Двое гриффиндорских амуров

      Утро в гриффиндорской гостиной выдалось довольно бурным: Гермиона грозно, как она думала, вышагивала перед сонными и ничего не понимающими Роном и Гарри. — И что мне теперь делать? — в который раз за утро вопрошала она. — А в чем собственно суть вопроса? — спросил Рон, досыпающий с открытыми глазами. — Рон! Я же уже говорила, но для спящих повторю: я теперь встречаюсь с, Мерлин его побери, Драко! — Что делать-что делать, — флегматично проговорил Гарри, смотря пустым взглядом в пространство, а потом неожиданно сконцентрировав его на подруге, — готовиться в будущем стать леди Малфой. — Гарри! — Ну что «Гарри»? Ну ладно, может, с замужеством я и поторопился. Но как минимум тебе нужно выйти за пределы гостиной, пока Малфой не надумал себе фигни какой-нибудь. — Это ты о чем? — с подозрением спросила Гермиона, все-таки садясь в кресло напротив. — Смотри: ты признаешься в любви человеку, с которым конфликтовала долгие годы, вы проводите целый день вместе, а на следующий он просто исчезает. Что бы ты подумала? — сразу понял, о чем говорит его парень, Рон. — Что я оказалась чрезмерно навязчивой или сделала что-то капитально неприятное, и он передумал. Ох, Мерлин… — Вот-вот, так что голову подняла, плечи расправила и вперед навстречу Малфою. — Мальчики, вы чудо! — Гермиона улыбнулась, сбрасывая с себя остатки внезапно накатившего мандража. И летящей походкой вышла. — Все чудесатее и чудесатее, как говорила небезызвестная Алиса, — отметил Гарри, кладя голову Рону на плечо. Может, им удастся доспать?.. Легли они вчера поздно.

***

      Драко нервничал. Уже было время обеда, а Гермиона все не появлялась. Он вчера был слишком настойчивым, а девушка из-за воспитания об этом не сказала? Но с утра, когда они расходились по своим гостиным, чтобы не порождать лишних слухов о том, чем именно занимались вдвоем, все было нормально! Сейчас очень не хватало отца, который, заметив малейшие признаки паники, прочитал бы такую нотацию, что сил на рефлексию не осталось и пришлось бы только действовать.       За всеми этими переживаниями он не заметил, как сзади к нему подкралась чья-то тень. Панси сигналила глазами, но кто будет на нее смотреть, когда перед мысленным взором Гермиона? Правильно, никто. Поэтому ладони, легшие на глаза, стали полной неожиданностью. — Угадай кто, — сказал самый сладкий голос в мире. — Гермиона! — Малфой подскочил, мгновенно поворачиваясь к девушке и обнимая ее. — Я уж подумал, что ты избегаешь меня.       Грейнджер тихо засмеялась. Они явно два сапога пара. — Драко, я в первый раз вижу надумывающего себе глупости слизеринца, — сыронизировала она, мысленно благодаря друзей, которые являлись для нее оплотом здравого смысла.       Парень смутился. Как хорошо, что на зимних каникулах осталась только Панси, переругавшаяся вдрызг с родителями из-за нежелательного замужества, иначе свидетелями его позора стала бы, как минимум, половина Слизерина. — Может, ты уже усадишь свою девушку и дашь ей поесть? — ехидно спросила подруга, акцентируя внимание на слове «девушка». — А да, конечно, — Малфой выпустил Грейнджер из объятий и подал руку, помогая переступить через скамейку.       Когда она села рядом, Драко тут же начал суетиться вокруг: пододвинул поднос с едой, налил кофе в чашку, не слушая возражений и желая позаботиться. А после смотрел с самым глупо-влюбленным видом, на который был способен, пока Гермиона насыщалась, сверкая алыми щеками. — Тьфу, Малфой, да по тебе Гриффиндор плачет, — несколько грубо отметила Панси, отодвигая тарелку, — сил смотреть на ваши телячьи нежности нет. В общем, совет и любовь, но подальше от меня, — и, поднявшись, пошла прочь. — Неловко получилось, — тихо сказала Гермиона, допивая кофе. — Расслабься, что бы Панси не говорила, но она искренне рада за меня, просто характер такой, но я уже привык, с детства все-таки знакомы. — Вот как.       Между ними установилась уютная тишина. Каждый думал о своем, пока к Малфою не пришла абсолютно гениальная в своей простоте идея. И как он сразу об этом не подумал? — Гермиона, — девушка подняла на него вопросительный взгляд, — а пойдем на свидание?       Большой зал сотряс хохот, похожий на смех роты авроров, а не одной юной ведьмы. Малфой не мог понять, что же такого он сказал, что девушка так отреагировала, но придумать причину, которая стопроцентно его бы расстроила, не успел. — Извини, — сказала успокоившаяся Грейнджер, — просто начало наших отношений — это просто театр абсурда какой-то: до ночи засиживались, ночевали вместе уже два раза, даже поцеловаться успели, а вот на официальное свидание — нет. — Действительно, — Драко улыбнулся, — значит, настало время это исправить. — Конечно. — Пойдем, — он подал руку, помогая подняться, — надеюсь, ты достаточно тепло одета? — Драко, количество кофт на мне превышает все допустимые пределы, так что мне придется постараться, чтобы замерзнуть. К тому же ты же меня согреешь? — невинно спросила Грейнджер. — Несомненно, — ответил Малфой, быстро переводя тему, не давая себе покраснеть, — с оригинальностью у меня, конечно, проблемы, но, надеюсь, тебе нравится кататься на коньках? — Нравится, но, к сожалению, я не каталась с тех пор, как поступила в Хогвартс, так что этой зимой ты для меня личный Отец Рождество. — Что ж, коли так, не почтишь ли доброго волшебника своим расположением, прелестная мисс? — с шутливой серьезностью сказал Драко и предложил ей локоть, который она с готовностью приняла.       Путь до замерзшего Черного озера прошел в веселых перебранках обо всем сразу, поэтому оказался неожиданно коротким. Когда они подошли, то увидели островок весны посреди снежного царства: добротная скамеечка, накрытая пледом, рядом стояли две пары коньков, а самое впечатляющее — вокруг не было ни единой снежинки и местами пробивалась бледно-зеленая поросль. — Нда, кажется, эльфы слишком ответственно подошли к моей просьбе, — произнес ошарашенный Малфой под довольно скептическим взглядом Грейнджер. — Ну а как же? Для них честь просьба высокородного господина, — в голосе Гермионы не было осуждения, но Драко все равно тревожно глянул на нее. — Успокойся. Мне намедни попался трактат, в котором описывались психология и магическая привязка эльфов, так что теперь я ратую за освобождение только тех, кто этого хочет, а не всех поголовно. С таким количеством психов даже Гарри не справится. — Автору трактата надо памятник поставить: саму Гермиону Грейнджер убедил в том, что домовые эльфы не просто так кому-то служат! — Ой, да ну тебя, — отмахнулась от него девушка и пошла к скамейке. — Давай лучше переобуемся, а то до льда так и не дойдем.       Драко хмыкнул, но ничего не сказал, а лишь покорно последовал за ней.       Скамейка ожидаемо оказалась теплой, поэтому, несмотря на кусачий морозец, смена обуви произошла в комфортной обстановке. Стоило встать, как Драко неловко махнул руками, стремясь удержаться в вертикальном положении. К счастью, Гермиона этого не заметила, иначе бы его образ рыцаря разрушился. — Интересно, я хоть вспомню, как это делается, — задумчиво произнесла Грейнджер, подходя к кромке озера. — Конечно, вспомнишь, — таки дошел до нее Малфой, — а не вспомнишь, будем вместе валяться каждые десять ярдов. — И вернемся в замок все в синяках будто не со свидания, а с немаленького побоища, — ехидно ответила девушка, выходя на лед и делая несколько неуверенных толчков.       Изначально гладкая поверхность под ногами не вызывала доверия: все-таки навык она подрастеряла, но через пару кругов, пройденных на минимальной скорости, Гермиона пообвыклась и с азартом нарастила обороты.       Драко с удовольствием смотрел, как изящно катается Грейнджер. Сам-то с трудом осилил полкруга, в его семье маггловские развлечения считались чем-то зазорным и отвратительным, поэтому сейчас он просто стоял и наслаждался неподдельным счастьем на лице любимой.       Заметив, что парень не двигается с места, она подкатила к нему. И в тот же миг пожалела, что не взяла колдокамеру: за такой снимок фанатки Малфоя ее бы на клочки порвали. Глаза сияют, улыбка мягко глуповатая, Слизерин бы в гробу перевернулся, узнай, что вытворяют последователи. — Мне казалось, что на свиданиях люди взаимодействуют, а ты просто стоишь в сторонке и смотришь. — А мы и взаимодействуем: ты катаешься, а я тобой восхищаюсь. — Драко, — протянула Грейнджер тоном, предвещающим вопросы, которые ему не понравятся, — что-то я сразу не спросила, а ты ездить-то умеешь?       Малфой хмыкнул, наивно с его стороны было предполагать, что внимательная девушка не заметит некоторую отрешенность, с которой тот выбирался на лед. Но надежда, на авось пронесет, не отпускала. — Как тебе сказать, мой максимум — аккуратно ползти по самому краю, пытаясь падать хотя бы каждые пятнадцать, а не десять ярдов. — Да уж, романтичности тебе не занимать, а вот над исполнением задуманного стоит поработать, — рассмеялась Гермиона. — Руку давай.       Девушка медленно покатилась назад, попутно объясняя Малфою, что надо делать. Однако большинство из них не шли впрок, поскольку парень больше слушал голос, чем вникал в смысл. Впрочем, Гермиона оказалась достаточно терпеливой, чтобы рассказывать вновь и вновь, так что даже до залипающего дошло, и он вполне уверенно, насколько вообще возможно в такой ситуации, поехал вперед за руку с поддерживающей его девушкой.       Чрезмерно уверившись в своих силах, Малфой набрал приличную скорость. Ледяная стихия тут же наказала его: налетев правым коньком на неровность, он потерял в стабильности движения, что при таком разгоне стало фатальным. Начав заваливаться, он поспешил отпустить руку, чтобы упасть одному, но немного не успел. К счастью, сумел извернуться так, чтобы Гермиона рухнула на него, а не в обратную сторону. — Покатались, — констатировала Грейнджер, но недовольства не было. — Может, ты меня отпустишь?       Малфой и сам не заметил, как руки легли на талию девушки. Мягкие волосы защекотали щеки, когда она уперлась в грудь, стремясь подняться. Кто первым подался навстречу, определить не представлялось возможным, наверное, оба. Поцелуй вышел интимным, каштановая волна завесила их от всего мира, дыхание, одно на двоих, согревало замерзшие губы, сердца бились в унисон так пылко, что чувствовалось через слои одежды. Мгновение остановилось. И если бы не хрустнувшая ветка под копытом оленя, оно бы длилось и длилось. — Кажется, нам пора, — заговорил охрипший Малфой, — ледяные статуи нас с тобой это, конечно, красиво, но я бы предпочел греться у очага нашей любви. — Соглашусь.       Гермиона легко поднялась, помогая Драко, а после они спокойно доехали до края, чтобы переобуться. Все происходило в тишине, ни одному не хотелось рушить то хрупкое, что сейчас произошло между ними.       Путь до замка все растягивался и растягивался, хоть пара и подмерзла, но когда им еще выдастся такая возможность прогуляться в лесу без вездесущих первокурсников. Но, в конце концов, появились первые огоньки, означающие, что вход уже близко. — Может… — одновременно начали и тут же улыбнулись абсолютно одинаково. — Может, — взял инициативу в свои руки Малфой, — мы продолжим свидание внутри? — Конечно, — согласно кивнула Грейнджер, — но у меня нет никаких сил идти слишком далеко, так что Выручай-комната не вариант. — Знаешь, я слышал, как первокурсники из Пуффендуя обсуждали, что домовые эльфы устраивают зону отдыха под елкой в Большом зале, так почему бы нам не проверить правда это или нет? — Разгадаем еще одну тайну Хогвартса на рождественских каникулах, волшебнее и не придумаешь.       Найти секретное, но не для младшекурсников, место оказалось не сложно, но довольно забавно: отвлекшись на шутку, Гермиона споткнулась об оставленную кем-то игрушку и полетела под ветки раскидистой ели, прямо в накиданные подушки. — А тут действительно уютно, — отметил успокоившийся Малфой, который раз триста уточнил, точно ли она не ушиблась, когда сам залез внутрь. — Угу, — тихо ответила Грейнджер, укладывая свою голову ему на плечо. — Знаешь, — начал Драко, укутывая их одним пледом на двоих и обнимая девушку, — моя мама, когда заканчивалась официальная часть празднований со всеми этими скучнющими банкетами, устраивала что-то подобное. В поместье всегда было несколько елок. Одна самая красивая, пышная и ярко украшенная стояла в главном зале, чтобы приходящие гости видели роскошь и блеск. Мне она никогда не нравилась, не было от нее ощущения праздника и волшебства. А другая стояла во внутренних комнатах и ставилась именно для меня. Каждый раз мама ругалась с отцом до хрипоты из-за этого, поскольку он считал, что это лишнее и наследника древнего рода не следует баловать подобными глупостями. Но мама умеет убеждать. Так что у нас была традиция: долгими темными вечерами садиться под эту елку и вместе читать сказки барда Бидля. Слышала б ты, как я читал! Но мама всегда слушала с удовольствием, — парень углубился в какие-то свои воспоминания и замолчал, а Гермиона смотрела и думала, как она могла не замечать вот этого Драко, покупаясь на маску Малфоя-аристократа? Непонятно. — Я уже заметила, что твоя мама за тебя любого порвет: даже великий и ужасный пал перед этой силой. Мало того, что красивая, так еще и благородная, — тихо ответила Грейнджер, не желая портить момент.       Драко довольно улыбнулся. Приятно знать, что любимая так высоко оценивает его маму. Втроем явно легче будет убедить отца, что этот брак — хорошее дело. Стоп. Рано еще о таком думать.       Разговоры как-то затихли сами собой. Они наслаждались обществом друг друга, вдыхая тонкий хвойный запах. Становилось все темнее и темнее, время текло неумолимо, приближая ночь. Кажется, на какое-то время оба задремали, пока какая-то очумелая птица истерично не заухала в точности как будильник прямо над деревом. — Драко, ты уж меня извини, — завозилась под боком Гермиона, — но я сейчас прямо здесь усну. Но предпочла бы все-таки до гостиной дойти. — Желание леди — закон, — Малфой поднялся, раздвигая ветви и подавая руку. — Нашел леди, тоже мне, — фыркнула Гермиона, принимая помощь.       До башни Гриффиндора дошли молча: Грейнджер уже почти засыпала на ходу, все-таки спорт на свежем воздухе и общая легкая атмосфера давали о себе знать. Малфой же чувствовал себя так, будто все красноречие покинуло его. В голову лезли одни милые глупости, которые непременно только смутят Гермиону и подпортят впечатление от вечера. — Драко, — негромко обратилась к нему девушка, когда показалась дверь в башню, — я не очень-то хороша в выражении чувств словами, но я люблю тебя.       Дыхание перехватило, и на мгновение он сбился с шага. Ну что же эта невозможная леди делает? — Я тебя тоже, — скороговоркой выпалил Малфой и поцеловал судорожно выдохнувшую Гермиону.       На фоне Полная Дама тактично делала вид, что спит и совсем, нет-нет, не подглядывает за пылкой привязанностью возлюбленных. — Честное слово, я тебя сейчас вообще никуда не отпущу, — сказал Малфой, обнимая Грейнджер и утыкаясь в волосы. — Я тоже не хочу уходить, но нам обоим это нужно, мы не из тех, кто может легко сгореть в котле своих чувств и принять все как должное.       Малфой понимал, что она права. Им всегда требовалось время на осмысление, иначе они начинали творить глупости: то он с Поттером в туалете дерется, то она ему нос разбивает. — Конечно, — все-таки соглашается Драко, — доброй ночи. — Доброй, — Гермиона встает на носочки и невесомо целует парня в щеку, а после скрывается за дверью в гостиную.       Малфой несколько мгновений смотрит на захлопнувшийся проход, а после разворачивается и уже на ходу принимает решение пройтись по длинному пути через Большой зал, дабы выветрить весь романтический флер из своей головы.