Сбой в системе

— Сэр? — Кто-то подергал его за плечо. — Мистер Уотсон? — Да? — Джон вскочил, как ошпаренный, диким взглядом впившись в медсестру. — Ваш друг в порядке, насколько это возможно после той дозы барбитуратов... — Я медик и прекрасно все понимаю. — Хорошо. — Манерой поведения медсестра напомнила Джону миссис Хадсон. — Я отведу вас к лечащему врачу вашего друга. Джон позволил ей вести его за руку, как ребенка. Врач, молодой и наглый альфа, бойко доложил Джону о состоянии пациента и уставился на него, ожидая отклика. — Когда он придет в сознание? — Завтра. Во второй половине дня. — Вам не стоит находиться возле мистера Холмса. Он плохо реагирует на альф. На лице врача отразилось искреннее непонимание. — Просто учтите это, если не хотите получить самую сильную паническую атаку из всех, какие вы когда-либо видели, — предупредил Джон. — Я съезжу домой. Оставлю свой номер телефона на ресепшене. В случае чего звоните. Он строевым шагом направился к выходу. Ему было необходимо представлять, что он находится на плацу, в марш-броске, да где угодно, лишь бы не сорваться.

***

Дома Джон дал волю эмоциям, заорав с такой силой, что задребезжали стекла в окнах. Он несколько раз ударил кулаком в стену, остановившись, лишь когда увидел кровь на светлой краске. Он принял душ в ванной гостевой комнаты, не желая входить в ванную, где Шерлок наглотался таблеток. Побрился, сменил одежду, побросал в сумку вещи, свои и Шерлока. И поехал в больницу, повторяя как мантру: «Я должен быть уравновешенным и адекватным».

***

Сознание вернулось к Шерлоку, а вместе с этим понимание того, что он все еще жив. Разочарование заставило его взбеситься. Он выдернул из себя иглы и трубки, собираясь уйти. Неважно, что на нем была больничная сорочка, а обуви вообще не присутствовало. У него был запас снотворного и экстази. Срочно нужно было попасть домой и принять все, чтобы прекратить жить. Он не хотел терпеть свое тело, все эти воспоминания, ощущения. Их было слишком много, они вызывали перегрузку, необратимые ошибки, ненависть к самому себе, к своей беспомощности в прошлом и настоящем. Какой же я был тряпкой, что позволил двум ублюдкам издеваться надо мною сутками! Его перехватила медсестра, позвала на подмогу охранника. Вдвоем они вернули Шерлока на кровать. Когда Джон вошел в палату, Шерлок был под воздействием большой дозы успокоительных и ни на что не реагировал. В следующий раз, очнувшись, Шерлок увидел Джона, сидящего на стуле. — Ну привет, — сказал Джон. — Я нашел твои запасы. — Жаль. — Ты два дня пролежал в отключке. У меня было предостаточно времени, чтобы устроить тотальный обыск. — Жаль, — повторил Шерлок. — Я не могу понять то, что ты перенес. Не буду лгать, что понимаю. Но ради меня, Шерлок, прошу, не умирай. — Джон говорил спокойно, будто рассказывал о погоде или о ценах на кетчуп. — Если ты умрешь, то я вышибу себе мозги. — Я найду пистолет. — Поверь, я выкручусь. — Я хочу умереть. — Хорошо, — кивнул Джон. — Только перед этим подумай, что ты приложил массу усилий, чтобы выжить в нечеловеческих условиях. Представь, как бы обрадовались альфы, узнав, что ты сдался. О да, они бы ликовали, словно сорвали джекпот. Во взгляде Шерлока появилась обеспокоенность. — Поэтому я прошу тебя об одном чуде. Будь живым, Шерлок. Ради меня. Потому что я люблю тебя больше своей жизни. — Ты меня шантажируешь. — Да. Ты прав. Шантажирую. И если тебе не совсем наплевать на меня, то ты совершишь чудо и останешься в живых. Шерлок нахмурился, обдумывая слова Джона. — А пока я схожу в ближайшее кафе и что-нибудь съем. — Джон встал. — Мне сказали, что если ты будешь вести себя хорошо, то тебя выпишут завтра. Я знаю, что ты ненавидишь больницы. Так что в твоих интересах быть паинькой, ну то есть не рассказывать всем подряд их тайны. Шерлок молчал. — Вернусь через час. — Я не из-за менеджера это сделал. — Шерлок закрыл глаза. — Просто… Почему-то стало невыносимо жить. — Я скоро вернусь. — Джон хотел взъерошить его волосы, как делал раньше. Но как-то он отметил странную реакцию Шерлока на это: тот заметно напрягся и с видимым отвращением провел ладонью по голове, будто стряхивал невидимую грязь. Поэтому сейчас Джон ограничился легким поцелуем. — Ты ведь… — Шерлок нахмурился. — Ты ведь понимаешь, что, возможно, я до конца жизни не избавлюсь от… Не смогу заниматься сексом. — Я не помешан на этом, если ты не заметил. — Да, но… — Если ты думаешь, что я променяю тебя на кого-то с сексом, то крупно ошибаешься. — Хорошо. — Шерлок продолжал хмуриться. — Я… верю. Он едва не добавил «наверное», но вовремя закрыл рот.

Через две недели

— Добрый вечер, доктор Уотсон, — игриво сказала медсестра, заглянув в кабинет Джона. — Приглашаю вас на вечеринку. Собираемся в пабе. Футбол, пиво, чипсы. — Извините, Сара, но я, пожалуй, откажусь. После работы за мной заедет мой жених. — У медсестры округлились глаза. — Так что ничего не получится. — Ну вы бы могли пригласить своего жениха посидеть с нами. Джон покачал головой. Он бы сказал, что компания из четырех альф и пятерых бет не понравится Шерлоку, но это могло бы обидеть Сару. Поэтому он снова покачал головой. После работы Джон снял халат, заглянул в ординаторскую, чтобы попрощаться. Его опять попытались уговорить пойти в паб, из-за этого Джон потратил минут пять на вежливые отказы. Выйдя на улицу, он увидел темно-красный Mini Cooper. Машину три дня назад выбрал Джон по каталогу. — Привет. — Он сел на место пассажира. — Извини, я задержался. — Да ничего страшного. — Шерлок потянулся за поцелуем, и у Джона перехватило дух от этого. Шерлок совсем недавно начал выказывать знаки внимания. Он почти без содрогания позволял Джону обниматься, а в постели не отталкивал его. — Тебя приглашали на пиво. — Шерлок завел мотор. — Почему отказался? — У меня два выходных. Не хочу провести один из них, борясь с похмельем. — Здравое решение, — усмехнулся Шерлок. — Хочешь где-нибудь поужинать? — Выбор за тобой. — Джон поставил телефон на зарядку. Шерлок выбрал небольшой ресторанчик с итальянской кухней. — Сегодня я назвал тебя своим женихом, — признался Джон, когда официант принес заказанные блюда. — Не сообразил, как еще назвать. Ты не обидишься? — Принято радоваться такому статусу. — А, ну хорошо. Иногда люди бывают такими навязчивыми… Я имею в виду женщин-бет с их матримониальными планами. Ладно, забудь, проехали. Позже Джон рассказал Шерлоку о пациентах, которые здорово его насмешили во время приема. — Если это имеет для тебя какое-то значение, то ты можешь носить кольцо, — вдруг произнес Шерлок. Джон едва не подавился пастой. — Тогда тебе не будут задавать глупые вопросы. — Люди все равно будут их задавать. И ты об этом прекрасно знаешь. И я не хочу притворяться тем, кем не являюсь. — Я никогда не задумывался о браке. Во мне видели урода, законченного наркомана, ущербного омегу, но только не человека. Ты практически единственный, кто относится ко мне нормально. Так что для меня будет честью называться твоим женихом. Даже если мы никогда не заключим брак. — Черт. — Джон почувствовал, как его глаза увлажнились. — Давай поедим, а то мой желудок сейчас сам себя переварит. Домой возвращались в полном молчании. Джон вышел из машины в гараже, направляясь в кухню. Позади послышался звук опускающихся ворот, а потом раздались шаги Шерлока. — Я обдумал все, что ты сказал мне в больнице. — Он положил руки на плечи Джона. — Я попробую посещать психотерапевта, но если ты пойдешь со мной. — Спасибо. — Джон повернулся к нему. — Ты молодец. Шерлок бросился к мойке, и его стошнило. Джон решил, что Шерлок чем-то отравился. Он подал ему бутылку минералки, затем навел порядок. — Меня так называл, — Шерлок сделал глоток и чуть не подавился, — он меня так называл. — Господи, — простонал Джон. — Я не знал. Больше никогда такого не скажу. Он отвел Шерлока в ванную, помог ему раздеться и принять душ, потом сопроводил в спальню. Сам в ускоренном темпе помылся и, натянув пижаму, пришел к Шерлоку. — Я пытался все удалить, — сказал тот. — Но не получается. Становится только хуже. — Я всегда буду с тобой. — Джон выключил свет, оставив ночник со своей стороны — ранее он заметил, что ночник или лампа на второй тумбочке вызывают у Шерлока что-то вроде страха. Лампа на этом месте оказалась под запретом так же, как прикосновение к локтям Шерлока и к его волосам — из-за этого Джон жалел, что лично не дорвался до альф. Он бы обеспечил им адские муки за все, что они сделали с Шерлоком. За то, что они превратили этого замечательного человека, на которого Джон был готов молиться, в дерганого параноика. — Ты всегда можешь на меня положиться, — продолжил Джон. — Во-первых, я врач. Меня рвотой не напугать. Во-вторых, я настолько сильно тебя люблю, что это вызывает у меня оторопь. И что бы с тобой ни происходило, я всегда буду рядом. Ты мне веришь? Шерлок кивнул.

***

Через пару дней Джон обзавелся кольцом на безымянном пальце левой руки, а на стол поставил фотографию: он с Шерлоком на фоне дома на Бейкер-стрит. Коллеги Джона оперативно отыскали информацию о том, что случилось с Шерлоком. И к огорчению и злости Джона, их реакция была далеко не доброжелательной. — Ну я бы не отказалась так пожить целый месяц, — рассуждала доктор Саммерс во время обеда в больничной столовой. Джон отлично ее слышал, сидя за соседним столом. — Полное обслуживание, секс каждый день (она проходила процесс развода, во время которого муж пытался забрать у нее детей и дом), никаких напрягов. Потом еще несколько миллионов сверху. — Так ведь его избивали, — возразил интерн по имени Дик. В ответ Саммерс презрительно рассмеялась, ее поддержали альфы-терапевты. — Не стоит верить всему, что пишут в сети или в газетах, — сказала она. — Это преувеличение, чтобы вызвать сочувствие. Не получилось раскрутить трагедию вокруг несчастного омеги-инвалида, так придумали побои. У Джона появилось почти непреодолимое желание положить ладонь на затылок Саммерс и как следует впечатать ее накрашенное лицо в стол. Но вместо этого он встал, выбросил недоеденный сэндвич и ушел. Поэтому не услышал язвительные слова Саммерс: — Наш новенький не нашел себе бету, так прицепился к этому калеке. Тоже неплохо устроился. Я вот одного не понимаю, зачем ему работа? На те деньги, которые остались от Мунов, можно до конца своих дней в потолок плевать. — Нехорошо вы говорите, — дрожащим от возмущения голосом произнес Дик. — Нельзя так. — Кажется, кто-то здесь надолго не задержится, — задумчиво сказала Саммерс. Через час Дик отыскал Джона в туалете и передал ему слова Саммерс. — Слушай, — Джон откашлялся, — не бери это все близко к сердцу. Шерлок и я не такого наслушались в Лондоне. По сравнению с тем дерьмищем, которое на нас вылили, Саммерс — жалкая шавка. А тебе еще работать здесь придется. — Но… — Дик раскраснелся от негодования. — Эта мерзкая женщина… И… Понимаете, я — альфа, но мне стыдно за свою расу. Я бы никогда… — Твоя семья купит тебе омегу. И твое «никогда» полетит псу под хвост. — Джон вытер руки бумажным полотенцем. — Не обижайся. — Да я не… — Отлично. — Джон похлопал Дика по плечу. — Буду рад, если ты сохранишь свои убеждения.

***

Приехав домой, Джон переоделся в домашнюю одежду, освежился в ванной и поднялся на второй этаж. Здесь, в одной из комнат, Шерлок обустроил лабораторию. Джон уселся на диван и начал рассказывать будничным тоном: — Я подал заявление об увольнении. Не хочу слушать болтовню идиотов, которые свято уверены, что ты на курорте побывал и заодно денег заработал. Если я останусь там еще на день, то устрою массовое убийство. — Это будет нас преследовать, — спокойно произнес Шерлок. — Ты нигде не задержишься. — Тогда я приму твое предложение и стану альфонсом. — Я не против подобного варианта. — Шерлок снял защитные очки и подошел к Джону. — Теперь ты будешь исключительно моим. И можно вообще отсюда не выходить. — Мне такая перспектива по душе. — Джон обнял его. — Закажем что-то из тайского ресторана? — Отлично. Только я сначала закончу. — Шерлок поцеловал Джона и надел очки. — Заказывай. Я скоро спущусь к тебе.

***

Тем же вечером Джон, лежа в постели, слушал ровное дыхание Шерлока, погружаясь от этого в спокойный сон без сновидений. Точнее, без кошмаров. Ощущая присутствие друг друга, оба воспринимали близость как надежную защиту от всего плохого в этом мире. Джон, сам об этом не зная, прогонял монстров, которые пытались уничтожить Шерлока, и наоборот. Поэтому они больше никогда не спали по отдельности и старались надолго не расставаться. Это была зависимость покрепче любого наркотика. Но никто из них не собирался с ней бороться.