ООО «Зелья Дурсля»

— Это должно быть шутка… — прошептала Гермиона, закрывая за собой дверь собственной квартиры и осознавая, что Снейп до сих пор там. Она скинула у порога туфли и прислушалась: из кухни доносились совершенно невероятные для ее дома ароматы, и звон посуды свидетельствовал о том, что на ее неприкаянной кухне совершалось таинство приготовления пищи. — Что ты здесь делаешь? — Лишаю девственности твою духовку, очевидно, — в подтверждении своих слов, Снейп открыл дверцу духового шкафа и достал оттуда мясо с золотистой корочкой, переливающейся на свету. Гермиона почувствовала, как жалобно заурчал её желудок, но не поддалась первичным инстинктам, и только сильнее нахмурилась. — И зачем, позволь узнать, ты это делаешь? — А зачем обычно люди готовят? Чтобы поесть, очевидно… Снейп оперся о столешницу и сложил руки на груди, испытующе глядя на девушку. У Гермионы не было никаких сил выяснять сейчас отношения, хоть поведение Снейпа ей и не нравилось. У неё был тяжелый день: она не выспалась, потому что за всю ночь так и не смогла перестать думать о том, что в ее гостиной спит мужчина, который сказал… ну все, что он там сказал, да и на работе была куча проблем: пришлось переделывать большой объём работы из-за собственной невнимательности, призывать к дисциплине расслабившихся сотрудников, конфликтовать с поставщиками. Девушка тяжело вздохнула и опустилась на стул. — Ты не вымыла руки, — Снейп поднял бровь в ответ на ее хмурый, недовольный взгляд. Гермиона, ничего не сказав, встала и направилась в ванную. — Ешь, — тарелка с горячим ужином, о котором она, как правило, и мечтать не могла, проводя свои вечера в одиночестве, опустилась перед ней на стол. Гермиона медленно, словно с опаской, потянулась за вилкой. Ели молча. Слышны были только стук приборов по тарелкам и завывающий за окном ветер. Это могло бы напоминать тихий семейный ужин, если бы только не вся предыстория. Гермионе пришлось в который раз напомнить себе, что самодостаточная, уважающая себя женщина никогда не позволит себе оказаться на вторых ролях: запасным вариантом у какого бы то ни было мужчины. Пусть он даже и умён, интересен, удовлетворяет ее в сексуальном плане и, оказывается, не имеет предрассудков по поводу мужских и не мужских обязанностей. Он был идеален для неё, черт возьми. Если бы не одно но… Ужасно хотелось поверить его словам, но оказаться обманутой дурой не хотелось больше. Когда Снейп поднялся, чтобы убрать посуду и включить чайник, Гермиона остро ощутила всю неправильность ситуации. — Спасибо за ужин, — хорошие манеры никто не отменял, — но я и вправду не понимаю, что ты здесь делаешь. — Мне казалось, что я доходчиво все объяснил вам ещё вчера, мисс Грейнджер, — насмешливо протянул он, вглядываясь в темноту осеннего вечера за окном. — Неужели вы перестали улавливать информацию с первого раза. Гермиона отодвинулась от стола, скрипнув ножками стула по полу, и встала. — Я рада, что мы снова перешли на вы, мистер Снейп, — его вернувшийся сарказм оказался совсем не тем, что она готова была сейчас переварить. — Ещё раз благодарю за ужин, позвольте вас проводить. Снейп слегка прищурился, и, пожалуй, только это выдавало его замешательство таким поворотом событий. Он, очевидно, не ожидал, что Грейнджер со всей решимостью так скоро выставит его вон. — Хотите, чтоб я ушёл? — как-то глухо спросил он, хоть голос его ни на секунду не дрогнул. — Уже поздно, завтра рано вставать и нам всем следует отдохнуть. Снейп ещё несколько секунд казалось пытался осознать и смириться с тем, что ему придётся уйти. Затем он молча встал и направился к выходу. — Надеюсь, вы понимаете, что мы ещё не закрыли эту тему? — Я надеюсь, что все же закрыли. Нам нечего больше обсуждать, мистер Снейп. Давайте вернёмся к исключительно рабочим взаимоотношениям… — Гермиона потянулась к ручке входной двери и открыла ее, не давая Снейпу усомниться в твердости ее решения. Тот упрямо мотнул головой, недовольно поёжился от контраста холодного города, который ждал его за дверью, по сравнению с тёплой квартирой Грейнджер, но все же решительно сделал шаг за порог. Северус задрал воротник, стараясь укрыться от ветра, и, в последний раз решив попрощаться с Грейнджер, обернулся только для того, чтобы увидеть, закрывшуюся прямо перед его носом, дверь. *** Унылые дни тянулись своим чередом. Промозглая осень все сильнее вступала в права, и настроение Снейпа становилось таким же хмурым и тоскливым. Грейнджер держалась подчёркнуто вежливо, Поттер косился на него недоверчиво и злобно, очевидно будучи в курсе, что его мать прислала Снейпу три гневных сообщения после того происшествия и до сих пор, кажется, не успокоилась. Ни на одно из них Снейп так и не ответил… Отчасти потому что ему нечего было сказать, отчасти потому что не доверял себе и собственной выдержке, которая могла подвести его просто по привычке поддаваться ласковым словам и полу-обещаниям Лили. Радовало во всей этой беспросветности Снейпа только одно: Грейнджер была такой же угрюмой и мрачной все это время, как и он сам. Что особенно было приятно: тонкие и топорные заигрывания Малфоя и Забини соответственно, оставались совершенно без внимания со стороны их начальницы. Северус мог сколько угодно упиваться самоуничижением и жалостью к себе или злостью на Грейнджер из-за того, что она в тот самый, один единственный раз, когда он решил кому-то по-настоящему открыться, ему не поверила и отвергла его, но по крайней мере ему не приходилось маяться ревностью. Гермиона была также одинока и несчастна, как и он сам. Вот уже который вечер Снейп возвращался домой, проведя весь день в одном помещении с Гермионой, но не получив от неё ни одного лишнего слова или взгляда, брал в руки первым делом телефон, открывал новое сообщение и тупо смотрел в экран, не зная, что ещё можно было бы сказать или сделать. Он писал ей первые дни, звонил, искал возможности поговорить наедине в офисе. Но все попытки жестко пресекались с ее стороны. Поначалу он то злился, то впадал в отчаяние. Когда злился, рявкал и огрызался на Грейнджер, отдаляя ее от себя сильнее, когда впадал в отчаяние, выглядел жалким и ничтожным, пытаясь вымолить ее прощение, чем ухудшал ситуацию, видимо, ещё больше. В какой-то момент он сдался. Все попытки были прекращены. Он запирался в лаборатории, стараясь не встречаться с Грейнджер в офисе, и не выходил из дома по вечерам, стараясь не думать о том, где она и чем занята. Северус не писал и не звонил и не говорил с ней. Он оставил её в покое, как она того и хотела, но сам погрузился в такое отчаянное одиночество, которое ему и не снилось даже в самых страшных кошмарах. Раньше у него была Лили и его призрачная надежда, которая время от времени подогревалась с той стороны. Сейчас у него не было ничего… Грейнджер оказавшись более милосердной или наоборот жестокой, не играла с ним: она сказала, что не сможет простить его и быть с ним — она придерживалась своего слова. Только почему-то Снейп такой честности по отношению к себе был вовсе не рад. Жестокая диета в любви и человеческом теплее и внимании, которой он придерживался всю жизнь, была все же чем-то, по сравнению с нынешним голодом. Северус смотрел в экран телефона так, словно это была ослабевающая связь — последняя возможность что-то изменить, но как это сделать он не представлял. Пребывая в тяжёлой задумчивости и совершенно позабыв за месяц абсолютного молчания, как работает устройство в его руках, Северус дернулся, когда зазвонил телефон. Это, конечно же, была Лили. Она умела находить его в самые уязвимые моменты, ловить его в минуты слабости, а затем умело использовать это в своих целях. Этот раз не был исключением. Северус не торопился поднимать трубку или сбрасывать звонок. В нем вдруг снова закипела злость на Грейнджер. Она ворвалась в его жизнь и заставила его отказаться от того, что было привычно и символизировало какую-никакую стабильность? Она перевернула все с ног на голову, поманила обещанием чего-то большего, а потом безжалостно растоптала его надежду! Это она виновата в том, что он сейчас сидит тут в полном одиночестве и терзается сомнениями! Почему собственно он не может поговорить с подругой детства, которая была в его жизни, между прочем, задолго до появления Грейнджер. При этом Лили никогда не оставляла его одного надолго, всегда прощала его, если он обижал ее ненароком. Всегда была рядом. Его Лили… Снейп глубоко вздохнул и решительно нажал кнопку принять вызов.