новый берлин

вальтер шелленберг уже второй месяц наблюдал за человеком, который жил в доме напротив. это был район четырёх-пятиэтажных новостроек, очень уютных, тихих, а главное — с просторными квартирами и удобными балконами. именно поэтому шелленберг купил себе квартиру на третьем этаже: с тремя спальнями, двумя ванными комнатами, гостиной, кухней и балконом, где можно было поставить стулья и столик. две гостевых спальни обычно использовались его родственниками, которые время от времени приезжали перекантоваться на пару дней, а иногда — друзьями, оставшимися после бурной ночи. а в доме напротив на первом этаже жил мужчина, который каждый день в любую погоду выходил на пробежку в шесть утра. конечно, вальтер об этом узнал не сразу, у него не было привычки просыпаться ни свет ни заря, да ещё и за кем-то наблюдать, но один раз он не спал ровно до того времени, чтобы увидеть из окна кухни, как этот мужчина запирает за собой темно-синюю дверь, кладёт ключи в поясную сумку и, включив музыку в наушниках, уходит на пробежку в ближайший парк. и это всё бы не имело значения, если бы только этот мужчина не был настолько приятен взгляду, а у вальтера была пассия. а пассии у него давно не было, а наблюдать за соседом было до ужаса приятно — высоким, спокойным, с еле видимой сединой на волосах и крепкими руками, выглядывающими из-под беговой безрукавки. конечно, он не стал просыпаться ради этого в шесть утра, вот ещё, но в семь он со скрипом вставал варить кофе и уже тогда выглядывал в окно, наблюдая, как этот сосед возвращается к дому, взъерошенный, мокрый, с довольной улыбкой на лице — вальтер категорически не понимал, как спорт может приносить кому-то удовольствие, по крайней мере, бег, но каждому своё. каждому своё. вид бегуна в потемневшей от пота майке давал прекрасное начало дня, как и следующий вид того, как он эту майку снимает, пройдя в одну из комнат, окна которой выходили на улицу. соседу точно надо было следить больше за тем, насколько аккуратно он закрывает жалюзи. и это вовсе не потому, что у вальтера был очень острый взгляд. привычка у него такая была, в чужие окна заглядывать. однажды он, сидя в гостиной с друзьями и подойдя к окну с бокалом шампанского в руке, чтобы приоткрыть форточку, увидел, как этот самый сосед сидит на корточках перед какой-то собакой, выглядящей чрезвычайно грязной, что вальтер даже не мог разобрать её породы. он застыл у окна, наблюдая, как сосед сначала будто с ней разговаривает, а потом открывает дверь и ждёт, когда собака зайдёт в квартиру к нему сама. ну и дела. — вальтер? не тормози, что ты встал как столб! ах да. он открыл форточку и ушёл обратно в глубину комнаты. у него сидит компания и открыли третью бутылку шампанского, ему есть чем заняться вместо того, чтобы гадать, что происходит в соседнем доме с какой-то дворнягой. он сам не был рьяным собачником, но русская борзая у него была. белоснежная, поэтому он его так и назвал по цвету — вайс. вайса выводил гулять чаще его дворецкий, но вальтер и сам был не прочь пройтись по парку вместе с ним, пощеголять, так сказать. вайс принимал участие в нескольких выставках, однако в какой-то момент шелленберг подумал, что от этого слишком много мороки и совсем никакой выгоды, даже эмоциональной, поэтому он это бросил. однако теперь наличие у него собаки могло сыграть ему на руку. шанс словить хотелось, хотя бы попробовать. практически ни на что не надеясь, через пару дней после увиденного в окне он вышел с вайсом гулять в парк. последний был чрезвычайно ухоженным и соответствовал всем требованиям шелленберга — логично проложенные дорожки, высокие деревья, скамьи на перекрёстках, а главное — убранная в угол парка детская площадка. неспешно шагая по дорожке и отпустив вайса бежать на поводке спереди, шелленберг тем временем внимательно оглядывал окрестности, примечая, нет ли там того человека, ради которого он, собственно, вышел из дома. шутка, конечно, он вышел из дома по собственному желанию, а не ради кого-то. наверное. удача на его стороне. на следующий день после того происшествия сосед должен был повезти собаку к ветеринару, а ещё днем позже уже мог спокойно выйти с ней в парк. шелленберг все просчитал верно, и вот сейчас он видел этого самого соседа в простой майке, заправленной в темные брюки с ремнём, и с собакой на поводке. собака выглядела обычной дворнягой, может, с окрасом, еле напоминающим немецкую овчарку. конечно, вайс тут же побежал знакомиться. — добрый вечер, — кивнул шелленберг, подходя якобы за своей собакой. — и вам того же. — я вас раньше не видел с собакой, хотя всех тут знаю. недавно завели? — он говорит так, будто сам завсегдатай, а ведь это сущая неправда. даже если бы он выгуливал вайса каждый день, он вряд ли бы общался с остальными собачниками. — совсем недавно, — рассмеялся мужчина, — пару дней назад. подобрал, а то больно жалобно у вокзала клянчил еду. — однако же, — внешне шелленберг виду не подал, но внутри сразу две вещи вызвали эмоциональную реакцию: во-первых, до чего приятный смех! во-вторых, этот сосед подобрал собаку из сущей доброты. — как вас зовут? — вальтер. вальтер шелленберг, — ответив на вопрос, он переложил поводок в левую руку и протянул правую для рукопожатия. — всеволод владимиров, — мужчина ответил на рукопожатие, строго и корректно, но при этом мягко улыбаясь. русский, значит. имя, конечно, пролетело мимо ушей, но переспрашивать сейчас это не комильфо, так что, может, если все сложится удачно, то когда-нибудь потом, когда у него будет право спросить по поводу уменьшительного имени. он не планировал так далеко, но возможности всегда надо было просчитывать. — очень приятно. а это вайс, — вальтер кивнул в сторону своей борзой, которая сейчас внимательно обнюхивала штаны всеволода. — вайс? приятно познакомиться, вайс. вася, — всеволод присел на корточки, тут же потрепав вайса за ухом. то, как он в последний раз произнёс имя, чем-то отличалось от предыдущих. надо будет уточнить. шелленберг шёл ва-банк, хоть и абсолютно спокойно. сначала он выиграет, а потом разберётся, что выиграл. там посмотрим. — а вашего как зовут? — а я пока не придумал. мы ещё друг друга не знаем, так что, может, через неделю уж назову его как-нибудь. — вот как. надеюсь, что тогда через неделю я тоже узнаю его имя. сразу наметить возможность следующей встречи и дать понять, что желание этой встречи есть. всё хорошо, всё правильно. всеволод посмеялся под нос. — значит, эту неделю наше знакомство будет наполовину незавершённым. что ж, ладно. — вы куда-то сейчас направляетесь? — разве что к выходу из парка. — тогда я составлю вам компанию. компанию шелленберг ему составил до дверей квартиры, благо, удалось всё время занять спокойно текущим разговором. — ладно, не хочу вас задерживать, раз уж вы уже добрались до своего дома. очень приятно было с вами познакомиться, — шелленберг снова протянул руку для рукопожатия, на этот раз, прощального. — и мне. буду рад нашей следующей встрече через неделю, ну, или раньше. и снова улыбается, да так, будто вальтера насквозь видит. ну и пусть. даже если так, игру-то он не прекращает, а значит, пусть всё идёт так, как идёт. попрощавшись, вальтер прошёл ещё два дома по улице, прежде чем вернуться обратно к своему дому, уже когда всеволод скрылся за дверями. пусть право на любопытное открытие, что они жили друг напротив друга, достанется всеволоду, это его развлечёт. всё идёт как по маслу. чудесно, просто чудесно. он чувствовал себя котом, которого погладили, и хотелось ему мурчать от довольствия собой и ситуацией в целом. полтора месяца безнадёжного ожидания, и вот сегодня ему удалось наладить контакт.