You changed me...

— Чё у нас щас? Совершенно без сил после двух пар химии я плелась по длинном коридору с компанией своих одногруппников. — Английский, — смеётся Паша и неловко чешет затылок, — как вы думаете, кто придёт на этот раз? — Может "Гитлер". Даст задание, как всегда скажет, что на следующей паре у нас появится преподаватель и всё проверит. — Да пошлите домой, зачем нам туда идти, если один хер никого никогда нет. Я внимательно наблюдала за спором своих "очень дружных" друзей и молилась, что учитель немецкого по кличке "Гитлер" сегодня не явится. — Не хочу вас расстраивать, но на английский сегодня придёт Олечка. Она сказала, что раздаст какие-то бумажки на подпись. Ольга Тимуровна - наш куратор. Она часто заглядывала к нам, но именно сегодня была вообще не в тему. Трое дружно заскулили и, опустив головы, пошагали на не существующую пару английского. Через полчаса нам уже было не так грустно, у нас была групповая заруба в мафию. Действительно, мы вели себя очень шумно. — Это Милана, я вам отвечаю! Я её проверила, блять! Почему вы гасите меня, идиоты? — Нахер ты опять палишь свою роль... — моего терпения не хватает выслушать ещё один нелепый аргумент своей тупой одногруппницы. Неожиданно раздаётся хлопок двери и... — Hello, calm down and sit down normally. Ты попросила нас успокоиться и сесть нормально. Мы неловко переглянулись и с прищуром оглядели тебя с ног до головы. — Я сказала расселись и поймали тишину, — твой надменный взгляд прошёлся по каждому из нас. В эту секунду я почувствовала, как мурашки пробежались по затылку. Ты выглядела так, будто готова сжечь нас на костре. На удивление, мы быстро выполнили просьбу и уставились с ожиданием новых указаний. Хотя сами и понятия не имели, кто ты такая. — Меня зовут Арина Дмитриевна, — на твоём лице не выражалось ни одной эмоции. Невозможно было предположить, о чем ты думаешь и что чувствуешь. Но что-то внутри подсказывало мне, что ты боишься нас не меньше, чем мы тебя. — Я ваш новый преподаватель по английскому языку. — А мы всё ждали, когда вы к нам зайдёте. Каждую пару обещали, а вас всё нет и нет, — сама не знаю, чем я распоряжалась в этот момент. Но когда наши взгляды встретились, ком встал поперёк моего горла, лишь бы я больше ничего не выкинула. Милана пинает меня по ноге под столом, но я не отрываю глаз. Я просто не могу проиграть эту дуэль. — Перед смертью не надышишься, — она опускает взгляд на мой бейджик и тут же возвращает обратно, — Елизавета. Это обращение по имени окончательно сбило меня с толку и я отвела взгляд от твоих голубых глаз. Я слышала, как шёпотом Милана умоляла меня не продолжать, но все мои мысли были лишь о том, что первая схватка не за мной. — Я раздам вам распечатку, первая тема занятий будет про моё хобби. Познакомиться с вами я постараюсь в процессе. С кем-то уже удалось... Даже не смотря в твои глаза, я чувствую твой взгляд на себе. Он буквально высасывал из меня всю уверенность в себе, что у меня обычно в неограниченном количестве. Пепельный блонд на твоих волосах отдавал блеском от ламп аудитории. Голубые, как солнечное небо, глаза бегали от одного лица на другое, что смотрели на тебя с недоумением. Аккуратные, но все равно сделанные губы. От моих глаз не ушла ни одна деталь твоей внешности, но вот от моих ушей ушло многое, пока я тебя нагло разглядывала. — Елизавета? Милка рядом что-то суёт мне под нос и куда-то тычет пальцем, но столпотворение мыслей в моей голове не дало на чем-то сконцентрироваться. — I realized that you only know how to speak when there is no need for it. Что-то очень быстрое и невнятное для меня вылетает из твоих уст, и я быстро ориентируюсь к отличнице слева от меня. — Чё она сказала? — этот шепот не услышала даже Кира, которую я об этом спрашивала. Но ты, кажется, всевидящее и всеслышащее око. — Я сказала, что ты говоришь, когда не надо. Но когда я тебя спрашиваю, ответить ты не можешь. Не обижайся, но и оценю я тебя сегодня по достоинству. Нервно выпустив воздух, я кусаю уголки губ, лишь бы не встать и не уйти из этой аудитории в эту же секунду. Я принимаю свое поражение, но ты чувствуешь всем своим нутром, что молча я это не проглочу. И что поражение в одной битве не значит, что я проиграла войну. Войну, которую мы обе себе выдумали. * * * — Это пиздец, — не сдерживаюсь я, стоило двери проклятого кабинета захлопнуться за моей спиной, — мне же мало предметов, по которым нас жёстко спрашивают. Давайте сверху всего этого накинем английский. — Так хорошо было месяц без препода, если честно. Приходишь и сидишь себе спокойно, занимаешься своими делами. Чувствуется мне, покоя нам не ждать. — Может, если бы кое-кто не открывал свой рот, то всё и было бы норм. Я смотрю только себе под ноги, пытаясь не обращать внимание на идиотские обвинения подруги. В моих мыслях отчётливо застрял твой образ. От тебя веяло теплом и холодом, добротой и ненавистью, искренностью и завистью, мёдом и дёгтем. Я могла перечислять бесконечно... — Ещё и задала шесть листов домашки, ну в адеквате вообще, нет? Все дома у неё? Мне по фарме там ещё писанины куча, щас ещё англ строчить. — Да боже, пошла она нахер. Долго не протянет, уволиться, как прошлая. Я слышу разговор своих одногруппников, но мой разум мне подсказывает, что мы ошибаемся. Это не тот случай. За этой женщиной таится нечто большее, чем просто столб злости и строгости. Она сильнее, чем кажется нам на самом деле...