Совсем бессмертный?

Чимин грустный вернулся домой. Вечер с альфой ему понравился, он никогда подобного не испытывал. Конечно, течка немного подпортила вечер, но все могло бы закончиться и хуже. Почему его Юнги не изнасиловал? Мог ведь. Его не возбудил Пак? Настолько ужасный запах, что альфу не может возбудить? Как противно от самого себя. А вот от запаха альфы тогда Пака повело, он бы захотел больше касаний от этого новенького. Может это из-за течки все? Или потому что в жизни замученного омеги появился защитник? Он впервые нашел хорошего знакомого, как кажется Паку, у них есть общие интересы и темы для разговоров. Может это и является причиной того, что его тянет к этому альфе? Тогда почему Юнги тянет к Чимину? Он ведь ни с кем из класса не общается, может кого-то побить за школой, но это ведь не общение. Альфа не просит дать ему списать, не отбирает деньги, не бьет. Тогда зачем ему Пак? Ответ на этот вопрос омега не может найти и направляется в душ. - Оооо, очнулся. Где был весь день!? - послышался голос отца, что заставило Чимина притормозить и повернуться. Омега хотел ответить, но не успел. Его схватили и повели на кухню, чуть ли не как напакостившего котенка обвиняя в ужасном бардаке кухни: посуда разбита, мука и крупы рассыпаны. Но причем тут Чимин? Это ведь не он сделал, он недавно в доме-то появился. Братик все устроил или родители ссорились? - Уберись тут! - крикнул отец. - Но это не я, - попытался оправдаться омежка, чтобы хоть как-то смягчить старшего. - Я сказал - уберись, значит, взял и стал убираться, без вопросов. Меня не волнует, кто это сделал. Порядок наводить тебе. Или ты еще не понял, кто ты в этом доме!? Ты до такой степени ужасное существо, что смерть будет для тебя мечтой. Завтра останешься без еды! И только попробуй на кухне показаться! Чимин согласно кивнул, ему больно от слов отца. Он бы очень хотел верить, что это его ненастоящие родители, но нет. Он так внешне похож на своего папу в молодости, что сомнений нет... А так была бы возможность сбежать к настоящим родителям... Пак получает удар по голове от отца и остается на кухне один. Один с этим кошмаром. Глаза на мокром месте, но нельзя всхлипывать, если кто-то из семьи услышит, то его побьют. Чимин часто шмыгает носом, в глазах появляется пелена от слез, расплавляя все образы. Осколки с пола становится собирать все тяжелее и тяжелее. Он почти ничего не видит и ищет их на ощупь. Такой вид поиска ранит омежку: то руку порежет, то случайно наступит. Темноволосый вытирает свои слезы, стараясь закончить с уборкой как можно быстрее. Только работы очень много. Придется всю крупу собирать с пола, вытаскивать ее из-под шкафчиков, ведь, если кто-то наступит, то достанется младшему сыну. Пак уже не обращает внимания на раны, ему больно, но он терпит. Привык терпеть. Через пол часа слезы буквально высохли, было нечем плакать. За это время Чим собрал все осколки, убрал основную массу рассыпанной крупы. Остается самое сложное - собрать то, что оказалось в углах, под кухонной гарнитурой. Не такой он подарок к приближающемуся дню рождения ждал. Чимин никогда не получал подарки, он искренне верил, что лучший подарок - если никто не будет трогать. Он бы спокойно посидел в своей комнатке, читая весь день книгу, которую взял из библиотеки. Как только он закончит школу, то сразу сбежит от своей семьи. Ему не нужны такие люди, да и никто его не держит на этом свете. Никто. Какую радость он получил в своей жизни? Постоянные упреки, оскорбления. По словам семьи - он худшее, что могло произойти. Зачем Чимин вообще родился? Зачем он им, сдали бы в детдом. Там бы омеге было бы лучше. Да, не жил бы он в роскошном доме, но и не был бы прислугой и домашней игрушкой, где не считались бы с его мнением. Он вот так будет постоянно прислуживать? Постоянно страдать? Он устал. Он очень устал. Нервы у омеги от этих мыслей сдают. Бросая почти завершенное дело, он выбегает из дома. На глазах снова слезы, а ноги его несут к дому Юнги. Он не хотел впутывать в это дело альфу, но только у его дома видел свободный вход на крышу. Руки дрожат, опираясь на любую твердую поверхность, голова от слез ужасно болит, а в глазах все плывет. Чимин поднимается чуть ли не на ощупь. Прохладный ветер неприятно забирается под одежду омеги, заставляя его еще сильнее отчаяться. Пак не спятил. Он не смог больше терпеть то, чего терпел так долго. Вот он уже на крыше, подходит к краю и вытирает слезы. Красивый ночной город свысока. Чим любуется. Любуется в последний раз. Его сердце готово вырваться из груди. Страшно, очень. Он пытался уже спрыгнуть из окна своей комнаты, но не хватало смелости. Теперь же он не видит себя в этой жизни. Если он вернется домой, то его накажут, побьют. Обратного пути уже нет... Пак делает еще шаг вперед, до края остается меньше, чем пол метра. Какие-то несколько сантиметров и он избавит себя от мучений. Всего шаг. Темноволосый закрывает глаза. Вдыхает прохладный воздух. Глубокий вдох и ...выдох... Он не слышит ничего, кроме внутренних мыслей и делает небольшой шаг. Теперь омега у самого края. Он снова поднимает ногу для очередного шага, но его хватают за талию, утягивая назад. Пак падает на что-то мягкое спиной и тут же с испугом поднимается. - Совсем спятил!? - кричит альфа, продолжая лежать на холодной поверхности. Больно он упал. - Ю-Юнги... - омега не верит своим глазам. - Ты вообще что тут делаешь? - уже спокойнее спросил Мин, приподнимаясь. - Я... Ты... Юнги, - омега снова плачет, ему не удалось даже это. Он не смог шагнуть. Светловолосый же еще больше пугается такому состоянию омеги. Еще днем они могли вместе смеяться, а сейчас его одноклассник чуть не покончил свою жизнь у него на крыше. Юнги любил любоваться ночным городом, только в этот раз заметил человека. Он не знал кто это, но сразу кинулся спасать. Какого же было удивление, увидеть его. Чимина. В голове сразу возникло столько вопросов, что альфа растерялся и прижал к себе омегу. Что было бы, если бы Юнги там не оказалось в этот момент? Он был бы разбит. Чимин... Это не просто друг. Альфа чувствует истинность и быстро влюбляется в Пака. Юн с первой встречи почувствовал, что его магнитом тянет к этому пареньку. Как бы он себя чувствовал, потеряв того самого? - Юнги, прости, я-я не знаю... Что мне делать, я очень устал. - Я помогу тебе, пойдем в дом. Пака берут на руки, все также прижимая к себе. Страшно. Обоим очень страшно, омегу до сих пор трясет, то ли от холода, то ли от страха. Оказавшись в квартире, Юн укладывает омегу на свою кровать, укутывая в одеяло. Ему хотелось согреть Чимина, успокоить. Ничего лучше не придумал, как лечь рядом и крепко обнять. - Г-глаза... - Что? - альфа подумал, что омега бредит. - У тебя были г-голубые глаза, как небо... А сейчас они т-темные... Как у демона. Мин слегка улыбнулся. Чимин запомнил такую мелочь. Младший уже перестал трястись, ему было тепло и комфортно. Снова он чувствует себя хорошо, но такое бывает только в близости одного альфы. Юнги создавал ему ощущение безопасности, комфорта. Только он так может сделать и никто другой. Взгляд с глаз альфы опускается ниже - на губы. Заметив это, Юн осторожно придвигается ближе, слегка касаясь своими губами губ младшего. Кажется, Пак не против, поэтому касание превращается в легкий поцелуй. Пухлые губы омеги сминали, получая взаимные действия. Это создавало приятные ощущения и помогало избавиться от навязчивых мыслей. От такого взаимодействия становилось легче, а поцелуй перерастал в более тягучий, возбужденный. Они оба отдались желанию. Течный омега и альфа с гоном. Губы коснулись шеи, оставляя влажные следы от поцелуев. Такие действия заставили омегу забыться, он наслаждался действиями альфы. Чим и не заметил, как с него сняли одежду, а губы старшего коснулись паха, целуя и слегка покусывая. Темноволосый следовал своему желанию, не мешая однокласснику ласкать себя, хоть и было стыдно. С ним такое впервые. Пальцы альфы коснулись мокрого колечка мышц, проникая внутрь. Два пальчика не переставали играть, движения были то плавными, то небольшими толчками, то круговыми движениями, создавая приятный мокрый звук. Постепенно движения рукой ускоряются, разрабатывая и хлюпая дырочкой Пака. Юн любил укусы, но сейчас они не были сильными, только добавляли ощущений, дразнили и возбуждали паренька под ним. Язык коснулся колечка мышц, пробуя на вкус смазку, что так обильно выделялась. Действия горячим языком заставили Чимина покраснеть и невольно кричать. Он впервые испытывает такое и ему мало. До безумия мало. Язык пытается попросить быстрее, но не может отлипнуть от неба. Во рту пересохло. Омега никогда не думал, что может быть так хорошо. Это совсем не сравнится с тем, когда он ублажал себя сам. Тяжёлый узел заставляет опустить таз ещё ниже, а в спине прогнуться до хруста. Его почти подкидывает от каждого движения там... Между его худеньких ножек. Омега приоткрывает глаза, посматривая на альфу, и сразу закатывает их. "Боже... Светлая макушка между моих бёдер..." - Ха... Юнги~ии.. я-я... Пока Чимин такой разгоряченный, альфа решает не терять этот момент и добить его. Ненадолго от Пака старший убрал руки, но лишь для того, чтобы снять с себя оставшуюся одежду. Альфа нависает над младшим, целуя в шею, а стояк упирается в место, где недавно играли пальцы. Чимин подставляет шею и хнычет. - Юнги. Юнги, - он мечется по постели под альфой. Омега хочет. Омега ждёт. Омеге нужен альфа. Мин двинул бёдрами вперёд, проникая в такого мокрого и сладкого омегу до упора. Орган давно ныл и готов был к завершению, поэтому альфа сразу набирает темп. Толчки не размашистые, но быстрые, кожа к коже, а ножки омеги Юн приподнял. Пак задыхается и срывается на крик почти одновременно. Ему хорошо, хоть и чувствуется боль, но она приятна и заставляет сладостно скулить. Руки обвивают шею альфы, младший стонет громко, почти в ухо парню. Ему кажется, что его сейчас унесёт, ногти цепляются за тело сверху. Ещё немного. Ещё совсем немного. Эти хлюпы туманят все мысли, а какой горячий и узкий омега внутри. Дыхание все сбито, о нем и говорить не стоит. Младший протяжно стонет, царапая нежную кожу альфы, и обмякает. Он почти выпадает из реальности, чувствует как его потряхивает, как постепенно расслабляется тело. Толчок со стороны альфы. Ещё. Ещё. Старший резко вытаскивает и с приглушенным стоном обильно кончает на бедра омеги. Постельному белью не суждено сегодня остаться чистым... Конечно, было бы неплохо сходить в душ, но сейчас для него нет сил. Юн лёг рядом, прижимая омегу к себе и целуя в лоб. Чимин же вяло себя ощущал, между ног побаливало и сам омежка потихоньку довольно засыпал, забыв о том, что было до этого приятного момента.