Двое гриффиндорских амуров

      Стоял промерзлый дождливый октябрь. Бодроперцовое зелье стало самым популярным напитком, затмив даже сливочное пиво. Гарри и Рон, обмотавшись одним пледом на двоих, наслаждались обществом друг друга, заняв диван. Напротив, в уютном кресле, сидела Гермиона, увлекшись очередной книжкой для «легкого чтения». Выглядела она до странного хмурой, несмотря на то, что восьмой-седьмой курс Хогвартса неприятных сюрпризов не преподносил. — Гарри, — шепотом позвал его Рон. — Что? — Поттер поправил съехавшие с носа очки. — Так больше продолжаться не может! Ну, я про Гермиону. Какая-то она совсем… загруженная.       Гарри внимательно посмотрел на подругу, та, почувствовав взгляд, подняла голову и криво улыбнулась, после вновь утыкаясь в книгу. С тех пор как хлебнувшие горя старшекурсники разбились на пары, перестав тупить и сомневаться, не слишком романтичная Гермиона осталась не у дел, полностью посвятив себя книгам. — Согласен. Даже как-то неловко становится.       Они сошлись сразу после финальной битвы, когда Рон, осознав, что Гарри едва не погиб, поцеловал его на фоне разрушенного замка. И неожиданно для себя получил ответ, а не в морду. Где-то на заднем плане Молли разрывалась между желанием выдать каждому по подзатыльнику и умилением. Впоследствии Гарри не раз подшучивал над собственничеством своего парня, заставляя того краснеть в тон волосам, но ничего против не имел. — Вот-вот и я про то же. Я, конечно, не сомневаюсь, что она за нас рада, но я хочу, чтобы все наше трио было счастливо. — И какие предложения? — Никаких.       Гарри призадумался. Была у него одна идейка в стиле близнецов Уизли: и на поржать, и на помочь ближнему своему. Вот только такой изобретательностью не обладал, зато удача и синдром героя-спасителя всегда при нем. — Меня пугает твоя ухмылка, ты сейчас на Снейпа похож. — Ну, не зря мне шляпа Слизерин предлагала, — заметив круглые глаза Рона, он поспешил вернуть беседу в нужное русло. — Предлагаю свести ее с Драко. — Гарри, — проникновенно начал Рон, — тебе Хорька не жалко? Он и так придурошный, а тут еще Гермиона с ее «легким» чтением. — Рон, ты просто не понимаешь всей прелести этой идеи. Во-первых, Гермионе с ним будет интересно. Как бы мы не относились к Малфою, но отрицать его аристократическую выучку будет глупо, плюс там явно совсем другие знания, чем в открытых источниках, это я тебе по библиотеке Блэков с точностью могу сказать. Во-вторых, Малфои за своих порвут, вспомни Нарциссу, которая Воландеморту ради семьи соврала, так что если он в нее влюбится, то мы порадуемся, что геи и нас невозможно заподозрить в каком-то любовном интересе. В-третьих, ты просто представь лицо Люциуса Малфоя, когда Драко приведет в дом маглорожденную, а потом у них родятся кудрявые белобрысые дети.       Парни дико заржали, пугая не вслушивающуюся в их диалог Гермиону.

***

— И что мы планируем делать? — тихо спросил Рон за завтраком. — Без понятия, предлагая кандидатуру Малфоя, я как-то не задумывался над планом действий. — То есть мы в очередной раз надеемся на гриффиндорское авось? — И мою удачу. — Ну да, как же без нее.       Гермиона, сидящая рядом, тяжело вздохнула, а потом с чувством захлопнула книгу. — Вот объясните мне, зачем ссылаться на труды, которые в общем доступе не найдешь? Интересная тема, необычное исследование, лаконичная манера подачи и тут бах: «А вот эту часть я вывел на основе книги мистера с непроизносимой фамилией», — девушка раздраженно фыркнула и уже менее экспрессивно продолжила. — Я даже в Лютный ходила. Не смотрите на меня так! Я использовала чары гламура, чтобы меня никто не узнал. Так вот этой книги и там не оказалось.       В голову Гарри пришла блестящая идея, ткнув Рона в бок, чтобы не тупил, он начал заманивать Гермиону в свои сети: — А про что книга? — Рунические исследования. Там… — вдохновенно начала она, но, заметив священный ужас в глазах друзей, прервала себя на полуслове, — в общем, нестандартное использование рун, если кратко. — Гермиона, а зачем тебе эта книга? — непонимающе спросил Рон. — Ты ведь уже прочла другую? — Рон, ну как ты не понимаешь! Мало прочесть готовое исследование, нужно еще и проследить за ходом мысли автора, чтобы точнее его понять! — Да понял я, понял. Не кипятись. — Слушай, а почему бы тебе у какого-нибудь аристократа не спросить? — заметив удивленный взгляд Грейнджер, он продолжил. — Ну, они ж поколениями коллекционируют книги, наверняка у них и нужная тебе есть. Да и к тому же у многих после войны репутация подмочена, так что помочь героине битвы за Хогвартс будет крайне почетно и полезно. — Гарри, а ты ведь теперь тоже аристократ. — Не-не-не, даже не проси, — тут же открестился Поттер. Гермиона обиженно отвернулась. — Слушай, мне не жалко, но, понимаешь, Блэки не совсем светлые маги, даже точнее совсем не светлые, поэтому их книги зачарованы так, что любой, кроме наследника, только прикоснувшись к ним, получает проклятие мало совместимое с жизнью. И, предрекая все вопросы, с библиотек семей, пособничавших Воландеморту, сняли все проклятия, дабы не колебать магический фон почем зря. Вернут их только тогда, когда семья докажет свою благонадежность. Так что цепляй любого и тряси на предмет книжки. — Это ты, конечно, хорошо придумал, но как мне предлагаешь выбирать, а? Если ты забыл, я не очень-то с ними общаюсь.       Гарри судорожно начал перебирать варианты того, как подвести Гермиону к кандидатуре Малфоя, но в голову ничего не лезло. Положение вовремя спас Рон: — Да че ты паришься? Вон, кто первый в Большой зал зайдет, того и проси. — Логично, не ожидала от тебя, — поддразнила Гермиона и тут же отвернулась в сторону входа, не давая и слова вставить против.       Гарри недоуменно посмотрел на своего парня. Нет, конечно, они решили положиться на его удачу, но чтобы настолько? Рон отрицательно покачал головой, как бы говоря, что потом все объяснит. И в эту же минуту в зал вошел невыспавшийся Драко Малфой, которого не переставая теребила какая-то слизеринка. — Это какая-то особая удача, да? — обреченно спросила Гермиона. — Ага, такая же как моя. Наверное, за годы дружбы и тебе передалась. — Я же не обязана делать это прямо сейчас? — Нет, конечно. Гермиона, мы твои друзья, а не садисты какие-то!       Девушка очень скептически хмыкнула на это заявление, но комментировать не стала. Драко, за которым она наблюдала, раздражался все больше и больше. Кажется, скоро случится взрыв слизеринского ехидства.       Но, на удивление, этого не произошло: вконец доведенный Малфой вскочил со своего места, отбросил столовые приборы и, резко схватив сумку, жалобно хлопнувшую от такого обращения, развернулся в сторону выхода. Гермиона с трудом сглотнула образовавшийся комок. — Ну что, я пошла? — мрачно вопросила она больше у себя, чем у друзей. — Гермиона, — проникновенно начал Гарри, — если тебя так напрягает эта ситуация, то мы с Роном можем посторожить тебя под мантией-невидимкой, нам не сложно. Грейнджер отрицательно покачала головой, заметно расслабившись. — Не стоит, но спасибо. Не думаю, что он мне что-нибудь сделает. Максимум я окажусь облита ехидством с ног до головы, но это не так страшно: змеям положено шипеть. — Ну смотри, если что мы всегда готовы поставить Хорьку пару-тройку новых синяков, — грозно сказал Рон, потрясая куриной ножкой. Грейнджер облегченно рассмеялась, не обращая внимания на возмущение Рона. — Да ладно, я же всего лишь книгу иду просить, а не замуж его звать, — парни с трудом сдержали демонический хохот, а Гермиона все продолжала, — поэтому не думаю, что что-нибудь случится. — Ну, хорошо, не задерживайся только: мне не терпится увидеть лицо Малфоя, хоть и в воспоминаниях, когда у него просит книгу девушка, разбившая ему нос с одного удара. — Ладно, — успокоившаяся Грейнджер неспешно собрала свои вещи и, гордо подняв голову, пошла за Драко.       Стараясь казаться не слишком подозрительной, она, уткнувшись в книгу для легкого чтения, которую вообще-то уже закончила, и ее надо отдать мадам Пинс, шла за Малфоем. Но, кажется, в маскировке не было смысла: он направлялся в сторону библиотеки. Каждый в Хогвартсе знал, что Гермиона Грейнджер — практически вечный тамошний обитатель.       Остановившись за одним из стеллажей, она стала собираться с силами. Вся решимость куда-то испарилась, ее трясло до дрожи в коленках, сделать хотя бы один шаг было невыполнимой задачей.       «Да что со мной?!» — раздраженно думала девушка. «В конце концов, я всего лишь иду попросить книгу. Это нормальная практика в обоих мирах: обмениваться интересующими изданиями. И, вообще, на третьем курсе я знатно попортила ему мордашку, а на восьмом робею просто подойти. Что за бред?»       Отбросив тревожащие ее мысли, Гермиона быстро, не давая себе передумать, подошла к Малфою. — Привет, — спокойно и дружелюбно сказала она. — Грейнджер?! — воскликнул от неожиданности Драко. — Что тебе от меня нужно? — Я хотела спросить: нет ли у тебя книги по рунам Уильяма Халтмаагийна? И если есть, то не одолжишь ли ты мне ее? — Даже если и есть, то с чего бы мне заниматься подобной благотворительностью? — вернулся к привычной ехидной манере Малфой, восстановивший душевное равновесие. — Для нас, аристократов, книги — это бесценное сокровище. — По крайней мере, потому, — в тон ему ответила Гермиона, — что я тоже считаю книги — бесценным сокровищем. И мне очень интересно узнать, как автор «Рунических исследований. Нестандартные подходы» пришел к таким умозаключениям. — Исследование Айзека Брина? Ты прочитала этот толстенный мудреный талмуд? — Да. Меня интересует все, что связано с рунами, и если ради знаний приходится продираться через дебри велеречивого слога, то я продерусь. — Что ж, меня тоже занимают руны, поэтому в библиотеке рода довольно много книг на эту тему, — он тяжело вздохнул, заметив, как засияли глаза Гермионы после этих слов. — Ладно, я тебе ее одолжу, но, если ты ее испортишь, вовек не расплатишься. — О, конечно, я знаю. Как надо обращаться с книгами, — она подавила в себе дурацкий порыв — желание обнять Малфоя. — Так когда я ее получу? — Как только я напишу родителям, и они пришлют мне ее. Или, если я отправлю домовика, прямо сейчас, — с легкой издевкой ответил он, зная, что Гермиона ратует за права угнетенных существ. — Я подожду, — не поддалась на провокацию Грейнджер, — ждала все то время, что искала сама, подожду и еще пару-тройку дней, они погоды не сделают. — Ты не меняешься, — беззлобно фыркнул Драко. — Могу то же самое сказать и про тебя.       Между ними повисло неловкое молчание, оба не знали, что делать дальше. Обливать друг друга ехидством с ног до головы было глупо, ведь они уже не дети, но и молча разойтись было не в их правилах, поэтому Малфой, наученный разговорам ни о чем, заговорил. — А с чего ты заинтересовалась руническими исследованиями? К тому же такими нетипичными? — Еще на третьем курсе мне попалось упоминание об этой книге, да и сам предмет довольно интересный. Жаль, что всего лишь факультатив, очень много информации из-за этого пропускают. Поэтому я решила заполнить пробелы самостоятельно и недавно в восстановленной библиотеке Хогвартса наткнулась на исследования Айзека Брина, в которых он ссылался на эту книгу. — Вот как, — задумался Малфой, — мне кажется, что в Хогвартсе находится более раннее издание, без дополнений, потому что он проводил два исследования на одну и ту же тему. И, скорее всего, если оно датируется 1838 годом, то и первое оборвано, ведь в те годы денег у Брина было ничтожно мало. Если тебе интересно, то я могу прислать и ее, раз уж согласился снабдить тебя книгами. — Правда?! — на радостях она таки обняла Драко, тот застыл статуей самого себя. Гермиона же, осознав, что сделала, смущенно отстранилась. — Может, присядем? Раз эта тема интересует нас обоих? — напряженно предложил парень, пытаясь отделаться от фантомного ощущения чужих объятий. — Да, пожалуй. Время до отбоя еще есть, — согласилась Грейнджер, садясь за ближайший стол.       Сначала разговор не клеился, потому что Гермиона боролась со стеснением после необдуманного поступка, а Драко никак не мог прийти в себя. Но вскоре, углубились в понятные только им термины, от которых проходящие мимо студенты в ужасе отшатывались в сторону, несмотря на принадлежность к Рейвенкло. Они чувствовали невероятное единение душ при разговоре друг с другом, поэтому не заметили, что сидят там уже несколько часов. Очарование момента испортила мадам Пинс, которая напомнила, что отбой уже скоро и библиотека закрывается.       Они в уютной тишине дошли до развилки: Гермионе надо было идти наверх, в башню, Драко же предстоял долгий спуск. — Доброй ночи, — попрощалась Грейнджер и уже собиралась уйти, но ее остановил уверенный голос. — Нет уж, я тебя провожу, не дело девушке одной ходить поздно ночью, — Малфой и сам не знал, что сподвигло его сказать такое, но чувствовал, что так будет правильно. — Да ладно тебе, не стоит, — удивленно сказала она. — Что со мной может случиться? — И все же я настаиваю. — Ладно, — пожала плечами Гермиона, — слизеринцы меня еще не провожали. — Гордись, — приосанился Драко, отгоняя от себя мысли о том, что провожающие Грейнджер парни его бесят. — Такой экземпляр отхватила. — Конечно-конечно, — важно закивала она, а потом не выдержала и засмеялась, позволяя увести себя в темноту коридоров.

***

      Гарри нервно поглядывал на часы каждые пять минут. Время оставалось глухо к его молчаливым просьбам и неумолимо ползло к полуночи. — Что-то Гермиона задерживается. — Может, она Малфоя убила и теперь думает, как спрятать труп? — флегматично отозвался Рон. — Это вряд ли, если бы она его убила, то быстренько прибрала следы каким-нибудь заковыристым заклинанием. — Это точно. — Кстати, о Малфоях. Откуда ты знал, что именно он войдет в Большой зал? Мы, конечно, полагаемся на гриффиндорское авось и мою удачу, но это было реально рискованно. — Да нет, тут как раз наоборот. Я недавно услышал, как наш прЫнц белобрысый обсуждал с одним из своих, что «эта противная девчонка вбила себе в голову, что обязательно должна выйти за меня замуж и теперь проходу не дает», — похоже передразнил он Малфоя, заставляя Гарри рассмеяться, — поэтому он уже какой день жертвует сном, лишь бы от пассии своей сбежать, но сегодня ему не повезло, сам видел. — Рон, ты за ним так пристально следишь, — начал Гарри, смотря как округляются глаза Рона, — мне что, пора ревновать? — Гарри, ты что! Мне кроме тебя никто не нужен! Да я..! — все распалялся Уизли.       Поттер довольно улыбнулся, все-таки его парень до сих пор легко поддавался на провокации, но теперь их можно было сводить в более приятное русло.       Плавно поднявшись, Гарри оперся руками на подлокотники кресла, в котором сидел Рон. Тот моментально затих и покраснел, облизывая губы. Даже спустя полгода отношений, он все никак не мог привыкнуть. Поттер же подобных сложностей не испытывал, но всегда помнил об этой особенности своего партнера. Проникновенно взглянув ему в глаза, мягко коснулся губ, одновременно с этим вклинивая колено между ног судорожно выдохнувшего Рона. Уизли вцепился ему в плечи, не зная, как иначе справиться с нахлынувшими на него эмоциями, однако же чувственно отзывался на все действия Гарри.       Отстранившись, Поттер оглядел открывшуюся ему картину. Морковно-алый, тяжело дышащий Рон определенно был самым красивым человеком на свете. Для Гарри уж точно. Сев на пол, он положил голову на колени Уизли. — Честное слово, не понимаю, как ты тогда у замка-то решился? — разрушил уютную тишину Поттер.       Только успокоившийся Рон вновь начал алеть. В тот раз это был крайне импульсивный поступок. В нем билось два желания: признаться и показать всем, что Гарри теперь только его. Но сказать такое вслух? Нет, увольте.       Поттер хмыкнул. Он прекрасно знал ответ на свой вопрос, но не мог перестать смущать своего парня: тот становился таким милым. — Я тоже тебя люблю, — просто сказал Гарри, не дождавшись ответа и наслаждаясь диким смущением Рона.       Неизвестно, чем бы это закончилось, но тут дверь отворилась, и в комнату вошла Гермиона. Крайне довольная Гермиона. — Как прошло? — поинтересовался Гарри. — На удивление, все хорошо, — ответила сияющая Грейнджер. — Оказалось, у нас с Драко немало общего. — О, он уже Драко, — поиграл бровями Рон. — Скажи, он тебя еще и проводил. — Может, и проводил, — фыркнула она, понимая, к чему ведут друзья. — Ничего такого. — Правда? — скептически спросил Гарри, но получив зверский взгляд, тут же беззащитно поднял руки вверх, признавая свое поражение.       Гермиона тут же оттаяла и засмеялась, садясь на соседнее кресло. Разговор предстоял долгий, но, несмотря на позднее время, откладывать его никто не стал: парней гложило любопытство, а девушку — желание поделиться впечатлениями. Спать они так и не легли.