𝔖𝔲𝔤𝔤𝔢𝔰𝔱𝔦𝔬𝔫𝔢.

      На утро после вечеринки Дамиано проснулся с небольшим похмельем, радостью за друзей и с грустью из-за предстоящего решения. Вампир спустился вниз, чтобы утолить жажду, на первом этаже был просто ужас, всюду валялись пустые и не очень бутылки алкоголя, какие-то тарелки с остатками еды, гостиная была почти перевернута с ног до головы, а кухню придётся оттирать от непонятной жидкости, которую вчера разлили, вроде, это было шампанское. Кое-как отыскав бутылку воды, Дамиано в один глоток её и осушил, а после опёрся руками на столешницу, откинул голову назад и шумно выдохнул. — Голова болит? — послышался голос из-за его спины, на что Давид обернулся. — Можно и так сказать, Томас. — Знаешь, Дамиано, я редко вмешиваюсь в чью-то жизнь, — начала Виктория, на что получила презрительный взгляд со стороны парней, — да, редко! Но в этой ситуации я, хотя нет, мы должны вмешаться, потому что это может плохо кончиться. — Ты о чём это? — вампир пытался сделать вид, что не понимает, о чём идёт речь. — Да брось ты, все прекрасно понимают о чём, — присоединился к ним Итан, ставя диван как было. — Именно, и мы хотим помочь, — добавил Томас, садясь в кресло, которое только что перевернул.       Дамиано и Виктория присоединились к ним, сев на диван. — Она хочет, чтобы я её обратил, я не хочу обрекать её на вечную жизнь без права вернуть всё обратно. — По-моему тут всё ясно, она просто хочет быть с тобой и не хочет, чтобы ты смотрел, как она стареет, а потом умирает, — начала Виктория, — возможно, такое же могло произойти и между мной и Итаном, но судьба распорядилась иначе… — Вот именно, судьба, у тебя был выбор между смертью и вечной жизнью, а у неё между нормальной живой человеческой жизнью и вечностью, — Давид поддался вперёд, опёрся на свои колени и сложил руки в замок. — Вечностью с тобой, это же классно, нет? — Томас пожал плечами, а позже придвинулся ближе, — хорошо, давай по-другому, а если ты не обратишь её, тогда что, вы расстанетесь? Или же ты будешь с ней, наблюдая, как сказала Вик, как она стареет на глазах, умирает? Зная Агату, могу сказать одно, она не позволит тебе. — Я согласен с Томасом, — поддерживал друга Итан, — плюс, без неё ты слетишь с катушек, сам ведь знаешь… — Джулия… — из коридора послышались голоса. — А я ему такая говорю, — Ева застыла, заметив на себе четыре пары глаз, — О, ребята, а вы уже не спите? — Нет, — ехидно улыбаясь, ответила Виктория. — Ага, Ева выходи, я сейчас приду, — Марк открыл перед своей девушкой, а когда она вышла добавил, — не начинайте, я всё потом объясню. — Хорошо, — одновременно ответили Томас и Де Анжелис, парень вышел. — Видишь, даже у них всё наладилось, — сказал Итан, повернувшись к другу. — Да, но она не просит его об обращении… — Пока да, — вмешалась светловолосая. — То есть? — все с непониманием смотрели на девушку. — Мы с ней поговорили, она ещё хочет пожить человеком, но есть вероятность, что через года три всё изменится, — ковыряясь в обивке дивана, говорила она, — только не спрашивайте у меня почему, всё равно не отвечу. — Ладно, допустим, — откидываясь на спинку кресла, сказал Раджи, — но всё же исход тот же, а всё из-за настоящей любви. — Спустя столько лет ты смог встретить человека, который полюбил тебя настоящего, второго такого ты можешь больше не встретить просто. Подумай об этом, — подытожил Торкио.       Дамиано остался сидеть на диване, а его друзья начали уборку. И наконец, приняв для себя очень важное решение, она присоединяется к ним.       Наступил вечер. Сегодня вампир не заморачивался с нарядом, поехал в чём был одет, лишь накинул куртку. Сев в машину, Давид закуривает уже полюбившиеся ему ментоловые сигареты, в голове мелькают все моменты с ней, подумать только, как он сразу не догадался откуда этот запах. Парень усмехается, берёт телефон и набирает сообщение. — Ты дома? — Нет, можешь забрать меня с универа, если хочешь. — Хорошо, когда? — Через минут пятнадцать.       Дамиано поехал за ней. Ждать пришлось недолго, девушка, выйдя из университета, сразу направилась к нему. Обменявшись приветствиями, она тронулась, остаток дороги провели молча.       Зайдя в квартиру, никто так и не смел прервать молчание, пока… — Я долго думала, даже ночью толком не спала, — начала неожиданно Агата, — ты можешь не обращать меня, и я это пойму, но дальше мы пойдём разными дорогами, потому что я тоже не хочу, чтобы ты страдал, находясь рядом с мной, когда я буду болеть, стареть и умирать. Лучшим исходим будет расстаться, как бы больно от этого не было, — Дамиано вспомнил слова Томаса, — спустя годы ты, надеюсь, сможешь найти ещё кого-то и полюбить, как это было с Джулией и… со мной, — отголоском пролетели реплики Итана, — пойми, я это делаю только потому, что люблю тебя и… — как говорила Виктория. — Я обращу тебя, — с каждым словом в его груди начинало щемить с ужасной болью, поэтому продолжать это слушать он не смог. — Что? — девушка не поверила своим ушам. — Я ехал с одним настроем и решением, но сейчас всё поменялось, — Давид помрачнел. — Ты не хотел меня обращать? — Не хотел, — парень подошёл ближе, — но услышав все эти слова, я… — он стал обнимать её, хвататься, зарываться в её волосы, вдыхать запах, будто бы в последний раз. — Тише, — Агата поняла состояние вампира. Она обняла его в ответ и стал гладить по спине и по голове. — Я не смогу без тебя, — Дамиано взял её лицо в руки, — я сделаю это, — нежный, почти невесомый поцелуй.       Давид кусает свою руку, с которой начинает большими каплями скатываться кровь, подносит её к губам Ховард. На секунду она смотрит в его глаза полные любви и открывает рот, впуская красную, тёплую жидкость в свой организм. — Прости меня, больно будет немного, — и он сворачивает ей шею, Агата лишь успевает издать какой-то хрип и падает ему в объятья, — прости.       Это были самые ужасные тридцать минут ожидания для Дамиано. Его любовь бездыханно лежала на кровати, как вдруг, она резко села, истошно дыша. — Всё хорошо, я рядом, — парень сел рядом. — Чёрт, моя шея, — Ховард начала разминать её. — Извини, — он виновато посмотрел на неё, — скоро должна пройти. — Ничего. — Теперь тебе надо выпить это, — парень протянул ей пакет с кровью человека. — Хорошо.       Первый глоток. Необычные ощущения, но хочется ещё. Второй. Как же вкусно, дёсна начали болеть, кажется лезут клыки. Третий. Ещё. На глазах появляются красные венки. Четвертый. Ещё. Пакет сжимает нечеловеческая хватка. Пятый. Ещё. Чувства резко обострились, вкус чувствуется чётче. Шестой. Ещё, хочется ещё. — Ты ощущаешь страшную жажду сейчас. Она притупится со временем, — Дамиано убрал выбившиеся волоски ей за ухо, — я дам тебе ещё один, постарайся пить медленней, наслаждайся, растягивай удовольствие.       Она вновь делает глоток, и это прекрасно. Идёт второй, но Агата резко открывает глаза, вспоминая слова итальянца, девушка старается взять свою жажду под контроль. Это сложно, но на середине у неё получается делать короткие глоточки. Ховард смогла оторваться от пакета, посмотреть на Дамиано, который одобрительно кивнул, и продолжить медленно пить. Как только она заканчивает с трапезой, ей в голову приходит интересная идея. — Ты говорил, что вампиры чувствуют всё иначе, более обострённо, что ли? — её взгляд был будто затуманен. — Да, а зачем…       Парень не смог договорить, так как Агата просто впилась в него, затягивая в страстный поцелуй. За долю секунды она уже сидела на нём, стягивая с себя толстовку, и снова припадает к его губам. — Зеленоглазка… — но закончить ему вновь не дали. Девушка прижала к его губам палец. — Я хочу тебя, — с расстановкой сказала Ховард и разорвала его майку.       Это был словно сигнал для Давида. Теперь он прижал тёмноволосую к кровати, в секунду избавился от своих джинсов и стал целовать её шею, спускаясь ниже. Агата стала изгибаться, пока вампир выводил узоры на её животе и стягивал уже порядком ненужный бюстгальтер. Спускался всё ниже и ниже, теперь и легинсы уже валялись на полу. В комнате становилось жарко, а желание нарастало, особенно у новообращённой Агаты, которая уже захлёбывалась в этой страсти, поэтому сама не понимая как, она избавилась от оставшихся элементов одежды и вновь оседлала парня. Кровать ходила ходуном, а пол скрипел. Это был не просто секс, это был животный, грязный секс, которые приносил совершенно новые эмоции и ощущения девушке. Темп всё нарастал, а добавив вампирскую скорость, вообще вырывался за рамки понимания. В квартире было очень жарко, будто это сам ад, а раздающиеся крики Агаты только дополняли всю эту картину. Очередной толчок, ножки кровати не выдерживают и ломаются, раздаётся грохот, но они этого не замечают, ни что не может отвлечь их друг от друга. Вот он пик, до которого так мало доходит. Раздаётся громкий стон, и они без сил падают на скомканную постель, тяжело дыша. — Я люблю тебя, — рвано говорит Агата, ложась ему в объятья. — Знаешь, я хочу, чтобы нас с тобой считали сумасшедшими… — говорит он, вызывая непонимание у девушки, — хочу танцевать с тобой под дождём, бегать по лужам, смеяться так, чтобы было слышно на всю улицу, и ловить на себе взгляды людей, в которых так и читается: «Сумасшедшие дураки… сумасшедшие, но такие счастливые», — Дамиано не сводит с неё глаз, следя за реакцией. — Теперь у нас на это есть целая вечность.