November

      Месяц назад В дверь моего кабинета едва слышно постучали и, если бы дождь барабанил по стеклу или карнизу сильнее, то я бы вряд ли вообще расслышал. Открыв её, я и повстречал того, кто с этой самой секунды перевернёт мою жизнь с ног на голову. Хотя пока ни я, ни он не в курсе этого. Или же так думал лишь я? — Мистер Йегер? — небрежно поинтересовался я и, дождавшись кивка, бросил взгляд на стрелки часов, которые перевалили за шесть. — Вы пришли с опозданием. Странно, но он не сказал ни слова в ответ, молча прошёл в кабинет и сел на диван, стоящий напротив рабочего стола. Любопытным взглядом он изучил полки, заставленные сверху донизу научной литературой и, судя по всему, не нашёл ничего интересного, потому что следующим движением Эрен достал мобильник. Решил забить на любые правила приличия. Ахуенно. Каким же будет твой следующий шаг? Судя по многочисленным татуировкам, виднеющимся из-под слегка промокшей от дождя рубашки, интересы его точно не сводились к науке. А ещё я прекрасно понимал выражение лица Эрена, то же самое было со мной, когда дядя пытался заставить меня взяться за голову и больше не впутываться в чёрные дела. Но рано или поздно даже такие, как я или господин Йегер, сдаются. Сев на спинку кресла напротив него, я спросил: — Похоже, что ваши друзья по сети — компания более интересная, нежели я? — Я вообще не понимаю, что тут делаю, — не отрывая глаз от экрана, ответил он. — Это всё сводная сестра. Она решила, что мне необходимо общение со специалистом. — А как вы сами считаете? — Что мне не нужен мозгоправ. — Правда? — язвительным тоном поинтересовался я, кидая на журнальный столик, стоящий перед ним, психологический портрет, составленный со слов его сестры — Микасы. Шах и Мат, Йегер. Десять основ, которые мне требовались, чтобы понять, что он за человек, даже не имея ни единого контакта, но как же я тогда, блядь, ошибался. — Ваши эмоциональные вспышки и резкие перепады настроения вкупе с дикой страстью к негативным эмоциям и неуравновешенным поведением говорят о том, что по типажу своему вы типичный холерик. Его усмешка, отразившаяся на лице, стоило только мне закончить первый пункт, остановила дальнейшие рассуждения, за которыми последовал вопрос: — Что-то ещё, профессор? — Для вас я мистер Аккерман, — резко ответил я, смиряя его насмешливый тон. Он же, сука, издевался надо мной, даже не пытаясь этого скрыть. — И терапию вам назначила не сестра, а лечащий врач после очередного приступа самоповреждения, — подняв записи, я положил их себе на колени под его пристальным взглядом. — А то, что Микаса встретилась со мной, принесла все необходимые записи из вашего личного дела и тем самым помогла составить ваш психологический портрет, значительно упростило мне задачу. — Я вижу, что вы крайне не заинтересованы в том, чтобы со мной возиться. — Нет, господин Йегер, это так не работает. Все мои «заинтересованности» остаются в разумных рамках. В ту самую секунду я понял, что этот парень вызывал во мне не самые положительные эмоции, будоража воспоминания, которые я упорно старался похоронить как можно глубже внутри себя. Блядь. Если я становлюсь слишком зациклен на пациенте, это чревато последствиями и для меня. Мой разум должен оставаться чист, а значит, я не имел права на ошибку. — Я должен трезво оценивать ситуацию, чтобы уберечь вас от последующих вспышек, как те, когда вы наносите порезы на свою кожу. Кстати, не хотите мне рассказать, зачем вы это делаете? Было понятно, что Йегер, как личность, не сильно располагал к общению, имея внутри себя антисоциальные особенности. Его довольно угрюмое состояние с примесью вспышек агрессии и самоповреждения могли привести к поспешному заключению о желании свести счёты с этой чёртовой жизнью. И было одно «но» — Эрен Йегер совершенно не был похож на человека, способного нанести себе вред, который бы угрожал собственной жизни. Это больше напоминало протест или же желание заглушить какую-то внутреннюю боль, известную лишь ему одному. Эрен откинулся на спинку дивана и отвернулся, заострив внимание на каплях дождя, стекающих по окну: — Иногда мне бывает настолько скучно, что я желаю навредить себе. — Значит, катализатор всех ваших проблем — скука? Я усмехнулся, покачав головой, и явно удивил его такой реакцией. Долбаёб-психотерапевт, высмеивающий чужие проблемы. — А что в этом смешного, мистер Аккерман? — он медленно повернул голову, бросая свой взгляд, точно хлёсткую пощёчину. — Напоминаете мне одного человека, который способен сделать всё, что взбредет в его голову, только бы отогнать ту самую скуку. — Серьёзно? Вы усмехаетесь над моим честным ответом, оправдываясь глупой и несомненно выдуманной историей чтобы прикрыть собственную не квалифицированность, а потом ждёте от меня подробностей? — Эрен вновь уткнулся в экран мобильного, и я прямо ощутил, как нить зарождающегося между нами доверия исчезла. Не прошло и пяти минут, как я, сука, облажался. Один балл в твою копилку. Ведём равный счёт, Йегер, но кто-то должен одержать победу, и я так просто тебе её не отдам. Зубами выгрызу из твоей самодовольной рожи. — Я не думаю, что есть смысл и дальше проводить этот сеанс. — Извини, если моё проявление эмоций оказалось для вас таким болезненным, — я остановился, посмотрев в записи, лежавшие на моих коленях, пытаясь перетянуть канат на свою сторону. Быть может, именно школьные годы оказали на него самое большое влияние. Вновь продолжил: — А насчёт истории — она реальна, как и девушка из неё. — Ваша? — Мне не понятен ваш вопрос. — Девушка ваша, говорю? — оторвав взгляд от экрана, поинтересовался Эрен. — Если это настолько важно то, она моя подруга, — перегнувшись через журнальный столик, я протянул руку и поманил пальцами. — Телефон, мистер Йегер. И в этих стенах мы обсуждаем вашу жизнь, а не мою. Давай же, Йегер. Не только ты тут умело манипулируешь людьми. — Хотелось бы узнать что-то и о вас, чтобы я мог вам довериться, мистер Аккерман. За всё то время, пока я занимался психотерапией, ни один из пациентов не пытался пробраться в мою голову. Наверное, он решил обострить наше общение, чтобы не продолжать консультации, потому что другого оправдания для этого я не нашёл. Да и в мои планы совершенно не входило бросать то, что начинало меня увлекать. Дела плохи. — Что бы вы хотели услышать? — переступив через собственные принципы, поинтересовался я, отложив в сторону его личное дело и сосредоточив всё внимание на самом Эрене. — Почему вы решили заняться психотерапией? Явно не этот вопрос я ожидал услышать. Он мог спросить о моей сексуальной ориентации или же предпочтениях в ебле. Возможно, о буллинге в подростковом возрасте или же пагубных зависимостях. Но он решил пойти дальше и копнуть как можно глубже, а делать этого совершенно не стоило. — Я хотел, чтобы люди с такой же патовой ситуацией, какая была в моей жизни, находили выход из тьмы на свет. Йегер чуть приподнялся, опираясь руками на журнальный столик разделяющий нас. Что ты, сука, задумал? Стекло опасно затрещало под его весом, пока во взгляде зелёных глаз, исследующих меня, читалось любопытство, как это всё, блядь, знакомо: — И что с вами такого произошло, раз вы, как в омут с головой, ушли в эту профессию, — он закусил нижнюю губу, пока на ней не проступила кровь, а изумрудную зелень его глаз не заволокло тьмой. Опасно. — Вы пытались скрыться от проблем, связанных с прошлой жизнью? Может, что-то употребляли или причиняли себе вред? — Слишком много вопросов за один вечер. Не хотите ли оставить их, так сказать, «на сладкое»? — Да, что-то я погорячился, — он резко встал, чтобы следом осесть на диван, вытирая кровь с губ тыльной стороной ладони. Мальчик увлёкся, сам не ожидая от себя этого, как, блядь, предсказуемо. — Прошу прощения за излишнее любопытство. — Ничего страшного, — вновь взяв в руки его личное дело, я вгляделся в пункты, проставленные мной. — Продолжим. Ваша сестра указала на ряд черт вашего характера, но мне бы лично хотелось спросить у вас, мистер Йегер. Как бы вы охарактеризовали отношение к себе? — От окружающих? — Нет, — мягко возразил я, — ваше личное. — Будто у меня нет собственной личности, — задумчиво ответил он. — У меня никогда не было своего мнения, я лишь действовал по чужим указам. Когда мне вставать и ложится спать, что есть, в какие игры мне играть и какие читать книги. Я стараюсь подстраиваться под каждого человека, чтобы ему было со мной комфортно, но часто делаю это неосознанно, будто на инстинктивном уровне. Часто не знаю, чем себя занять и впадаю в панику от скуки, отсюда и следуют мои попытки навредить себе. Я не люблю себя, а скорее даже ненавижу за то, что все мои отношения не долгосрочны, а долго оставаться в одиночестве я просто не выдерживаю. Его ответ поставил меня в тупик, но лишь на пару секунд. Эрен ответил сразу на несколько пунктов своего психологического портрета: «Характер; Умение общаться; Самооценка», и чем больше я анализировал в голове сказанное им, тем яснее понимал, с чем имел дело, но и делать поспешных выводов я не желал. Сделав пару заметок, я решил продолжить: — С этим мы разобрались, так что перейдём к следующему — уровень вашей мотивации? Эрен обворожительно улыбнулся, закинув ногу на ногу. Перестал бы ты, блядь, играть со мной — это действует на нервы. — Ваши вопросы такие скучные, мистер Аккерман. — Но тем не менее я смог вас заинтересовать, раз вы начали уделять мне своё внимание, — легко парировал я. — Хах, ну хорошо, — Эрен откинул влажные пряди, закрывшие его лицо, и снова посмотрел в окно. Я видел его внутреннюю борьбу с самим собой, но ответ всё же последовал почти незамедлительно: — Скажем так, я готов сделать все, чтобы окружающие полюбили меня. Их любовь и достижение её и есть моя мотивация. У меня словно не существует других целей. Такой ответ вас устроит? — Вы не должны подстраиваться под меня, мистер Йегер. Стены моего кабинета, как и я, должны слышать от вас только правду, ну или хотя бы её часть. В противном случае всё это, — я обвёл пальцем вокруг, указав на себя потом на него и записи, вернувшись снова к себе. — Это всё будет бессмысленно. Взгляд Эрена упал на часы, и он с улыбкой ударил по подлокотнику левой ладонью, поднявшись: — Время моего сеанса подошло к концу, мистер Аккерман. Вы рады? Я вот несомненно. Я проследил за его взглядом. Блядь. Часы и правда указывали на то, что сеанс закончился около пяти минут назад, но в этом был виноват сам Эрен, как бы он сейчас ни пытался это отрицать. Придя почти на двадцать минут позже, он сократил себе время на пребывание в моём кабинете, что, сука, сыграло ему на руку. — До следующей пятницы, мистер Йегер, — сказал я ему вслед, поднимаясь со своего кресла чтобы проводить Эрена до двери. — И, отвечая на ваш, несомненно, риторический вопрос — нет. Я не рад тому, что сеанс окончен. Нам ещё много предстоит узнать… — О друг друге, — прервал меня Эрен, закончив фразу по-своему, и скрылся за дверью. Скатившись по стене у входа, я расстегнул пуговицы на своей жилетке и тяжело задышал, повторяя шёпотом, как молитву, «блядь». Я уже понимал, что за недуг тревожит тело Эрена, но то, что он заставлял меня вспоминать собственное прошлое, пугало намного больше. Какая ему была от этого выгода? Ведь, если я вернусь к прошлому, я потеряю всё, а он лишь утолит любопытство. Он заставлял ненавидеть его с первой секунды знакомства. Я даже не представлял, сколько просидел так на полу, копаясь в собственной голове, словно расфасовывая воспоминания из прошлого, как книги по библиотечным полкам. Пытаясь сохранить порядок внутри себя и трезвость ума, пока телефон, лежащий на столе не завибрировал, оповещая о входящем звонке. Мне потребовалось несколько секунд и немало усилий, чтобы подняться с пола, а за то время, пока я шёл к столу, телефон затих и следом завибрировал снова. На экране высветилось «Ханджи», и я без раздумий ответил на звонок: — Мистер Аккерман, — послышался её нежный голос, но только на первый взгляд, а он, как мы знаем, бывает обманчив. — Могу ли я у вас поинтересоваться: какого хрена вы не берёте трубку и заставляете меня переживать за вас? — протараторила она, резко сменив тон. — Доброго вечера, дорогая. Это был один из обычных пациентов, ничего особенного. Только сейчас я смог различить где-то на заднем плане музыку, что доносилась из динамика: — Ага, именно поэтому я уже полчаса жду тебя в Thin ice? Одна. Как дура! Я тяжело вздохнул, снял очки и потёр переносицу, пытаясь подобрать слова: — Дай мне ещё двадцать минут и закажи себе парочку коктейлей за мой счёт. — Ты хотел сказать: пару-тройку коктейлей. — Да хоть все пять. Главное не напейся до беспамятства к моему приезду, — направляясь к выходу из кабинета, сказал я. — Двадцать минут, и я сижу рядом с тобой. — По рукам, — послышалось в ответ, прежде чем голос Ханджи сменился гудками.

***

Я был в Thin ice через девятнадцать минут, как и пообещал. Быстро принятый душ, смена одежды для выхода в клуб, и вот я уже выхожу из машины, завязывая в узел тонкие шёлковые ленты от маски, скрывающей моё лицо — обязательный предмет гардероба этого места. Секьюрити на входе даже не спросил моё удостоверение личности для сверки возраста, потому что мы знакомы с ним почти с самого начала моей карьеры психотерапевта. Дюк совсем недавно был мои пациентом, да и не собирался прекращать ходить на сеансы, потому что случаев, когда ему становится хуже, в последнее время всё больше. Типичное посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР). И всему виной его военное прошлое, которое даже по прошествии пяти лет не оставляет его в покое. — Приятного вам вечера, мистер Аккерман, — донесся вслед его хрипловатый голос, прежде чем за мной закрылись массивные двери клуба. Внутри всё выглядело, как и всегда. Из года в год нихуя не изменялось. Всё так же вульгарно, пошло и грязно. Люди приходили сюда для утоления самых невообразимых желаний, одноразовой ебли и достойной выпивки. При этом полностью сохраняли свою личность в секрете, скрывая лица за масками и называя себя заранее придуманными именами. И я не был исключением, как, впрочем, и моя подруга — Ханджи, что прожигала во мне дыру испепеляющим взглядом, стоило мне только показаться в поле её зрения. — Вы только посмотрите на него, — не скрывая сарказма, проговорила она, отодвигая в сторону опустевший стакан к остальным. — Во второй раз ты как раз вовремя. — Сколько, — спросил я, окинув взглядом стаканы. — Только те, что перед тобой. — Значит, три. В состоянии меня выслушать и дать совет? — Вполне. Я обессиленно опустился на диванчик рядом с ней, расстёгивая верхние пуговицы на рубашке. Мне не хватало воздуха и человека, способного выслушать всё то, что годами накапливалось внутри , но Ханджи прекрасно подходила на роль свободных ушей. — Что с новым пациентом, Аккерман? — Ты только сильно не переживай… — Вот и как мне после таких слов не переживать, Леви? — перебила она меня, подзывая официанта, который за долю секунды оказался у нашего столика, чтобы принять её обычный заказ: — Мне ваш фирменный коктейль, а мужчине виски. — Похоже, это брат Зика. Ханджи замерла на месте, забыв про диалог с официантом, только услышав это имя. Рот её слегка неосознанно приоткрылся, пока в глазах ясно читалось: «Какого хуя». — Так, красавчик. Отменяй коктейль. Нам бутылку виски, желательно побольше. — Я вас понял, мисс. Официант удалился за нашим заказом, в то время как Зоэ продолжала неотрывно смотреть в мои глаза. Будто думала, что это всё злая шутка и прямо сейчас из-за угла выскочит ведущая с оператором и скажет, что над ней просто поиздевались. — Ты же понимаешь, что это не смешно? — А ты, блядь, разве видишь улыбку на моём лице? — Так, ладненько, — протянула она, начав нервно теребить браслет с подвеской у себя на запястье. — Каким образом ты решил, что он может быть братом Зика? — Фамилия Йегер… — Это ещё не факт, — резко перебила меня Ханджи, но тут же замолкла, так как официант вернулся с заказом быстрее, чем мы предлагали. — Спасибо, красавчик. Можешь оставить и уйти, я тебя позже позову ещё. Он поставил бутылку и пару бокалов на наш столик и почти мгновенно удалился, перекинув салфетку через руку, прежде чем затеряться в толпе. — Мало того, что прервала меня, не дослушав, так ещё, сука, не продолжила диалог отвлёкшись на красавчика-официанта. — Людей с фамилией Йегер полно, — парировала Ханджи. — Так что это не показатель. — А факт наличия младшего брата у Зика тебе ни о чём не говорит? — Это уже ближе к сути. — В те моменты, когда мне удавалось с ним встречаться, я был накачан наркотой так, что помню всё очень смутно, но всё же помню, — выпив залпом стакан, я откинул голову на спинку дивана. — Зеленоглазый паренёк, вечно таскающий с собой котёнка, будто в этом блохастом комочке шерсти заключался весь его ёбаный мир. Ханджи усмехнулась и опустошила стакан, следом за мной, искоса глядя на толпу позади меня: — Забей хрен на это и отдохни. Впереди выходные, а сегодня тут необычайно много народу. Мне даже чуток не по себе. — Как мне на сегодняшнем сеансе. Я не обратил внимания на то, что её хрупкая фигура пропала из поля зрения и уже нависала надо мной с дьявольской улыбкой на лице: — Пойдём, — позволив допить виски до дна, Ханджи потянула меня за руку в сторону танцпола. — Тебе нужно развеяться. Мне нужно найти кого-то на ночь… Хотя тебе тоже не помешало бы потрахаться. — Слишком это муторно, банального отсоса мне будет вполне достаточно, — прокричал я сквозь музыку, плетясь за ней. — Я же не прошу тебя заводить постоянного партнёра. — Даже если бы ты попросила, сама уже в курсе, какой был бы мой ответ. — Ты эгоистичен. — Нет, Зоэ. Я просто не вижу смысла запоминать имена тех, кого я трахаю в зад. Их благодарности за еблю мне вполне достаточно. Музыка окутывала нас своими битами, пока десятки тел двигались в такт, прижимаясь друг к другу всё сильнее. Ханджи почти сразу променяла меня на парня, пригласившего её на танец, и под ритм следующего трека растворилась в толпе. Заебись. Я снова остался один. Мне бы стоило тоже сделать какой-то шаг, чтобы выкинуть из головы прошедший вечер. Фамилия Йегер преследовала меня ещё со школьной скамьи, а её обладатель оставил самые глубокие раны в душе, прежде чем мне удалось сбежать от этих пагубных отношений. — Тебе, похоже, нравится просто стоять в середине танцпола? — раздался голос, показавшийся мне до одури нежным, несмотря на громкую музыку. Повернувшись, я заметил парня в фиолетовой маске, что скрывала почти семьдесят процентов его лица, лишь голубые глаза поблёскивали в свете софитов. — Почему ты не танцуешь? — Недостаточно пьян для этого. — А я достаточно, — парень усмехнулся, отпивая коктейль со своего стакана. — И даже не против такого красивого мужчины в качестве своей компании на сегодняшний вечер, а ты? Он подошёл ближе, положив руку на мою грудь, и начал вырисовывать незамысловатые узоры. Тонкие пальцы скользили невыносимо нежно по шелку моей рубашки, и, дойдя до воротничка, он ухватился за него и потянул на себя, впиваясь в мои губы поцелуем. Всё слишком нежно, а мне так не нужно и совершенно ни к чему. Как и сказала Ханджи, мне просто нужен трах. Банальный, но, блядь, это единственное, что спасало меня в последние годы. Я потянулся рукой к его волосам и сжал белокурые пряди в кулак, отстраняя его: — Поцелуи — это не то, что мне нужно. Я прихожу сюда не за этим, — прошипел я сквозь зубы. — Если не готов к чему-то большему лучше, блядь, завязывай и ищи другую компанию. Парень усмехнулся и, опустив ворот рубашки, перехватил мою руку, что по-прежнему сжимала его волосы: — Искать другого нет смысла. Мой выбор оказался весьма недурным. Потянув меня сквозь толпу, блондин оставил на одном из столиком, мимо которых мы проходили, свой недопитый коктейль, утягивая меня всё дальше по направлению к уборным. — Хорошо тут ориентируешься, — с усмешкой заметил я. — Бывал здесь раньше? — Похоже, не меньше, чем ты. — Видел меня до этого вечера? — Частенько, но моя цель пропадала с радаров, когда я доходил до нужной кондиции чтобы перебороть себя и сделать первый шаг. — Забавный. Он толкнул дверь мужского туалета и, потянув меня к самой дальней кабинке, затащил внутрь. Хотя, делать это было не к чему, помещение уборной было пустым. Люди, что приходили в Thin ice не задерживались здесь надолго. Найдя компанию, как мой спутник, на вечер, они покидали клуб, а те, кто приходил просто весело провести время за парой-тройкой коктейлей, уходили, как только напивались. — Ты считаешь меня забавным? Это мне нравится. — с дьявольской улыбкой произнёс блондин, выудив из нагрудного кармана пакетик с экстази. — Не хочешь немного повеселиться? — Мне это ни к чему, а тебе запрещать я не намерен. Опиравшись на дверь кабинки, я стал молчаливым наблюдателем того, как мой спутник, закинувшись наркотиком, погружался в чувство эйфории. Действие экстази увеличивало экстракт серотонина в его крови, будоража так называемый гормон счастья. Когда влияние наркотика доходило до высшей точки, человек не мог трезво осмысливать ситуацию, происходящую вокруг него, так как снижался уровень критической оценки, что для меня было весьма кстати. — Меня интересует, как далеко ты готов зайти сейчас? — прошептал парень, потянувшись, чтобы вновь поцеловать меня, но я толкнул его на закрытую крышку унитаза заставляя сесть. — Это не ответ… — Как ты, блядь, много говоришь и мало делаешь. Стоило мне только сделать шаг по направлению к нему, как тонкие пальцы изящно пробежались по выпирающему сквозь брюки члену. — Тогда я могу начать? — Меньше слов, — прорычал я в ответ, хватая его за затылок. — Моё терпение на исходе, мальчик. В пару ловких движений, не переставая хищно улыбаться и изредка облизывая губы, блондин справился с пряжкой ремня и, пробежавшись по гульфику, расстегнул брюки. Сдвинув вниз ткань белья, он без лишних слов обхватил губами головку, обведя по контуру языком. Он словно игрался со мной, наслаждаясь процессом, но этого мне было мало. Чертовски мало. Поставив ногу на мусорный бак, стоящий слева от него, я толкнулся глубже, упираясь головкой в его глотку, ощущая рвотные позывы, но не остановился. Насаживая всё глубже. Чувствуя, как стенки его горла крепко охватывали мой член, пока сам он пытался вдохнуть. Нет, мальчик. Я играть с тобой в нежности не намерен. Я не прекратил яростно вбиваться, даже когда телефон в моих брюках завибрировал, а тонкие пальцы блондина впились в мои бёдра сквозь брюки. Звонок остался без ответа, но следом раздался следующий, и беспрерывная вибрация в заднем кармане начала меня раздражать. Убрав руку с затылка блондина, я достал телефон и, не смотря на экран, ответил на вызов: — Надеюсь, блядь, это что-то срочное, — прошипел я, встречаясь взглядом с растерянными голубыми глазами, смотрящими на меня снизу-вверх. Парень явно не ожидал, что я могу позволить себе такую дерзость. — Говори быстро и по делу. — Леви, — всхлипнув, прошептала Ханджи. — Мне нужно уйти отсюда. Сегодня не мой день. — Что у тебя там стряслось? Где ты находишься? Ты цела? Вопросы посыпались на неё один за другим, а желание продолжать то, что я начал со своим спутником было окончательно потерянно. Он отстранился, поправил моё белье и застегнул брюки, поняв, что я не блефую и человек по ту сторону телефонного звонка попал в неприятности. — Я возле клуба, недалеко от твоего автомобиля. — Стой там и будь осторожна. Я оплачу счет и выйду к тебе. Никуда, блядь, больше не уходи. Парень поднялся, поравнявшись со мной взглядом одновременно с тем, как в помещении туалета раздались грохот и громкие голоса, но до нас доносились лишь обрывки фраз: «Я тебе сказал, что на этом мы закончили. Не собираюсь потакать желаниям человека, который кончил, не успев вставить». — Кажется, мы выбрали неподходящее время и место. Я аккуратно обхватил лицо, ладонью вытирая большим пальцем след от слюны: — Если тебе ещё интересна моя компания, то найдёшь меня в следующую пятницу, и мы продолжим то, на чём закончили. — Надеюсь, ты не откажешься от своих слов… Резкий удар в соседней кабинке заставил блондина прерваться, и я, приложив палец к губам, приказал и дальше сохранять тишину, вышел за дверь, оставляя его внутри. Грохот и крики не прекращались, даже когда я постучал в дверь. Ёбаный синдром спасателя, когда-нибудь он меня погубит. Ударив по двери ногой, я выбил замок и уже беспрепятственно открыл её: — Ты что вытворяешь, мразь? — прорычал мужчина, державший парня за бёдра, который кричал и сопротивлялся, но его состояние, даже на первый взгляд, не позволяло ему избавиться от своего мучителя. — Мы в состоянии сами разобраться со своими проблемами. — Судя по тому, что я слышал, твой партнёр против этого, — я обвёл рукой, указывая на картину, что предстала перед моими глазами. — Я увожу его отсюда, а ты сваливаешь, пока не стало хуже и сюда не пришла охрана, которую я, несомненно, позову. Хотя предпочёл бы отпиздить тебя самостоятельно. Мужчина отступил назад, до скрипа сжимая зубы от досады, и лишь тогда парень поднял голову, посмотрев на меня зелёными глазами, сквозь прорези покосившейся маски. Он поправил брюки и рубашку, выходя из кабинки по направлению к раковинам. Склонившись над одной из них, он сдвинул маску, когда я поравнялся с ним, и искоса посмотрел на меня: — Спасибо, мистер Аккерман, — прошептал Эрен, утирая кровь с разбитой губы. — Вы и сейчас решили прийти мне на помощь. Это начинает мне нравиться. — А я разочарован, что нашёл именно вас в таком виде. — Вы тоже не святой, раз находитесь здесь. Тем более, когда мы зашли, я слышал стоны. Значит, я не один пришёл сюда развлечься. — Да, только вот то, чем занимаюсь я в свободное от работы время, не ваше дело, — протянул ему сухое полотенце, переведя взгляд на мужчину, в спешке покидающего уборную в то время, как мой спутник ещё находился внутри. Похоже, ожидая, когда мы все выйдем отсюда. — Как вы вообще поняли, что это я? Эрен усмехнулся, поправляя маску на место, и принялся собирать волосы в хвост: — Одиноко стоящий мужчина в центре танцпола. Потерянный, да какая-то ничтожная маска не поможет вам скрыться от того, кто с вами знаком. — Допустим, — я оттолкнулся от раковины, направляясь к выходу. — Если вы закончили, то нам пора идти. Я подвезу вас до дома. — Спасибо, но я тут я справлюсь сам, — Йегер обогнал меня, выходя за дверь первым, и так же, как у меня в кабинете, проговорил: — И вот наше время вновь подошло к концу. До встречи в пятницу, мистер Аккерман.