнишь, как ты сказала мне, что хочешь быть моим другом? Помнится, после этого ты сбросила меня со скалы, тогда я тоже верил, что ты не сделаешь мне больно. Ты наивно предполагаешь, что если разревëшься, то я пожалею тебя? Отпущу, полюблю? Не надейся ни на что хорошее, ты сдохнешь в мучениях, думая только о том, сколько грехов совершила за свою недолгую, жалкую жизнь. – Прости, Накаджима, прости меня! Сколько раз мне нужно извиниться, чтобы ты перестал держать на меня обиду? – Не утруждай себя, твои слова всё равно ничего для меня не значат, как и для тех, кого ты убила. Нанао развернулся и покинул комнату, заперев дверь. Хиираги выглядела отвратительно. Она и в самом деле превращалась в последнюю наркоманку: до этого густые волосы девушки стали похожи на солому, глаза будто опустели, а на руки Наны было страшно посмотреть, вены лучше просвечивались, вся кожа до плеч приобрела более грязный оттенок, виднелись небольшие бугорки из-за неудачного введения вещества под кожу. Хиираги еле держалась на ногах, было видно, как она нервничала, её постоянно потрясывало. Но он сам сделал девушку такой, знал, на что идёт, пускай и не ожидал, что будет настолько мерзко смотреть на неё, терпеть прикосновения Наны, смотреть, как она медленно теряет себя, становится более жалкой и слабой. Даже то, что могло выдать Хиираги за человека - те самые чувства, которые она испытывала к Нанао, были ненастоящими. Просто иллюзия, побочки после употребления. Накаджима не мог поверить, что наивная любовь была искренней и настоящей. Скорее всего, это лишь проявление тех самых ложных положительных эмоций после наркоты. Накаджима сам не употреблял, но, учитывая его статус в обществе, парень знал много способов для поставки запрещённых веществ. В их сфере это было чуть ли не разрешено, все знакомые Нанао, занимающиеся военным делом, были связаны с разного вида грязными делами, как и он сам Парень отошёл через полтора часа. Всë это время он стороной обходил комнату Хиираги, обдумывая при этом, что он будет дальше делать с девушкой. Накаджима постоянно говорил о мести, но злость на Нану как будто бы уже давно угасла, осталось только отвращение и желание понять, к чему всë приведëт. Всё время Нанао не мог выкинуть из головы мысли о Хиираги. Парень чувствовал себя крайне неуютно, пока пытался до конца осознать своё отношение к навязчивой особе. Наконец Накаджима снова входит в комнату девушки, встав напротив неё. – Как думаешь, ты слабая? – Первое, что задал он, пряча руки за спиной. – Да, я давно это уже поняла. – Ты отвратительная? Нана замялась, нервно покусывая губы. За последнее время она уже смирилась со всем. Не было желания спорить, противостоять, надеяться на лучшее. Девушка умрёт, так и не обретя шанса на нормальную жизнь. Она смирилась, поняла, что заслуживает такого. – Да, я ужасная, как ты и говоришь. Парень улыбнулся, подойдя ближе к Хиираги – Смотри. – В руках Нанао, которые он до этого прятал, были два непрозрачных пакетика. – Лечить тебя никто не собирается, но у тебя есть два варианта: либо постепенно сокращать дозировку, понемногу пичкая тебя стимуляторами, чтобы ты хоть как-то начала приходить в норму, либо же я могу дать тебе десять грамм мефедрона и запереть здесь на недельку. Пускай этот наркотик и не вызывает настолько сильной зависимости, в отличии от более серьёзных веществ, но «мяу-мяу» подарит тебе настолько незабываемые эмоции, что через время, мягко говоря, эта дрянь уничтожит некоторую часть твоих рецепторов. Выбирай. – Нанао, я правда слабая? Парень качнул головой в знак подтверждения. Он прекрасно понимал, что сейчас будет, но зато теперь мог оправдывать себя тем, что хотя бы предоставил выбор – Тогда второе. – Девушка отошла, оперевшись о стену. Накаджима бросил на кровать пакет с наркотиком. За несколько минут Нанао принес в комнату три пятилитровки, наполненные пресной водой и небольшую прозрачную коробочку, напоминающую домашнюю аптечку. За час парень быстро установил одну камеру в углу у потолка так, чтоб она плюс-минус охватывала всë помещение. Хиираги всë это время сидела на полу у стены, наблюдая за действиями Накаджимы. – Смотри. – Обратился Нанао к девушке. – Есть два способа: внутривенное употребление, либо же при вдыхании через нос. Вторым вариантом пользуются чаще всего, эффект наступит минут через пять-десять. Первый способ менее распространëн, зато в таком случае эйфория чувствуется сразу, тебе нужно будет чуть-чуть смешать порошок с водой и ввести внутрь, в аптечке есть несколько нераспакованных шприцов. – Ты будешь всë это время следить за мной? – Конечно, вдруг случится что. Через пару минут Хиираги осталась наедине с собой. Она чувствовала себя униженной, выбрала самый лёгкий путь. Нана винила во всëм парня, который изначально привëл еë к зависимости, а теперь выставляет Нану слабой, ненормальной наркоманкой. Девушка осторожно распаковывала пакетик, на дне которого виднелся порошок белого цвета с неприятным желтоватым оттенком. Хотелось прочувствовать всë сейчас, забыться в мнимом ощущении счастья. Хиираги достаëт аптечку. Руки трясутся, она еще никогда не делала это самостоятельно. Примерно восемьдесят миллиграмм, смешанные с водой, уже в скором времени оправляются в шприц. Нана поднимает рукав кофты, ещë не поздно остановится. Ещë не поздно бросить. Девушке нужно время, чтобы постараться как можно правильней подставить шприц к тому месту, куда Нанао колол еë не так давно. Но менять что-то уже поздно. Отравляющее вещество вводится в вену. Практически сразу же следует и эффект. Нана роняет медицинский прибор на пол, рукой облокотившись о стену, в голове помутнело. С ходу неприятное чувство сменяется резким ощущением удовлетворения. Всë как в тумане, проблемы, волнующие девушку до этого, показались ничем. Хиираги потерялась во времени. Казалось, что прошло дня три, но это было неважно. Она, уже без страха в глазах, снюхивала дозу за дозой, наплевав на пропорции и рациональность употребления. Всë, чего Нана так хотела, вернулось. Яркие образы, потеря координации. Резко повысилось либидо. Возбуждение вперемешку с эйфорией и искреннем счастьем погрузило Хиираги в абсолютно другой мир. Она почти не спала, появились проблемы с памятью и движениями. Но девушка была рада. Была на самом деле рада за всë. За то, что ещë вообще осталась жива. Но можно ли было назвать еë живой? За четыре дня Нана употребила все десять грамм, но Нанао должен был зайти только через трое суток. А пока приходилось существовать, не жить. Чуть ли не на стены лезть от желания снова прочувствовать эти незабываемые ощущения. Отавалось только часами наворачивать круги по комнате, прожигая время, иногда позорно подбирая остатки порошка с пола. Хиираги от скуки разворошила шкаф. В нëм не было ничего примечательного: несколько сменной одежды для девушки, обувь, бельë. Ничего необычного. Однако, Нана вдруг заметила что-то новое. На вешалке в глубине мебели висело розовое платье, чем-то со стороны напоминающее винтажное. Еще пару дней назад его здесь точно не было. Зачем подобное нужно в комнате Хиираги? Но девушку этот вопрос не интересовал. Она уже снимала привычную белую форму, натягивая на тело платье с открытым рукавом. Пышный воротник, элегантные складки. Нана любовалась собой, такой красивой, хрупкой, кружась по комнате. Она невольно улыбалась, разглядывая себя в зеркале, что весело на стене. Но тут же резко погрустнела, взглянув на оголëнные руки, покрытые царапинами, шрамами от уколов, небольшими ямками с совсем недавно застывшими капельками крови на них. Оно никуда не уйдет. Даже в шикарном образе. Такое не пропадает, не исчезает, не заживает. Оно с тобой навсегда. Оно показывает всем, кто ты на самом деле. Ты не человек, ты - это всего лишь еле существующий труп. Ты не личность и никогда ею не станешь. Ты - жалкая пародия на что-то живое, на самом деле не имеющая ни души, ни собственных чувств.