Приоткрытая дверь

Идти на эту деловую встречу Шарлю не хотелось ни капли. Виктор Дюпон де Немур, который его пригласил, был одним из аристократов, сбежавших после революции в Америку, и Шарль был уверен, что дома, во Франции, этот изнеженный щёголь ему бы и руки не подал. Да и сейчас этот де Немур наверняка вёл переговоры через силу, потому что иначе нельзя было – Земля Свободы, всё такое прочее! – и на самом деле, вполне возможно, его так же воротило от Шарля, как и Шарля от него. Вообще в Соединённых Штатах Шарль оказался довольно неожиданно – Бонапарт решил продать Джефферсону территорию Луизианы, вот теперь и ездили послы в обе стороны, обсуждая условия договора. Пожалуй, из-за этого у Шарля и было такое скверное настроение, что его раздражали все и всё – горько было смотреть, как французские земли раздавали чужим... Нет, сознательно он понимал, что они просто не справлялись с Луизианой, так просто бы Бонапарт от неё не отказался, но принять это было тяжело. И вот теперь Шарлю ещё надо было идти на дурацкую встречу с де Немуром и каким-то владельцем рыболовецких судов, чтобы обсудить возможное сотрудничество. «Перестань! – одёрнул себя Шарль. – Встреча не дурацкая, а может оказаться очень даже полезной. Забыл, что, если мы останемся без Луизианы, у нас будет намного меньше возможностей ловить рыбу в этих районах Атлантики?» Он решительно направился в сторону резиденции де Немура. Филадельфия – даже сейчас он это видел – была красивым городом. Если бы не копившееся в душе раздражение на Штаты со всеми их городами, Шарлю бы было интересно здесь осмотреться – за ходом Войны за независимость он следил, когда сам ещё был ничтожным лакеем. А уж если бы рядом с ним была Мадлен... «Вот это тем более прекрати. Сколько лет прошло, а ты такой же дурак, каким был. Скорее всего, Мадлен вышла замуж за какого-нибудь английского лорда и сейчас сидит в собственной гостиной в окружении детей... ну и замечательно, главное, пусть этот лорд её любит так, как она того заслуживает». Шпионы инкройябля девять лет назад доложили, что Мадлен удалось разыскать кого-то из своих кузин, тоже бежавших от революции. Шарль успел этому порадоваться, прежде чем главный из их людей в Англии умер (даже не убили после разоблачения – чахотка подкосила) и сведения поступать перестали. Точнее, может, и поступали, но уже не инкройяблю. Вспоминая обо всём этом, Шарль и сам не заметил, подошёл к дому де Немура. Хотя явился он заблаговременно, оказалось, что хозяин уже ожидает его в своём кабинете. Это было, надо сказать, приятно – Шарль уже готовился к «светскому опозданию» де Немура, стоит ли, мол, заморачиваться из-за революционера и бывшего лакея... Де Немур с приветливой улыбкой встал ему навстречу, отчего Шарлю стало совсем совестно за все подозрения и озлобленность: – Здравствуйте, месье Жерар! – Здравствуйте, месье де Немур, – к счастью, «высочеств» и «сиятельств» де Немур не требовал. – Я не опоздал? Простите, я был уверен, что встреча назначена на четыре... – Так и есть, и я прошу прощения, что смутил вас, но моя гостья очень хотела с вами повидаться... В приоткрытую дверь, которая вела в одну из гостиных резиденции, вошла женщина в строгом тёмно-бежевом платье. Шарль остолбенел. – Ты здесь?.. Мадлен? – выдохнул он, не веря своим глазам. Да, это была она – обретшая былую бойкость и весёлый блеск в синих глазах, со всё теми же золотыми локонами, убранными сейчас в высокую причёску, величавая и прекрасная, как никогда прежде... – Шарль! – воскликнула она и бросилась к нему. Всё ещё боясь, что вот-вот проснётся после чудесного сна, он крепко обнял её, чувствуя, как глаза застилают слёзы. – Мадлен... но – как? Как ты тут оказалась? – сумел он наконец спросить. – Ты в порядке? В Англии ничего не произошло? – Нет, всё благополучно... Я девять лет назад нашла тётю Жермен... то есть на самом деле она моя пятиюродная сестра или вроде того, но чуть не втрое меня старше, и я всегда звала её тётей... а она была замужем за дядей Лоренсом... дворянином из Дорсета, – сбивчиво рассказывала Мадлен, смеясь и плача одновременно. – У них детей не было, они меня и взяли... Потом дядя Лоренс умер, бедный, совсем старенький уже был, а ему как раз принадлежали несколько шхун – нам с тётей и оставил... но тётя из Англии не хочет выезжать, вот я вместо неё заграничные дела веду... А тут месье де Немур рассказал, что ты недавно приехал... Вздрогнув, Шарль кинул быстрый взгляд в сторону хозяина дома. Тот стоял к ним спиной и упоённо читал какие-то бумаги. – Мадлен, как же я рад, что всё у тебя устроилось... Замуж не вышла? – он только сейчас сообразил, как неприлично себя повёл, обнимая Мадлен, да ещё на глазах... ну хорошо, в присутствии кого-то чужого. Но если Мадлен ещё и замужем, то делать так – это просто напрашиваться на скандал. – Ну ты прямо как тётя Жермен, – хихикнула она. – Первый вопрос – «как дела?», второй – «не нашла ли мужа?» Нет, я её каждый раз разочаровываю... Ты-то как поживаешь? – Как от Робеспьера избавились, полегче стало. По дипломатической линии пошёл, как видишь... Уже не впервые езжу на переговоры с ближними и дальними соседями. – Вот замечательно!.. А ты... ты не женился? – неожиданно тихо спросила она. Шарль покачал головой. Он вспомнил то, что Мадлен говорила перед прощанием – о том, что могла бы полюбить его, будь они на равных, – и все прежние надежды вернулись вновь в стократном размере. – Кх-хм! – прокашлялся де Немур. С большой неохотой выпустив Мадлен, Шарль повернулся к нему. – Увы, я вспомнил об одном совершенно неотложном деле и буду с глубочайшим сожалением вынужден вас покинуть. Но завтра вечером я устраиваю небольшой приём для избранного круга гостей – если желаете, можем обсудить возможности сотрудничества на нём. Шарль посмотрел на Мадлен, и она обернулась к нему. Её лицо светилось радостью. – Спасибо за приглашение, месье, – сказал он. – Мы с удовольствием придём, – добавила Мадлен. – Превосходно! Вечером я пришлю вам открытки с официальным приглашением. А теперь, к сожалению, я прошу вас меня извинить. Ваше сиятельство – месье Жерар – благодарю вас, – и де Немур едва не опрометью побежал прочь. Мадлен рассмеялась: – Я знала Виктора ещё в юности – все его попытки быть тактичным всегда выглядели примерно так. – Мадлен... хм... ты не хотела бы прогуляться по городу? Я до сих пор не могу поверить, что мы снова встретились... и мне так хочется с тобой поговорить... – теперь, когда они остались наедине, язык у Шарля, похоже, совсем перестал подчиняться разуму. Однако Мадлен его дерзость ничуть не смутила: – С удовольствием. Мы же так давно не виделись! Взявшись под руки, они вышли на залитые солнцем улицы Филадельфии.