Fragmented

      Шигараки прищурился.       — Предатель? О чём ты? — Среди вас есть человек, который врёт о своих намерениях. Я не знаю, знал ты уже об этом или нет и следил ли ты за ним или нет, но Ястребу нельзя доверять. Он приходил ко мне сегодня и сказал, что внедрение в Фронт Освобождения — это часть его работы. Он сказал, что герои пытаются сгруппироваться и разрабатывают крупномасштабную операцию, чтобы напасть в будущем.       — Он сказал тебе это?       — Да. Он сказал… что собирается вытащить меня отсюда, — ты нахмурилась, поджав губы. — Он сказал мне, что уже передал весточки некоторым своим товарищам и что я должна ждать, пока не придёт время, чтобы он спас меня.       — Вот как, — как ни странно, лицо Шигараки не особо изменилось. Он просто смотрел на тебя, взгляд был холодным и непоколебимым. — И что ты ему ответила?       — Ничего. Я думала, будет лучше, если он посчитает, что я нуждаюсь в его помощи. Он не рассказал бы мне свой план, если бы он не верил, что я была заложницей, жаждущей побега.       — Верно, — он кивнул. — Ты не заложница. Ты же не чувствуешь себя заложницей, правда? В конце концов, ты можешь делать всё, что захочешь. Ты свободна говорить или действовать, как захочешь. Ты не в ловушке, [Имя]. Ты же знаешь это, правда?       Ты не чувствовала себя заложницей, это была правда. Ты больше склонялась к тому, чтобы остаться здесь, с Шигараки, чем снова вернуться к своей испорченной жизни. Пока всё хорошо, ты не будешь заложницей, но если твои перспективы изменятся, ты не сможешь уйти, даже если захочешь.       — Я не заложница, — ты согласилась. — Я чувствую себя в безопасности, и у меня нет желания вернуться домой. Вот почему я рассказываю тебе это. Если бы я всё ещё питала надежду, что однажды меня спасут, я бы сохранила это в секрете.       Шигараки тяжело вздохнул, а затем улыбнулся. Его улыбка была гораздо ярче обычного; менее коварная и сдержанная. Он наклонился и заключил тебя в свои объятия. Он крепко сжал тебя, его сердце громко стучал в груди. Ты могла увидеть, как кровь прилила к его щекам. Он был счастлив. Невероятно счастлив.       — Я рад, — пробормотал он напротив твоей щеки. — Ты правда доверяешь мне. Я беспокоился, что ты можешь всё ещё бояться меня.       — Нет. Я больше не боюсь.       — Это хорошо. Нет, это великолепно. Ты не должна бояться, потому что для этого нет причин. Пока я здесь, никто больше не обидит тебя, — он взял твою руку в свои пальцы с нуждой, как если бы он мог потерять рассудок, если ты покинешь его. — Ты такая хорошая девушка. Ты всегда была так мила со мной. И теперь я сам вижу, как преданна ты мне.       Ты легонько отстранилась, чтобы посмотреть ему в глаза.       — Я всегда буду преданна, — сказала ты ему. — Это моё обещание тебе. Если ты сдержишь своё обещание и никогда не причинишь мне боль, тогда я с лёгкостью продолжу быть лояльной к тебе. Пока ты не дашь мне повод пожалеть об этом.       — Ты не пожалеешь об этом. Очень скоро всё будет идеально.       Затем он поцеловал тебя. Он целовал тебя сильно и глубоко, не в состоянии оторваться от твоих губ ни на секунду. Никто никогда не целовал тебя так, как Шигараки. Это было необъяснимо — всё, что ты чувствовала к нему, зная всё, что он сделал.       Тебе было всё равно. Пока ты можешь быть снова счастлива, ничто — и никто — не имеет значения.

—

      Уже в скором времени твои слова возымели результат. У Ястреба не было и шанса покинуть виллу. Шигараки изначально думал о том, чтобы попытаться скармливать ему ложную информацию, которую он передал бы остальным героям, но было трудно скрыть их настоящие планы, особенно когда Ястреб уже знал так много, и если бы он понял, что они были в курсе дел, он перегруппировался бы со своими союзниками и предупредил бы их о чрезвычайной ситуации.       По этой причине Шигараки решил, что будет лучше отреагировать сразу же.       Ты не видела этого, потому что, сказать по правде, тебе было всё равно. Ты была не настолько больной на голову, чтобы получать удовольствие от чужих страданий. Всё, что ты хотела, это чтобы ход вещей изменился. Никаких препятствий, никаких пафосных придурков, которые ведут себя так, словно им есть дело до тебя. Ты хотела остаться с Шигараки ради безопасности своего будущего и чтобы всё, чёрт возьми, оставили тебя в покое.       Однако ты не могла не испытывать любопытство и увидеть урон, что ты нанесла. Когда Даби вышел из комнаты с садистской ухмылкой на губах, ты стала ещё более любопытной.       — Спасибо за подарок, принцесса, — он усмехнулся. — Знаешь, на этот раз ты правда оказалась полезной. Я говорил тебе, что это лишь вопрос времени, прежде чем ты осознаешь, что ты ничем не лучше нас.       — Я не сделала это из жестокости. Я не хочу, чтобы герои выиграли на этот раз.       — Да, я согласен, — он легонько похлопал тебя по плечу. — Ну, иди и взгляни сама. Он не прекращал визжать о тебе всё время. Бедный герой заслужил хотя бы короткий разговор по душам, разве нет?       Сначала ты просто стояла, уставившись на закрытую дверь. Даби не пытался впихнуть тебя внутрь. Он дал тебе столько времени, сколько тебе было надо, и наконец ты собралась с мыслями.       Ты толкнула дверь, и резкий скрип разразил темноту.       Ястреб был привязан к стулу, его руки и ноги, судя по всему, были закованы в метал. Глубокие ожоги покрывали каждый оголённый участок его кожи, и его одежда была полностью опалена; он был разбит в пух и прах. Его красные крылья, некогда такие большие и впечатляющие, оказались полностью обуглены и общипаны. Ты знала, что для их восстановления ему потребуется время, так что сейчас он практически был Беспричудным. Больше не герой. Просто раненный, сломанный человек.       Ты остановилась прямо напротив него, слегка всматриваясь в его избитую фигуру. Он дрожал, огонь, наверное, распирал его горло. Когда он поднял взгляд на тебя, в уголках его глаз стояли слёзы.       — Почему? — спросил он. Это были лишь одно слово, но полностью наполненное болью, и конфуз исказил его лицо.       — Потому что тебя не было рядом, когда мне правда нужна была помощь, — просто ответила ты. — Мне нужна была помощь раньше, но никто не волновался обо мне. Не спросил, что мне нужно, не дал прийти в себя. Даже бывший герой Номер Один, Всемогущий, не смог спасти меня. Я перестала питать надежды насчёт вас. Слишком поздно мне переходить на вашу сторону, смотреть на вещи с вашей стороны. Я знаю, что это эгоистично, но теперь мне всё равно. Я просто хочу остаться с Томурой-куном и быть любимой. Быть счастливой.       Ястреб медленно покачал головой, вздрогнув от боли.       — Мы… были не правы, не оказав тебе помощь тогда. Ты мучилась. Твой разум был заполнен кучей страшных мыслей, мыслей, от которых ты не смогла убежать, но мы проигнорировали тебя, потому что волновались о том, чтобы найти Лигу, а не убедиться в благосостоянии жертвы. Мы облажались, [Имя], я знаю это. Но это… это просто неправильно. Ты здесь не в безопасности. Он убийца. Он причиняет боль людям и наслаждается этим. Такие люди не подходят тебе, и я уверен, что ты понимаешь это.       — Он больше не обижает меня.       — Но он обижал. А это значит, что он легко сделает это снова.       — Он не хочет делать этого, — отрезала ты, покраснев от недовольства. — Мне всё равно, что ты думаешь. Я знаю, что он нехороший человек, но он ценит меня больше, чем кто-либо. Я самый важный человек в мире для него. Как много людей могут сказать, что они чувствовали что-то такое когда-либо? Мне всё равно, что он жесток к другим, пока он не жесток ко мне.       Ястреб ничего не сказал, но ты узнала этот взгляд в его глазах очень хорошо. Жалость. Этот человек был привязан к стулу, почти сожжён дотла и всё равно испытывал жалость к тебе. Это невероятно бесило тебя. Он не имел права смотреть на тебя так. Тебя не за что было жалеть. Ты стояла перед ним, свободная двигаться. Так почему? Как он может продолжать так смотреть на тебя, словно ты мучилась сильнее, чем он?       — [Имя], ты должна выбраться отсюда, — проскрипел он. — Наверное, со мной уже покончено. Я больше не могу помочь тебе. Шигараки, похоже, доверяет тебе, раз ты способна передвигаться по этому месту, когда хочешь. Ты уже смогла сбежать однажды. Я уверен, что ты сможешь сделать это во второй раз.       — Прекрати, — ты злобно посмотрела на него.       — Где бы ты ни оказалась, обязательно расскажи, что ты пережила. Расскажи им, что это важно, чтобы тебя увезли в безопасное место, может, тебе даже будет лучше переехать в другую страну, так что…       — Хватит! — воскликнула ты. — Меня достало, что вы ведёте себя так, словно знаете, что лучше для меня! Это моя жизнь. И я решаю, что с ней делать. Если бы ты правда был таким героем, если бы ты так хотел спасти меня, ты бы вытащил меня отсюда в ту же секунду, как увидел. Разве герои не должны спасать тех, кто мучается прямо у них на глазах? Они должны помогать всем, кому могут. Настоящий герой вытащил бы меня отсюда, не говоря продолжать ждать несколько недель или месяцев. Меня от тебя ужасно тошнит.       — Мне жаль, — Ястреб задрожал. — Мне так… так жаль. Но сейчас я не могу ничего изменить. Всё, что я могу делать, это надеяться, что ты хотя бы спасёшь себя сама и выберешься из этой ужасной ситуации…       — Ты просто не понимаешь. Всё уже разрушено. Томура-кун — единственное, что у меня осталось.       — У тебя всё ещё есть шанс, чтобы исправить это, [Имя], пожалуйста. Выберись отсюда как можно скорее.       Ты фыркнула.       — Твои слова ничего не значат для меня.       Он продолжал звать тебя, вздрагивая и сплёвывая кровь каждый раз, когда поднимал свой голос. Но тебе правда было всё равно. Ты больше не была хорошим человеком, но ты уже знала это. Это не было твоей работой — испытывать сочувствие к людям, которые подвели тебя. Ты просто хотела вернуть свою жизнь. Жизнь, где тебя будут любить, где никто не посмеет обидеть тебя и больше никто не будет вести себя с тобой так, словно ты ничтожна.       То была жизнь, которую Шигараки тебе обещал. И как бы глупо это ни было, возможно, ты решила довериться ему.       Ты покинула комнату, пока Ястреб задыхался и кричал, чтобы ты пришла в чувства. Даби был всё ещё там, где ты его оставила, прислонившись к стене напротив двери. Ты задавалась вопросом, слышал ли он ваш разговор.       — Приятно ли было освободиться от системы? — спросил он.       Ты пожала плечами.       — Не знаю. Тот бред, что он нёс, выбесил меня. Что теперь с ним будет?       — Догадайся с трёх раз.       — Ты собираешься убить его?       — Возможно. Только если он не найдёт другой способ принести пользу, но я уверен, что босс решит, что это ненужный риск, — уголки губ Даби дёрнулись. — А что? Жалеешь об этом?       — Нет, — тут же ответила ты. — Вовсе нет.       — Чёрт. Никаких сожалений, да?       — Я ничего ему не должна. Я никогда не захочу убить кого-нибудь сама, но мне всё равно, будет он жить или нет.       — Это правильно. В этом мире полно неправильных вещей. Нет времени оплакивать дерьмовых героев.       — Вероятно, — ты развернулась, чтобы уйти. — Ну ладно. Наслаждайся его сожжением, наверное. Но ради сохранения остатков своей человечности, может, не стоит с этим затягивать?       — Подожди, — Даби схватил тебя за запястье. Ты оглянулась на него в замешательстве. — Есть кое-что, что я хочу тебе сказать, — признался он. — Я никогда не рассказывал об этом никому, даже членам старой Лиги.       — Если это о твоих кинках, то не надо, спасибо.       — Нет, мне понадобилось много времени, чтобы пройти через это. Лучше оставить это на другой день, — он нелепо усмехнулся и почесал шею, неожиданно став выглядеть немного неуверенно. — Ты так долго ныла о том, как хотела бы узнать меня получше, и я подумал, что я могу дать тебе то, что ты хочешь. Ты менее раздражающая из всех здесь и ты более чем доказала нам свою преданность.       — Эм…       — Мой отец — Старатель, — произнёс он, отчего твои брови подпрыгнули от удивления. — Да, точно, — задумчиво продолжил он. — Я был уверен, что ты так отреагируешь. Должно быть, ты соединила воедино всё, что я говорил о героях, которые ведут себя хорошо, хотя они более испорченные чем все. Мой ублюдский старик был именно таким. Он налажал, он был отцом-абьюзером, настолько помешанным на силе, что даже детей завёл, только чтобы один из них смог превзойти Всемогущего.       Ты хлопнула в ладоши.       — Я знала это!       — Ой, заткнись, — он закатил глаза. — Хрен ты что знала. Тебе просто повезло, и ты угадала. Чёрта с два ты думала, что он мой отец.       — Ну, нет, конечно, я не думала об этом.       — Именно. И моя внешность изменилась так сильно, что он даже не узнал меня, когда мы встретились в прошлый раз. Только представь, — он горько усмехнулся. — Отец не способен узнать собственного сына. Ну же, только не говори мне, что это не трогает твои душевные струны хоть немного.       — Я всегда знала, что он мудак, просто не знала, что он мудак-абьюзер.       — Никто не знает, — он вздохнул. — Все люди там, они смотрят на него, как на героя Номер Один, восхваляя его за храбрость после того инцидента с Ному. Если бы они только знали о кошмаре, через который прошла его семья. Я уверен, что они бы не чувствовали тех же самых эмоций. В конце концов, герои всегда носят маски. Они надевают маски не только как часть своих костюмов, но так они могут обмануть всех, чтобы люди думали, что они порядочные. Это так отвратительно, честно.       Он выглядел более раздражённым, чем когда-либо. Должно быть, он говорил правду. И, конечно, это было большим сюрпризом, но теперь ты начала видеть сходство. Дети наследуют одну из Причуд своих родителей или смесь обеих. Они оба используют пламя и оба имеют эти пронзительные голубые глаза.       — Оу, — ты удивлённо моргнула. — Так твои братья…       — Об этом я тоже не врал. У меня есть братья, а ещё сестра. И знаешь что? — он усмехнулся. — Кто бы мог подумать, мой младший брат решил тренироваться, чтобы стать героем, в ЮЭй. Это просто верх иронии. Он сражался на Спортивном Фестивале, и все сходят по нему с ума, говорят о том, какой он чудесный, и что он сын Старателя, бла-бла-бла… херня. И, конечно, отец всегда любил его больше. Я был лишь очередной ошибкой.       — Ты не ошибка, — ты нахмурилась.       — Рад, что ты так думаешь, — Даби засунул руки в карманы и оттолкнулся от стены. — Ну, хватит слезливого дерьма на сегодня. Я рассказал тебе это, лишь потому что я знаю, что ты не станешь болтать об этом. Я думаю, здорово знать, что в мире есть ещё кто-то, кто также разочарован в героях, как я.       Он пошёл восвояси, ничего не сказав. Теперь это имело гораздо больший смысл. Люди не просто внезапно находили идеалы и бездумно гонялись за ними. Для того, чтобы любые амбиции или мысли имели какой-либо вес, они должны быть личными. То, как Даби подвел его отец, герой, и то, как Шигараки избегала не только его собственная семья, но и остальная часть его общества.       Помощь была близка, и всё же их покинули.       Это был простой вопрос перспективы. Всё было, правда. Ты знала, что герои спасли бесчисленное количество жизней, но если они не спасли твою, как ты могла их хвалить? Ты не была бескорыстна. Ты не хотела страдать ради высшего блага, как и подавляющее большинство людей.       Герои упустили возможность переманить тебя на свою сторону. Вот и все дела.