Большая охота

„Было ли в пользу ему, что имел он железное сердце?..” — Гомер

Вой. Протяжной, наполненный грустной историей с несчастливым концом — исповедью. Скарлетт бежала по лесу. Прочь! Прочь от зверя, что следовал за ней по пятам. Впереди её спасение, знала, что если успеет, то сможет его найти. Её обязательно спрячут от пасти, что вот-вот захлопнется на её шеи. Резкая боль в лодыжке, что-то схватилось за ногу, потянуло назад. Её крик, наполненный жгучей болью. Как же ей больно! Она оборачивает голову. Не человек, а сплошное безумство схватилось за неё, впивая острые зубы в стёртую кожу. Липкие, холодные слюни потекли из его рта по её ногам. Девушка пыталась вырваться из мёртвой хватки, цепляясь за что-нибудь. Под ногти залезла грязь, в нос ударил металлический запах её же крови. Сейчас хищник раскроет когтями её грудную клетку, доберется до сердца, выгрызая его из неё. Впереди до ненависти знакомый силуэт. Её спасение. Спасение, что целится в неё, пытаясь облегчить мучительную боль. Выстрел. Скарлетт распахивает глаза, жадно глотая воздух. В ушах до сих пор звучал звон. Тело и простыни были противно мокрыми. Больничная пижама, являющаяся главным напоминанием об заточении под отелем, прилипла к спине. В номере была темень, за окном — ночь. Она проспала всё утро и весь день, проснувшись только когда зашло солнце. Понадобилось несколько секунд, чтобы окончательно прийти в себя. Девушка запустила пальцы в волосы, убирая прилипшие ко лбу пряди. — Какой же бред может приснится… — прошептала она себе под нос. Собираясь идти в ванную, чтобы умыться, её остановил непонятный скрежет за дверью. Может она всё еще спит и её ночной кошмар не закончен? Еле заметная боль в руке, которая была ущипнута, говорила об обратном: это не сон. Там все же кто-то есть. Скарлетт бесшумно прокралась к двери, припадая к ней ухом. Она вообще закрыла её на ключ перед сном? Скрежет продолжался недолго. Почти сразу стих, послышался удар, от которого все внутри похолодело. Он же её сейчас просто выбьет! Девушка зажала рот рукой. Её взгляд заметался по комнате, пытаясь найти хоть что-то для своей защиты. Но до её слуха донеслись удаляющиеся шаги. Неизвестный ушел, оставив после себя только ужас, что парализовал все тело. К ней только что могли вломится, пока она была спящей. Но кому нужны такие грязные методы? Винсент так не играл: если бы он хотел, чтобы Скарлетт узнала, что это его рук дела, она бы узнала об этом сразу же. Девушка заползла в ванную, еле поднялась на ноги, опираясь об хлипкую раковину, что поведала не самые лучшие времена. В зеркале она увидела плачевную картину: Перед ней была затравленная зверюшка, загнанная в тесную клетку. Решив все же умыться, её лица коснулась ледяная вода. Сонливость совсем сошла на нет, да и после визита ночного гостя вряд ли бы удалось заснуть во второй раз. Вновь непонятный шум за дверью, будто кто-то острыми когтями царапал деревянную поверхность. Скарлетт не двигалась, не отводила взгляд от дверной ручки, что могла провернутся в любой момент. Нет. Больше оставаться здесь она не может. Нужно выбираться. Но ей некуда идти. Весь остров был одной огромной пастью зверя. На нём не было места, чтобы спрятаться, укрыться от лап Синклера. Перед глазами возникла картина: её схватывают медработники сразу же после того, как она покидает отель. Грубо скручивают руки, отправляют обратно под землю, без возможности выбраться. Пока её одолевали сомнения, за дверью прозвучал приглушенный рык. Неизвестный не собирался оставлять свои затеи. Нельзя было медлить, время совсем на исходе. Послав все к чёрту, она, пытаясь быть как можно тише, направилась к своей кровати. Подняла с пола брюки, натянула их на себя. Пружины под ней предательски заскрипели. Скарлетт закусила губу, бросая молящий взгляд на дверь. Хоть бы её не услышали! На ум уже пришло одно место: место, где её явно не ждут, но смогут защитить, не задавая лишних вопросов. Охотничий домик сможет стать её укрытием в эту ночь, а его хозяин, такой невыносимый, сможет помочь. Девушка подошла к двери. Неизвестного уже гостя не было слышно. Знает её замыслы? Выжидает когда та сама его впустит в номер? Женские пальцы крепко обхватили ручку, хватаясь как за последнюю преграду. Начался медленный отсчет до двадцати. За такие, как ей казалось, долгие секунды, ни одного шороха или чужого вздоха. Абсолютная, подозрительная тишина. Сделав глубокий вдох она отворила дверь, тут же ринулась по тёмному коридору, что казался нескончаемым. В любой момент Кацен ожидала услышать посторонние шаги у себя за спиной, но нет — никого. Добежав до очередного поворота, пришлось затормозить, чуть громко не врезавшись в стенку. Перед ней был главный холл отеля, пришлось спрятаться за углом, чтобы проверить обстановку. Скарлетт не удивилась, когда возле главного входа увидела дежурных, что уже клевали носом. Если её заметят — доложат Винсенту, в этом не было сомнений. Девушка не хотела подставляться, поэтому решила идти через чёрный выход на кухне. Она надеялась, что там путь к лесу свободен, и ей не придется блуждать по всему спящему отелю, ища очередные незапертые двери. К её счастью на кухне никого не оказалось, что позволило выйти на улицу без внезапных неприятностей. Она замерла на крыльце, всматриваясь в непроглядную темень меж деревьями. Может там её ждут хищники? Выжидают как свою добычу или хотят отомстить за свои муки? Липкое чувство страха вновь дало о себе знать. Идти в лес, что кишил безумными людьми — ошибка, глупость. Опасность отталкивала, но что-то другое влекло за собой, в самую чащу, и подразумевать чем являлось «что-то другое», совсем не хотелось. Будто это могло сломать её мир, всю ту крепость, что была построена за время заточения под отелям. Это «что-то» могло разрушить все! Нельзя отвлекаться, нельзя отвлекаться на него. Скарлетт похлопала себя по щекам, стараясь сосредоточиться. В лицо ударил холодный ветер, пробирая до самых костей, будто торопя её. Не имея на себе даже куртки, девушка ощутила всю немилость ледяной ночи на своем теле. Раз решилась, то нужно идти до конца. Обняв себя руками, в надежде хоть немного согреться, она побежала знакомой тропой. Несколько месяцев Скарлетт часто провожала ею гостей, на очередную охоту. Постоянно приходилось выслушивать беспрерывный лепет постояльцев, предвкушающих незабываемое развлечение, что предоставлял отель «Синклер». Теперь вместо бессмысленных разговоров она слышит лишь звук собственного сердца, что вот-вот вырвется из груди. Каждый треск веток под ногами казался притаившейся опасностью, готовой набросится на неё в любой момент. Каждый её рваный вздох казался последним звуком, что она издаст из уст перед своей смертью. Эта дорога всегда была такой длинной? Наконец, не веря своему счастью, Скарлетт подбежала к охотничьему домику. На губах красовалась облегченная улыбка. У неё получилось перебороть себя и прийти сюда. Девушка, не обращая внимание на трясущиеся руки, постучала в двери, надеясь как можно быстрее разбудить охотника. Её глаза устремились вверх к окнам — свет не горел. Он вообще дома? Постучав еще раз, у неё стали закрадываться сомнения. Неужели все оказалось зря… Уже успев мысленно обругать себя за такую оплошность, неожиданно перед ней открылись двери. Каспер стоял в проёме, крепко держащий своё ружье в руках. Его мутный взгляд, полный чистого недоумения, замер на ней. — Ты совсем с ума сошла, Кацен? Ты время видела? — он устало провёл рукой по лицу, пытаясь избавиться от последствий крепкого сна. Скарлетт, пытаясь не показывать своей радости, что Стормар оказался дома, двинулась вперёд, чуть не задев его плечом. Хоть в последний момент он и сделал шаг назад, чтобы дать ей пройти в дом, она успела заметить недовольство в его глазах. Девушка нервно заходила по комнате, пока охотник выглянул за двери, осматривая ближайшую территорию. Не обнаружив посторонних, он закрыл их, не забыв запереть на ключ. В доме было темно, даже лунный свет, внаглую пробивающийся сквозь окна, не смог осветить всё помещение. У неё появилось опасение, что сейчас в углах начнут сгущаться тени, как в тот раз, когда она пришла сюда впервые. Каспер оставил ружье, сложил руки на груди выжидающе смотря на Кацен. — Что? — С нескрываемым раздражением спросила та. Нервы были совсем на взводе. Мужчина поднёс руку в воздух, жестом призывая объяснить её внезапный визит: — Ничего не хочешь мне сказать? Заявиться в мой дом посреди ночи, так еще и шипеть на меня. — Он осмотрел её с ног до головы. — Ты пришла в пижаме? Скарлетт опустилась на диван, устало запрокинув голову назад: — Вообще-то на мне брюки. — Её взгляд в безмолвной войне скрестился с его. — Сам-то тоже в пижамных штанах. В ответ на её ехидство он закатил глаза. Охотник и вправду выглядел растрёпанно, по-домашнему. Волосы не были уложены, а вместо привычной одежды были футболка и штаны. Довольно необычно было видеть его в таком виде. — Ну, я жду объяснений. — Он не унимался. Скарлетт вздохнула, протараторив на одном дыхании: — В мой номер пытались пробраться. И это единственное место куда я могу пойти. Если ты сейчас выставишь меня за дверь — до меня доберутся, и не видать тебе твоих бумажек от Винсента. Каспер тут же напрягся, его движения стали нервными. В тёмных глазах не было недоверия, что уже заставило девушку расслаблено расправить плечи. — Ты уверена? Может приснилось или люди Винсента проверяли не сбежала ли ты. Девушка медленно замотала головой. Она понимала как вся эта ситуация выглядела со стороны, ведь после большой охоты и не такие могут быть последствия. — Я точно не спала, Каспер. — Отрешенным голосом сказала та. — И если бы это были те громилы, что работают на Синклера, то они бы зашли в номер, будь уверен в этом. В мраке совсем не удавалось разглядеть выражение лица охотника, но она отчетливо услышала как его дыхание участилось. Ему эта ситуация совсем не нравилась. — Хорошо, до утра побудешь здесь, но на рассвете я верну тебя обратно. Нельзя, чтобы кто-то узнал, что ты ночевала тут, особенно Винсент. — На последних словах он сделал особый акцент, подчёркивая серьезность происходящего. Скарлетт подняла две руки, бесспорно соглашаясь с ним. Пока Каспер зашторивал окна во всем доме, потому что они уже успели слегка повздорить, по причине отсутствия света, девушка вызвалась сделать чай. Мужчина категорически был против, чтобы включить даже один светильник, ведь «Ты хочешь, чтоб все хищники сюда на свет припёрлись?» был отличным аргументом против её «Я в этой темноте сверну себе шею». Но все же, ей удалось уговорить его зажечь небольшую лампу, что стоило немалых усилий. Скарлетт вернулась с двумя кружками, не разливши ни одну из них, уселась обратно на диван. Охотник, убедившийся, что все окна зашторены, принял из её рук свой чай. Оба молчали, сидя друг напротив друга, не спеша нарушать такое редкое явление как покой. Её глаза зацепились за подрагиувающюся тень на стене, что создал свет от лампы. На губах заиграла победная улыбка. — Итак…утром мы едем в город? — нарушив тишину спросила Скарлетт. Каспер не спешил отвечать, спокойно отпивал горячий напиток. — Да, захватим этого Артура Ларсена и пойдем вербовать местных. До вечера мы должны найти людей. Девушка недоверчиво выгнула бровь: — Они разве пойдут за нами? Им обещают награду? Иначе я не вижу смысла, чтобы так рисковать своей жизнью. В ответ её ждал насмешливый взгляд, мол «Ты сейчас серьезно?» — Пойдут, еще как пойдут, поверь мне, — горькая ухмылка была красноречивее всех слов. — Винсент обеспечил их работой и неприкосновенностью, люди начнут собираться как только увидят служебную машину. Но если этого тебе недостаточно, то вспомни, что им еще здесь жить, не трудно понять, что на острове что-то происходит. Скарлетт задумчиво приложила к губам кружку, глядя куда-то перед собой. К следующей ночи необходимо подготовиться как можно лучше, и для этого нужно иметь козыри в рукавах. — Что тебе известно о второй охоте? Винсент не дал тебе никаких подсказок? — Я знаю не больше, чем ты, Скарлетт. Не пытайся меня выпытывать. О, он все таки умеет называть её по имени, каков сюрприз. Девушка подалась вперед, с вызовом вглядываясь в тёмные глаза. Его необъяснимое спокойствие насчёт следующей ночи выводило её из себя. — Из нас двоих ты являешься любимым охотничьим псом Синклера. Ты прислуживаешь ему, не видя границ дозволенного. Я не удивлюсь, если по его приказу без раздумий выстрелишь мне в спину. Каспер повторил её жест, оскалившись в привычной ухмылке: — Но ты пришла сюда, к тому самому охотничьему псу, который, как ты говоришь, может выстрелить тебе в спину. Зачем? — Он тут же ответил на свой вопрос. — Не понятно. Желание оспорить его слова исчезло, как только она поняла, что и сама не знает ответ. Убегать от опасности к этому дому — сказала бы Кацен самой себе это несколько месяцев назад, то точно посчитала бы, что окончательно сошла с ума. На краю сознания возникли догадки, но лучше их игнорировать, не замечать. Это глупо, наивно, неправильно. Скарлетт отвела взгляд, принимая своё поражение. Один-ноль в твою пользу, охотник. Мужчина поднялся с кресла, забирая кружки. Кацен в то время сверлила его спину, пытаясь выдумать причину, оправдываться хотя бы перед собой. Зачем она пришла сюда? На кухне послышался грохот посуды. Любопытство заиграло с новой силой, и упускать возможность было бы большой ошибкой. Скарлетт поднялась с дивана, делая вид, что рассматривает чучела животных, хоть от одного взгляда на них у неё бежали мурашки. Медленно прошлась по скрипучему полу, направляясь к первому комоду. — Меня удивляет твоё спокойствие, охотник. — Она крикнула через плечо. — Неужели смирился? С кухни послышался его голос: — По-твоему я буду сидеть сложа руки? У меня есть свои методы. Женские пальчики обхватили первую ручку от ящика. Сверху на неё пялилось чучело какой-то птицы, явно не одобряя её действия. Скарлетт скривила губы, будто передразнивая её. Ей и самой было тошно от себя за своё копание в чужом грязном белье. Глупо было сомневаться в том, кому сегодня вечером хочешь доверить свою жизнь, но что-то в охотнике заставляло её задавать самой себе слишком много вопросов, на которые он в жизни не ответит. Тогда она найдет их сама, и эта неизвестность наконец перестанет терзать её душу. Ящик слишком легко поддался, что на секунду выбило её из колеи. Заглянув во внутрь, её ждало разочарование: пусто. — Может поделишься своими гениальными методами, чтобы я не чувствовала себя настолько беспомощной? Каспер засмеялся, что сразу донеслось до неё. На секунду ей показалось, что он вот-вот войдет сюда и застанет её на месте преступления. Второй ящик: пусто. Скарлетт тихо выругалась под нос, опасливо оборачиваясь в сторону кухни. Её взгляд прошелся вверх по лестнице, что вела на второй этаж. Стормар дураком не был, видимо хранил личные вещи только там, где у посторонних точно не будет доступа, лишь создал образ, что этаж является обжитым. — Что ты делаешь? За спиной был сухой голос, будто нажатие на спусковой крючок. Скарлетт замерла ланью в огнях фар. Медленно обернувшись, возникло только одно желание: исчезнуть из этого дома и забыть всё, что с ним связывало. Охотник облокотился об косяк, вытирал руки небольшим полотенцем. Его острый взгляд был готов прожечь девушку насквозь, без абсолютных сожалений. Чувство стыда и желание оправдать себя встретились в жестокой войне, не щадя никакое из них. Ноги подкосились от страха, поэтому пришлось опереться об комод, как за единственное спасение. — Ищу ответы на свои вопросы. — Тихо призналась она. Её поймали. Захотелось разозлиться, обвинить его, лишь бы охотник прекратил на неё смотреть таким тяжелым взглядом. Захотелось извиниться, спрятав лицо в ладонях, признаться в своём страхе перед его предательством. Но она молчала, гордо вздернув подбородок и только пальцы, впившиеся в мебель, могли выдать её. — Я устала, Каспер! — Девушка двинулась ему на встречу, устало проводя руками по волосах. — Я устала жить в неведении, не понимать что происходит. Охотник тоже не медлил, идя к ней как к пойманному животному, что попало в его же капкан. Он некультурно ткнул в неё пальцем: — Поэтому ты решила копаться в моих вещах? — Его гневный взгляд метнулся к незакрытому ящику. — Чтобы удовлетворить собственное любопытство? Неприятное щемление по всему телу, кипятком разлилось по венам, доходя до самого нутра. Скарлетт устало, горько посмотрела на разочарованного мужчину. — Нет же! На этом острове у каждого свои тайны, и я боюсь, что твои окажутся самыми больными для меня! — Она уже почти перешла на крик. Это её никак не оправдывало. Каспер нервно заходил по комнате, но и Скарлетт не оставляла попытки достучаться, последовала за ним. — Тебя волнуют только собственные вопросы, Скарлетт! — Он слишком резко повернулся к девушке, что та чуть не врезалась в него. — А кто даст ответы на мои? Или ты думаешь, что одну тебя здесь держат за идиотку? Оба замерли около зашторенного окна, колко глядя друг на друга. Две тени на стене, находящиеся неприлично близко, готовые то ли слиться в одну, то ли отпрянуть по разным углам. — Может, хотя бы кто-то из нас получит своё. Спрашивай, возможно я знаю то, что тебе нужно, — Последние слова были сказаны сквозь зубы. Каспер криво усмехнулся, дёрнув головой. Его это инициатива явно позабавила. Скарлетт не отступила, выше подняв голову, чуть ли не касаясь носом его раненой щеки, заклеенной свежим пластырем. Ей показалось, что вот-вот по его виску потечет темная жидкость, царапина вновь начнет кровоточить, как в ночь охоты. Только подумав об этом, как по щелчку пальцев, все пришло в реальность: На белоснежном пластыре стали проявляться алые следы, расширяющиеся с каждой секундой. Девушка больно зажмурила глаза, ведь прекрасно знала — это видит только она. Наваждение спало, когда чужие пальцы сомкнулись на её запястьях, поднимая их вверх. Все стало как прежде, и никакой крови на его лице не было. — Тогда скажи мне, зачем ты второй раз приходишь сюда? К охотничьему псу Винсента, которому не доверяешь. — Мужские руки сильнее сжали её, будто ремни. — Мне нет причин слепо доверять тому, кто служит самому дьяволу. Даже ты уже себе не веришь. — Она дёрнулась, вырываясь из его хватки. Скарлетт знала куда бить, и попала в самую цель. Каспер презрительно прищурил глаза, то ли к себе то ли к ней. — Я бы не запутался, если бы не ты. — Он опять тыкнул пальцем ей в плечо, будто ругая упрямого ребенка. — Ты — пожар, Кацен. Ты разрушаешь, превращаешь в пепел. Из-за тебя я стал сомневаться во всем, что меня окружает! С каждым его словом, сказанным в её адрес, в животе стал закручиваться тугой узел. Несказанное, проглоченное, забытое в давних воспоминаниях стало скапливаться в один комок эмоций. Охотник бессильно опустил руки, делая шаг назад, собираясь вновь уйти от неё, оставить. Так ведь нужно. Скарлетт этого не позволила. Только не снова! Не дав ему отступить, её пальцы сжимают ворота футболки, резко притянув его к себе. Врезается губами в его губы, не давая возможности струсить перед своим желанием. Он точно свёл её с ума, ведь это настоящее безумие, ошибка! Каспер, явно не ожидавший этого, отвечает не сразу. Лишь пару движений спустя позволяет себе пойти ей навстречу. Она — пожар, безумие, запрет. Этого нельзя было допустить, нельзя чтобы всё зашло настолько далеко. Так почему сейчас её горячие руки осторожно касаются его шеи, продолжая сжимать одежду? Скарлетт медленно отстраняется, боясь его реакции. Губы горели, её глаза помутнели, утопая в его чертах. Зря, очень зря: Разозлится, окончательно возненавидит! Тяжелое, рваное дыхание, его острый взгляд, под которым она чувствовала себя такой уязвимой. Мужчина не двигался, смотря на неё. Кацен прикрывает глаза, не думая о том, что будет дальше. Свет от лампы дрогнул. Его тень дёрнулась в сторону второй. Каспер сделал шаг к ней, обхватывая руками её лицо. Вновь примыкает к губам, сильнее, напористее. Оба знали: нельзя, не в это время, не в этом месте. Обоим было плевать. Сейчас, в касаниях друг друга, искали чёртовы ответы, как они считали. Только так смогли объяснить своё ненормальное влечение к чужим губам и телу. Нужно остановиться! Но с каждой секундой поцелуй становился все отчаяннее. Скарлетт, дразня, провела языком по его устам, тут же чувствуя как мужские руки переместились на её талию. Воздуха стало не хватать, но страх, что если она отвлечется от него, то охотник исчезнет, будто очередное видение, был намного сильнее. Мужчина, доказывая обратное, больно прикусывает нижнюю губу. Он реален, он с ней. Не отрываясь от неё, Каспер подталкивает девушку к первой попавшей поверхности, усаживая её сверху. Несколько предметов были нагло скинуты на пол, сопровождаемые грохотом. Терпкие поцелуи перенеслись на шею, оставляя багровые следы за собой. Послышался недовольный женский вздох, и лёгкий укус за ухом. Они еще долго не сойдут с её кожи. Скарлетт попыталась взять контроль на себя, аккуратно обхватила его лицо, скользнув языком глубже, но мужчина лишь прошипел что-то в ответ, то ли от упрямости, то ли от того, что могла случайно задеть царапину. Будто извиняясь, она медленно провела носом вдоль шеи, припадая к ней губами, мстя ему, создала несколько таких же отметен. В то время его холодные пальцы проникли под её кофту, касаясь горячей, раскаленной кожи. Каспер поймал её опьяневший взгляд, спрашивая не перешел ли черту, на что получил безмолвную горькую усмешку. Девушка слегка дёрнула бёдрами, сильнее прижимаясь к его телу. Мужские руки медленно двинулись выше, доходя до ребер. Оба были готовы растворится в друг друге, доверится этой ночи полной откровенных слов и действий, бессовестно забыв обо всем. Они нашли свой покой и свое безумие в одном, смирившись с неизбежным. Совсем рядом с охотничьим домом раздался ледяной вой. Охотник замер, прислушиваясь. Скарлетт тоже напряглась, сильнее сжавши его плечо. После этого никакого подозрительного звука не последовало, и Стормар позволил себе расслабиться. Частое, прерывистое дыхание нарушало резко появившуюся тишину в комнате. Мужчина, даже на шаг не отходя, уткнулся носом в её плечо, оперевшись руками об деревянную поверхность, где она сидела. Скарлетт же осторожно, еле касаясь губами его виска, смотрела куда-то перед собой. Осознание, что сейчас произошло и куда все могло зайти, пришло не сразу. Охотники не спешили говорить об этом, упрямо молчали, не отрываясь от друг друга. Каждый думал о своем, пытаясь не вспоминать чужие прикосновения, обжегшие больше участки кожи. Но с каждой попыткой воспоминания, будто назло, становились ярче, требуя продолжения. Каспер подал голос первым, пытаясь сделать его как можно менее хриплым. — Рассвет через пару часов. Тебе нужно выспаться. В воздухе еще витала страсть и недосказанность, но обстоятельства не потерпели бы чего-то, что могло не входить в рамки жестокой большой охоты. Охотники понимали, что эта ночь понесет за собой последствия, которые еще нужно будет преодолеть. Вопрос в другом: в итоге придется преодолевать вместе или, как привык каждый, в одиночку?