Похоть - первый грех Уокер

Ох, Уокер... Уо-ке-р. Девчонка мне уже какой месяц не дает покоя. Прилежная ученица, которая хочет стать ангелом. Посещает все занятия. Со всеми заданиями, что даются на земле, отлично справляется. Любимица практически всех учителей. Пример для подражания. Мечта каждого белокрылого в этой школе... С обворожительным телом - длинные стройные ноги, ахриненная задница, которая так просит, чтобы моя ладонь отвесила ей шлепок. Тонкая талия, шелковистые каштановые волосы, всегда лежащие в идеальной укладке. И... Небесно - голубые глаза, от которых невозможно оторваться. Если что-то или кого-то хочу, я привык это брать. И обычно никто не возражал. Сын Сатаны - завидный мужчина, которому ой как тяжело отказать. Нет, я никого не заставлял, ни в коем случае. Все всегда добровольно и с большим энтузиазмом прыгали ко мне в постель. Но это никогда не распространялось на моих учеников... Я никогда не желал кого-либо из своих учениц. Демониц Ада мне хватало с головой, а иногда и ангелочков, чья душа забредала в Преисподнюю и решала задержаться там. Но эта Непризнанная... Черт, что с ней не так?! Или со мной?.. Ничем непримечательна для демона, захватила все мои мысли. Но она никогда не проявляла ко мне интереса. Всегда относилась ко мне исключительно, как к учителю, не более. Что, несомненно, расстраивало. Я до безумия хотел ее. Желал всеми фибрами своей черной души. Каждый урок, на котором она присутсвовала, я проводил на стуле за столом до самого его окончания. Почему? Да потому что моментальный стояк при виде нее, думаю, смутил бы многих. Поэтому, предпочитаю сидеть, дабы не смущать девочку. Не мог я ее трахнуть, не мог! Потому что я ее преподаватель, а она моя ученица. После каждого занятия с ней, я несся в Ад и трахался с первой попавшейся дьяволицей, представляя на ее месте эту Непризнанную. Но больше ни одна меня не удовлетворяла. Даже самая лучшая шлюшка во всей Преисподней, которая умела буквально все и могла удовлетворить любые мои фантазии, стала мне противна. Также как и все. Все у меня вызывали отвращение. Не мог больше ни с кем из них. Поэтому, частенько приходилось снимать стресс самому. Сегодняшний день не стал исключением. У меня только закончился урок с классом, в котором была моя птичка и, как всегда, мой член был уже в боевой готовности. Решив не дожидаться возвращения домой, я прикрыл дверь кабинета и вернулся в кресло. Это был последний урок, конец дня, когда все ученики разбрелись по комнатам. Закрыв глаза и откинувшись на спинку, я вновь задумался о своей любимой ученице. О том, как она иногда краснела, когда я бывало задумавшись, о ней же, сидел и смотрел, нет, пялился на нее. О том, как она своими тонкими пальчиками выводила что-то мелом на доске. Конечно, я бы нашел другое применение этим пальчикам. И этому ротику, который постоянно общался с этими белокрылыми ублюдками. А они и не против. Взбесившись от этой мысли, захотел расслабиться. Расстегнув ремень и брюки, достал каменный член, который уже порядком саднил от возбуждения, и провел по нему несколько раз рукой. Откинув назад голову и прикрыв глаза, представил на месте своей руки, ее руку. Продолжая делать поступательные движения, достаточно быстро начал чувствовать приближение финала. Видимо, сегодня он особо остро среагировал на ее белое платье совсем не ангельской длины. Несколько раз имя Непризнанной непроизвольно слетало с моих губ.   — Ммм... Уокер...  — тихий стон вперемешку с ее чертовой фамилией.   — Да, Господин Денница? — отвечает знакомый голосок. Распахиваю глаза и вижу перед собой Вики, которая присев на мой стол, пристально на меня смотрит.   — Черт! — подскакиваю и начинаю застегивать штаны. — Вики, это не то, что ты подумала... — блять, оправдываюсь как пацан. Встает со стола и подходит ко мне вплотную. Толкнув в грудь, заставляет сесть обратно. Непонимающе таращусь на нее, а Непризнанная улыбается и вдруг садится ко мне на бедра.    — Если это не то, что я подумала, тогда объясните мне, Господин Денница. — наклонившись, прикусывает мочку уха. Твою мать! Что она творит?!   — Вики, перестань... Мы не можем этого сделать. — пытаюсь остановить ее, а сам мысленно четвертую себя за эти слова.   — Не можем. — шепчет, опуская руку все ниже и ниже. — Но хотим...   — Нет, Уокер. Прошу, перестань. — сука, что я несу?! Какой к чертовой матери перестань?!   — Не надо себя сдерживать. А я вижу, что сдерживаете. — из последних сил я сижу, не касаясь ее. Мои руки так и застыли в воздухе, не дотронувшись до ее тела. — Сделайте, то что хотите... Пожалуйста... Сделайте.... — целует шею, слегка прикусывая. Уже готов завыть и умолять остановиться. — Я сама к вам пришла... Сама сейчас целую вас... Потому что не могу больше... — начинает расстегивать рубашку. — Я устала каждую ночь ласкать свое тело, представляя вас... Хочу, чтобы вы делали это сами. И я знаю, что вы тоже этого хотите. — берет меня за лицо и неожиданно целует. Животно и напористо, проникает языком внутрь. Терпи, сука! Терпи, мать твою! Первые секунды даю себя целовать и не отвечаю. — Пожалуйста... Поцелуйте меня... Умоляю, поцелуйте... Все. Ничего не вечно. Мое терпение тоже. Мысленно послав всех нахер, сдаюсь. Сдаюсь и отвечаю. Хватаю ее за горло и сжав, притягиваю к себе сильнее. Кусаю ее губы чуть ли не до крови от возбуждения, которое сейчас просто разорвет меня. Тихо стонет мне в губы от чего завожусь еще больше. Хотя, казалось бы, куда больше. Быстро заканчивает с пуговицами на рубашке и стягивает с моих плеч, не прекращая целовать. Беру ее за бедра и сжимаю их так сильно, что Непризнанная взвизгивает и кусает меня. Прижимаю Уокер к своему паху и вдруг чувствую, что на ней нет белья. Запускаю руку под платье и убеждаюсь в верности своих предположений. Провожу пальцами по промежности и отмечаю насколько она влажная. Девчонка приподнимается, хватаясь за мои плечи, и тихо стонет. Повторяю движение и снова получаю стон, а за ним поцелуй. Хочу подняться вместе с ней, но она нарушает мои планы. Сама встает с меня и я уже было тянусь к ней, но Непризнанная качает головой, показывая продолжать сидеть. Повинуюсь, ожидая продолжения. Закусив губу и смотря мне в глаза, опускается на колени. Блять. Встает на колени и удобно устраивается между моих ног.   — Вики, не надо... — пытаюсь ее остановить. Понимаю, если она сейчас начнет делать мне минет, то я точно не сдержусь и на этом все кончится.   — Исполните мою маленькую мечту и позвольте сделать вам приятно. Не дожидаясь моего одобрения, тянется к ширинке, единственное, что я успел застегнуть, и расстегивает молнию. Берет член в ладошку и несколько раз проводит рукой по всей длине. Сжимаю челюсть и откидываю голову назад. Непризнанная опускается и обхватывает его губами. Начинает неспешно двигать головой, проходясь языком по каждому миллиметру кожи. Опускаю глаза и встречаюсь с ее помутневшим, вероятно от возбуждения, взглядом, что направлен на меня. Собрав ее волосы в импровизированный хвост, начинаю направлять. Заставляю опуститься ниже и взять глубже. Непризнанная не сопротивляется и только довольно стонет. Такая правильная девочка, которая хочет быть ангелом и так профессионально сосет. Хватается за мои бедра и заглатывает по самые яйца, протяжно простонав. Не сдерживаюсь и стон из груди вылетает одновременно с ее. Отстраняется с характерным звуком и с совсем не ангельской ухмылкой смотрит на меня. Тушь немного смазана, в уголках глаз скопилось несколько слез, помаду настигла участь похуже чем тушь. Несмотря на все это, лицо Уокер по-прежнему идеально... Снова тянется к члену, но я останавливаю, поднимая к себе. Садится мне на бедра, удобно устроившись на них. Притягиваю к себе и целую. Большими пальцами стираю несколько слез, скатившихся по румяным щекам. Отрываюсь от губ Непризнанной и расстегнув молнию на платье, снимаю его. Оглядываю ее тело с нездоровым желанием - такая идеальная. Опускаю вниз руку и начинаю ласкать ее, наблюдая за тем как меняется выражение лица Уокер. Глаза закатываются, а губки приоткрываются в полустоне. Провожу по клитору, медленно массируя его. Моя птичка выгибается и трется грудью об меня. Начинает двигать бедрами, скользя своей влажной промежностью по моим пальцам. Ох, как же сексуально это выглядит. Тихо стонет, прикусывая мочку моего уха.   — Господин Денница, сделайте мне, пожалуйста... — замолкает, и я уже сам додумываю, что она сейчас попросит. — одолжение? — заканчивает с улыбкой на лице. Усмехаюсь и наклоняюсь ближе к ее лицу.   — Конечно. Как я могу отказать прелестной ученице, которая так старается сделать приятно своему преподавателю? Снова выдерживает паузу, а затем, как будто, над чем-то задумавшись, произносит:   — Трахни меня, пожалуйста... Лю-ци-фер... — впервые назвала по имени. Даже не думал, что из ее уст оно звучит так сладко. И вот, Виктория Уокер - девушка, которую я желал на протяжении нескольких месяцев, которую я представлял в своих самых откровенных и извращенных фантазиях, сидит у меня на коленях абсолютно нагая и просит ее поскорее отыметь... Ну, и как тут отказать? Приподнимаю ее за бедра и резко опускаю обратно. Одновременно стонем, когда ощущаем всю глубину проникновения. Сука, какая же она узкая... Сначала медленно, но потом все быстрее, начинает двигаться. Кладу руки ей на талию, задавая нужный мне темп. Подстраивается под него, двигаясь быстрее. Раз за разом повторяет мое имя, словно мантру. Припадаю к ее груди, целуя и кусая. Уокер только громче стонет, прижимая меня ближе к себе. Чувствую, как время от времени, сжимает мышцы, обхватывая мой член в тиски. И это чертовски приятно. Хочу поменять позу и выхожу из Непризнанной. Та сразу начинает недовольно хныкать и крутить задницей. Поднимаюсь с ней на руках с кресла и подхожу к столу. Сажаю на него Уокер и придвигаю ближе к краю. Смотрит на меня ненормальными глазами и притягивает меня за бедра ближе к себе. Не разрывая зрительного контакта, делаю резкое движение тазом, снова входя в нее. Она ложится на стол спиной, выгибаясь. Кончиками пальцев пробегаюсь по ее ребрам, останавливаясь на талии. Начинаю двигаться, набирая темп.   — Мм, жестче! Усмехаюсь и с остервенением начинаю вбивать податливое тело в стол. Двигаюсь все жестче, вытрахивая из этой девчонки стоны, крики и мольбу не останавливаться. Кладу одну руку на горло Непризнанной, сжимаю и наклонившись, практически рычу ей в губы:   — Херовый из тебя ангел, Уокер! Она лишь согласно кивает. Конечно, сейчас она согласится со всем, что я скажу. Как впрочем и я сам. Сейчас Вики может сказать мне все, что угодно и я с этим соглашусь. Сделаю все, что она попросит. Еще никогда мне не было так хорошо, как с ней. До сегодняшнего дня думал, что фраза "запретный плод - сладок" просто невъебенческая херота. Но теперь понимаю, что это, черт возьми, действительно так. Какая же эта Непризнанная "сладкая"... Я бы от этого "плода" никогда не отрывался! Продолжаю вколачиваться в эту дьяволицу, уже не сдерживая ни себя, ни ее, ни своих стонов, ни ее. Наклоняюсь и целую шею, ключицы, грудь... Ни одного сантиметра ее идеальной фарфоровой кожи не оставляю без внимания, горло уже украшают несколько алых и синих пятен. Чувствую, как девичьи мышцы начинают быстро сокращаться. Мольба продолжать звучит все громче и я не смею остановиться или замедлиться. Последний, самый громкий стон, похожий скорее на крик, и Непризнанная обмякает, раскидывая руки в стороны и устало откидывая голову назад. Я кончаю сразу же следом за ней, изливаясь на внутреннюю сторону ее бедра. Останавливаюсь и, тяжело дыша, кладу голову моей птичке на живот. Зарывается своими тонкими пальчиками мне в волосы, нежно массируя.   — Я не чувствую ног. — сипло произносит она. — И, похоже, я сорвала голос. — поднимаю на нее почему-то виноватый взгляд. — Но это того стоило! —добавляет, качая головой. Чмокаю ее в живот, вставая. С трудом приподнимается, принимая сидячее положение. Тянется ко мне и целует - мягко и нежно. Достаю из ящика салфетки и вытерев все следы с бедра, выбрасываю ее. Одеваюсь и протягиваю Вики платье. Надевает и поворачивается ко мне спиной, прося застегнуть. Застегиваю. Затем, поддавшись какому-то непонятному порыву, крепко обнимаю ее и зарываюсь носом в волосы, вдыхая их ванильный аромат. Она улыбается и целует меня в щеку.   — И "дьяволица" мне нравится намного больше "ангелочка". — улыбается и подмигивает.   — Что? Откуда ты...   — А над этим ты подумаешь дома. — не дожидаясь пока я что-нибудь скажу, чмокает меня в губы и быстро покидает кабинет. Какого хрена?!