Белка и Космонавт

      Катя сидела на кухонном гарнитуре, смотря на то, как Холмогоров с сонным видом готовит завтрак. Обоим такая обстановка нравилась, хоть для девушки она была немного стеснительной: Катя сидит и не мешает, иногда подавая в руки парню то, что он попросит; Космос же готовит в спокойной обстановке и ему ничего не мешает, так ещё и в добавок по пути к чему-либо на этой кухне можно урвать поцелуй. — Когда, говоришь, Филимон приезжает? — зевнул Космонавт, размешивая на сковороде взбитые яйца с докторской колбасой. — Через два дня. — ответила та, закинув в рот конфету. — Аппетит не перебивай, — нахмурился тот. — У тебя же в этот день экзамен? — Итоговое сочинение. — кивнула Катя, скомкав фантик и запустив в мусорное ведро. — Математика когда? — Через день после сочинения, — урвала в тихорца очередную конфетку и уже собиралась закинуть в рот, но вместо этого Холмогоров успешно схватил ее руку за кисть и съел конфету. Катя посмотрела в миску и поняла, что это была последняя. — Так что у тебя с машиной? — Да там что-то с поршнем. Надо движок разобрать. — пожал плечами, разложив завтрак в две тарелки и поставив на стол. А после поднял на руки Белку и усадил за стол, положив ее ноги на свои колени и ладонь на ее щиколотки, принявшись за завтрак. Такая обстановка тоже нравилась обоим. Особенно Кате: море нежности от того, кто держит в руках добрую часть района; благодатная тишина; и очень вкусный завтрак. — Вкусно? — прищурился Космозилла, увидев довольный вид теперь уже точно его девочки. Правда этот факт придётся немного подержать в тайне от ребят, чтобы не нарваться лицом на кулаки неподготовленного Грозного Филимона. — Очень! Где ты научился так готовить? — Ты ещё стряпню Гаргоны не ела. До сих пор удивляюсь, как живой хожу. Ей богу, на меня Жигулевское лучше влияет. — Все так плохо? — закинула в рот кусочек колбасы, посмотрев в голубые глаза парня. — Мгм, — прожевал кусок и проглотил Холмогоров. — Поэтому пришлось самому научиться.       Проводив зазнобу в школу и получив от неё гору поцелуев на прощание, Холмогоров со спокойной душой и предвкушением пошёл в сторону рынка. Сегодня намечалось что-то интересное. Учитывая то, что старшие будут брать Муху. Катя же вошла в школу, ловя на себе взгляды и замечая перешёптывания одноклассников. — Ну что? Каковы на вкус поцелуи бандита? — с усмешкой спросила Вася, встав рядом с одноклассницей. — Не завидуй, Павлова. — хмыкнула Катерина, листая параграф. — Хм! Да и как в такую замухрышку смог втюрится такой человек как Холмогоров? Поматросит и бросит! — А он не матрос, Василиса, чтобы матросить. — с хитрым прищуром посмотрела снизу вверх на девчонку Катя, но вид был такой, будто она сейчас смотрела сверху вниз.

***

      Катя вышла из здания школы, не застав у ворот никого. А ведь Космос обещал забрать ее сегодня. Но что могло произойти? Подождав двадцать минут у ворот, она тяжело выдохнула и пошла в сторону дома, намереваясь переодеться и выйти в беседку, по пути что-нибудь перекусив. Может, там она кого-нибудь найдёт? Войдя в квартиру, Катя натянула варёнки с синей толстовкой Космоса, которую он сменил на зелёную после вчерашнего прихода, и, захватив тетради с сочинениями и ручками, она вышла из дома, захватив несколько бутербродов в пакете. Подойдя к беседке, никого там не застала. «Но ведь эти оболтусы каждый день здесь встречаются.»       Она села на скамью и положила свои вещи на стол, начав готовиться, попутно поедая бутерброд по системе Матроскина — колбасой вниз. Видимо, девчонка на столько глубоко погрузилась в великие ученые думы, что даже не заметила, как к беседке подъехала незнакомая машина, а из задних дверей вышли двое парней, которые подошли сзади к Кате и посмотрели на ее работу. — Белка~! — протянул Пчелкин, отвлекая ту от мыслей и перепрыгнув через перекладину, уместился по левую сторону. Космос медленно обошёл забор и сел по правую сторону. Катя осмотрела обоих: потрепанные, грязные, у Пчелкина бровь разбита, а у Холмогорова нос сломан. — Боже, что с вами?! — подскочила Катя, посмотрев на довольные морды. — До свадьбы заживет, — фыркнул Пчелкин, посмотрев хитро на Космочудище. — Да, Марсианин? — поиграл бровями и кивнул в сторону Кати. — Идиоты! Дебилы! Кретины! — пыхтела от злости девушка, собирая свои вещи и уходя прочь от беседки. — Опричник, лови! — пихнул друга ногой Космос, запрокидывая голову и зажимая марлей нос. Пчелкин тут же догнал Катю и закинул на плечо, получая в спину слабые удары девичьих кулаков, а после усадил на место. — Ненавижу вас! — со злостью бросила та, пряча лицо за волосами и продолжая решать пример. — Белка… — протянул виновато Витя. — Бельчонок, прости… — погладил гладкие волосы Холмогоров. Та резко обернулась на него, одарив разъярённым взглядом. Но после выдохнула и встала на коленки на скамейке, убрав руку Космоса с лица и осмотрев. — Разбит, но не сломан. — тяжело выдохнула, заткнув нос марлей и приземлившись на место. — По жизни! АААУУУУ! — заорала пара и рассмеялась, дав друг другу пять. — Идиоты… — обреченно протянула, упав лицом на тетрадь. — Ну и что вы успели натворить? — Теперь все точки на рынке наши! — усмехнулся довольный Пчелкин, закуривая. — Теперь Белка может хотеть любую вещь, — усмехнулся Космозилла, продолжая поглаживать отросшие волосы. — Хоть весь мир куплю! — Боюсь, весь мир ты не купишь, Холмогоров, — покачала головой Катя, исписывая сочинение. — Так куда Белка хочет после школы? — выдохнул табачный дым Витя. — На вышку на Астрофизика. — Ооо! Ну зацепил ты нашу Белочку своей Космической мордой, Марсианин! — рассмеялся Пчелкин. — Ой, да иди ты! — шикнул Холмогоров. — А почему не в художественную сферу? Ты же хорошо рисуешь. — Ну так туда и пойду. Буду выполнять чертежи космических кораблей. — фыркнула Катя.

***

      Завершив последний экзамен на отлично, Катя пулей вылетела из школы и, увидев у забора всю троицу, кинулась на тех, сразу же получив крепкие объятия. — Ну?! — выпустили из рук парни Белку. — Пять! — широко улыбалась будущий космофизик. — Гуляем? — улыбался Пчелкин. — Конечно гуляем! — расхохотался Космос. — Прыгай вперёд, Красавица! — открыл выпускнице дверь парень. — Сегодня это твоё законное место. — а после поймал немного злой взгляд друга и поднял ладони вверх, дав понять, что ничего лишнего не будет.       Компания гуляла весь день по парку, а троица даже решила, что их Бельчонку срочно необходимо покататься на аттракционах. Но вот на некий аттракцион под названием «НЛО» троица не желала ее сопровождать. — Давай ты, Инопланетное создание! — пихнул друга Пчелкин. — В своей тарелке ты уж точно не помрешь. — Пчела бы и сам не отказался прокатиться, но Жигулевское в его желудке ещё пока желало сохраниться. Мог бы пойти и Филатов, ибо его желудок с пивом выдержит такой аттракцион, но вот голова — нет. А Космос уже не мог отказать любимой девочке. — Прыгай, Красотка, — выдохнул Космонавт, пропуская в тарелку девчонку и садясь рядом.       Здесь он был единственным трезвым, не считая Катерину Сергеевну. Оператор крепко пристегнул их и нескольких других ребят, после вылез, запуская аттракцион. Инопланетная тарелка начала медленно раскручиваться и подниматься вверх. Девичье сердце гулко забилось, а к лицу прилила кровь. Она резко схватила руку парня и сжала. Космос тут же сплёл пальцы и начал ожидать своей кончины, как вдруг Катя подняла их руки вверх и тарелка резко опустилась вниз, заставив закричать в голос всех астронавтов.       После десяти таких скачков Катя радостно выпрыгнула из аттракциона, а вот Холмогоров решил, что на сегодня с его бледной морды хватит подобного. А ещё он убедился, что его машина — куда лучше этих аттракционов. Увидев лицо друга, парни заржали, а Катя подбежала к лавке с сладкой ватой, повернувшись к друзьям. Филатов и Пчелкин хитро переглянулись, а после кинули недобрый взгляд на Астронавта, намекая на его кошелёк и на то, что друзья тоже хотят сладкой ваты. Закатив глаза, тот купил только одну порцию для Белки, послав к черту алкоголиков-тунеядцев. Ближе к ночи компания приехала к беседке, решив, что им необходим костёр. И пока Филатов разжигал огниво, Пчелкин настраивал гитару, покуривая сигарету. Катя сидит на заднем сидении машины, открыв дверь и обняв себя руками. Космос, который искал ветки для огнива, заметил выпускницу в одиночестве, согревающую себя руками, подошёл и, вытянув Белку, сел на ее место, потянув на свои колени, а после крепко обнял. — Тебе не холодно? — тихо спросил, достав кожаную куртку за задним сидением и накинув на хрупкие плечи. — Уже нет, — улыбнулась она, положив голову на спинку задней сидушки. — Слушай, я тут с отцом поговорил насчёт твоего Института. Он сказал, что договорится. — Да не нужно было. Я бы сама экзамены сдала. — Да вступительные ты в любом случае сдашь. Я не сомневаюсь. — закурил Космозилла. — Просто чтоб знали, что в их институте будет учиться любимица Холмогоровых. — Вот прям всех Холмогоровых? — усмехнулась Катя. — Только мужской части. Батя знаешь, как обрадовался, когда узнал, что ты собираешься в его сфере учиться? Поверь, он так не радовался даже после моего рождения. — Вот прям так обрадовался? — Цитирую: «Ну хоть это прекрасное создание подаёт надежды мне! Ни то что ты — оболтус!» — а в ответ Катя лишь тихо засмеялась. — А ещё он обрадовался, когда узнал, что мы вместе. Снова цитирую: «Может, хотя бы она тебе вправит мозги!»       Девушка за этот год в доме Холмогоровых была ну раза три-четыре от силы тогда, когда были родители Космоса. И за все ее приходы она явно очень понравилась Юрию Ростиславовичу. То-то мужчина каждый раз лелеял, когда к ним приходила такая красивая скромная девчонка, со словами: «Катюшка моя пришла!» Ну и ни раз она за одну только встречу могла услышать от того же мужчины: «Тебя там этот олух не обижает?»       Заметив парочку в машине, Фил почувствовал от них нездоровый интерес друг к другу. И нахмурился. Он долго наблюдает, как эти двое ведут себя. И все же мирится с тем, что у него не получится огородить его золотую сестренку от остолопа, чьё имя «Великий и Ужасный» Холмогоров Космос Юрьевич. Пусть уж лучше Катька будет с этим Чудом Вселенского Исщадья, чем с каким-нибудь непонятным Чертом. Так, хотя бы, оба будут у него на глазу. Да и если выбирать из его друзей в пару сестрице, то лучше всех, конечно, подходил бы Белый, да только тот безвозвратно любит свою Ленку Елисееву, которая решила, что манекенщицей быть куда лучше. Витя — конкретный бабник. Он доконает Белку. Остаётся только Космочудище. — Ой, Пчёл, а можно мне? — спросила Катька, спрыгнув с колен парня и подбежав к другу. — Умеешь? — разжал струны семструнки Пчелкин, выдыхая белый дым. — Угу, — кивнула та, садясь рядом с другом и взяв гитару.       Из струн по велению нежных красивых пальчиков полилась нежная музыка, лаская слух окружающих. Парни даже заткнулись, посмотрев на выпускницу, которая перебирает пальцами струны. Катя давно не играла на гитаре. Ещё после смерти отца перестала. Ее отец был самым жестоким КГБшником и самым добрым, заботливым отцом. А ещё он научил дочь играть на гитаре после недолгих уговоров Катьки. Костенко Сергей любил мелодию гитары до такой степени, что при игре стирал пальцы в кровь. И это передалось Кате. Но когда отец умер — она больше не смогла прикоснуться к инструменту. Но сейчас все же решилась. — На моей бумаге Бенджамин Франклин, Тут нет опоры — набивать Мани, Сам по себе я, сам я на грани, Тут нету места паршивым дряням… — нежно запела та. Каждый куплет этой песни напоминал ей о друзьях. Слова о деньгах — и в голове появлялся Пчелкин. Парень, что ценит бумагу больше всего. Для него она на втором месте. Но на первом всегда его друзья. —  Любая сделка не бывает спонтанна, Стыдно без монеты, чем работать на траблах, Некий шакал — я же чувствую запах, Дорогу молодым, чтобы встать — надо падать! — эти строки напомнили ей Космоса. Да, он любит деньги, но не так сильно. Он ценит слово. Ценит жизнь и ее приоритеты. Да, он упадёт и будет больно. Но потом обязательно встанет и станет еще сильнее. — Дайте дорогу молодым, Знайте, мне не хватает сил. Тратил все время на плохих, Остался один и я временно псих… 2x — в голове проскользнули моменты, когда Космос и Витя бесятся и смеются. Да, четвёрка ребят являлась лучшими друзьями ещё с далекого детства, но на деле Пчелкин и Холмогоров вместе чаще обычного. Вместе совершают дела, вместе ведут себя как дураки. — Мы с пацанами наводим суету, Курим на кайфе, ходим по двору. Мам, нету времени объяснять, Мы с братвой идем гулять! — слова этих строк напомнили ей Фила. Да. У парня нет родителей. Но у него есть эти друзья, с которыми он неразлучен. С которыми он готов навести суету. А за друзей он будет рвать. Отвинчивать головы врагам. Это и глупцам понятно. — Мне иногда не хватает вздоха, Ну зачем теперь мне эта суматоха? Мне вчера сказал Тимоха: «Белый, ты глава переполоха…» — тут в голове промелькнул Белов. Да, на первый взгляд он всегда казался добрым, умным и рассудительным. Но на какую-либо разборку в жизни этой четверки не посмотри — он стоял всегда в центре событий. Он уже давно взял на себя всю ответственность за друзей, хоть и отрицал. А парни наоборот даже соглашались с тем, что Саня здесь главный. Да. Парня сейчас нет рядом с друзьями. Но Катя уверена: как только тот вернётся — суеты будет много, а главой переполоха всегда будет Сашка. — Дайте дорогу молодым! Знайте, мне не хватает сил! Тратил все время на плохих, Остался один и я временно псих…       Парни слушали Катю во все уши. Каждый узнал себя в этих строках. А как же поёт их Белка! Как она поёт! Ее нежный голос только добавляет к истинному смыслу слов ещё больше смысла. Такая хрупкая девочка — а уже знает все прелести плохой жизни. Но на самом ли деле эта жизнь плохая? Может быть, кому-то и покажется так. Но не этой компании. От этой жизни парни лишь ловят кайф. Им нравится все это. Да, может быть, это все на самом деле плохо. Но зато они есть друг у друга, им вместе хорошо — это главное. А остальное уже потом. Строками этой песни она просто напросто описала жизнь их компании. Прочитала каждого, словно, они оказались открытой книгой для неё. Но ведь на деле именно для одной единственной Белки — сестренки для троих и любимой девушки для четвёртого — они хотели быть открытыми, показывать себя полностью только ей. Может быть, они и желали утаить какие-то тонкости своей души от своего Бельчонка, но от ее иссиня-зелёных глаз ни одна мелочь не ускользнёт. А все потому что она любит и ценит ребят. Сейчас у неё никого дороже нет.       Когда Полосатый Жук и Косолапый Филя были достаточно пьяны, а Катя спала на заднем сидении, на небе уже светало. Космос решил, что эту троицу нужно развозить по домам. Аккуратно переложив девушку на переднее сидение, пьяную пару он неаккуратно затолкал назад. Первым он выкинул Пчелкина у подъезда. Вторым вылез Фил, слегка покачиваясь на ногах. Ну а Белку сын астрофизика решил тащить на руках. И вот она — квартира. Протолкав пьяного, но ещё не в стельку, Фила в квартиру, он зашёл следом и сразу прошёл к комнате, уложив красавицу на диван. — Кос… — промычала Белка, удобнее устраиваясь на подушке. — Останься пожалуйста…       Девушка вряд-ли вспомнит эти слова завтра. Хотя нет. Она их не вспомнит, не смотря на то, что в этой компании являлась трезвой, как и Холмогоров. Вполне возможно, эту просьбу она произнесла в своём глубоком сне. Но вот отказать ей в просьбе наяву он не мог. Стянув с себя кофту с туфлями, устроился рядом и крепко обнял, почувствовал почти невесомую руку на своём боку. А ещё Космос «Великий и Ужасный» решил, что пора начать откармливать девочку.

***

      Конец Июля. Катя вышла из Института довольная и счастливая. Экзамен был написан на «Отлично». Неподалёку стояла знакомая чёрная семерка, а под ее капотом торчала лишь тощая задница и длинные ноги. Она тихонько подошла сзади и похлопала по спине парня, от чего тот резко дернулся и ударился макушкой об крышку капота. А после развернулся, почесав затылок. — Ну что? — обнял свою девушку Космос. — Сдала! — улыбалась та, положив ладошки на широкие плечи. — На высший балл! — Ой ты моя умница! — тут же подарил порцию поцелуев Белке парень. — Куда сейчас? — Сейчас пригоним машину в гараж Пчёлы и будем ремонтировать, — тяжело выдохнул Космос. — Задрала глохнуть. — А я? — А что ты? — Домой? — Счас! Посидишь в гараже.       Пара приехала в гараж Пчелкиных. Выйдя из машины, Катя села на диван, дожидаясь парней. Дни лета тянулись долго и приятно. А убивать время в компании родных — куда приятней. Вдруг, Кате вспомнился странный и смутно знакомый мужчина в коридоре Института, который пристально смотрел на неё. Так, будто знает ее очень давно. И она его смутно помнит. Но кто это? — Эй, Катюх, — вырвал подругу из мыслей Пчела, вылезая из-под машины. — Все нормально? — Просто задумалась, — хмыкнула та, пожав плечами. — Бельчонок, — вылез из-под капота Космос, достав из кармана кошель и выудив пару крупных купюр. — Сходи купи себе перекусить. Заодно нам пару баллонов пивка захвати. — Мне не продадут, Умник, — закатила глаза. — Тогда квас хотя бы, — тяжело выдохнул Холмогоров, протягивая деньги. Костенко встала, взяв деньги и оставив поцелуй на губах парня.       Она вышла из гаража и направилась на площадь неподалёку от района, где можно найти вкусный квас и не менее вкусный пломбир. А вот и огромный бочонок с напитком. Поздоровавшись с женщиной, она попросила три больших баллона кваса и сложила все в авоську. — Доброго дня, — раздался рядом смутно знакомый голос. Она обернулась и заметила того самого мужчину из Института, что покупал квас. Катя нахмурилась и пошла в сторону палатки с мороженным. Но мужчина и туда подошёл, взяв себе стаканчик пломбира. — Вы меня преследуете?! — нахмурилась Катя. — Институт, Бочка и эта чертова палатка! — Успокойтесь, — улыбался тот, надкусив стаканчик. — У меня к Вам разговор. — Хорошо, — выдохнула Катя, встав на месте. — Говорите здесь. — Не думаю, что здесь место. — Тогда где? — Как насчёт кафе «Алтай»? — Извините, но меня уже ждут. — хмыкнула Катя, развернувшись и пройдя пару шагов. — Катерина Сергеевна, — назвал он ее имя. — Костенко. Меня зовут Игнатьев Сергей Александрович. Я расскажу больше, если мы с вами сядем где-нибудь в тихом месте и поговорим. — Вы вполне могли узнать мое имя в Институте. — хмыкнула Катя. Но ее больше зацепило то, что она узнала имя своего отца, не смотря на разность фамилий. Но ее отец умер… — У меня действительно к тебе серьезный разговор. — Хорошо, — развернулась она с гордо поднятой головой. — Завтра. Кафе «Алтай». В два часа дня. — Буду ждать. — кивнул мужчина.       Катя развернулась и ушла, быстро направившись в сторону гаража. Как только пришла, то застала обоих парней, курящих на улице. Она вошла, оставив авоську на диван и села туда же. — Кать? — заглянул в гараж измазанный Космос, бросив сигарету в сторону. — Все в порядке? — Кос, — она тяжело выдохнула, переваривая разговор с новым знакомым. — Дело серьёзное. — Та~к, — он сел перед ней, посмотрев снизу вверх. Катя зарылась в чёрные, как смоль, волосы пальчиками и начала из перебирать. — Что случилось? — За мной сегодня весь день следит какой-то мужик. — Космос уже хотел встать и пойти к Вите, но Катя схватила его за руку. — Выслушай до конца. — он сел на место, серьезно смотря в лицо девушки. — Сегодня он представился. Игнатьев Сергей Александрович. Назвал мое имя. Предложил встретиться и о чем-то серьезно поговорить со мной в кафе «Алтай». — Ты не идёшь! — Да подожди! — тяжело выдохнула и собралась с мыслями. — Дело в том, что он мне кажется знакомым. Будто я его знаю, но не помню. И ещё его имя… Так звали моего отца. Только у отца была фамилия Костенко. Когда мама сказала, что он умер, я не видела его могилы. Меня туда не отвели. И другие, кто говорил, что он мёртв — отмалчивались. Я хочу проверить. — То есть, ты серьезно поверила в то, что это может быть твой погибший отец?! — потёр вспотевший лоб Космос, переваривая слова в голове. — Нет. Я просто хочу убедиться. — В чем?! — В том, что это не мой отец. — Ладно, хорошо. Тогда мы идём туда вместе. Я буду сидеть за соседним столиком. Если что — сразу же вытащу тебя. — Хорошо. Но ты не будешь устраивать там лишних сцен. — Вот и добазарились.

***

      Катя вошла в кафе «Алтай», оглядевшись. Витя, Валера и Космос сидели за столиком неподалёку от того столика, где сидел тот самый Игнатьев. Она прошла и села за столик. — Здравствуй, — кивнул мужчина с улыбкой на лице. — Можно сразу к делу? — нахмурилась Катя, отказавшись от меню, которое принёс официант. — Раз к делу, так к делу, — тяжело выдохнул мужчина, выудив из внутреннего кармана кожаной куртки фотографии и паспорт, протянув Кате. Она непонимающе посмотрела на Игнатьева. — Посмотри. — Белка взяла фотографию и посмотрела. Там была изображена ее семья: папа, мама и она сама. Это квартира в Припяти. А мужчина был очень сильно похож на отца. После взяла паспорт и увидела фотографию рыжего мужчины с именем ее отца. И его лицом. — Ну это моя семья и паспорт отца. И что? — Не узнаешь? — Мой отец умер в ночь аварии на ЧАЭС за пару часов до катастрофы. — Нет. Меня подставили. Сымитировали мою смерть. — Игнатьев тяжело выдохнул, откинувшись на спинку. — Ты хоть раз в жизни видела могилу? А труп? — в ответ Катерина качнула головой. — В ночь аварии меня подставили. Я поймал тогда четверых странных подростков. Они сказали про аварию, которая должна будет произойти. Все вело к тому факту, что будет диверсия, о чем я сообщил в вышку. Но диверсии не было, а подростки пропали. Меня выставили предателем. Друг помог мне избежать трибунала, сымитировал мою смерть, а после сменил мне паспорт. — И как я должна поверить в твои слова? — хмурее тучи сидела Катя. — Ты думаешь, наверное, что все это — бред? Поверь. Я бывший Офицер КГБ. Разведчик. В моей жизни и задолго до аварии было много подобных случаев. — И что это должно менять? Фактов недостаточно, чтобы я поверила первому встречному о том, что он мой отец. — Кать, помнишь, как в 85-м мы поехали на природу? — девушка нахмурилась. — Ты не умела плавать и чуть не потонула. Я тебя вытащил. А на следующий день мы нашли старую кабанью берлогу. — И? — И спрятали в этой берлоге сокровища, — улыбнулся мужчина, выудив из сумки ту самую коробочку, протянув ее Катерине. Она вспомнила ее, а по щеке потекла слеза. Белка аккуратно открыла и нашла там разные мелкие игрушки, бисер и другую мелочь. Она помнит, как сама складывала эти игрушки в коробку. Как потом папа залез в кабанью берлогу и поглубже спрятал, чтобы никто не нашёл. Игнатьев открыл потайное дно и выудил оттуда маленькую бумажку, о которой точно никто не мог знать, кроме Кати и отца. Развернул и показал ее. «К.П.С.В.» — Костлявым Пиратам Сегодня Везёт. — с усмешкой тихо расшифровал бывший Костенко. — Но где ты был все это время? — прошептала Катя, утирая слезы с лица. — Мне пришлось залечь на дно на какое-то время. Я не мог связаться ни с тобой ни с мамой. — Ты ведь знаешь, что она… — все тише шептала Катя. — Да. — нахмурился Игнатьев. Но после расслабил лицо. — Те парни через два стола — твои друзья? — не смотря на троицу, спросил мужчина. — Угу… — утёрла слёзы девушка. Сейчас она Богам благодарна была, что Космос не видит ее слез. — Светлый — Витька Пчелкин. Крупный — Валера Филатов, он брат двоюродный, кажись. — И точно… У мамки твоей брат же родной Филатов… — Угу… — А третий? — Космос Холмогоров… — шмыгнула она носом. — Парень мой. Сын астрофизика. — Ладно, я пойду, пока твоя троица меня не подстрелила. А то вон Космонавт твой уже дыру во мне прожег, — усмехнулся Игнатьев, взяв фотографии со старым паспортом и убрав в куртку. — Сокровища можешь оставить себе. — До встречи? — с надеждой подняла глаза на отца Катя. — Боюсь, что не до скорой. Если вообще встретимся. — грустно улыбнулся мужчина, встав с места и взяв сумку. Он подошёл к столику с троицей. — Чего тебе, мужик? — откинулся на спинку Филатов. — Вы трое. Катю оберегайте. Узнаю, что с ней что-то случилось — всех троих из-под земли достану. — хмыкнул безразлично Игнатьев. — А ты, — посмотрел грозно на Холмогорова. — С тебя буду первым делом спрашивать. — а после, подправив пальто, ушёл из кафе. Парни сразу сорвались с места, подбежав к Кате. Космос сел рядом с ней на диван, обняв за плечи и утерев с лица девушки слёзы. — Что он наговорил тебе, Бельчонок? — но в ответ молчание. Катя утёрла слёзы с лица и, взяв свои «сокровища», встала с места.       Все четверо вышли из кафе, направившись в сторону района. Все мысли Кати превратились в густую кашу, перемешавшись между собой и путаясь. Она больше ни о чем нормально не могла думать. Космос тоже ашалел со слов мужика. С одной стороны, если бы мужик хотел навредить ей или компании — он бы не встретился с ней, чтобы просто сказать, что тот жив и здоров, а ребятам не наказал бы беречь Катю. Да и он ничего ведь такого у неё не оставил. Разве что какую-то коробку, которую девочка не выпускала из рук. — Фил, — сбавил скорость Космос, идя позади Кати плечом к плечу с другом. — Я сегодня у вас буду. Она вряд-ли ещё с кем-то захочет поговорить. — А ты уверен, что с тобой она будет разговаривать на эту тему? — Насчёт этого не знаю. Но точно знаю, что она просто будет разговаривать со мной.

***

      Осень 1988 года началась дождливой и не самой приятной. Уже первого сентября полил сильный ливень. И радио к тому же вещает, что в этом месяце «Бабьего лета» можно особо не ждать. За две недели обучения в Институте Катя все же нашла общий язык с однокурсниками. Маша Титова — скромная и умная, смогла найти общий язык с такой же скромной и умной Катей. Но Маша ещё не в курсе о жизни новой хорошей знакомой за пределами Института. Катя сама не ожидала докатиться до того, чтобы таскать с собой ТТшник с серебристыми вставками для защиты, который ей дали Космос с Филом. Любимый сказал, что наступают времена, когда действительно есть чего бояться. Тогда он начищал новый пистолет, который собирается отдать своей Белке. А после научил стрелять. Получалось не с первого раза. Но все-таки Катя научилась. — Кать, — отвлекла от скучной лекции по ненужному предмету Маша. — Может, погуляем сегодня вечером? — Извини, не смогу. — вполуха слушала преподавателя Катя. — Жаль… Тогда, может, в другой раз? — Маш, мне нельзя выходить поздно гулять без сопровождения. — прикрыла глаза, все-таки начав писать лекцию. — Родители что-ли? — Братья с парнем. — Подумаешь, братья с парнем. — хмыкнула Маша. — Мне мой разрешает с подругами гулять… — Маш, все не так просто как кажется. — вздохнула та и, взяв сумочку и открыв, показала девчонке пистолет. — Никому не говори. Поняла? — У-угу. — немного испугавшись, кивнула девушка. — Откуда это у тебя? — Парень с братом дали. Для самообороны. — бросила Катя. — Обещай, что никому даже не пискнешь. Ни единой душе. — Хорошо. Мне и некому говорить… Разве что парню… — Даже ему. Никому.       Прозвенел звонок и Катя тут же собрала сумку, спустившись вниз. — Кать, тебе в какую сторону? — спросила девушка. — На Окраину. — назвала негласное название района Белка. — Ой, нам по пути! Вместе, может? — Спрошу у своего. Если согласится подвезти, то поехали. — выдохнула девушка.       Однокурсницы спустились на первый этаж и вышли из здания. Катя нашла неподалёку чёрную семерку и неизменного Космозавра, который все также курил сигарету, опираясь на дверцу машины. На нем все также неизменно кожаная куртка, синий лёгкий свитер и светло-серые брюки из ГДР с лакированными туфлями. Катя пошла в ту сторону, взяв Машу под локоть. И как только зацепила собой взгляд Космонавта, получила добрую ухмылку. Космос выкинул сигарету и, как только любимая выпустила руку однокурсницы, обнял за талию и оставил нежный поцелуй на губах. — Мария, — протянула ладошку Титова, чтобы ее тут же поцеловали в знак приветствия. — Космос, — с усмешкой представил Холмогоров, накрыв с двух сторон хрупкую ладонь блондинки и поцеловав свою же ладонь. Катя довольно улыбнулась. — Какое интересное имя, — прищурилась блондинка. — Кос, подбросим Машку? — взяла за локоть парня, прижавшись к руке. — Куда? — посмотрел в лицо своей Белки «Великий и Ужасный». — Кордон, на границе с Окраиной. — назвала район Маша. — Кать, ты же знаешь, что… — Ну Кос! Пожалуйста! — прижалась ещё крепче к широкому плечу Катерина. — Черт с вами. — выдохнул парень. — Оставлю на линии между Кордоном и Окраиной. Прыгайте. — Спасибо, Космозавр! — подпрыгнула Катя и оставила поцелуй на бритой щеке. Тот тяжело вздохнул, остерегаясь того, что может произойти, если они покажутся на Кордоне. — С тебя желание, Белка! — открыл дамам двери Холмогоров и следом закрыл, запрыгнув за руль. — Любое в пределах разумного, — улыбнулась Катя, оставив поцелуй на щеке. — Знаешь же. Что для меня «в пределах разумного», то для Фильки «за гранью безумного», — усмехнулся Космозилла. — Филька тебе голову отгрызёт, — прищурилась Катя. — Скорее мы с ним друг друга загрызем, — усмехнулся и потрепал рыжие волосы Белки. — А я с Насекомым понаблюдаю с передних рядов! — Предательница ты, Белка. — оставил поцелуй на уголке губ. — Голубки, может, за дорогой будем следить? А то несёмся, как Гагарин на орбиту, а на дорогу никто не смотрит, — держалась за ручку двери Мария. — Поверь, Гагарину у этого Космонавта ещё учиться и учиться, — улыбнулась Катя, зарывшись пальцами в густые чёрные волосы на затылке парня. Космос сделал резкий разворот, затормозив, из-за чего Машу откинуло в другую часть салона. — Слыш, Космозилла, тут не все, кто привык к твоему вождению. — Пф, — усмехнулся Холмогоров. — Давай, Маш, до завтра. — Пока, Кать, Космос, — улыбнулась девушка, открыв дверь. — Ага, бывай. — без особого интереса оглянулся назад Космос. Дверь хлопнула и девушка ушла. — Кос, только не говори, что ты меня ещё и к ней приревновал. — сложила руки на груди Катя. — Не смеши. Я не ревную. Я сразу оставляю свинец во лбу. — усмехнулся и оставил поцелуй на губах. — Дурак ты, Космос. — закатила глаза Катя. — А че дурак-то, Бельчонок? — не понял тот, выехав на дорогу. — Вот как-нибудь попадёшься с оружием — что я без тебя делать буду? — Покорно ждать под защитой святой троицы, — но после получил ладошкой по лбу. — Ну не дурак разве? — тяжело выдохнула Катя.       Пара приехала в квартиру Филатова и Костенко, поднявшись наверх и сразу же пройдя на кухню. Пока Космозавр очищал тарелку от наивкуснейшего по его словам бульона, Катя учила конспект. — Коть, так до сессии же ещё как до Китая, оставь ты этот конспект в покое, — съел очередную ложку. — Правильно, — с громким зивком прошёл на кухню Филатов. — Пусть учит. — Ладно, я работать погнал, на днях поедем тебе осенние шмотки покупать. — доел суп Холмогоров и оставил тарелку в раковине, по пути оставив поцелуй своей ненаглядной. — Нет, я его когда-нибудь загрызу, — закатил глаза Филатов. — Да ладно тебе, Филь! — Я завтра утром на соревнования. Неделю не буду. Этого остолопа приведёшь на ночь — с потрохами съем. Обоих. — Филя, ты — безудержный защитник, — усмехнулась Катя, отпив чай и перелистнув страницу.

***

      Следующим днём пары прошли как обычно. В этот раз Катя оставила пистолет дома. Не хотела таскать лишний раз. Да и за все время ничего ведь не произошло. На последней паре к Титовой и Костенко подсел симпатичный умный парень. И он нездорово поглядывал на рыжую одногруппницу. — Павлуш, у неё вообще-то парень есть, — хихикнула Титова. — Ну так не стенка, подвинется, — подмигнул Жаров. — Боюсь, этот шкаф не подвинется, — усмехнулась Маша. — Видела его вчера. — У меня все подвинутся, — фыркнул Паша, записывая конспект. — Так, в каком ты районе живёшь? — На Окраине. — Боже, там же одни черти! — нахмурился одногруппник. — Тебя там не трогают? — Тронут ее там! — фыркнула Маша. — Так. Без разговоров. Сегодня я тебя провожаю. У нас пары поздно заканчиваются. Там всяких немерено будет в это время шастать по району. Недавно видел там чёрную семерку. Бугай — шкаф два на два, длинный с мордой и мелкий с шевелюрой. Они местного одними лишь словами запугали! Такие только кулаками да тем, что меж ног, думать умеют. Кажется… как этих звать? Если не ошибаюсь, Кос, Фил и Пчёла друг друга называли. Отмороженная троица. — Поверь, Пашка, сейчас тут только ты думаешь тем, что меж ног, а не меж ушей, — искренне пособолезновала парнишке Машка. — Ну попробуй. — хмыкнула Катя. Она решила показать, что ей действительно бояться нечего. Весь район давно уже знает, что даже в темное время суток ее трогать нельзя. Все давно знают, что за эту рыжую щуплую девчонку троица будет разрывать смертников. — Ты ещё Белого не видел. — Белый? — Мелкий такой, но шустрый. В армии сейчас. В погранвойсках. — Так ты их знаешь? — вскинул брови парнишка. — Да так, заочно. — пожала плечами Катя, а Маша с сожалением посмотрела на Жарова, желая ему мысленно землю пухом.       Пара закончилась также, как и три предыдущие. Троица вышла из здания. Катя с Пашей попрощались с Машей и пошли в сторону остановки. В трамвае было тихо и спокойно, а разговор шёл хорошо, хотя Катя не шла особо на контак с тем. Ну а парень не спешил ее докучать. В основном разговаривали об учебе и только. Мысленно Белка уже с соболезнованиями поставила венок на могилку парнишке. А если быть серьёзной, придумывала слова, которые остановят Космозавра от избиения отчаянного легкоатлета.       Выйдя на нужной остановке, пара пошла в сторону ее дома. Катя все пыталась спроводить парнишку в обратную сторону, опасаясь наткнуться на парочку в лице Космонавта и Полосатого. Но молитвы не спасли. Перед ними резко затормозила чёрная семерка, а окна спустились. — Какие люди… — присвистнул Пчела. — Вот это встреча на Эльбе… — оглядел обоих Космос. — Так, Кать, отойди немного назад, я с ними разберусь. — отодвинул девушку назад Паша, намереваясь стать рыцарем. И выпендриться перед однокурсницей. — Ага. — тяжело выдохнула Катерина. Оба вылезли из машины, громко хлопнув дверями. Белка закатила глаза, посмотрев на представление. — Кос, пожалуйста, не бей его. Он ничего не знает… — подошла она к парню и оставила поцелуй на скуле. Космос крепко сжал рукой талию девушки и все также осматривал это Очкастое Чудо. — Бельчонок. Это ещё что за Чудо Астрофизики? — кивнул на парня Космозавр. — Космос, он просто предложил меня проводить до дома, чтобы меня не оприходовали всякие Насекомые и Астронавты, — усмехнулась Катя, снова поцеловав парня. — Ну ты Катюх… — сплюнул с горечью Павлик. — На знал, что с подобными якшаешься… Я думал, ты нормальная. А ты шлюха… — но тут Космозилла резко сжал двумя пальцами парнишке нос, заставив встать на колени. — Ещё раз мою девушку назовёшь шлюхой… — прорычал Космос, резко дёрнув. — Твоё достоинство окажется в твоём недостойном месте. — и также резко отпустил, достав платок и вытерев пальцы. — Ещё раз мою подругу, Очконавт, назовёшь неподобающе — заснёшь на века! — пнул тому по рёбрам Пчелкин, заставив согнуться. — Ну Космос! Пчела! — пролепетала девушка, не отцепляясь от крепкой руки. — Он не знал ведь… — Бельчонок. Запомни. Незнание Закона не спасает преступника от тюрьмы. Здесь такая же схема. Если он не знал — это не значит, что ему все прощается. — фыркнул тот, взяв парня за подбородок и оценив свою работу. — Плохо постарался… На этот раз простительно. А с тобой, Бельчонок, мы позже поговорим. Прыгай в машину. — Прости, Пашка, — виновато улыбнулась та и прыгнула на заднее сидение. Машина отъехала, оставив парня с больным носом одного посреди улицы. — Белка, это что за Чудо было? — повернулся Витя, посмотрев на подругу. — Это Пашка Жаров. Однокурсник. Он узнал, что я в этом районе живу и вызвался проводить, потому что поздно заканчиваем. Ну так Машка сказала, что у меня парень есть, а он не понял. Начал заливать про страшных бугаев по кличке Фил, Кос и Пчела. — А ты что? — присвистнул Насекомое. — Ну я ещё припомнила некого Белого. Он не испугался. Ну решила его припугнуть вами. Но кто ж знал, что ты, Космонавт, действительно начнёшь набрасываться?       Оставив Пчелкина у подъезда, пара вошла в квартиру. Всю дорогу они молчали. Никто не проронил ни слова. Катя вошла в комнату и заперла дверь, быстро переодевшись и закинув одежду в шкаф. А после открыла и прошла на кухню, налив в стакан воды и отпив. Космос все это время стоял на кухне, смотря в окно. Увидев спину парня, та с раздражением фыркнула и вернулась в комнату, взяв конспект и начав его учить. Холмогоров тихо прорычал и вошёл в комнату, застав девушку за столом. Быстро подошёл и поднял на руки, сев на диван и усадив ту на свои колени. Но та никак не среагировала. Не прижалась и не оттолкнула. — Так, Белка, — выхватил тетрадь и отложил в сторону. А после взял ее ладонь в свою и перебрал тонкие аккуратные пальчики. Взял указательный своими огромным пальцами. — То есть, тебя всякие идиоты до дома провожать, — он согнул указательный, а после взял средний. — А Космозилла их потом бить? — согнул средний. А после взял в свою ладонь тонкий подбородок и посмотрел в лицо. — Ты меня доканать решила? — Ну вот и получилась математика, — улыбнулась расслабленно Катя. — 1+1 сложились. Ты же все-таки мой защитник. — Коть. В следующий раз, когда тебя захочет сопроводить какой-нибудь упырь, ты отказываешь. Говоришь, что у тебя есть парень по имени Космос Холмогоров. — Если не поймут? — вскинула бровь Катерина, смотря в сине-голубые большие глаза. — Хорошо. Тогда соглашаешься. Пусть провожают. Но потом эти смертники пожалеют, что на свет родились. — Ты слишком жестокий, Космозилла, — улыбнулась Катя, приласкавшись щекой к огромной ладони. — У меня есть человек, ради которого я должен быть жестоким.       Космос наклонился и нежно поцеловал Катю. Но после более смелого, чем в первый раз, поцелуя ему словно крышу снесло. Поцелуи стали крепче и безжалостней, а руки блуждали по контуру тела, медленно залезая под футболку. От каждого прикосновения девушка тихо постанывала в губы парню, срывая тому крышу. Немного осмелев, залезла под кофту, играя пальчиками по торсу. — Белка… — оторвался от губ, осматривая покрасневшее лицо девчонки. — Хватит… Иначе не сдержусь…       Но он сам ещё не догадался, что Катерине уже снесло крышу. Она бесстыдно залезла под кофту и дотронулась крепкой груди хрупкими ладошками, потянувшись за новым поцелуем. — Белка…       Но она снова пропустила своё имя мимо ушей, потянувшись выше и срывая с губ поцелуй. Парень решил, что пора завязывать с этой опасной игрой и сбросил с себя тело девчонки, подойдя к приоткрытому окну и глубоко задышав. Катя подошла сзади и залезла ладошками под синюю кофту, вычерчивая рельеф мускул. — Катя!       Та испуганно дернулась и посмотрела на затылок парня. Убрала руки и отвернулась, уже собираясь покинуть комнату, но Космос вовремя обернулся, заметив опущенную грустную мину. Тут же схватил за тонкую руку и прижал к себе, крепко обняв. — Прости. — погладил мягкие гладкие локоны, которые ему так нравятся. — Я боюсь не сдержаться. Сделать тебе больно. — Космос, — она подняла свои иссиня-зелёные глаза и посмотрела на любимого. — Ты мне никогда не сделаешь больно. А если и сделаешь — я приму всю боль. Я тебя слишком сильно полюбила. — Не говори так. — прикрыл глаза тот, откинув голову назад. — Если я стану причиной твоих слез — то никогда себе этого не прощу. — А если это будут слёзы счастья? — она медленно потянула синюю толстовку вверх, скидывая ее с парня на пол и прижимаясь всем телом к Космосу. — С огнём играешь, Белка. — С тёплым и приятным… — Тогда придётся потерпеть. — Я вытерплю. Все.       Он выпутался из девичьих рук и подошёл к рубильнику, вырубив свет в комнате. Катя резко перестала видеть все вокруг. Но Космос прекрасно видел девичий силуэт под светом Луны. Подошёл и аккуратно коснулся ее талии, подтягивая футболку наверх, а после бросая на пол. По девичьему телу прошёлся легких холод, от чего та слегка вздрогнула и прижалась к мужскому телу. — Холодно… — просипела, утопая в крепких руках. Ее губ коснулись и оставили краткий поцелуй. — Сейчас согрею, Бельчонок… — прошептал в самые губы и спустил руки к талии, резко подняв и заставив обнять его бедра ногами.       Аккуратно положив девушку на подушку, он наклонился и крепко поцеловал, ловя губами тихие стоны. — Доверься мне, — оторвался от губ, но тут же снова поцеловал. — Давно доверилась…       Космос медленно стянул спортивные шорты с Кати на пару с кружевными трусами, бросив белье на пол. Прошёлся медленно вниз, оставляя на оголенном теле влажные поцелуи. Последний так и остался на левом бедре. Медленно, слегка касаясь гладкой кожи, пальцами дошёл до внутренней стороны бедра и коснулся более интимного места, почувствовав влагу и услышав чуть выше более отчетливый стон. Потянулся наверх и снова припечатал опухшие губы своими, медленно двигая пальцы по известным ему точкам, вызывая более громкие стоны и глубокое дыхание. Другая большая ладонь легла на приподнятую грудь, нежно смяв. Девичьи ладошки легли на крепкую спину, вызвав на ней табун мурашек и заставив парня войти сначала одним пальцем, а потом вторым. Коленки начали прижиматься друг к другу, но им мешало огромное мужское тело, а все её тело напряглось. — Не бойся, расслабься, Бельчонок… — хрипло прошептал, оставляя поцелуи на лице. Выдохнув полной грудью и расслабившись, позволила поступать парню так с ее телом, как он желает, упиваясь и наслаждаясь каждым его касанием и движением.       Вытянув пальцы, он отстегнул ремень и стянул с себя брюки с бельём. — Белка, придётся потерпеть. — серьезным тоном сказал Космос. Та активно закивала головой, готовая ко всему.       Катя почувствовала твердость между ног и тут же попыталась расслабиться. Почувствовав, что Белка расслаблена, Кос сразу же медленно начал входить, иногда останавливаясь, чтобы девочка привыкла. — Теперь точно будет больно… — оставил поцелуй. — Прости…       Резко и грубо вошёл до конца, сорвав с девичьей глотки громкий вскрик, а после начались тихие всхлипы. — Прости, Красавица… — начал сцеловывать каждую слезинку с ее лица, аккуратно обнимая и поглаживая рыжую макушку. — Кос… — всхлипнула она, прижимаясь всем телом к парню. — Н-не оставляй меня… — Ни за что. — снова поцеловал, ощущая то, как внутри узко. И это ещё больше дурманило голову, заставляя крышку Космонавта съехать с концами. Но он держится. Держится до последнего. Если потребуется — отступит и больше не будет причинять боль. — Сильно болит? — Проходит… — шмыгнула носом. Тело под крепким парнем полностью расслабилось, а слёзы медленно высыхали. Она кратко кивнула и поцеловала любимые губы.       Холмогоров медленно начал двигаться, упиваясь стонами девушки и тем, как выгибается ее тело в его руках. Хочет большего, но сдерживается. Позволяет себе гулять большими ладонями по голому телу, целовать каждый участок нежной кожи, до которого дотягивается. Поднимается и берет ее руки, целуя каждый сантиметр. Катя смелеет и тянется наверх за ним, начиная двигаться сама и выгибаясь все сильнее в его огромных руках. Ловит его краткие поцелуи. Гуляет ладошками по крепкой шее, зарывается в чернющих густых локонах. А в один момент по пяткам прошло легкое покалывание, поднимаясь вверх по ногам и заставляя пульсировать все тело от истомы, громко простонав в любимые губы. И тело мякнет. Устаёт и совершенно отказывается двигаться. Космос аккуратно уложил ее тело, продолжая движения, а после вышел и гулко прорычал, падая всем телом на хрупкую Катю. Берет плед со спинки дивана, все также лёжа на девушке, укрывая обоих по пояс. Сладко целует в щеки, в висок. Гладит щечку. Наслаждается ею как только может. — Прости, Бельчонок… — отдышался, наконец, парень, удобнее укладывая голову на подушку. — Не прощу… — все ещё тяжело дышала девушка, обнимая крепкую шею. — Тебе извиняться не за что… — Ты бы знала, как я тебя люблю… — Я знаю… — сглотнула, прижимаясь как можно ближе к Космосу.

Продолжение следует…