Мой Ангел Хранитель

Апатия. Единственное, что чувствовал Дазай находясь в квартире. Крики и рыдания очень скоро закончились. Словно больше ничего не осталось. Только пустая оболочка. Он не знал что ему делать. Дазай просто хотел, чтобы Чуя вернулся. Осаму ничего не хотел. Было такое ощущение, что он находится не в реальности. Что всего происходящего не было. Что такого счастья просто не могло быть. Единственное, кто помогал более верить в реальность, был Саку, который постоянно лез к Дазаю. Тот сперва отталкивал от себя котенка, но в конце концов уложил его к себе на колени и начал гладить. Почему. Почему он такое идиот. Что нужно сделать, чтобы он перестал вести себя, как не разобравшийся в своих чувствах дурак? Первые два дня без Чуи Дазай ни на что не реагировал. Его ничего не интересовало. Словно он вернулся в состояние, которое наступило сразу после смерти Оды, только ещё хуже. Почему он не мог просто рассказать? Дазай не мог перестать задавать себе этот вопрос. Он боялся. Боялся что его оставит Чуя, и в результате сам сжёг все мосты назад. Осаму не мог ни есть, ни спать. Как только он хотел прийти на кухню, так тут же его накрывали воспоминания как Чуя готовил завтрак. На третий день без еды и без сна он свалился в голодный обморок. У него и раньше случалось такое, но никогда не было так плохо после того как он пришёл в себя. Ему снова начали сниться кошмары, собственно поэтому он и перестал спать. Под конец трёх дней Дазай опять впал в истерику. Только на этот раз слезы не лились. Как будто он уже не мог ничего. Пустая оболочка. — Я просто хочу, чтобы он вернулся. Вернись Чуя. — впервые за трое суток тихо прошептал Дазай и отрубился без сил от усталости. *** — Одумался, горе мое луковое. — Дазай лежал в кровати, а рядом с ним Чуя играл с Саку. Он смотрел на котенка добрыми глазами, но голос, которым он говорил был сердитым.— Сам просил уйти, а вот до чего опять себя довёл. Ну хотя бы обещание, что ничто с собой не сделаешь сдержал. Завтрак около тебя, если ты не поешь, я отказываюсь с тобой разговаривать. — Чуя, я… — Живо Осаму. — Чуя очень злился на Дазая, за то что он его прогнал. Нет бы разобраться нормально, он видели страдать в одиночестве собрался. Дазай ел омлет молча и только смотрел на Чую. Живой. Здоровый. Настоящий. Сидит, играет с Саку. И этого он хотел лишиться. Он просто фантастический идиот. — Я доел, Чуя. Я хочу сказать…— Осаму начал говорить, но его быстро прервали, крепко прижав в объятиях. — А теперь придурок, слушай сюда. Ты знаешь как сильно я за тебя испугался? — Чуя стиснул руки Дазая, что есть силы и медленно, тихо ему говорил. — Ты знаешь, как я за тебя переживал, кретин ты пустоголовый? Я волновался, тебе что вообще плевать? Ты ушёл разбираться в своих загонах, мне ничего опять не сказал, но зато прогнал. Ты идиот знаешь, что если ангела прогнать, то вернуть его можно только позвав по имени? Ты знаешь, чтобы бы было бы? Я бы тебя не нашёл. Я не хочу потерять тебя, Осаму, ясно? —Чуя все говорил что-то в плечо Дазая, а по его глазам стекали крупные соленые слезы. Чуя первый раз плакал при Осаму и тот был в смятении. — А если бы ты что-то сделал с собой, идиот, а? Ты вообще понимаешь, что-нибудь? Ты меня слышишь Дазай?! — Чуя, прости. — Сейчас я…—всхлипнул Чуя.— Сейчас я успокоюсь и мы с тобой нормально поговорим, что случилось и почему тебя накрыло. Я думаю, что тут уже другая причина. И не думай мне врать. Понял? — Чуя, тебе нужно поспать. Сколько ты не отдыхал? — От такого же вампира слышу.— буркнул в плечо Чуя. — Ненавижу плакать, после этого чувствовую себя ещё хуже. Как будто что-то внутри болит. Прости меня, я правда не хотел тебя покидать. — Чуя… — Всё, всё не раскисай. А то мы с тобой вдвоем квартиру затопим. — Чуя наконец выпустил Осаму из объятий, но по-прежнему держал его за руку. — Что случилось, Дазай? Пойми, я правда хочу знать, ты мне очень дорог, ты даже не представляешь себе насколько сильно. Дазай глубоко вздохнул и попытался говорить ровным голосом, однако все равно не мог подобрать слова: — Чуя, ты… Ты знаешь, как сложно мне описывать свои эмоции и в принципе понимать свои чувства. Ты знаешь, что иногда я вообще не могу понять их и тогда у меня наступает паника. Неважно какие это чувства: хорошие или плохие, главное, чтобы они были сильные. И тогда…я теряю себя, я не могу ничего понять, как будто мозг отключился. Я с трудом могу признать…но я не могу сам разобраться со всем. Мне нужна помощь. Но когда я понял что я чувствую, мне стало ещё хуже. Мне страшно… Чуя, мне страшно. От своих чувств. — Осаму, иди сюда. — Чуя лег рядом с ним на кровать и начал снова обнимать. Дазай вздрогнул. Чуя мгновенно испугался и прижал Дазая поближе, словно ограждая от всех проблем. — И самое страшное, Чуя, самое сильное чувство связано с тобой. Я…я никогда такого не чувствовал. Словно пустоту в душе заполнил маленький лучик света. Чуя, ты прекрасный, ты замечательный, добрый, поддерживающий, ты слишком хороший. Даже не так… Чуя ты самый лучший. Я понял… понял одну вещь. Я влюбился в тебя, Чуя. Я хочу, чтобы ты был рядом, я хочу быть рядом с тобой. Мне нравится твои обнимашки. Я не чувствую холод. Мне нравится, как ты заплетаешь мне хвостики, они получаются очень милые. С тобой я могу быть собой, я могу проявлять эмоции и не бояться. Я люблю тебя Чуя, и очень боюсь этого. Я хочу тебя поцеловать, зная, что потом не смогу смотреть на себя. Это неправильно, то что я чувствую это не правильно. Я не могу перестать это чувствовать. Прости меня, Чуя. Осаму замолчал. Он только что признался. Чуе. В том, что его любит. Он сказал ему об этом. — Осаму, ты знаешь, что ты очень смелый. Ты признался в том, что любишь. Не у всех хватает смелости. У меня не хватило. Ты самый лучший, Осаму. Ты не представляешь, насколько сложно мне признаться. Кто сказал, что то, что ты чувствуешь неправильно? Любовь не может быть неправильной, если оба готовы отдаться жизнь за друг друга. Осаму, ты смелый. Ты чудо, Осаму, хоть и с загонами. Ты пытаешься, вылезти из всего, что на тебя навалилось. Ты пытаешься разбираться в себе. Ты самый лучший, Осаму. Я очень тебя люблю. Я не могу даже объяснить насколько. И ты никогда не должен извиняться за свои чувства. Ты это ты, Осаму. Чуя приподнялся от кровати и отпустил руку Дазая. Тот испугался. Он словно не слышал всё то, что ему сказал ангел. В голову опять начали лезть плохие мысли. Дазай крепко зажмурился. Он не хочет опять тех мыслей. Он даже не понял, что произошло.Но вдруг его губ что-то коснулось. Что-то теплое и влажное. Аккуратно приблизившись, Чуя целовал его. Нежно и мягко. Губы Чуи были, как сладкая вата. Словно сейчас расстаят. Хотелось ещё и ещё чувствовать их. Чуя такое медленно отстранился от Дазая. — …— — Чуя, я люблю тебя. — Я тебя тоже, я тебя тоже, Осаму. — Ты можешь… ещёразпоцеловатьменя? — на одном дыхании выпалил Дазай. И Чуя ничего не отвечая вновь прислонился губами к губам Дазая.