Цветочный рай

Но купала розу я в слезах горючих,

Ретивое сердце боль жгла изнутри,

Ведь шедевр искусства – жаль, что не пахучий-

.       Каждый шаг отдавался эхом вместе с грохатом металлических садовых инструментов. Бальзамировщик раньше не особо любил заниматься садоводством, поскольку это довольно скучное дело. Просто копаешься в грязи и сажаешь семена. В этом не было особого интереса для обычных людей. Сейчас же он мог углядеть в этом цикл жизни. Прорастающее семя, что протекает от стадии к стадии, словно человек переходил возрастные категории. А потом расцветал ярко и увядал, приводя к смерти растения. И очевидно, что именно привлекало такую натуру. В конечном счёте шаги резко прекратились, пока усталый взор был направлен на дверь в сад. Его там ждали, поэтому не следовало заставлять сильно ждать.       Скрип старой двери отозвал Эмили, заставляя обернуться на звук. Мужчина сложил аккуратно инструменты на землю, позволяя девушке подобрать всё, что необходимо. Молча кивнув друг другу, те начали свою работу без лишних слов. Они им были попросту не нужны. Эзоп сам не грешил иногда просить о каких-то услугах. Как, к примеру, доктор смог помочь с долгой и мучительной бессоницей при помощи колыбели. Или же то, как не раз залатывали раны серовласого. Они обычно не соприкасались друг с другом, но не имели ничего плохого в этом. Карл не брезговал касаний именно этого доктора. А она же старалась не доставлять лишних проблем. Не навязывается, если вдруг видит плохое состояние. Как доктор, она всегда делала всё для других, но не для себя. И именно это привлекло в ней кроме безжизненных глаз. – Мы закончили, – уставше проговорила доктор, осматривая на разрыхлённую землю, под которой посеяны семена трав, – повернув голову в сторону своей коллеги, глаза слегка расширились, смотря на удивительную картину, – Мистер Карл?       Бальзамировщик поднялся от земли, слегка пряча маленький пакет с семенами, что привлекли взгляд чужих глаз. Приглядываясь к картинке смогла осознать, что же он делал. – Вы посадили розы? –...да. – тихо проговорил Эзоп, опуская взгляд. Он чувствовал себя виноватым, ведь без разрешения посадил цветы. – Вы молодцы, что приложили свои интересы. Думаю, всем понравятся розы, – улыбнувшись лёгкой улыбкой, Эмили хотела коснуться плеча, но воздержалась, вспомнив про неприязнь напарника к чужим касаниям. Но тот перехватил руку, прислонив к груди, позволяя ощутить стук сердца. – Вам можно. – кратко и тихо. Всё было в его манере. Что-то в нём никогда не меняется, а именно нежелание говорить много слов. Но и Эмили была не против, ведь в этом и была его особенность, позволяя всегда отличать от остальных. Держа руку у груди, девушка продолжала ощущать такой тихий, но такой прекрасный стук живого сердца.

***

      Прошло несколько месяцев. Золотые розы расцвели, отражая солнечные лучи. Два тихих человека гуляли по саду, рассматривая собственное творение. Теперь это заброшенное место воскресло в разнообразных растениях. Даже пугало, за которым наблюдала одна слегка жуткая девушка, выглядело уже по-иному. Бальзамировщик продолжал наблюдать за нежными цветами, что вновь и вновь напоминали о том самом дне. Их стебли имели острые иглы, что готовы впиться в чью-то кожу. – Мисс Дайер... – Что-то не так, мистер Карл?       Молчание резко возникло в воздухе, заставляя волноваться о состоянии бальзамировщика. Тот вновь сжимал запястья, пытаясь сформулировать свои слова. Глубоко вдохнув, слова словно сами начали звучать. – Понимаете... Золотые розы для меня значат большее, чем красота. Сначало я ассоциировал с ужасной потерей близкого человека, затем же это стало её лучшим подарком. А сейчас я ассоциирую их именно с вами. Вы...напоминаете мне мать.       Дайер была поражена данными словами. Никогда бы и в мыслях не было, что кому-то может напоминать мать. Она не считала себя ангелом, ведь за спиной было множество грехов. Но сердце вздрогнуло, заставляя ощутить то самое забытое тепло. – Мистер Карл...это очень неожиданно от вас услышать. Если вы желаете, то можете называть меня матерью.       Сделая пару шагов навстречу врачу, серовлас, слегка дрожащими руками обнял её, прислоняя к себе. Давно ни с кем так не делал. Так давно не ощущал тепла, заботы и чужого беспокойства. Только с ней Эзоп ощущал себя в безопасности. Только с ней чувствовал себя хорошо. А главное... живым. Наконец, смог понять, что значит быть живым.

– Хорошо...мама.