Любовь мертва

Сабо встал слишком рано; утренний туман ещё не рассеялся, а холод заставлял ежиться. Блондин очень любил смотреть на то, как встаёт солнце, поэтому старался выходить на берег, чтобы успеть увидеть, как теплый свет окрашивает всё вокруг рыжеватым оттенком. Эйс в это время, по мнению Сабо, должен был спать, поэтому он никак не ожидал его увидеть здесь же на берегу. Он сидел, согнувши одну ногу в колене, на котором покоилась его черноволосая голова. Дворянин подошёл ближе и увидел, что мальчишка сидит с закрытыми глазами. На мгновение Сабо стало страшно, он опустился на корточки рядом и протянул руку, чтобы нащупать пульс на шее. Пульс есть. Живой. Но это не отменяло того факта, что блондин попрежнему беспокоился. Как он мог уснуть здесь?! Сабо снял с себя синий пиджак и накинул его на плечи спящего друга. Тот зажмурился, почувствовав теплую ткань, прилегающую к спине. А затем приоткрыл глаза. Увидев Сабо он растянул губы в едва заметной улыбке, он бы и без этого понял, что рядом именно он. Всё ещё сонный мальчишка облокотился, положив голову на узковатое плечо дворянина. Удобно однако. Эйс не спрашивал, что Сабо здесь делал, почему не спит, ведь тогда наверняка бы пришлось объяснять всё то же самое блондину. И не скажешь ведь, что ушёл из теплого дома только потому, что кто-то начал говорить про твое сходство с ненавистным тебе человеком, который по совместительству является твоим отцом. Возможно, глупо было вот так сбегать, но эмоции всегда берут над Эйсом контроль и он им беспрекословно подчиняется. Утренняя прохлада неприятно въедалась в ещё теплую кожу. Сабо вздрогнул; черноволосый все ещё сидел, прижавшись к теплому боку, кажется, мирно посапывая, но отчего-то ворочаясь. Блондин повернул голову, чтобы ещё раз взглянуть на лицо мальчишки, тот выглядел слегка встревоженным и постоянно хмурился. Прошло несколько минут, прежде чем тишина была нарушена хрипловатым голосом: — Доброе утро, — тихо поприветствовал друга Эйс, разлепляя глаза, — Сабо. — Доброе, — блондин протянул руку и схватил Эйса за веснушчатую щеку, — какого черта ты здесь спал в такую холодрыгу? Хоть бы взял с собой что-то теплое! Эйс взглянул на него исподлобья, показывая этим всё, что думает о ворчании Сабо. — Какая разница где я спал и как? — Ты мог обморозить себе что-нибудь, придурок! — Ты же знаешь, что я намного крепче, чем кажусь на первый взгляд. Это полезно, — Эйс задумался на пару секунд, — для здоровья. Может я закалывался? — Это называется закаляться. — Суть ты понял. Черноволосый быстро выбрался из-под теплого бока Сабо, скинув пиджак с плеч, он отдал его хозяину, а сам направился к берегу, оставляя блондина одного со своими мыслями. Наскоро просунув руки в рукава, и на ходу поправляя нагретую вещь, Сабо поспешил за Эйсом. Мальчишка был уже у самого берега, он сидел на гигантском бревне, свесив ноги. Сердце Сабо сжалось, он чувствовал, что Эйса что-то гложет. Лезть он, конечно, не хотел, если надо будет расскажет, а пока, оставлять его одного Сабо не планировал. Поэтому аккуратно присел рядом. Эйс даже не посмотрел на него. Его злобный взгляд смотрел на свое слегка искривленное отражение в воде. — Сабо, скажи, если бы у Роджера был ребёнок, ты бы его ненавидел? Сказать, что мальчик был ошеломлён, услышав такой странный вопрос — ничего не сказать. — Если бы он был хорошим человеком и ничего плохого не делал, то ненавидеть его попросту не было бы смысла. — осторожно ответил блондин. Эйс распахнул глаза шире, находясь в шоке от услышанного. Ещё рано радоваться. — А я хороший человек? — голос был твердым, но слегка подрагивал. Сабо посмотрел Эйса так, будто видит впервые, кажется, до него постепенно начал доходить смысл задаваемых ему вопросов. Сердце забилось сильнее, осознание резко ударило в голову, чувства переполняли его с головой и, почему-то казалось, что Эйс сейчас чувствует то же самое. Он надеется. Надеется на положительный ответ. — Конечно. Эйс сжался, закрыв лицо руками. Пальцы с силой впились в волосы, оттягивая их, создавая болезненное, неприятное ощущение. Зубы вонзились в искусанные губы, открывая незажившие ранки. Он закрыл глаза в надежде, что если повернётся и посмотрит в лицо Сабо, то не увидит там скрытой ненависти и презрения. Но вместе этого, он видит только добрую, беззубую улыбку, и только печальные глаза выдают истинные чувства. Эйс видит в этих глубоких, некогда голубых ясных глазах — боль, отвращение и злобу, но не к нему, не к Эйсу. А к… людям? Слова совсем не хотят складываться в предложения, звуки не хотят издаваться. Эйс не кричал, но голоса нет. Он беззвучно открывает рот, пытаясь произнести самое главное, то из-за чего их дружбе может прийти конец. Эйс не собирался скрывать это от близкого человека. Но Сабо не нуждается в объяснениях. Эйса сжимают такие родные руки, крепко-крепко. Он чувствует, как воздух перестаёт поступать в лёгкие, когда Сабо рукой зарывается в темные ненавистные Эйсу волосы и… гладит, успокаивая. Эйс чувствует, как сильно бьется сердце Сабо, сливаясь с ритмом Эйса воедино. Руки сжимают сильнее волосы и ткань одежды, прямо сейчас сын Роджера чувствует себя самым защищенным в мире человеком, потому что его оберегает Сабо, отгораживая от всех проблем. От мерзких людей в трактире, от всего мира. В глазах Эйса читается вопрос, который озвучить он не в силах. И почему-то Сабо знает какой именно, поэтому тихо шепчет «Да».