Заглянем в будущее?

У меня к вам просьба: не исправляйте текст новеллы!

Тогда в Ордене Гусу Лань состоял один прославленный и благонравный старший адепт — Лань Цижень.       — Ох, знали бы они его характер… — тяжело вздохнула Цансэ Саньжэнь.       — Почему мы читаем о Лань Цижене, если нас уверяли, что будущее касается наших детей? — поинтересовалась Юй Цзыюань.       — Вероятно, действия будут происходить в Облачных Глубинах, — с лёгкой улыбкой предположил Цзян Фэнмянь.       Лань Цижень тихо пробормотал себе под нос: — Не к добру это предположение… В среде заклинателей он был известен тремя качествами: педантичностью, непоколебимостью и особой строгостью.       — А ещё своей душнотой, — опять вставила свои пять копеек Цансэ Саньжэнь.       — Ты можешь нормально читать и не комментировать каждое предложение обо мне?       — М-м-м, дай подумать… Нет! Хахаха!       Лань Цижень сердито выдохнул и отвернулся от своей бесстыдной одноклассницы. в преподавании, что позволяло ему взращивать самых выдающихся учеников.       — А тебе идёт быть учителем, — с улыбкой сказала Цзинь Миньянь.       — Небожители упаси! — ужаснулась Цансэ Саньжэнь. — Я тогда своего сына ни за что не отдам учиться в Облачные Глубины!       — Лань Цижень воспитает в детях лучшие качества, которыми должны обладать заклинатели, — не согласилась с ней госпожа Юй.       — Он загубит их молодость! Первые два свойства его характера заставляли большинство людей держаться от него на почтительном расстоянии,       — Определенно, — согласилась с книгой Цансэ Саньжэнь. — Не по пути нам с тобой.       — И не хотелось, — пробормотал себе под нос Цижень. а некоторых из них — даже втайне ненавидеть его.       — Я всегда знала, что многие не переносят тебя, — злорадно усмехнулась Цансэ Саньжэнь.       — А ты его главный антифанат, — поддакнул ей Вэнь Жохань. Но зато последняя особенность Лань Циженя влекла к нему родителей из самых разных кланов и орденов, которые изо всех сил старались отправить своих детей к нему на обучение.       — И как так можно? — непонимающе хлопнула ресницами ученица Саньжэнь. — Им вообще не жалко детей?       — Читай уже, — устало выдохнул Лань Цижень. Довольно много ныне блистательных адептов Ордена Гусу Лань были воспитаны именно им.       — Бедные дети, — качнула головой Цансэ Саньжэнь. Какими бы безнадежными молодые господа не переступали порог Облачных Глубин, годы под руководством Лань Циженя делали из них благопристойных юношей,       — Хорошо, что я поступила учиться не тогда, когда Лань Цижень преподавал, — скривилась будущая мать Вэй Усяня. — Боюсь, что его занудства я бы не выдержала.       — И сбежала бы отсюда сверкая пятками, — вновь поддакнул Вэнь Жохань.       Девушка согласно кивнула. по крайней мере, внешне, а особенно подкованными они становились в вопросах этикета и умении вести себя с достоинством. Многие из родителей, забирая своих чад из Облачных Глубин, пускали слезы умиления.       — Отвечаю вам, что это точно слёзы скорби! — не согласилась с книгой Цансэ Саньжэнь. Узнав обо всем этом, Вэй Усянь заявил: «Неужели я сейчас недостаточно благопристоен?»       — О небожители, он туда хочет! — театрально пришла в шок Цансэ Саньжэнь.       — Не переживай, — к неожиданности сказал мягким тоном Лань Цижень. — Его не пустят, если он твой сын.       Цансэ Саньжэнь с возмущение посмотрела на своего шиди.       — Я теперь из принципов отправлю его в Облачные Глубины!       Вэнь Жохань, смотря на Циженя и Цансэ, хохотнул и сказал: — В таком случае, в следующий раз благочистивый учитель Лань потеряет не только бороду.       — Поседеет? — предположила Лань Сиян.       — Останется лысым, — устало выдохнула Юй Цзыюань. В ответ ему Цзян Чэн пророческим тоном изрек: «Ты точно станешь пятном позора на его безупречной репутации учителя».       — Без сомнения, — в один голос сказали находившиеся в комнате.       — Хорошо, что наши дети дружат, — с улыбкой заметил Цзян Фэнмянь.       Юй Цзыюань фыркнула.       «Не гоже молодому господину дружить с сыном слуги!» — подумала она, но в слух решила ничего не говорить. В тот год, кроме младших адептов Ордена Юньмэн Цзян, в Облачные Глубины также съехались и молодые господа из других кланов, чьи родители тоже были наслышаны о Лань Цижене.       — Вы стали очень популярны, — с небольшой ноткой зависти сказал Цзинь Гуаншань. Всем им было по пятнадцать-шестнадцать лет или около того. Тогда все ордены довольно тесно общались между собой, и большинство учеников знали друг друга в лицо, даже если не были знакомы лично.       — Секрет твоего успеха — заводить дружбу с подходящими людьми, — с важным видом сказала Цансэ Саньжэнь. Все также знали, что глава Ордена Юньмэн Цзян, Цзян Фэнмянь, возлагал на Вэй Усяня — сына его почившего друга, большие надежды, хотя тот и не носил фамилию «Цзян».       — Почившего? — подметил Цзян Фэнмянь, оглядываясь на своего друга.       Юные заклинатели, хорошо знакомые с Вэй Чанцзэ, нахмурились.       — Получается, я умру, — с тяжелым вздохом выдал вердикт Вэй. Он, конечно, знал, что рано или поздно смерть приедет к нему, однако никогда не думал, что этот день наступит так рано.       Цансэ Саньжэнь недовольно сжала губы в тонкую линию. Ей неприятно знать, что её сын будет воспитываться без отца, как когда-то она. Девушка, несмотря на своё очевидное легкомыслие, хотела всё-таки создать семью в будущем и растить детей в любви и заботе.       — Нет уж! — громко воскликнула Цансэ и улыбнулась, смотря в глаза отца своего сына. — Я не дам тебе умереть, гэгэ. Я изменю твою судьбу. Не зря же мы читаем книгу о наших детях!       Слова Цансэ Саньжэнь звучали громко и самоуверенно. Они сильно поразили Вэй Чанцзэ, который смотрел на девушку широко распахнутыми глазами.       — Шимэй права, — с небольшой улыбкой влез в разговор Цзян Фэнмянь, до этого хранивший гробовое молчание. Новость о смерти лучшего друга потрясла его. — Мы исправим будущее. Именно для этого нас собрали здесь.       Вэй Чанцзэ с благодарностью улыбнулся и посмотрел на своего господина. Слова Цансэ и Цзян согревали его душу. С одной стороны стоял человек, с которым он провел длительное время, а с другой — будущая жена, мать его сына. Больше для счастья Вэй и не нужно.       Спустя некоторое время, когда юноши и девушки успокоились после новости о смерти одного из них, Цансэ Саньжэнь продолжила читать. Можно даже сказать, что глава Ордена относился к нему как к собственному сыну.       — Большое спасибо вам, господин.       — Я всегда буду рад твоему сыну, Чанцзэ, — кивнул Цзян Фэнмянь.       Стоящая недалеко Юй Цзыюань скривилась. Чёрта с два она позволит своему сыну общаться с сыном слуги. И плевала она, кто его мать. В отличие от взрослых, юноши эти не были стеснены вопросами положения в обществе и заслугами предков, и очень скоро стали друзьями.       Цзян Фэнмянь улыбнулся. Он рад, что его сын смог подружиться с сыном его друга и возлюбленной.       «Впрочем, — как думал будущий глава Цзян, — невозможно было не найти общий язык с сыном Цансэ Саньжэнь» и кто-то спросил: «А правда, что в Пристани Лотоса намного веселее, чем здесь?» Вэй Усянь рассмеялся: «Веселее или не веселее — это уж зависит от того, как ты будешь развлекаться. Но что точно правда — там нет такого количества правил и не нужно вставать так рано».              Цансэ Саньжэнь улыбнулась.       — В следующем году отправлюсь в Пристань Лотоса!       Цзян Фэнмянь нежно улыбнулся своей возлюбленной, с которой, как бы не хотел в глубине души, быть не сможет.       — Пристань Лотоса с радостью встретит тебя, — сказал он.       Цансэ Саньжэнь хотела было ответить ему, как была перебита Лань Циженем: — Ты ещё не закончила учёбу в Облачных Глубинах.       — Одно другому не мешает, — пожала плечами девушка. Орден Гусу Лань просыпался в пять утра и засыпал в девять вечера, и никаких исключений не допускалось.       Цансэ Саньжэнь цокнула языком и сказала: — Кошмар. Кто-то еще спросил: «А когда вы встаете? И чем занимаетесь днем?» Цзян Чэн хмыкнул: «Он-то? Он встает в девять утра и ложится в час ночи. А проснувшись, катается на лодке, плавает, собирает лотосы и охотится на фазанов, вместо того, чтобы практиковать бой на мечах или медитировать».       — Моему сыну явно повезло. Вэй Усянь парировал: «И сколько бы фазанов я ни поймал — я все равно остаюсь первым».       — Весь в меня, — с гордостью сказала Цансэ Саньжэнь, испытывая родительскую симпатию к книжному ребёнку. Один из юношей воскликнул: «Решено! В следующем году я поеду учиться в Юньмэн! И никто меня не остановит!»       — Вот как надо зазывать в Пристань Лотоса. Мой сын знает толк! Кто-то остудил его пыл: «А никто и не будет тебя останавливать. Твой старший брат просто сломает тебе ноги».       — Оу, как жестоко…       — Могу поспорить, что речь идёт про братьев Не, — сказал с улыбкой Вэнь Жохань. Юноша сразу поник. Это был второй молодой господин Ордена Цинхэ Не — Не Хуайсан.       — Я же говорил, — пожал плечами будущий ужас заклинателей. Его брат, Не Минцзюе, уже признанный заклинатель, требовал беспрекословного исполнения указаний. Их отношения были довольны сплоченными, несмотря на то, что они происходили от разных матерей. Не Минцзюе всегда крайне сурово тренировал брата, а особенно его заботили вопросы обучения наукам. Вот почему, безмерно уважая его, Не Хуайсан пуще всего на свете боялся, когда тот вдруг интересовался его занятиями.       — На самом деле немного жалко его, — сказала Лань Сиян. — Его брат желает ему лучшего, однако… Он перегибает палку. Не Хуайсан кажется ранимым мальчиком.       — Просто кое-кто воспитывать детей не умеет, — сложив руки на груди, сказала Юй Цзыюань. — Он заклинатель, в конце, концов, а не уличный торгаш!       Дева Лань покачала головой, не став спорить с пурпурной паучихой.       «У каждого родителя свой метод обучения» — подумала она. Вэй Усянь заметил: «Справедливости ради, в Гусу тоже не так уж и плохо».       — Ну-у, — протянула задумчивая Цансэ Саньжэнь. — Если знать как развлекаться, то можно и ужиться.       Лань Цижень тяжело вздохнул, сохраняя всеми силами спокойствие. Он не должен злиться на неотёсанную девицу в комнате, в которой им предстоит ещё прочитать целую книгу. Не Хуайсан вдруг сказал: «Вэй-сюн, послушай моего дружеского совета. Облачные Глубины — это совсем не то, что Пристань Лотоса. Как только мы прибудем на место, не вздумай дразнить одного человека». Вэй Усянь полюбопытствовал: «Кого? Лань Циженя?»       — Ох, уже ученики о тебе говорят шёпотом! — присвистнула Цансэ. — Могу поспорить, что лет так через 100 ты станешь местной легендой в Облачных Глубинах. Не Хуайсан ответил: «Нет, не этого старика. Тебе стоит вести себя сдержанно с его самой большой гордостью, с Лань Чжанем».       Лань Сиян встрепенулась. Сердце девушки сильно забилось, когда подруга стала читать о её сыне. Будущей жене главы Лань было интересно услышать про своего ребёнка хотя бы из уст людей.       Больше всего госпожа Лань хотела узнать, каким является её сын: чью внешность унаследовал, чей характер перенял, как ведёт себя, есть ли у него друзья… Вэй Усянь поинтересовался: «Лань Чжань — это тот, что из Двух Нефритов клана Лань? Лань Ванцзи?»       — Красиво звучит, — нежно улыбнулась госпожа Лань. Почетный титул «Два Нефрита клана Лань» был дарован двум сыновьям нынешнего главы Ордена Гу Су Лань — Лань Хуаню и Лань Чжаню.       Лань Сиян неловко заерзала на месте, слушая о своих сыновьях. Девушка рада, что её прекрасные мальчики, которых она будет любить и оберегать до конца своих дней, вырастут примером для подражания.       Цинхэн-цзюнь встрепенулся, заслышав про общих детей с его дорогой возлюбленной. В его сердце постепенно разлилось тепло, когда он осознал, что в будущем сможет связать возлюбленную с собой общими детьми.       Два сына. Два ребёнка от Лань Сиян. Едва им минуло четырнадцать, как старшие адепты всех кланов и орденов провозгласили их образцовыми примерами для подражания для младших.       Лань Сиян нежно улыбнулась, гордясь своими сыновьям. Они были невероятно известны среди учеников, и потому Вэй У Сянь сразу вспомнил его имя.       — Предчувствую, что у Вэй Усяня будет конфликт с одним из них, — предположил Цзинь Гуаньшан.       — Не сомневаюсь, — согласилась со своим будущим мужем дева Цзинь.       «Да тут никто не сомневается» — пронеслось в голове каждого, кто знал характер Цансэ Саньжэнь. Не Хуай Сан же удивился: «Разве есть какой-то другой Лань Чжань? Конечно же, это он. Представляешь, ему столько же лет, сколько и тебе, но в нем нет ни капли юношеской живости, он всегда такой сдержанный и серьезный, даже хуже, чем его дядя».       Госпожа Лань не удержалась от тяжкого вздоха. Её сын, оказывается, полная копия своего отца. И это её, как любящую мать, беспокоило. Вэй У Сянь издал звук, который можно было принять за «О!» и спросил: «Это тот, что такой хорошенький, да?»       Цзян Фэнмянь не удержался и покачал головой. Он вспомнил, как Цансэ Саньжэнь при первой встрече точно так же охарактеризовала Цинхэн-цзюня.       — Меня больше интересует другое, — усмехнулся Вэнь Жохань. — Когда он успел оценить его, если не так давно в Облачных Глубинах? Цзян Чэн не упустил возможности съязвить: «Хорошенький? Можно подумать, в Ордене Гу Су Лань есть хоть кто-то некрасивый!       — С этим не поспорить, — согласилась Цансэ Саньжэнь. — Все Лани хороши, словно вырезаны из нефрита! Адептов с неправильными чертами лица они даже не принимают. Если сможешь, найди мне там хоть одного человека заурядной внешности».       — Что за глупости! — запротестовал Лань Цижень из-за информации в книге. — Это всё людские предрассудки!       — Да, да… — недоверчиво покачала головой Цансэ. — Или же вы просто берёте в спутники красивых людей. А нас, обычных смертных с незаурядной внешностью, пропускаете мимо глаз.       — Ты…! — от гнева лицо Циженя покраснело, словно он съел любимые острые специи Цансэ Саньжэнь, которые она однажды ему подсыпала в еду.       Остальным оставалось только с огромным терпением молчать и ждать, когда огонь и лёд прекратят друг друга уничтожать словами.       Однако некоторые всё-таки задумались над словами девушки. Они действительно ни разу не видели Ланя с незаурядной внешностью. Вэй У Сянь поправился: «Хорошо, хорошо. Красивый», и указал на голову: «С макушки до пят весь в белом, на голове лобная лента, а за спиной — серебряный меч. Он действительно очень красивый, но лицо у него такое каменное, как будто бы он в трауре».       Лань Сиян печально качнула головой. Она точно поняла, что её сын, Чжань, копия своего отца от макушек до пят. Девушка уже готова не удивляться, если окажется, что Лань Чжань и внешность унаследовал от него. Не Хуай Сан с уверенностью воскликнул: «Ага, это он!», и немного помолчав, добавил: «Но он же медитировал в уединении последние несколько дней. А ты приехал только вчера, когда же ты успел его увидеть?»       Лань Цижень нахмурил брови и сщурил свой взгляд. Он догадывался, что в книге будет шокирующая для него информация.       Вэнь Жохань улыбнулся лисьей улыбкой. «Вчера ночью».       — Вчера ночью?!       Некоторые заклинатели, а в частности Лань Цижень и Цансэ Саньжэнь, не сдержали своего удивления.       И если Цансэ Саньжэнь диву давилась от того, что её сын по глупости своей попался одному из Ланей, то Лань Цижень пыхтел от гнева и негодования.       — Этот… Этот!       Вэнь Жохань скрыл смешок кашлем. Его друг всегда забавно реагировал на нарушителей спокойствия. «Вчера… Ночью?!» — ошарашенно спросил Цзян Чэн. «В Облачных Глубинах же комендантский час. Где ты его видел? И почему я не знаю об этом?»       — Юный наследник Цзян ведёт себя как старший брат, — подметила госпожа Цзинь.       Юй Цзыюань с трудом сдержалась, чтобы не показать своё недовольное лицо. Ей к чёрту не нужен такой сын, как Вэй Усянь.       «Тем более, если он сын слуги и возлюбленной Фэнмяня», — подумала она. Вэй У Сянь махнул рукой: «Там». Он указал на вершину очень высокой стены. Все застыли от изумления, а Цзян Чэн чуть ли не физически почувствовал, как пухнет его голова, и клацнул зубами: «Мы только-только приехали, а ты уже нашел приключений на свою беду! Что там у вас случилось?»       Лань Цижень приложил ладонь к груди, чувствуя, как его сердце начало сходить с ума из-за сына Цансэ Саньжэнь.       «Ещё одно бедствие мне на голову…»       — Не получи искажения ци, — с усмешкой сказала Цансэ Саньжэнь.       Лань Цижень стиснул зубы и промолчал. В глубине души он мог поклясться, что искажение ци получит только в том случае, если бедствие по имени Вэй Усянь останется жить в Гусу. Вэй У Сянь, ухмыляясь, ответил: «Да ничего особенного. Помнишь, по дороге сюда мы проехали мимо алкогольной лавки «Улыбка Императора»? Так вот, вчера ночью, я никак не мог уснуть, все ворочался и ворочался, и, в конце концов, не вытерпел и спустился с горы в Гу Су, и купил там два сосуда с алкоголем. Сам же знаешь, в Юнь Мэне такого не делают».       — В Облачных Глубинах запрещён алкоголь, — прошипел Цижень, подобно змее в засаде, смотря на не воспитанную девушку.       — Да подумаешь, — отмахнулась Цансэ, для которой подобное проблемой и не являлось. — В вашем Гусу слишком много запретов. А молодость-то не вечная, нужно всё успеть попробовать.       — Загубишь своё здоровье!       — Не ворчи. Моё тело — что хочу, то и делаю. Цзян Чэн спросил: «Тогда где же они?»       — Звучит, словно он получить свою долю должен был, — отмахнувшись веер, сказал Цзинь Гуаньшан.       «Мой сын не стал бы нарушать правила» — недовольно подумала Юй Цзыюань. Она нутром чувствовала, что этот Вэй Ин втянет её сына в передряги. Вэй У Сянь продолжил: «Тут такое дело… Я залез на стену, чтобы попасть обратно, и только-только перекинул ногу на другую сторону, как он меня застукал».       Цансэ Саньжэнь покачала головой.       «И как можно было так легко попасться? Ему явно не хватает от меня советов и уроков!» Один юноша заметил: «Вэй-сюн, да ты везунчик. Наверное, он только что закончил медитацию и отправился на ночное патрулирование. Тебя поймали прямо на месте преступления».       Будущая мать Вэй Усяня фыркнула.       «Этот ребёнок слишком дисциплинированный. Даже Цинхэн-цзюнь не такой!»       Цансэ Саньжэнь посмотрела на каменное изваяние, являющееся отцом Лань Чжаня. Она помнила, как он продался и согласился скрыть её нарушения за помощь в сближении с Лань Сиян.       «Может ли быть, что с нашими детьми будет так же?» — задумалась на мгновение она, прежде чем вернуться к чтению. Цзян Чэн сказал: «Тех, кто возвращается ночью, не пускают обратно до семи утра. Как же он разрешил тебе войти?» Вэй У Сянь растерянно всплеснул руками: «Так он и не разрешил. Он хотел, чтобы я убрал ту ногу, что уже успел перекинуть через стену. Вот скажи мне — и как бы я это сделал? Тогда он с ловкостью кошки забрался ко мне наверх и спросил, что у меня в руках». В груди Цзян Чэна заныло от плохого предчувствия: «И что же ты ответил?» «Это «Улыбка Императора!». Давай я поделюсь с тобой, а ты сделаешь вид, что меня не видел».       Цансэ Саньжэнь разразилась громким смехом, а Цинхэн-цзюнь нервно передёрнул плечом. Юноша вспомнил точно такую же ситуацию, возникшую у него с нарушительницей спокойствия Облачных Глубин. Цзян Чэн вздохнул: «В Облачных Глубинах запрещен алкоголь. Это страшное преступление».       — Да у них всё тут запрещено! — закатила глаза Цансэ под неловкий смех госпожи Лань. — Что вообще разрешено у них в ордене? Вэй У Сянь продолжил: «Ну вот и он сказал мне то же самое, а я спросил: «А что вообще разрешено в твоем Ордене?»       — Точно твой сын, — хмыкнул Вэнь Жохань. В ответ он, кажется, немного разозлился и потребовал, чтобы я прочел все правила на Стене Послушания. А там их было около трех тысяч, честное слово! Да еще и написаны на Чжуаньшу! Кто вообще стал бы их читать! Вы читали? Вот и я не стал. И чего он так разозлился?»       Цансэ Саньжэнь не могла ни согласиться со своим сыном. Иногда правила ордена Лань донимают её до невозможности.       «В будущем ни за что не буду принадлежать ордену или клану, — твердо решила для себя девушка. — Я птица свободного полёта!» «Да, да!» — все думали то же самое. Они жалели, что не встретили Вэй У Сяня раньше, и теперь наперебой затараторили, жалуясь на глупые и давно устаревшие ограничения, принятые в Облачных Глубинах:       Лань Цижень от злости скрипнул зубами. Этот паршивец, сын Цансэ Саньжэнь, склонял чистые и юные умы на плохую сторону! «У какого еще Ордена есть три тысячи правил, и ни одно из них не повторяет предыдущего?! Конечно, там есть и терпимые, например «забой скота на территории Облачных Глубин запрещен; сражаться без разрешения запрещено; беспорядочные связи запрещены; бродить по ночам запрещено; излишний шум запрещен; бегать запрещено»… Но есть ведь и такие: «смеяться без повода запрещено, сидеть недолжным образом запрещено; есть более трех мисок риса за раз запрещено…»       Лань Инь понимающе вздохнула. Она помнила тот день, когда впервые увидела количество правил. И помнила свою реакцию на каждое из них. Сейчас будущая мать Сиченя и Ванцзи реагирует не так шокировано и бурно, как впервые. Вэй У Сянь внезапно перебил говорящего: «Как ты сказал? Сражаться без разрешения тоже запрещено?» Цзян Чэн вновь протяжно вздохнул и ответил: «Да. Только не говори мне, что ты уже и подраться с ним успел».       — О нет, — устало пробормотал Вэй Чанцзэ, догадываясь, что ещë умудрился сделать его сын. Парень уже на первой главе убедился, что Вэй Усянь — копия своей матери. «Ага, успел. И мы разбили сосуд с «Улыбкой Императора». Все в унисон ахнули и досадливо хлопнули себя по ляжкам.       — Только один? — подметила Цансэ Саньжэнь. — А что случилось со вторым?       — Тебя только это интересует? — приподняв правую бровь, спросила Юй Цзыюань.       — Конечно, — кивнула девушка. — За него деньги уплачены. Что ж, хуже и быть не могло, и Цзян Чэн напомнил ему: «Ты говорил про два сосуда. Где же тогда второй?»       — Даже твоему сыну интересно, — подметила Цансэ, отчего госпожа Юй нахмурилась. «Я его выпил». Цзян Чэн спросил: «И где же ты его выпил?» «Да прямо перед ним и выпил.       — Какой смелый поступок, — восхитился Цзинь Гуаншань. Я сказал: «Ладно, раз в Облачных Глубинах запрещен алкоголь, тогда я не буду заходить внутрь и выпью все, стоя на стене. Это же не будет считаться нарушением правил, да?» Ну и тогда я все выпил залпом, прямо перед ним».       — Чёрт, это звучит логично! — Цансэ Саньжэнь досадливо цокнула языком.       — И не думай повторять! — недовольно крикнул на неё Лань Цижень, чувствуя всем нутром, что она обязательно захочет сделать нечто подобное, когда вернется.       — Не переживай, ты не узнаешь, — с хитрой улыбкой «обнадежила» шисюна девушка. «А потом?..» «А потом мы подрались». «Вэй-сюн» — выпалил вдруг Не Хуай Сан, — «Ты такой задавака».       Лань Инь улыбнулась и согласно качнула головой. Она разделяла мнение с мальчиком Не. Вэй У Сянь поднял брови: «Между прочим, Лань Чжань был весьма хорош». «Тебе точно конец, Вэй-сюн! Никто и никогда еще не ставил Лань Чжаня в такое неловкое положение. Скорее всего, теперь он имеет на тебя зуб. Берегись, хоть Лань Чжань и не ходит с нами на уроки, но зато он отвечает за наказания!»       Цансэ Саньжэнь покачнула головой. Её нисколько не напугали слова паренька. Но Вэй У Сянь ни капельки не испугался и махнул на него рукой: «А чего мне вдруг бояться? Ведь все говорят, что он с самых юных лет был чудо-ребенком. И раз он такой одаренный, то, должно быть, уже давно выучил все, что преподает его дядя, и теперь только и занимается медитацией в уединении. Не думаю, что он найдет время, чтобы поквитаться со мной. Я…»       Лань Инь с трепетом в сердце слушала информацию о своём сыне. Пусть и по крупинкам, но она счастлива узнать о своём ребёнке. Девушка хотела узнать о нём не только потому, что любила милых пухленьких булочек, на которых похожи дети, но и хотела понять, были ли у неё ошибки в его воспитании. Вэй У Сянь запнулся. Они как раз проходили мимо стены с выдолбленным в ней окном, и за ним увидели длинноволосого юношу в белоснежных одеждах и туго затянутой на затылке лобной лентой, сидящего с неестественно ровной спиной и словно окутанного инеем и льдом. Он окинул их холодным взглядом.       Девушка — мать Ванцзи — устало вздохнула и украдкой посмотрела на своего будущего мужа.       «Его копия, — несчастно подумала. — Нет сомнений». В ту же секунду на десять или около того ртов будто бы наложили заклятие молчания. Юноши бесшумно вошли в комнату и так же бесшумно расселись по своим местам, старательно избегая садиться за столы рядом с Лань Ван Цзи.       — О-о-о, время идёт, поколения сменяются, а зануды в клане Лань не перестают существовать, — довольно ухмыльнулась Цансэ Саньжэнь.       Девушка подметила, что поведение книжных ребят похоже на поведение её соучеников, которые, только завидев на горизонте Лань Циженя, замолкали, словно в рот воды набрали. Цзян Чэн потрепал Вэй У Сяня по плечу и прошептал: «Вот он и пришел за тобой. Удачи». Вэй У Сянь повернул голову и увидел профиль Лань Ван Цзи. Его длинные ресницы, изящно изогнутые, казались мягкими на ощупь, а осанка — идеально ровной; взгляд обращен строго вперед.       Непроизвольно почти все — за исключение Лань Циженя — посмотрели на Цинхэн-цзюня. Им на мгновение показалось, словно в книжке описали его. Вэй У Сянь подумал было, с чего начать с ним разговор, но тут в комнату вошел Лань Ци Жэнь. Лань Ци Жэнь был высок и подтянут, с такой же идеальной осанкой, что и Лань Ван Цзи, и совсем не стар, хотя и носил черную длинную козлиную бородку.       Цансэ Саньжэнь прервала чтение, пытаясь подавить смех от сравнения с козлиной бородой.       «Чёрт возьми, мой сын гений!»       Лань Цижень по привычке потрогал подбородок, не так давно сбритый девушкой. Его лицо побагровела от гнева. Он мог поклясться, что когда-нибудь потомство Цансэ доконает его! Кроме того, он полностью соответствовал традициям, принятым в Ордене Гу Су Лань, потому имел весьма и весьма приятную наружность. Но, к сожалению, атмосфера чрезмерной педантичности и жесткости, окружающая его, давала все основания называть его стариком.       — Поэтому тебе пора прекращать вести себя так. Бери пример с брата, — посоветовала будущая мать Усяня, указывая на Цинхэн-цзюня, которого окружала атмосфера спокойствия, равнодушия и холода.       — Сам разберусь, — сквозь зубы проговорил Цижень. В одной руке у него был свиток, и он не замедлил раскатать его, так что добрая часть бумаги оказалась на полу, и начал зачитывать правила Ордена Гу Су Лань. Лица всех присутствующих постепенно мрачнели.       Заклинатели, не носящие фамилию Лань, дружным дуэтом помрачнели и тяжело вздохнули. Их первый учебный день начался с таких же правил ордена.       — Но нас только попросили прочитать их на стене, — вспомнила будущая госпожа Цзинь. Вэй У Сянь помирал от скуки и бесцельно бродил взглядом по комнате, пока не наткнулся на Лань Ван Цзи. Он поразился, каким серьезным и сосредоточенным тот был, причем не только внешне: «И как только он может слушать эту скукотищу с таким вниманием?»       Цансэ Саньжэнь покачала головой и, будь такая возможность, сказала бы своему сыну не заморачиваться и не копаться в мозгах тех, кто носит фамилию Лань. Они не достижимы до понимания простых смертных. Вдруг Лань Ци Жэнь с грохотом бросил свиток на пол и едко улыбнулся: «Мне приходится повторять эти правила раз за разом, потому что никто не удосуживается их прочесть, хотя они и высечены на каменной стене. С этого момента никто не посмеет нарушать их и прикрываться незнанием. Но все равно среди вас найдутся те, кто меня не слушал. Но об этом мы поговорим позже. А сейчас…»       — Всегда знала, что ты придумаешь новый способ пыток, — не удержала язык за зубами Цансэ Саньжэнь, в очередной раз задевая Лань Циженя своими словами. Эти слова могли относиться с равным успехом к любому в этой комнате, но чутье подсказало Вэй У Сяню, что это был камень в его огород.       «Учитывая, что ты мой сын, то да, — подумала она. — Цижень всегда учится на своих ошибках». Как он и ожидал, Лань Ци Жэнь произнес: «Вэй Ин». Вэй У Сянь ответил: «Я». «Ответь мне на один вопрос. Навки, демоны, призраки и монстры — это одни и те же твари?»       — А-а, придираешься к моему сыну, — качнула головой Цансэ. — Как это мелочно.       Лань Цижень недовольно на неё зыркнул и сказал: — Между прочим, твой сын нарушил правила ордена. Вполне нормально, что у меня будет придирчивое к нему отношение.       Цансэ не поверила словам шисюна.       — Да признай, что просто из-за меня его недолюбливаешь, — шепотом проговорила, закатывая глаза. Вэй У Сянь со смехом сказал: «Конечно, нет». «Почему? В чем их различие?» «Навки получаются из живых, нечеловекоподобных созданий; демоны — из живых людей; призраки — из мертвых людей; монстры — из мертвых, нечеловекоподобных созданий». «Навок и монстров часто путают. Приведи пример, как их можно отличить». «Запросто», — Вэй У Сянь указал на голубовато-зеленое дерево за окном и продолжил: «Предположим, за все годы, что это дерево стоит здесь, оно впитало в себя энергию здешних книг и стало сознательным существом, которое способно причинять вред людям — это будет навка. Но если я возьму топор и срублю его, так что от него останется только пенек, и дерево превратится в сознательное существо уже после этого, — то это будет монстр». «Кто был по профессии родоначальник Ордена Цин Хэ Не?» «Мясник». «Клановый узор Ордена Лань Лин Цзинь — белый пион. Какой именно сорт?» «Сияние средь снегов». «Кто впервые в истории сконцентрировался на прославлении и возвышении своего клана, а не Ордена?» «Родоначальник Ордена Ци Шань Вэнь, Вэнь Мао».       — Стоит признать, твой сын хорошо образован, — подметил Цижень, признавая, что ум у мальчика блестящий.       Цансэ Саньжэнь довольно улыбнулась и сказала: — Не удивительно. Вэй Усянь — мой и Вэй Чанцзе сын, воспитанный Цзян Фэнмянем.       Стоящий в стороне будущий глава Цзян, мягко улыбнулся. Ему только в радость заботиться о сыне возлюбленной и лучшего друга.       — В таком случае, это объясняет уровень его знаний, — решил охладить гордость шимэй Лань Цижень. — Меньшего от одного из великих орденов ожидать и не стоит.       Цансэ Саньжэнь недовольно посмотрела на будущего старика Лань.       — Это что за оскорбление? Думаешь я плохо воспитаю своего сына?       В ответ на возмущение девушки Лань Цижень промолчал, не собираясь продолжать разжигание конфликта.       Будущая мать Старейшины Илин недовольно зыркнула на Циженя и вернулась к чтению.       Юные заклинатели в комнате тяжело вздохнули. Каждый решил для себя, что эти смогут поладить только тогда, когда наступит конец света. Его беглые ответы заставили сердца присутствующих пропустить пару ударов. Они чувствовали облегчение, но в то же время молились, чтобы Вэй У Сянь не запнулся, и Лань Ци Жэнь не начал поиски новой жертвы.       — Напоминает нас, — сказал Вэнь Жохань. — По взглядам наших шиди и шисюнов с шимэй и шицзе.       — Ага! — согласилась Цансэ Саньжэнь. — В частности в день устной проверки домашнего задания. Тем временем учитель продолжил: «Ты — ученик Ордена Юнь Мэн Цзян, так что ты и должен был знать назубок все ответы на предыдущие вопросы, и тебе нет никакой причины гордиться собой.       Лань Цижень довольно покивал на слова будущего себя.       Юй Цзыюань прикусила нижнюю губу, сдерживая своё недовольство. Одно дело, когда она терпит влюбленность жениха в безродную девицу, и совсем другое дело, когда сын слуги и безродной девицы обучается в ордене прямо перед её носом. Это же пятно на всю жизнь! Сын двух простолюдинов значим для Цзян Фэнмяня настолько, что тот принимает в орден его мать после смерти мужа. Ответь мне лучше вот на что. К примеру, жил на свете один палач, и были у него, как у всех, родители, жена и дети. За всю свою жизнь он обезглавил больше сотни человек, а сам внезапно скончался прямо посреди городской площади, и в наказание за его деяния труп палача выставили на солнце на семь дней. Вскоре затаенная злоба сделала свое дело — он восстал и начал убивать. Что нужно сделать?»       — Любишь усложнять моему сыну жизнь, — сказала Цансэ Саньжэнь с тяжелом вздохом.       — Усложнять? Вопрос-то легкий, — сказал Вэнь Жохань, приподняв правую бровь от удивления. Как мать его шимэй… очень опекающая. И юношу это удивило. В его представлении Цансэ Саньжэнь легкомысленная особа в плане материнства.       — Знаю, — сказала девушка. — Но Лань Цижень явно придирается к Вэй Усяню!       — Да не придираюсь! — гневно сказал юноша в белом, побагровев от злости. Он уже устал повторять, что относится к Вэй-младшему так из-за нарушения правил, а не из-за его матери. На этот раз Вэй У Сянь медлил. Все остальные подумали, что он не знает ответа, и заерзали от волнения.       — Мой сын знает ответ, — уверенно заявила Цансэ Саньжэнь. — Вероятно он думает, как правильно ответить.       — По крайней мере твой сын сначала думает, прежде чем сказать, — пробормотал себе под нос Лань Цижень, чувствуя пульсирующую боль в височной области.       Девушка притворилось, что не услышала его в тихой комнате. Лань Ци Жэнь забранился: «Что вы на него смотрите? Я и вам этот вопрос задал. Не открывайте учебники!»       — В этом весь ты, — фыркнул будущий глава Вэнь.       — Только ты не начинай, — устало сказал Цижень, смотря в глаза друга. Он не потянет бороться сразу с двумя. Ученики быстро убрали руки с книг, в которых они хотели подглядеть подсказку. Они тоже не знали верного ответа: безвременная кончина в толпе народа и не погребение в течение семи дней точно означали и ожесточенного призрака, и лютого мертвеца, потому было до конца неясно, как решить эту задачу. Каждый надеялся, что Лань Ци Жэнь спросит не его.       — Что за поколение детей пошло! — недовольно скривился Лань Цижень. — По ним и не скажешь, что будущие заклинатели.       — Они первый год обучаются в Облачных Глубинах, им простительно, — мягко сказала Лань Инь, прекрасно понимая зелёных ребятишек, только-только вошедших в подростковый период. В Гусу Лань высокая требовательность к учёбе и много ограничений для свободолюбивых душ подростков.       Лань Цижень шокировано покачал головой. В его время даже последний дурак образован! Тот же, увидев, что Вэй У Сянь по-прежнему молчал, немного подумал и сказал: «Ванцзи, скажи ему, что нужно сделать».       — Мой сын ещё не сказал, что не знает, — недовольно зыркнула на шиди Цансэ Саньжэнь.       — Молчание — знак не знания, — изрёк Лань Цижень.       Девушка свела брови вместе.       — Вообще-то, молчание — это золото, — поправила его она.              Юй Цзыюань, не выдержав постоянных препираний Лань Циженя и Цансэ Саньжэнь, громко их прервала. — Может будете рассуждать об этом в другом месте? Мы читаем книгу!       Цижень и Саньжэнь посмотрели на госпожу Юй.       — Ладно, ты права, — легко согласилась с ней девушка. Она не хотела ещё сильнее портить отношения с Цзыюань.       — Давно бы так, — сказал Лань Цижень таким тоном, словно не он спорил с ней по любому поводу.       — Продолжишь? — поинтересовалась госпожа Цзинь.       Цансэ Саньжэнь кивнула и молча опустила глаза в книгу.       — Глава закончилась, — сказала девушка, переворачивая страницу на вторую главу. Никаких изображений или пометок она не обнаружила.       — Не против, если я прочту вторую главу? — с улыбкой спросил у неё Вэй Чанцзе.       Цансэ Саньжэнь качнула головой и передала ему книгу.       — Если никто не против, то читай, — сказала она. — «А то Юй Цзыюань скоро испепелит меня глазами…»       Вэй Чанцзе взял книгу и посмотрел на содержание второй главы.