Один нюанс

Приглушенная музыка в зале. Несколько барменов беседуют с официантами. Оставшиеся гости собираются уходить. Время близится к утру. — Хей, Тодороки, тебе нужна помощь? — Закопать труп? Было бы неплохо. — Отлично, друг, тогда за дело. — Желтоволосый парень открыл багажник своей машины. — Кидаем его сюда, а там как пойдёт. — Каминари… — Тодороки немного задумался. Обычно желтоволосый рвался к Киришиме, ведь убивать ему было куда интереснее, чем избавляться от улик. — Почему ты не поехал с Киришимой? Каминари нахмурился и молча сел в машину. Тодороки лишь тихо выдохнул и также направился к машине, усаживаясь на пассажирское. — Этот придурок не думает, поэтому пусть сам со всем разбирается. — Он сделал что-то не так? — Да он заеб… Надоел он мне! Для него будто это всё игра! А я не могу так. Это ведь всё серьезно. А если он где-то напортачит? Это же лишние расходы. А там и босс может выйти из себя… Знаешь… — Труп подождёт? — Ну, ему ведь некуда спешить, верно? — Киришима направился в главный офис «Лакерман Студио», мы будем там примерно… Примерно через 40 минут? — Отлично. Послышался свист шин и чёрная машина уехала куда-то вдаль, в сторону города. К сведению, бар всё ещё работал. «Открыты до последнего клиента» Эта надпись красовалась на всех вывесках и визитках. И это не очень радовало персонал. Ночная смена и так давалась тяжело, так ещё если клиент окажется довольно усидчивым, то заведение и до шести утра может проработать. Но не это сейчас важно. Кабинет босса. Вот что на самом деле интересно. Хоть времени прошло не так уж и много, босс и его «игрушка» до сих пор сидели в той же позе на том же диване. Изуку долго обдумывал шутку блондина, но ничего нормального ему в голову не лезло. А зря. — Готовить задницу? Ты о чём? — Изуку может и понимал о чём идёт речь, но вдруг он слишком надеется? — А что тебе, задрот, тут не понятно? — Катсуки лишь довольно ухмылялся, зная, что это чертовски бесит задрота. — Что это значит? И когда ты слезешь с меня? — Придурок, вообще-то это значит, что кто-то сейчас будет отчаянно двигать задницей и молить о том, что бы я засадил поглубже. — Блондин говорил уверенно. Он ведь знает, что брюнет не откажет ему. Особенно в таком. Особенно в такой позе. Особенно таким тоном. — Т-ты ч-что… — Какой же ты… Просто заткнись. Катсуки резко хватает Изуку за криво и глупо завязанный галстук и притягивает к себе, резко целуя. Отличный и проверенный способ заткнуть Изуку и доказать ему, что его мысли совершенно не ошибочные. — А ты тот ещё извращенец. — Катсуки на мгновение отстранился. — Но только не думай, что сегодня ведёшь ты. Изуку в ответ лишь отводит смущенный взгляд. Не то что бы Мидория думал про блондина как-то не так… Совсем нет. Он им восхищался. Его умением быстро реагировать вне зависимости от ситуации, его ответственностью, его силой, красотой… И зная, какой он в постели… Изуку не мог не думать лишнего. А Катсуки об этом знал, ведь у задрота буквально всё на лице написано. Поэтому блондин очередной раз ухмыльнулся и вновь притянул к себе брюнета. С огромной страстью и каплей нежности Катсуки облизывал и покусывал губы брюнета, пока тот тихо постанывал. Изуку же вцепился руками за пояс на брюках, будто это единственное, что держало его. Катсуки никак на это не реагировал… Успеет ещё. А пока блондин активно дразнил брюнета, оттягивая его губы и аккуратно блуждая руками по его телу. Изуку старался подхватить движения Катсуки, перекладывая свои руки с брюк на спину, но в ответ на такие активные действия получал лишь очередной укус. Попытки вырвать превосходство закончились провалом. Единственное, что мешало почувствовать удовольствие в полной мере — их неудобная поза на диване. Всё выглядело так, будто Изуку был главным, а это определенно не устраивало Катсуки, поэтому он, переложив руки на плечи Изуку, неаккуратно повалил его на диван, нависая сверху. — Я уже говорил, что сегодня твоя задница в опасности? — Каччан! — Значит говорил. Довольная ухмылка. И губы зеленоволосого задрота вновь атакованы. Ведь задание «засмущать задрота» было выполнено. Забавно, но Изуку даже и не думал сопротивляться, ведь видеть такого Катсуки… С искрящимися от страсти и желания глазами, тяжелым дыханием, резкими и приятными движениями рук… Это ведь одно удовольствие. И Изуку был только рад наблюдать и чувствовать это. Но Катсуки не торопился. Ведь про месть не забывают. Блондин всё также обсасывал губы брюнета, руками блуждая где-то под рубашкой. Изуку всё хотел снять её с себя, но ведущий всеми ласками всё ещё агрессивно не разрешал. — Каччан… Рубашка мешает… — Изуку делает самый невинный вид и у Катсуки сносит крышу. Конечно, он знает, что Изуку воплощение разврата или дьявола соблазнения, но это выражение лица… Прикрытые веки, скрещённые ноги и руки, которые старались закрыть лицо. Что может быть лучше? Верно. Звуки, которые может издавать этот задрот. А если быть точнее — сладкие стоны наслаждения, от которых по телу блондина проходила мелкая приятная дрожь. — Надоел. Катсуки повелся на такую слабую провокацию и уж очень быстро сдался, но на это у него были причины. Наверное… Изуку был немного в шоке, от того, что Каччан так быстро согласился с его мольбами. Разве можно так просто? Хотя, учитывая, что издëвки Катсуки может и были наигранными, но желание заполучить этого задрота было неподдельным, можно сказать, что у блондина были веские причины оставить игры. Через пару мгновений с дивана полетела одежда. Рубашка, галстук, ещё рубашка, одни брюки, ещё одни брюки… Катсуки старался осторожно оставлять засосы на теле Изуку, чтобы тот точно ещё несколько дней вспоминал про эту ночь. Мокрые отметины шли от самой шеи и доходили до пояса, где блондин на мгновение остановился. — А я смотрю, ты уже готов, задрот. — Проводя рукой по твердому бугорку между ног Изуку, Катсуки усмехнулся. — Ты тоже не отстаëшь, Каччан. — Мидория неожиданно вскрикнул, когда Катсуки неожиданно укусил его сосок. Видимо, это была очередная месть. А вот дальше болтать особо было не о чем. Блондин устал медлить, поэтому сразу перешёл к действиям. Использовав вместо смазки слюну зеленоволосого, Катсуки начал подготавливать Мидорию. Это было довольно сложно, ведь Изуку, кажется, слишком переусердствовал и его стоны были невыносимо сладкими и приятными для Катсуки. И та самая мелкая дрожь только сильнее подталкивала на более активные действия. Изуку лишь оставалось двигаться в такт и стонать от удовольствия. Чем он, собственно, и занимался… Не то что бы стены в баре были тонкими, но… Стоны несчастного Мидории все-таки были слышны гостям… А несчастного ли?