О рыцарях, принцессах и прочей шушере

Балет удался на славу. Юная девушка в белоснежной пачке вертелась, словно волчок, а принц летал за ней по сцене и нежно придерживал за талию. И в каждый момент они смотрели друг на друга с невыносимой нежностью. Белая лебедь вспорхнула и приземлилась в объятия своего жениха. В этот раз история закончилась счастливо — принц признался в любви лишь своей принцессе, не было ни смерти посреди озера, ни победы злого гения. — Они выглядят счастливыми, — принцесса Асока расправила на коленях пышную голубую юбку. — Он мечтал об этом больше пяти лет, — принц Энакин по привычке убрал за ухо золотую прядь. Он всё ещё забывал, что волосы теперь держит диадема и нет нужды убирать их назад. — А ты меньше, — она тихо рассмеялась и провела пальцами по его щекам. — Но не слабее, — Энакин кратко поцеловал её в губы и вернулся в подобающее положение. Наследная чета должна подавать пример всему двору, а не целоваться весь балет. Тем более, на первом ряду. Асока улыбнулась. В тот день она пришла в балетный зал несколько позже обычного: все фрейлины уже собрались и переоделись. Асока же осталась в своём чёрном костюме с коротким мечом на поясе. Изменилось лишь восприятие — на её голове теперь, не скрываясь под волосами, виднелась диадема из изящных розовых, сиреневых и фиолетовых камней. Мадам осталась недовольна. — Ваше сиятельство, вы опоздали. — Мне это известно, — Асока улыбнулась и слегка поклонилась фрейлинам в знак приветствия. Те поклонились в ответ. — Боюсь, вы не сможете танцевать партию Одетты, даже если нашли себе жениха, — Мадам не волновали ни политические интриги, ни титулы аристократии. Она ценила только балет и чёткое выполнение указаний, — Ирис, подойди. — Одетту будет танцевать Ар'алани. Ар'алани немного вздрогнула и, с опаской оглянувшись на Мадам, подошла к Асоке. — Но ты же так хотела, и это твоя свадьба… — Моя? — Асока усмехнулась, — С официальной точки зрения я уже замужем. Мадам помрачнела. Она слишком хорошо знала правила, чтобы приказывать почти королеве. И слишком любила правила, чтобы не делать замечания именно Асоке. Та обладала особым даром всего одним жестом нарушить весь свод балетных правил. — А значит, имею право выдавать замуж своих фрейлин. Ар'алани, танцевать будешь ты. Я подобрала тебе жениха. — Ты меня пугаешь — Ар'алани напряглась, а вот Асока, напротив, не сдержалась и начала улыбаться. — Сначала посмотри на него, и только потом делай выводы. Дверь балетного зала приоткрылась, и внутрь заглянул Траун. В руках он сжимал букет бледно-лиловых роз, перевязанный золотой лентой — знак одного из лучших рыцарей королевства, приравнивающий его по притязаниям к уровню принца. — Митт’рау’нуруодо? — Ар'алани бросилась вперёд. Траун упал на одно колено, от чего балетный пол тяжело заскрипел. — Княжна Иризи'ар'алани, ты выйдешь за меня замуж? — он протянул вперёд букет и миниатюрную фиолетовую коробочку с изображением тщательно выполненной серебристой птицы, — Я прошу этого как мужчина и как королевский рыцарь герба Серебряного орла. — Угу, — она дрожащими руками приняла коробочку, всё ещё сдерживая улыбку. — Вам следует обсудить, как горестно вам оставлять одинокую жизнь. Идите уже, — Асока чуть толкнула Ар'алани к Трауну и выставила их за стены балетного зала. Она задумчиво посмотрела им вслед, — Я вот одного не понимаю, как они имена-то с первого раза произносят… — Это настоящая любовь, — Мадам тяжело опиралась на станок и вытирала слёзы кончиком рукава. Лишь только традиционный балет завершился, гости направились в сад. Молодые супруги присоединятся чуть позже — им нужно снять костюмы, переодеться, завязать не меньше сотни бантиков на корсете Ар'алани, а также вдоволь нацеловаться. Асока слишком хорошо знала подругу, чтобы та отказала себе к столь законном удовольствии. А пока всё внимание было приковано к наследной паре, чья свадьба — публичная, конечно — должна была состояться вскоре. — Джозефо весь балет вертелся на месте, а сейчас куда-то исчез. Ты его не видел? — Асока шагнула на каменные плиты сада, слегка опираясь на руку Энакина. Не то, чтобы ей это требовалось для равновесия, ей просто хотелось прикасаться к нему как можно дольше. — Одна прекрасная княгиня, а кроме того единственная дочь и наследница рода, посоветовала ему книгу. Он ищет её, чтобы поделиться эмоциями, — Энакин легко поклонился, жестом приглашая её на танец. Вела, как обычно, Асока. — Он читает что-то кроме энциклопедий видов оружия? — Кажется, княгиня ему очень понравилась, — он указал взглядом на пару, скрывшуюся в тени. — Он ей тоже. — Почему? — Обычно девушки не едят подаренные мальвы в беседе со скучным юношей. — Ты розы не ела. — Ну… Жёлтые и розовые были слаще красных, — Асока едва заметно приоткрыла рот и провела языком по краю острых зубов. Энакин с лёгким стоном наклонился к ней и нежно поцеловал. — Люблю тебя. — И я тебя, —она усмехнулась, наблюдая за реакцией окружающих, — Но лучше дари сирень. Она вкуснее роз. Неподалёку танцевала ещё одна пар — худой высокий юноша и крепкая девушка, как видно, не привыкшая к пышным платьям и макияжу. Она периодически сбивалась со счёта, неровно шатаясь на невысоких каблуках. Рыцари победоносно вернулись в замок. Принцесса победоносно предъявила двору жениха, а по совместительству и лучшего рыцаря мужского пола. Остальные рыцари победоносно приняли заслуженные награды: титулы и привилегии. После чего придворные маги, победоносно кряхтя, вылезли с чердака и победоносно отправились восстанавливать замок. Рыцари потихоньку начали расползаться кто куда. Энакин сначала пытался восстановить своё войско, но спустя пару десятков бесплодных попыток оставил это дело. В парке под окнами королевского замка он засел в беседке, оплетённой виноградной лозой. Нахождение там Асоки стало основной причиной выбора места. — То есть, я не гей, — Энакин с восторженной улыбкой уставился на лёгкий изгиб под курткой Асоки. — Да, — она усмехнулась и сложила руки под грудью, подчёркивая нужные округлости тела. — А ты не парень, — не совсем понимая, что он делает, Энакин протянул руки вперёд и провёл пальцами по её плечам, груди, талии. — Как видишь, — дыхание Асоки сбилось, когда он перешёл на бёдра и притянул её к себе. Она перекинула ногу через его колени и села сверху. Энакин прикоснулся губами к её шее, продолжая гладить бёдра и даже переходя на более заднюю их часть. — А можно ещё?.. — он прижался губами к её щеке. — Ну, — Асока приоткрыла рот, чтобы он мог нежно и аккуратно сжать её нижнюю губу. Энакин скользнул ладонью вдоль всей её спины и придержал голову сзади, немного запутавшись среди распущенных белоснежных волос. — Я не гей! — он на секунду оторвался и громко захохотал. Асока прижалась к нему всем телом и легко поцеловала в шею. — Да все уже поняли! — мимо пробежала тёмная фигура. Энакин тяжело вздохнул. — Здравствуй, Ферус. Вслед за Ферусом появилась крепкая девушка в кованной кольчуге и с толстыми прожжёнными перчатками на поясе. От других кузнецов она отличалась не только эмоциональностью, но и двумя симметричными татуировками на щеках, которые обычно делали только лекари. — Где этот обломок перегретый?! Я тебе покажу, остриё не с той стороны! — она остановилась и смущённо поклонилась, — Ой, здравствуйте, ваше сиятельство… — Здравствуй, Бася, — на этот раз вздохнула Асока. — Сюда подошёл, железяка несчастная. Куды?! — Бася не слишком хорошо удерживала внимание на чём-то более живом, чем кусок металлической руды, и тут же бросилась в погоню за испуганным Ферусом. Испуган он был не без повода — под глазом медленно наливалась бордовая гематома. Бася — или девица Баррисс Оффи, как её именовали при каждом награждении королевских кузнецов за очередное открытие — нависла над ним, потрясая некрупным молотом. Всего лишь чуть меньше головы самого Феруса. — Какая женщина… — он испуганно пискнул и сполз по стволу векового дуба. — Какая ещё женщина?! —когда Бася очень сильно возмущалась, она обычно была смущена. Но Ферус этого не знал, — Я приличная девушка! Стоять! — Стою, — Ферус перестал сползать по дубу и выполнил приказ слишком однозначно. Бася уставилась ему чуть ниже пояса и густо покраснела. — Извините, ваше сиятельство, не буду вам мешать, —она оглянулась на Асоку и, не совсем понимая, что ей делать, прихватила Феруса за рукав и потянула за собой. Тот дёрнулся в сторону, — Извините... Куды?! Асока повернулась обратно к Энакину, задумчиво кивнула — даже она не ожидала, что Ферус с его не слишком вежливым отношением к девушкам заинтересуется Бася, которая в свою очередь очень даже невежливо относится ко всем окружающим. Если рядом, конечно, нет её тётушки Луминары. Тогда Бася полностью соответствует образу приличной девушки. Но что говорить о приличии, если она сама сидит на бёдрах у юноши, который обнимает её, касается в разных местах и целует в шею? — Тебе так удобно? — Очень, — Энакин усмехнулся и прижал её чуть плотнее, безмолвно делясь переживаемыми эмоциями. От нечаянного движения их мечи соприкоснулись и громко бряцнули. Асока вздрогнула и по привычке оглянулась. Но кажется, все привыкли, что будущая королева не снимает с себя оружие. Это успокаивало. Её мать — королева Айсалан — в молодости сражалась даже активнее, чем сама Асока. Но и она не показывала этого на балах. Говорят, что сама королева много лет назад сотворила почти то же, что и её дочь. Юная принцесса Айсалан так была недовольная организацией Турнира за её руку, что сбежала из дома на несколько месяцев. А вернулась с женихом — будущим королём Оби-Ваном — и десятком древних писаний с чёрными, белыми и многими другими заклинаниями. Недовольным рыцарям, каждый из которых упорно хотел стать королём, она нашла достаточное количество фрейлин. Как замечала Асока, из тех, кого свела её мама двадцать пять лет назад, ни разошлась ни одна пара. Королева не танцевала, неподалёку от дочери она внимательно изучала виноград, который ей передавал супруг. Потом же выяснилось, что на каждой виноградинке начертан знак, приносящий удачу в любви. Видно, именно королеву должна поблагодарить молодёжь за радость и благословение на романтику, нежность и прочее, прочее, прочее. При знакомстве с будущей тёщей Энакин несколько не ожидал, что она тут же осыплет его вопросами по теории ведения боя, видам двуручных мечей, а следом и градом ударов. Особо сильных ранений Энакину удалось избежать, что произвело на королеву хорошее впечатление. Но выдохнуть он смог, лишь когда они вышли из бального зала, и Энакин тут сполз по стене. — Ты могла предупредить, что твоя мама фехтует так же, как ты? — Она же моя мама, — Асока нервно хихикнула и села рядом с ним, — Это само собой разумеется. — О том, как она вышла замуж, можно не спрашивать? — У нас это наследственное, — Асока кивнула. Энакин вздохнул и потёр ушибленное плечо. — А что, мне нравится. Они кружились в танце вместе с другими парами — разными внешне, но безумно похожими в своей любви. Энакин наклонил голову и прошептал: — Я тебя люблю. — Со всеми моими саблями? — Со всеми твоими саблями, — он поцеловал её в левую щёку, — мечами, — в правую, — и кинжалами, — и нежно прикоснулся к губам.