Дипломатическая прикосновенность

***

- Нам лучше разделиться, - сказала Дельфина. – Шпионы Талмора могут быть где угодно. Эсберн молчал, во всем соглашаясь со своей коллегой по цеху. Солнце клонилось к западу, касаясь вершин Предельских гор. Сколько времени они провели в Картспайре? - Хорошо, - ответила Мирри. - Если что, ты всегда знаешь, где нас искать, - сказала Дельфина, и они с Эсберном, попрощавшись, двинулись в ту сторону, откуда и пришли. Мирри устала. Она знала, что севернее есть небольшое поселение, куда и решила направиться, чтобы наконец отдохнуть. Сойдя с дороги, чтобы ее никто не заметил, шагая по крутым подъемам и спускам гористой местности, Мирри подумала, что ненавидит Предел всей душой. Поселение называлось Картвастен. Найдя таверну, Мирри сняла комнату и сразу же легла на кровать, стащив с себя сапоги и сняв свою неизменно любимую черно-серую куртку из кожи. И хоть солнце еще не село, ей очень хотелось заснуть и не думать больше об Алдуине и прочих важных вещах, которыми ее так загружали Клинки. Как только Мирри начала проваливаться в сон, в зале таверны послышался шум, который становился все громче и явственнее. Она приоткрыла глаза и прислушалась. - Данмерка есть, только что появилась, - неуверенно произнес трактирщик. – Но она не представилась. - Она срочно нам нужна, - ответил женский голос. – Приказ ярла. Мирри напряглась. К ее комнате приблизились шаги, и дверь открылась. - Госпожа, тут тебя, кажется ищут, - испуганно произнес трактирщик, появившийся на ее пороге. Мирри приподнялась. Ее начала охватывать смутная тревога, хотя данмерка никак не могла понять, что срочного может потребоваться ей от ярла Игмунда, с которым она имела дело всего только один раз, когда вернула щит его отца. Да и было это больше года тому назад. Мирри надела сапоги и вышла в зал вслед за трактирщиком. Перед стойкой стояла крепкая редгардка в стальных доспехах, а с ней был целый отряд – Мирри окинула зал быстрым взглядом и насчитала около десяти человек. Данмерка подошла к редгардке и выпрямилась. - Ты ли Мирри Дарано, которую называют Драконорожденной? – прямо спросила женщина. - Я, - коротко ответила Мирри. Редгардка почтительно склонила голову. - Меня зовут Фалин, и я хускарл ярла Игмунда. Нам было велено срочно сопровождать тебя к нему по одному очень конфиденциальному делу. Фалин протянула Мирри туго свернутое письмо с печатью. Та сломала печать и прочитала следующие строки: «Драконорожденная Мирри! Памятуя твою неоценимую помощь мне в прошлом, вынужден просить тебя прибыть ко мне в Маркарт по одному крайне неотложному делу. Ярл Игмунд». Мирри напряглась еще сильнее. Она не знала почерк ярла, не знала его личную печать, поэтому это письмо ни о чем ей не говорило. Она даже слабо помнила, как он выглядит – тогда ее больше волновало количество золота, которое он способен дать ей за «неоценимую помощь». - И что же это за неотложное дело, что нужно мчать на ночь глядя? – спросила данмерка, подняв глаза на Фалин. Редгардка пожала плечами. - Ярл не поделился со мной, - ответила она. Мирри снова осмотрела отряд, который привела с собой хускарл. - А это для того, чтобы я не смогла отказаться? – мрачно уточнила она у Фалин, указав на солдат. - Это для твоей безопасности, - спокойно ответила редгардка. – В Пределе сейчас крайне неспокойно из-за изгоев. Мирри не нравилось все происходящее. В ее голове зрело тревожное предположение, которое она боялась оформить словами даже в мыслях, но выбора у нее, кажется не было. - Я возьму свои вещи. Мирри вернулась в комнату, чтобы надеть куртку. Ей подумалось, что можно прямо сейчас выскочить в окно и броситься бежать, но это было бы слишком… странно? В конце концов она не преступница и не совершала ничего противозаконного в Пределе. Кажется, не совершала. Данмерка вернулась в зал, и отряд двинулся в Маркарт.

***

Когда Мирри вошла в Подкаменную крепость, уже стемнело, но в самой крепости все было таким же, как всегда. В двемерских руинах царил жуткий полумрак, который обычно нравился маленькой незаметной Мирри, но сейчас ее пугало и тревожило абсолютно все, хоть она и старалась не подавать вида. Ее не покидала мысль, что ее привели сюда под конвоем. В помещении с троном, которое не было отгорожено дверями, как и прежде, находились ярл и его управитель Рерик. Игмунд встал, когда Мирри подошла к трону вместе с Фалин. Редгардка поклонилась, но Мирри приняла самый суровый вид, который только могла сделать, и не последовала ее примеру. - Рад видеть тебя, Довакин! – громко поприветствовал данмерку ярл Игмунд. – Помнится мне, что я обещал тебе титул тана, но ты больше не радовала нас своим присутствием. - Тогда еще Довакином я не была, - припомнила ему Мирри. – Поэтому не думаю, что могла бы обрадовать тебя своим присутствием. Игмунд дал какой-то знак Фалин, и она ушла. Мирри заметила, что следом за хускарлом убежал один из стражников, и это напрягло данмерку еще сильнее. - Ты несправедлива ко мне, - сказал Игмунд, сев обратно на свой каменный трон. – Ты выполнила мою личную просьбу, вернула вещь моего отца, и это очень для меня важно. Ты вполне заслужила мою дружбу. - Давай ближе к делу, господин, - сказала Мирри, и ей не удалось скрыть нарастающее раздражение от этой пустой болтовни. – Для чего ты прислал за мной целый отряд, не дав мне отдохнуть? Рерик, все это время молчавший, заерзал на каменной скамье, будто ему все это не нравилось. Игмунд на мгновение опустил глаза, но потом поднял их на Мирри как ни в чем не бывало. - По правде сказать у меня нет к тебе никакого неотложного дела, - признался он. – Но есть у второго эмиссара Талмора, который располагается здесь, в Маркарте. Я прислал людей за тобой по его просьбе. Сердце Мирри бешено заколотилось от волнения и подкатывающей волны ужаса. Она гневно потянулась к своему кинжалу. - И ты говоришь о дружбе, господин? – воскликнула данмерка, чувствуя, как начинает дрожать ее голос. – Ты притащил меня сюда силой, чтобы отдать в руки Талмору? Старый Рерик встал, примирительно подняв руки, в то время как Игмунд даже не сдвинулся с места. - Постой, успокойся, - прохрипел старик. – Ты ведь, кажется, была знакома с ним? Ондолемар не стал бы пользоваться такими низкими методами, чтобы заманить тебя в ловушку. Тебе ничего не угрожает. - В моем городе тебя никто не тронет, - твердо сказал Игмунд. – Я знаю, какое мнение о Талморе у большинства жителей Скайрима, но оно ошибочно. «Шпионы Талмора могут быть где угодно», - прозвучал в голове Мирри голос Дельфины. Он знает. Он наверняка что-то знает, поэтому и выследил ее сразу же, когда она появилась в Пределе. Даже прислал людей ярла, а не своих талморских солдат, чтобы не спугнуть ее раньше времени. Но что он может знать? Где Мирри могла проколоться? Там, в посольстве, он, кажется, ничего не заподозрил. Или все-так заподозрил? Мысли данмерки путались, кровь прилила к голове, из-за чего она раскраснелась. - Мирри-Довакин, - произнес знакомый голос за ее спиной. Данмерка повернулась и увидела такого же дружелюбно улыбающегося, как всегда, Ондолемара. Мирри взглянула на него враждебно и исподлобья, но решила, что надо во что бы то ни было успокоиться и не выдать себя своим же поведением. Она ничего не сделала. Он ничего не знает. - Сколько еще у тебя личин? – продолжил талморец, глядя на Мирри сверху вниз. – И какая из них настоящая? - Все, - ответила данмерка. – Я под масками не прячусь. - А я напротив думал, что ты очень любишь прятаться. В возбужденном сознании Мирри очень невпопад всплыло воспоминание, как он резкими толчками входил в нее на скрипучем столе полутемной подсобки пару месяцев назад. Это воспоминание было сладостным и до дрожи приятным, единственным приятным во всей этой истории. - Мы можем вас оставить, - вмешался ярл Игмунд. - Не стоит, - ответил Ондолемар. – Мы найдем другое место для разговора. Талморец сделал жест, пропуская Мирри вперед. Она узнала дорогу, по которой он ее вел. Вскоре Ондолемар и Мирри миновали стражника в талморских доспехах и поднялись по лестнице в его комнату. Альтмер сел на каменную скамью и снял капюшон. - Ну что, Мирри-Довакин, - сказал он, ухмыляясь, - выпьешь со мной или сразу перейдем к делу, ради которого здесь собрались? Данмерка замешкалась. Она судорожно пыталась понять, что у него на уме, но его смеющееся лицо ничего не выражало. Это ее пугало. Ондолемар пригласил ее сесть рядом, и Мирри разместилась на скамье возле него. Она не понимала, как себя вести. Быть милой с ним? Попытаться соблазнить снова? Голова Мирри отказывалась думать. - Лучше сразу к делу, - сказала она. – Зачем тебе понадобился весь этот цирк? Ондолемар положил руку на ее колено, нежно проведя по ее брюкам и поднявшись вверх к бедру. - А ты не можешь подумать, что я просто соскучился по тебе? Мирри недоверчиво вгляделась в его лицо и язвительно хмыкнула. - Ну да, ты выслеживал меня, впутал ярла, отправил его отряд, чтобы они привели меня сюда – и все это потому, что тебе некого тут трахать. Очень похоже на правду. Ондолемар подвинулся ближе к ней, и его лицо приняло то странное выражение, которое Мирри видела у него в посольстве. По ее телу пробежала мелкая дрожь: чувства, которые ее наполнили при его приближении, смешивались со страхом – этого она раньше не ощущала, во всяком случае по отношении к нему. Почему-то она почувствовала себя маленькой беспомощной девчонкой. - Разве я делал мало глупостей в твоем присутствии? – возразил Ондолемар, не убирая руку с ее ноги. – И кстати в этом есть твоя прямая вина. Ты меня почему-то провоцируешь на дурацкие поступки. Но должен признаться по большому секрету, что у меня всегда была тяга к невинным приключениям такого рода. Но эта информация конфиденциальная, и, если ты кому-то расскажешь, я буду все отрицать. Мирри ему не верила. - Значит ты затеял все это, чтобы залезть ко мне между ног, - заключила она, чувствуя, что это не так. Ондолемар подвинулся еще ближе к ней, запустив руку в ее брюки и безошибочно нащупав то самое чувствительное место. - И, как видишь, вполне успешно, - произнес он, не отрывая от нее глаз. Мирри так этого не ожидала, что резко свела ноги, прижимая их как можно ближе друг к другу. Она схватила талморца за руку, пытаясь ее убрать, но это ей не удалось, и данмерка рывком подхватилась со скамьи, отпрыгнув в сторону. Она быстро раскраснелась. Нет, что-то было не так. Так ей не нравилось. На приеме у Эленвен он был осторожен, он будто кружил, выслеживая добычу и боясь ее спугнуть, он не говорил прямо, он не требовал – что тогда произошло сейчас? Затащив ее в постель один раз, талморец возомнил себя ее хозяином? Ондолемар понял, что ошибся, когда посмотрел на разгневанное лицо Мирри. Он встал. - Ну ты и сволочь, - прошипела она злобно. - Прошу прощения, - серьезно сказал альтмер. – Я надеялся, что ты оценишь мои старания и воспримешь это как игру. Я хочу тебя, Мирри-Довакин. Я хотел и Мирри-наемницу, и Мирри – тана Вайтрана, и, где бы ты еще не очутилась, даже в стане немытых Братьев Бури, я, вероятно, тоже буду тебя хотеть. Видишь, я ничего от тебя не утаиваю. Мирри тяжело дышала. Она заколебалась: похоже, что он говорил правду. - Ты можешь уйти, я тебя не держу, - сказал Ондолемар, снова сев на скамью. – Но я был бы рад, если бы ты осталась. В конце концов я действительно провернул столько действий, которые… ты не оценила. Что делать? Бежать отсюда сломя голову или остаться? Мирри осторожно села обратно на скамью. Ондолемар улыбнулся и наполнил кубок, протянув его данмерке. Та приняла его и выпила немного сладкого вина, чтобы хоть немного успокоиться. - Я тут навел некоторые справки, - начал талморец, наливая вино себе, - и узнал, что тебя уже провозгласили Довакином до того дня, когда мы виделись в последний раз, на приеме у Эленвен. Почему ты тогда не рассказала об этом? Это намного интереснее, чем просто тан Вайтрана. Мирри пожала плечами. Надо следить за каждым своим словом. - Решила, что вы, талморцы, относитесь к нордским мифам еще хуже, чем мой тогдашний спутник Провентус Авениччи. Ондолемар взглянул на нее заинтересованно. - Ну, мы не так узколобы, как ты думаешь. А что считает об этом Провентус? - Что это полный бред, - просто ответила Мирри. – Он даже называл меня Дуракином. Альтмер засмеялся. - Помню этого индюка. На приеме было видно, что он отчитывал тебя за каждый неправильный шаг или взгляд. Кстати, у тебя потом не было проблем с Балгруфом из-за меня? - Нет. А у тебя? Кто-нибудь видел, что мы уходили вместе? - Насколько я знаю, нет, - ответил Ондолемар. – Во всяком случае мне ничего не доносили. А доносят мне многое. Мирри передернуло, и она выпила еще. Воспользовавшись паузой в их беседе, она задумалась, куда пойдет: на дворе, наверно, уже совсем ночь, и уходить из Маркарта было бы неразумно, хоть и оставаться ей тут тоже не хотелось. Придется оставаться в таверне. Нужно держаться подальше от всех талморцев, даже от Ондолемара. Но пока она находилась рядом с ним в его комнате, и от этого данмерка снова ощутила беспокойство. «Надо уходить», - решила она, но почему-то не предприняла никаких действий. - Ну и как же стала Довакином? – спросил Ондолемар, и Мирри заметила огонек в его глазах. - Так же, как и таном Вайтрана, - ответила данмерка, усмехнувшись. - Эту историю я знаю только со слухов, - проговорил талморец. – Но ты мне ее не рассказывала. - Потому что ты сам не захотел, - напомнила ему Мирри, снова красочно вспомнив пыльную подсобку за кухней посольства. От этого воспоминания она почувствовала жар. - Тогда у нас были более интересные дела, - ответил Ондолемар. – Но сейчас тебя это почему-то не интересует. Он деланно вздохнул. Сердце Мирри дрогнуло и запылало. К ней снова начало коварно подкрадываться это хищное желание – и пришло оно только тогда, когда талморец присмирел и перестал лезть напролом. Ей никогда не нравились наглецы и грубияны; невинные попытки задеть друг друга, намеки, неясность – все это возбуждало ее воображение куда больше. - Я убила дракона у Вайтрана, - ответила Мирри, отпив еще сладкого вина. - Слышал об этом. – Ондолемар осушил свой кубок полностью и налил себе еще. – И тоже спрятавшись с луком и стрелами? Я угадал? И как тебе такой противник? Улыбка сошла с лица Мирри. - Такой противник явно не для меня, - ответила она, помрачнев. – Сначала мне даже подумалось, что это часть горы откололась и взлетела в небеса. - Как интересно, - протянул Ондолемар. – Но я бы тоже не хотел встречаться с такой тварью. Что-то наверняка поспособствовало их появлению здесь и сейчас. Некоторые мои коллеги изучают этот вопрос, но мне, честно говоря, это мало интересно. Меня больше волнуют последствия, чем причины. Мирри замерла на миг, разглядывая свой кубок. Тепло начало разливаться по ее телу, расслабляя напряженные мышцы – она уже и забыла, как медленно и не сразу проявляет себя это сладкое вино. Вдруг у Ондолемара возможно что-то выведать? Она никогда не рассматривала такой банальный вариант, поскольку талморец не глуп. Но вдруг – кто знает, существует ли такая крошечная возможность ¬– он случайно скажет что-то лишнее? Мирри вздохнула и отмела эту идею, как невероятную. Такая удача может случиться только в том случае, если он сильно напьется, но данмерка не сможет его перепить. Для чего же он тогда затеял этот разговор? А может быть, к черту? - А что ты знаешь о драконах? – спросила Мирри, взглянув на Ондолемара. Тот пожал плечами. - То же, что и все. Что Алдуин разрушил Хелген и воскрешает драконов по всему Скайриму. Больше ничего. Да уж, не густо. Но это было и логично: поэтому талморцы и искали Эсберна. Но Мирри нашла его раньше. Когда данмерка поняла, что хмелеет, то решила наконец уйти. Она поставила опустевший кубок на стол и поднялась. - Мне пора, - твердо сказала она. – На этот раз точно. Ондолемар встал. - А если я попрошу тебя остаться? Мирри сразу утратила всю твердость и засомневалась. Алкоголь давал о себе знать, ее мысли опять вернулись в подсобку, и огонь внутри нее начал снова разгораться. Ондолемар, заметив ее колебания, подошел ближе, но не рискнул к ней прикоснуться. Он смотрел на нее, слегка наклонившись, пристально, будто ища в ней ответ на какой-то вопрос. - Если ты не хочешь, я и слова тебе не скажу, - добавил он. – Но что-то мне подсказывает, что это неправда. Он снова кружит, будто коршун, как сказал тогда Малборн; он манипулирует и делает это с самого их знакомства, но почему-то внезапно снизошедшее понимание этого не напугало и не оттолкнуло Мирри. Данмерка встала на каменную скамью, чтобы дотянуться до его губ.

***

Мирри показалось, что Ондолемар заранее знал, что так оно и будет. Он сразу же обхватил ее маленькую фигурку руками и с жадностью ответил на ее не очень уверенный поцелуй. В этот раз он не стал торопиться, и какое-то время они так и стояли, целуя друг друга. Данмерка осознала, что хочет этого снова. «Какая же я идиотка», - мелькнуло в ее голове, но Мирри отмахнулась от этой мысли, как от назойливой мухи. Будучи благодаря скамье одного роста с Ондолемаром, она обхватила руками его шею, все настойчивее проникая языком в его рот. Вдруг талморец поднял ее в воздух, и Мирри слабо вскрикнула от неожиданности. - И все тебе надо быть главной, - ухмыльнувшись, произнес он и развернулся, сделав несколько шагов в сторону кровати. – Ты это заметила? Мирри не ответила. Ей некогда было об этом думать, разгорячившись, она попыталась снова впиться в губы Ондолемара, но он, не обращая на это внимания, положил ее на твердую каменную кровать. Приподнявшись, данмерка быстро расстегнула и сбросила с себя кожаную куртку; талморец также, тяжело дыша, принялся разделываться с предательскими застежками своего плаща. Внутри Мирри все горело. Чтобы не терять времени, пока альтмер занят своими дурацкими ремешками, она стащила с себя сапоги, скинула рубашку и брюки и осталась совсем обнаженной. Когда Ондолемар снял плащ, бросив его на пол, Мирри прытко залезла ему под рубашку. Встав на кровати, она вновь потянулась ее губам, но талморец увернулся и засмеялся – этот смех был похож на рычание. - Ну нет, все будет по-моему! – произнес он. Ондолемар сбросил с себя всю оставшуюся одежду и впился в шею Мирри, прижав ее к себе. Данмерка застонала, обомлев в его руках. Вино расслабило ее полностью, Мирри больше ничего не боялась и ни о чем не беспокоилась; ерзая в объятиях Ондолемара, она нарочно потерлась внутренней стороной бедер о его стоящий член. Талморец спустился ниже, провел языком между ее грудями, обхватил их руками и сжал. Между ног данмерки так пылало, что она поерзала сильнее, обхватив его член бедрами. Ондолемар сел на кровать, привлекая Мирри за собой, и она тут же забралась на него. Талморец не стал спорить и, с силой ухватив ее за ягодицы, вошел в нее. Мирри выпрямилась, выгнулась и хрипло застонала. Ондолемар крепко обхватил ее талию, чтобы она не двигалась, и начал быстро и яростно в нее входить. Стоны Мирри стали прерывистыми и резкими, в такт толчкам талморца, она подалась вперед и вцепилась в его плечи, чтобы удержаться на нем. Ее твердые соски, вздрагивая при каждом новом проникновении, касались кожи Ондолемара. Их взгляды встретились. Это выражение лица альтмера, которое когда-то раньше показалось ей странным, сейчас очень ее будоражило: в нем были и мучение, и ярость. Ондолемар замедлился, потянулся к лицу Мирри, влажно присосался к ее рту. …Когда он остановился, тяжело дыша, данмерка воспользовалась моментом, вывернулась из объятий и повалила его на кровать. Ондолемар послушался, и Мирри, дрожа, залезла на него сверху, введя в себя его член. Альтмер шумно выдохнул. Мирри задвигала бедрами, сначала осторожно, потом все быстрее и распутнее. Выгнувшись, она властно посмотрела на Ондолемара, который не сводил с нее глаз. Он потянулся руками к ее выпяченным вперед острым грудям, поласкал их, небрежно потеребил оттопыренные соски. Между грудей Мирри потекла струйка пота.       Спустя какое-то время она уперлась коленями и руками в каменную кровать, низко наклонившись к Ондолемару – тот провел языком по ее соску, взял ее за бедра и резко насадил на свой член снова. Они двигались оба, в такт друг другу, горячие и мокрые от пота, но Ондолемар вдруг ускорился, и Мирри не могла за ним успеть, как ни пыталась извиваться на нем. Руки, которыми она опиралась на кровать, задрожали от напряжения, и данмерка опустилась на талморца, который хищно обхватил своими губами губы Мирри – она почувствовала в себе его язык и солоноватый вкус пота.       Вдруг Ондолемар остановился, перевернул Мирри на кровать, прижав ее животом к горячему камню, и вошел в нее сзади.       Как и в прошлый раз, данмерка не смогла сдержать стон, переходящий в крик. Низ ее живота наполнился сладостным напряжением, которое нарастало по мере того, как Ондолемар продолжал входить в нее с новой силой. Он навалился на Мирри, чтобы она не могла двигаться, прижав ее живот и груди к кровати; с каждый новом толчком ее набухшие соски терлись о камень, и данмерка, выпростав руки вперед и оттолкнувшись ими, сумела немного приподняться, оглянувшись на Ондолемара.       Она не могла перестать громко стонать, не могла отделаться от ощущения, что смотрит на него, как добыча на зверя, и талморец, зарычав, начал входить в нее еще свирепее. Мирри закричала во все горло, но это был крик наслаждения. Напряжение, росшее внутри нее, резко оборвалось и сменилось такой сладкой истомой, что, казалось, электрический разряд прошел по всему ее телу. Мышцы нижней части тела Мирри - бедра, ноги, низ живота – все начало сокращаться само собой, дрожать, по всему ее существу разлилось тепло.       Но Ондолемар не останавливался. Он входил и входил в нее с дико пошлыми хлюпающими звуками, и горло Мирри охрипло от стонов.       Она не знала, сколько еще прошло времени, но когда талморец наконец остановился, он резко вышел из нее, грубо перевернул обессиленную данмерку на спину и излил свое семя на ее разгоряченную грудь.

***

Какое-то время они просто лежали рядом молча, тяжело дыша и пытаясь остыть. Ондолемар поднялся первым, устало сев на край кровати. - В тебе, коротышке, спрятан целый вулкан, - сказал он, поднимая свою разбросанную одежду. – Если все данмерки такие, дети огня и пепла, то я, пожалуй, пересмотрю свое отношение к вашему народу в лучшую сторону. Мирри задумалась, слышал ли талморский стражник у лестницы ее крики. С другой стороны, какая вообще разница: ей все равно иначе не уйти из комнаты Ондолемара, как через него, а что может означать женщина, уходящая из чужой комнаты посреди ночи? Она все равно не собиралась возвращаться сюда никогда больше. Ондолемар спокойно одевался. Мирри с тоской подумала, что ей будет не хватать этого. Интересно, а он о чем думал? Понимал ли, что сейчас она наверняка сбежит и больше не вернется в Предел? Или был уверен, что это все повторится еще не раз? Хотя скорее всего он не думал об этом вообще. Придя к такому выводу, данмерка встала, чтобы вытереться и найти свою одежду. Ондолемар, застегнувший тем временем последние ремешки на своем талморском плаще, сел обратно на кровать. - А вот теперь мы можем наконец спокойно поговорить, - неожиданно сказал он, подняв руку. Мирри вздрогнула – из его руки полилось дребезжащее сияние, оно окутало дверь, и на ней засветились начертанные символы. Такие же символы, объятые свечением, она видела под окнами Талморского посольства. Это была магическая ловушка. Данмерка замерла на месте, все еще обнаженная, держа в руках свои вещи. Холодной волной ее накрыл ужас, который она испытала всего пару часов назад. Она полная идиотка. Нужно было бежать сразу же, бежать не оглядываясь и ни о чем не думая. Мирри почувствовала, как ее взлохмаченные, мокрые от пота волосы становятся дыбом. - Меня очень печалит, Мирри-наемница, что ты решила так просто разрушить нашу прекрасную дружбу, связавшись с сомнительной организацией, которая еще и находится вне закона. – Лицо Ондолемара было отстраненно холодным и ничего не выражало, от чего данмерке стало еще страшнее. – Еще больше меня печалит, что ради этих людей ты решила использовать меня во всех смыслах этого слова. Мирри ощущала, как земля уходит из-под ног. Она не могла пошевелиться, лишь внимательно наблюдая за каждый жестом и взглядом Ондолемара и пытаясь понять, чего от него ждать. - Не понимаю, о чем ты говоришь, - как можно спокойнее ответила она. – Ни с какими преступниками я не вожусь. Ондолемар взглянул на нее сурово. - Тогда я расскажу тебе небольшую историю, - начал он. – Когда прием в посольстве закончился, и ты со своим дураком управителем уехала, я тоже хотел было вернуться в Маркарт, но меня и других офицеров собрала госпожа Эленвен. Оказывается, стражники заметили следы на снегу во внутреннем дворе посольства, однако никто замечен не был. Тогда я не придал этому особого значения, мало ли какая пьянь могла туда забрести. Мирри холодела с каждым его словом все больше. - Но потом, буквально через пару дней, - продолжил он, многозначительно растягивая слова, - некий Эсберн, представитель той самой распущенной сомнительной организации, внезапно исчез из Крысиной норы в Рифтене. И не просто исчез, а ушел из-под носа талморских солдат именно в тот момент, когда мы его выследили. Вот тогда я задумался, что это не простое совпадение. Мирри не двигалась. Она стояла, словно статуя, продолжая смотреть на Ондолемара тяжелым взглядом. - Я снова приехал к госпоже Эленвен, чтобы внимательно осмотреть посольство. И каково же было мое удивление, когда я увидел, что одна из дверей во внутренний двор ведет именно из той самой хорошо знакомой тебе подсобки. Я решил поговорить с тем молодым босмером – как там его звали? И он мне во всем признался. Правда, не сразу. Пришлось потрудиться, а как ты знаешь, я такую работу не люблю. Мирри заметно затрясло, она была не в силах унять крупную дрожь.       Малборн. Его звали Малборн.       Звали, он сказал именно «звали». Значит ли это…       - Сволочь, - прошипела данмерка, бросив свою одежду на кровать и быстро начав одеваться.       Она не знала, что делать, ей не выскочить через эту ловушку живой.       Ондолемар усмехнулся.       - Не переживай, с тобой я то же самое делать не буду. Будет обидно, если твое красивое тельце превратится в то, что осталось от того босмера. Он так выл, знаешь ли, рассказал все, что знает и даже то, о чем догадывается.       - Чего ты от меня хочешь? – дрожа, воскликнула Мирри, быстро натягивая брюки и сапоги.       Ее колотило от ужаса и гнева. Может, он и Дельфину с Эсберном выследил там же, где ее, у Картспайра, и уже отправил к ним своих убийц? Один убийца уже пытался наброситься на Эсберна, когда они убегали из Рифтена, но безуспешно.       - Успокойся, - холодно ответил Ондолемар. – Я хочу просто поговорить. То, что я еще от тебя хочу, я уже получил. Что ты пыталась найти в посольстве?       Мирри быстро надела рубашку и накинула куртку сверху.       - Почему ты не спросил об этом Малборна? – закричала она, содрогаясь от бессильной ярости и слез, которые готовы были политься из глаз от переизбытка эмоций.       Ондолемар встал и, самодовольно усмехнувшись, попытался коснуться Мирри, но она, нервно дернувшись, отскочила от него, как ошпаренная. Его смеющееся лицо показалось данмерке таким отвратительным, что ей захотелось в него плюнуть.       Какая же она несусветная дура!       - Я знал, что ты себя выдашь, - сказал Ондолемар. – Признаюсь, сейчас мне пришлось тебя немного обмануть: никакой Малборн мне ни в чем не признавался. Он просто сбежал еще до того, как я вспомнил о его существовании. Так что не надо так на меня злиться, он жив и здравствует, если только с ним не разделались какие-нибудь бандиты с большой дороги, когда он уносил ноги.       Тяжело дыша, Мирри враждебно посмотрела на Ондолемара, пытаясь вникнуть в смысл его слов – это давалось ей с трудом.       - Я все понял, когда осмотрел эту подсобку, - ухмыляясь, произнес талморец. – А ты сейчас подтвердила все мои догадки.       Мирри попалась в его ловушку.       В который раз?       Притихнув, она пыталась переварить происходящее.       - Итак, Эсберн сбежал, - продолжил Ондолемар. – Я не спрашиваю тебя, где он, потому что знаю, что ты не ответишь. Я хочу знать, что ему известно о драконах, потому что эта информация важна для всех. Драконы – не проблема одного Эсберна. Мы можем объединиться в борьбе с ними. Все должны объединиться.       - Иди ты к черту! – ответила Мирри, не веря ни единому слову.       - Я не заслуживаю такого обращения, - серьезно возразил Ондолемар. – Да, мне пришлось обмануть тебя сегодня, но, хочу заметить, я ничего не сказал о своих догадках Эленвен. Поэтому она до сих пор не знает, кто рыскал по посольству, подозревая одного лишь сбежавшего босмера.       - Какой благородный поступок, - язвительно процедила сквозь зубы Мирри.       - И ты еще сомневаешься в моем благородстве? – раздраженно ответил талморец. – Ты попользовалась мной, как последним дураком. Хорошо, так и быть, мы с тобой квиты. Так пойдет? Ответь мне только на один вопрос: как ты узнала об Эсберне?       Мирри глубоко вдохнула, чтобы успокоиться хоть немного.       - Рулиндил нашел слишком неподходящее место, чтобы пообщаться с информатором, - ответила она, взглянув на Ондолемара исподлобья.       - О, я рад, что не только я оплошал в этой истории.       Альтмер устало опустился на кровать.       - Тогда мы закончили, - сказал он, снова проведя рукой в сторону двери, и письмена стали медленно угасать, исчезая. – Очень жаль. Но надеюсь, что мы больше не встретимся при таких обстоятельствах.       - Мы не встретимся вовсе, - ответила данмерка, двинувшись к двери.       - Никогда не говори «никогда», - возразил Ондолемар, но Мирри, не обратив на него внимания, выскочила из комнаты и бросилась бежать прочь из Подкаменной крепости.

***

Два талморских солдата приволокли упирающегося каджита на верхний ярус шахты Сидна и бросили его у ног высокого альтмера. - Этот? – спросил солдат. Ондолемар наклонился и вгляделся в испуганное лицо пленника. - Этот, - ответил талморец. – Свободны. Солдаты растворились в темноте, но их удаляющиеся шаги были слышны еще какое-то время. Каджит, с опаской глядя на Ондолемара, встал перед ним на колени, боясь проговорить хоть слово. У него была темно-коричневая, почти черная шерсть, и длинные, как у рыси, уши с многочисленными серьгами-колечками. - Итак, - произнес талморец, – ты знаешь, почему оказался в шахте Сидна, правда ведь? Каджит опустил голову. - Я подвел Талмор, - сокрушенно проговорил он. – Не смог оправдать ожидания, которые на меня возлагались. – Вдруг в его глазах засветилась надежда, и он подполз на коленях ближе к Ондолемару. – Но Дж'датарр может исправить свою ошибку. Ондолемар усмехнулся. - Хорошо, что ты так настроен, - сказал талморец. – Госпожа Эленвен отправила тебя убить старика Эсберна, но ты упустил его из-под носа, а потом еще и сбежал, чтобы не понести заслуженное наказание. Знаешь ли ты, что делает госпожа Эленвен с теми, кто ее подводит? Дж'датарр опустил голову. - Ты знаешь, - продолжил Ондолемар, не дожидаясь ответа. – Но я не Эленвен. Я не стал тебя убивать, потому что знал, что ты многое осмыслишь в шахте Сидна и захочешь исправить свою ошибку. И ты все понял. Все ошибаются. Тебе повезло, что ты попал ко мне. Глаза каджита загорелись. - Да, господин, ты так милосерден с бедным Дж'датарром! Я сделаю абсолютно все, что ты прикажешь! - Значит так, - серьезно сказал Ондолемар. – Сейчас в городе находится данмерка по имени Мирри Дарано, которую называют Довакином. Она маленького роста, с черными волосами до плеч, быстрая и скрытная. Остановилась в таверне «Серебряная кровь». Но она наверняка не пробудет там долго и вскоре уйдет из Маркарта, возможно, даже сегодня утром. Дж'датарр продолжал стоять на коленях и внимательно слушал талморца, жадно ловя каждое его слово. - Мне нужно, чтобы ты проследил за ней, - продолжил Ондолемар. – Это будет не так просто, она осторожна и незаметна. - Я все сделаю, господин! – воскликнул каджит и закивал. - Это еще не все. Возможно, тебе придется долго за ней следить, но в какой-то момент она приведет тебя к твоей прошлой цели, Эсберну. Тогда ты сможешь закончить начатое и получить прощение госпожи Эленвен. - О господин! – Дж'датарр засиял. – Да благословят тебя боги! - Всех, кто будет вместе с Эсберном, если таковые найдутся, тоже убей, - строго сказал Ондолемар. - И данмерку? Талморец задумался. - Нет, не данмерку. Будет лучше, если она останется в живых. Но если иного пути не будет, тогда действуй по обстоятельствам. Встань. Дж'датарр быстро поднялся на ноги, отряхнув грязные колени. - Приступай к работе, - строго сказал ему Ондолемар. – И помни: если вздумаешь бежать еще раз, я найду убийцу получше, и он придет и за тобой. - Господин, ты не пожалеешь! Второй осечки Дж'датарр не сделает! - Надеюсь. Ондолемар устало вздохнул.