Вернувшиеся из ада

Он увидел, как прежде сомкнутые веки начали двигаться, а дыхание стало глубоким и отрывистым. — Л...Леви? — язык заплетался, Эрвин уже думал, что сошел с ума, и все это его страшный кошмар, желающий надавить на больную рану и мучить его снова. Глаза точно видели не правду. Не может быть, Леви очнулся. Его Леви. Черт бы всех побрал, кто говорил, что это невозможно. Но вот, сейчас холодная ладонь, со сбитыми костяшками и ссадинами на внутренней стороне гладила его по волосам, перебирая пряди. Уставшие, серые глаза снова смотрели на него, в них отражалась какая-то теплота, и она была адресована ему Смиту и никому больше. — Здравствуй, Эрвин. — все, что смог сказать капитан, и его губы с кровавыми, еще неуспевшими зажить ранами в уголках накрыли чужие. Поцелуй вышел долгим, никто не хотел останавливаться и отпускать кого-то. Долгая разлука казалась вечной. Ладонь Леви легла ему на щеку, вторая притягивала затылок. Они отстранились только тогда, когда воздух закончился в легких. Не дав отдышаться и вдохнуть воздуха, он крепко вжался в тело капитана. — Блять, задушишь. — лишь тихо прохрипел тот, пытаясь отодвинуть тушу командора, но тело было все еще слишком слабо. — Живой, — командор положил голову ему грудь, все еще проверяя сердцебиение. — Живой. — повторил он снова. — Еще бы я сдох, я не для того сюда две ночи на кобыле скакал. — возразил Ривай. Эрвин расплылся в улыбке, даже будучи почти весь перевязанным и лежащим на больничной койке, он находил силы на язвления. — Как ты? — спросил он, унимая улыбку, приложив руку ко лбу капитана. — Лучше всех. — снова огрызнулся тот, стряхнув чужую ладонь. Но как бы там ни было, все его тело будто отбросило об острые скалы. Голова адски болела. — Сколько я был без сознания? — Неделю, — отозвался командующий. — Ахуеть... — Все думали, что ты не придешь в себя. Твое состояние было критическим. — голос Смита опустился до шепота, а глаза приняли грустный вид. — Твои ранения... Они очень серьезные. — командор пальцами огладил выступающие красное пятно, среди белоснежных бинтов на животе Ривая. Леви крепко сжал его ладонь, не давая дотрагиваться больше. Сейчас он не желал вспоминать о них, только лишь наслаждаться присутствием Смита. Тот как будто прочитал его мысли и убрал руку, переместив ее на щеку. — Майк! — окрикнул командор, сидящего возле палаты капитана. Вид у него был скучающий, а в голове он продумывал очередной план с предлогом, как оторвать командора от Леви и вернуть в штаб. — Зови врачей! — Он очнулся? — удивленно спросил мужчина, резко встрепенувшись. — О Боже, — Майк все же заглянул в палату, проверив слова Эрвина на правдивость. — Леви... и вправду очнулся. — капитан поддался эмоциям и подбежал обнимать товарища. Несколько секунд, Ривай не двигался, позволяя себя крепко сжимать. — Черт, пусти. — он пытался оттолкнуть Майка на должное расстояние. — Дышит, — проговорил мужчина, не выпуская, лишь чуть ослабив хватку. — Я рад тебя видеть, капитан Леви. — в ответ на это тот лишь промолчал, оставляя свои попытки вырваться, понимая, что все тщетно. В глубине души он тоже рад их всех видеть, но вряд ли скажет это в слух, иначе радостным возгласам не будет предела. Эрвин лишь сидел в стороне и сверлил Леви взглядом. Его глаза искрились, дыхание замерло. — "Леви очнулся, он будет жить." — лишь эти мысли крутились в сознании, распирая грудь изнутри. Он сам словно переродился заново вместе с Риваем.

***

— Чертов коротышка! — майор накинулась на больного с объятиями. — Блять, вы заебали кидаться. — ругался капитан. Девушка не первая, кто приносил ему дискомфорт своей прямой тактильностью, сильно надавливая на еще не до конца затянувшуюся рану. Хотя он не мог поверить в свою важность, как и друзьям, так и просто разведчикам. — Ох, ну и потрепал ты нам всем нервишки. — восторженно голосила Ханджи. — Я так рада тебя видеть! А по штабу все еще гуляют слухи о тебе и том новобранце, многие так и не могут поверить в ваше возращение. Тебе что-нибудь нужно? — спросила она со своим напущенным энтузиазмом. — Честно, четырехглазая, единственное о чем я сейчас желаю - это прогулка на улице. Меня уже тошнит от этого запаха больницы. Ханджи смутилась и начала поправлять пуговицы на рубашке, даже Эрвин сидевший в стороне напрягся. Леви уловил эту ауру, но не мог понять, чем на вид простая просьба вызвала такую реакцию. Капитан было уже открыл рот, чтобы спросить, мол в чем дело, но его прервали. — Да, да, конечно! — и Ханджи снова вернула свою лучезарную улыбку. Это должен был быть его первый подъем с кушетки после пробуждения. Он осторожно свесил ноги, сам спрашивая себя отчего такая неуверенность в своих действиях. Дотрагиваясь кончиками пальцев до холодного кафеля, сразу же оперся полной стопой и встал с кровати. Но мгновение и сильная тупая боль пронзила спину, ноги как будто онемели под его весом, оказываясь стоять. От неожиданности он наклонился вперед, одной рукой хватаясь за спину, а второй ищя опору. Он бы упал на пол, если бы не во время подскочивший командор. Сильные руки окружили его тело, и мужчина быстро был усажен обратно на постель. — Черт! — прошипел Леви. Сам не понимая от чего такая сильная боль, что он не может просто устоять на ногах, не то что сделать шаг. — Эрвин, они не соврали. — грустно проговорила Ханджи.