Воспоминание

      Сабуро уже тридцать семь: и пусть возраст не самый большой — считает, что давно пережил отведённые ему года. Может, он лишь пытается дожить то, что осталось ему от Шинджи и Йоичи…       Он лишь мотает головой. Нет, не сейчас.       Наверное, ещё и поэтому жизнь даёт ему один маленький шанс. Ну, как маленький — Хикаге даже выше и шире самого Сабуро, несмотря на то, что парню лишь двадцать лет. Хотя на коленях он помещается, и даже умудряется расслабляться, осторожно целуя партнёра, тихо, пытаясь не издать ни одного звука — дверей нет, а снаружи всё ещё бодрствуют оставшиеся члены Сопротивления.       Сильное тело, что даже под одеждой так приятно поглаживать и сжимать почти до синяков — Сабуро не церемонится, а Шиномори и не против. Правда, приходится оставлять верхнюю одежду — личное пространство давно отсутствовало в их жизнях.       Равно, как и спокойные моменты, приходится быть начеку даже ночью. Но ему помогают расслабиться: такой полезный Хикаге и безумно удобная способность предчувствовать будущие атаки.       А ещё — чувствовать, когда им помешают. И раз парень молчит — то можно и пошалить. Сабуро чуть сжимает плечи партнёра и спускается ниже — под штаны, щекоча грань тазовых костей. Шиномори выдыхает ему в лицо: такого опыта у него мало, он больше любит прелюдии и оставляет разогретых любовников почти ни с чем, когда насыщается физическим контактом и уходит по своим делам как ни в чём не бывало. Удержать его в возбуждении? Почти подвиг.       Он снова жмётся губами к губам — и старший партнёр улыбается в поцелуе, прикусывая ему верхнюю губу. Хикаге вздрагивает, но сдерживает стон — ещё не хватает, чтобы их нашли в таком виде.       Сабуро отрывается от поцелуя и утыкается парню в шею — свежевымытые волосы пахнут хвоей. Он теряется в этом запахе, бессознательно пощипывает губами нежную светлую кожу. Шиномори едва заметно дёргается, но позволяет продолжить — не любит подставлять беззащитную шею. А значит — доверяет.       Чуть трётся пахом о ноги — зовёт. Сабуро хорошо понимает язык тела, а Хикаге постоянно молчит, отдавая предпочтение невербальной коммуникации — почти что идеально дополняют друг друга.       Сабуро отвечает: чуть приспускает штаны, давая доступ к себе. И сразу же чувствует вес прижавшегося тела, что желает разрядки. Не устаёт поражаться прозорливости парня — тот выбрал себе удобную одежду, как для боя, так и для соития. Хотя, вероятно, это просто так совпало — отчуждённый Шиномори почти никогда не демонстрировал заинтересованность в настолько близком физическом контакте.       И тем более странно было для Сабуро признавать, что тот выбрал именно его — что сыграло роль? Опыт? Высокое положение? Сила?       Он был готов поспорить на что угодно, что ничего из этого.       Мальчик жался к нему едва ли не с их самой первой встречи. А опыт Сабуро подсказывал, что такие знаки нельзя пропускать. Близкая связь, особенно в контексте владельцев Одного-за-Всех — слишком мощный фактор. И он уже знал, кто станет следующим владельцем уникальной силы…       Потом.       Сейчас об него нежно, но ритмично трутся сквозь одежду — и Сабуро едва сдерживается, чтобы не превратить это всё в полноценный секс. Шиномори не поймёт, а ему не хотелось терять связь с парнем. Лучше чуть подмахивать бёдрами в ответ, одобряя, направляя, поддерживая.       Тяжёлое дыхание Шиномори едва ли не музыкой двоится в ушах Сабуро. Он не удерживается и крепко обнимает партнёра под недоумённое «а?». Наверное, его дорогие и любимые люди одобрили бы его выбор. Хикаге бы им понравился, обоим.       Горячий язык лижет ямку между шеей и ключицей — его мальчик хочет сделать приятно. И Сабуро с удовольствием расслабляется под лаской, такой неожиданной, но очень нежной. Нехарактерно для Шиномори, что всё время пытается как можно скорее отвязаться, как можно быстрее кончить и уйти восстанавливаться.       Что поменялось?       Сабуро приподнимает голову партнёра, проходя пальцами под челюстью и поглаживая нежную кожу. Замечает отблески беспокойства и страха в помутнённых желанием глазах — точнее, в тонких сетках морщин под веками, тёмных от недосыпа. И сразу прижимает его обратно к себе — на этот раз успокаивая и поглаживая по растрёпанным волосам.       Хикаге шмыгает носом, словно сдерживая слёзы.       Сердце чуть колет: его способность иногда может смотреть дальше в будущее, лишь для близкого человека. И Сабуро знает, что ему осталось недолго. Правда вот… его мальчик совсем не рад таким обстоятельствам.       Шиномори не умеет по-настоящему плакать: привык сдерживаться и переживать нежелательные эмоции. Только всхлипывает и иногда утирает неприятно-влажные глаза. Старается не отдаляться слишком сильно от объятий, но взгляда не поднимает. Сабуро нежно, но грустно улыбается — парень всё-таки ослабил свою твёрдость и расслабился. Пожалуй, стоит его успокоить.       Он губами ловит маленькие, одиночные слезинки, привлекая внимание Хикаге. Тот хочет отвернуться, но Сабуро не позволяет — зацеловывает покрасневшее лицо, гладит по вискам, по затылку, массирует плечи. Отвлекает от болезненных мыслей.       И облегчённо вздыхает, стоит ему увидеть лёгкую-лёгкую улыбку Шиномори — в уголках глаз, в чуть приподнятых нижних веках, в чуть сморщенном от очередных поцелуев носе.       Сабуро снова прижимает его к груди. Настрой сбит ко всем чертям, ну и пусть. Мальчик сидит на его коленях, и почти отключается. Наверное, оно и к лучшему.