bloody traces.

It's making you cry every time

You give your love to me this way

Saying you'd wait for me to stay

I know it hurts you

Ⓒ Cigarettes after sex

«Cry»

Утром Макс долго не могла собраться и выйти из теплой комнаты. Её мысли постоянно вращались вокруг этой странной временной петли, которую она открыла путём неконтролируемых перемоток, и никак не могла прийти в себя. Как бы она не пыталась понять, что вчера произошло и почему Хлоя не пришла тогда, когда обязана была — перед её глазами был лишь затуманенный взгляд Прескотта, его влажные губы и дрожащий пистолет у её живота. Сколько бы раз она не пыталась забыть всю эту ситуацию — Нейтан все так же снился ей в личных кошмарах. Хотя, девушка должна признать, что некоторые сны были наоборот чересчур интимными и… до ужаса эротичными. И теперь было сложно сказать, какой именно из снов был её настоящим кошмаром. Нейтан, который умирает от собственного выстрела себе в голову, или Нейтан, что медленно проводит языком по мягким губам и доводит до моральной смерти? На этот вопрос она так и не смогла ответить. Макс не знает почему её больной мозг показывал столь возбуждающие картинки, как из какого-то дешёвого порнофильма, и даже сейчас, когда Колфилд уже окончательно проснулась под сигнал назойливого будильника, она всё ещё видела каждую деталь этого убивающего сна. Макс на секунду закрывает глаза, и вот Нейтан нависает над голой, дрожащей от ощущений, девушкой, и шепчет разные пошлые словечки, попутно раздвигая её худые ноги. Вот парень нежно обводит языком торчащие соски, слегка прикусывая, и начинает доводить её до потери сознания одними холодными, изящными пальцами. Вот Макс уже сама насаживается на длинные, доводящие её до предела, пальцы, и стонет его имя, сжимая русые волосы в своих ладонях. Но, как только она насильно заставляет глаза открыться — её выбрасывает из омута страсти в мерзкую реальность. После этих красочных воспоминаний она ещё долго не могла привести дыхание в норму, с ужасом понимая, что возбудилась не на шутку. Чёртов Прескотт и его поцелуй! Немного подумав, Колфилд уже догадывается, почему её мозг и тело так реагируют. Всё, потому что у неё давно не было такой… близости. Сейчас она сводила с ума, выворачивала душу наизнанку, покрывая кожу горячими, беспорядочно бегающими мурашками, хотя до недавнего времени Макс волновало это ощущение меньше всего. Она понимала, что это полностью вина этого конченого придурка, и что если бы он не поцеловал её тогда (какого-то хрена) никаких снов не последовало бы. И Колфилд не пришлось бы бежать в холодный душ, чтобы смыть с себя никак не пропадающее вожделение, что буквально пожирало Макс от распирающих изнутри импульсов внизу живота. Как можно возбудиться при одной мысли о… нём?! Бред какой-то! Она так долго стояла под всё ещё обжигающими струями воды, вновь пыталась понять куда подевалась Хлоя, жмурясь от головной боли, что даже не заметила, как по небольшой груди вниз стекает тонкая дорожка крови, которую тут же смывает сильный поток. Макс быстро прикасается к носу, и без удивления находит там свежую, ярко красную, кровь. Такое ощущение, что эта альтернативная реальность просто на просто хочет её убить. Кое-как собравшись с мыслями и силой, Макс быстро вернулась в комнату, оделась и собрала вещи, стараясь не думать ни о чём. На дрожащих ногах она вышла из общежития, пытаясь забыть холодные руки Прескотта и его тихий шёпот, что до сих пор эхом звучал в её голове. Она пытается дышать полной грудью, стараясь сфокусироваться на своём телефоне, и не видит наличие пропущенных звонков. Конечно, кто может звонить Макс, когда её здесь никто и не знает? Пройдя несколько метров от парадной двери он вдруг взглядом натыкается на белую полицейскую машину, что стояла у высоких железных ворот. Сирена была выключена, а возле машины не было ни одного человека, и даже Дэвид Мэдсен не прибежал на свой личный зов грёбаного защитника всея Аркадии Бэй. Очень странно. Неужели что-то произошло? Девушка медленно шла, пытаясь сфокусироваться на каждой детали, но было безрезультатно. Машина не даст ей ответ на вопрос. Макс пишет сообщение Кейт Марш, и думает, какая же она дура. Написать человеку, с которым в этой альтернативной реальности никогда не общалась: «ты в порядке?», было полной чушью. Поэтому девушка быстро стирает смс, и блокирует телефон. Но как ещё можно узнать о том, что случилось, и почему возле общежития стоит новенькая полицейская машина? Кейт ведь не могла сегодня… умереть. Ещё ведь не время! И я не допущу этого! Ещё странным было не увидеть толпы студентов на улице. Лишь несколько учащихся тихо проходили между лавочками, изредка перекидываясь короткими репликами. Макс специально проверила время на телефоне, чтобы удостовериться в том, что через пять минут начнётся пара, и видеть такую гробовую тишину в Академии Блэквелл казалось невыносимо. Она на секунду останавливается у спокойного фонтана, чья вода так красиво переливалась на солнечном свету, и мысленно задаётся вопросом: «что я опять натворила?». Макс всё так же продолжала терроризировать свой мозг. Спустя несколько секунд Колфилд всё-таки быстро направляется ко входу, перепрыгивая сразу несколько ступенек и пытается свыкнуться с этой угнетающей тишиной. К её удивлению, людей в средине учреждения оказалось полным-полно. Все беспокойно перешёптывались, и что-то нервно показывали друг другу. Макс не могла увидеть, что происходило, но тягучее чувство в груди все же постепенно, как смертельный яд, настигало её тревожное сердце. — Блядь, я же видел её совсем недавно… — прошептал Джастин, и запустил руку в волосы, слегка оттягивая их. — Как такое могло произойти? Макс начинает терять равновесие от все подходящих людей, что так же пытаются понять, что происходит, расталкивая всех на своём пути. Не отличилась поведением и Виктория Чейз, которая лишь фыркнула, увидев обеспокоенную толпу и двинулась напролом вперёд. И тут, за её высокой фигурой Макс вдруг случайно заметила его. Потерянного, сгорбленного, осторожно ступающего по следам Чейз. Он смотрит себе под ноги, нервно кусая и так красную от раздражения губу. Его ледяной стеклянный взгляд прикован к острым каблукам его подруги, а руки от нервов трясутся, как будто у него начался всепоглощающий припадок. Но Виктория идёт вперёд, словно все в порядке, и делает вид, будто не знает, что Нейтан вот-вот свалиться к её ногам. Что же, блядь, произошло с ним за эту ночь и имеет ли он отношение к произошедшему в Академии? Девушка от страха останавливается на одном месте, смотря, как прозрачная фигура Прескотта постепенно исчезает среди безликой толпы людей. Она пытается собраться с мыслями, и заставляет себя и своё тело осторожно ступать по ещё горячим следам. Шаг, и она видит студентов, что бурно обсуждают подъём преступности в столь тихом городке как Аркадия Бэй. — Это всё семейка Прескотта. — от одного упоминания его фамилии у Макс начинают дрожать коленки, — Папаша Нейтана платит каждому полицейскому, и те закрывают глаза буквально на каждое преступление в городе! Неужели Нейтан Прескотт причастен к тому, что произошло? — Не может быть… — послышался шёпот справа от Колфилд, и от этого пронизывающего душу голоса ей захотелось убежать. Шаг, и Макс видит Викторию и Нейтана, что удивлённо смотрели на стену напротив себя. В глазах девушки было лишь секундное удивление, которое сразу же улетучилось, стоило ей лишь внимательнее приглядеться. Чейз резко пожала плечами и неспеша направилась в класс. Но Нейтан продолжил испуганно стоять на месте. Его взгляд прожигал дыру в когда-то белой стене, и Макс непроизвольно подошла ближе к нему. Он был так испуган, что начал вновь сдирать заусениц на пальце. Что же ты натворил, Нейтан? — Это так страшно… — сбоку послышались приглушенные рыдания, но Макс так и не нашла откуда доносится звук. — Это могли быть и я, и ты, да любой из нас! Ещё один шаг, и Колфилд видит перед собой стенд, который полностью обклеен листовками о пропаже. В глазах всё плывёт, и первое, что видит Макс — это голубая серёжка, что на черно-белой фотографии казалась безумно тусклой. Неужели Рэйчел вновь пропала и в этом ответвлении? Девушка подходит ещё ближе, и лишь потом с ужасом понимает, что это никакая не Рэйчел Эмбер и это не сраная голубая серёжка. Это чёртова Хлоя Прайс и её ярко голубые волосы. В первую секунду Макс перестала дышать, жадно впиваясь глазами в листовку, на котором чёрным по белому написано её имя. Имя Хлои. Имя её Хлои. Девушка быстро расталкивает людей перед собой и резко срывает жалкий клочок тонкой бумаги, и замечает, как трясутся собственные руки. — Нет, не может быть… Только не она, не она! — её голова разрывается от крика, и читать приметы своей подруги стало самой огромной пыткой. Хлоя Прайс. 19 лет. Короткие волосы голубого цвета. Рост 175. Одета была в белую майку с черепом, чёрную кожаную куртку, голубые джинсы и тёмно-синюю шапку. Слёзы скатываются по щекам Макс, и ей было плевать, что на неё смотрят десятки студентов. Предположительно пропала ночью с пятого на шестое октября. Если вы видели или знаете о её местоположении, пожалуйста, сообщите в полицию. Нет. Нет. Нет! Она цепляется за листовку, сжимая в жёстких кулаках фотографию Хлои, чья улыбка теперь убивала Макс, и не может поверить в случившееся. Голова разрывается от мыслей и криков, заглушая все звуки. Тело содрогается, словно её накрыл убивающий припадок, и Колфилд закрывает глаза. Она не хочет ничего видеть. Не хочет ничего знать и не может больше слушать эти грёбаные перешептывания! Её подруга пропала, хотя Макс всеми силами пыталась её спасти. Она не справилась. Она проебала всё… — Ты её знала? — тихий голос выбрасывает Макс из тюрьмы собственных уничтожающих мыслей. И почему она упомянула Хлою в прошедшем времени? Девушка медленно, не хотя, поворачивает голову и видит того, кого она не хотела бы видеть уже никогда в жизни. — Знаю. — холодно отвечает Колфилд, прожигая взглядом Рэйчел Эмбер. Это она должна была быть на месте Хлои. Рэйчел, а не Хлоя! Эмбер аккуратно кладёт руку ей на плече, и слегка сжимает, а Макс хочется убежать отсюда. Она резко стряхивает её горячую ладонь с себя, и, ничего не говоря, выбегает из коридора, расталкивая всех на пути к направлению выхода. Ей тяжело дышать, жить и осознавать, что её подруга пропала точно так же, как и Рэйчел в настоящем времени. Что же я натворила… Макс бежит туда, куда несут её дрожащие ноги, совсем не понимая, что ей делать дальше. Где искать, откуда начать? Она прибегает к заднему двору бассейна, и буквально падает на землю, разбивая колени в кровь. Слезы стекают по щекам, обжигая их до такой степени, что дышать уже было невозможно. Она жадно вдыхает воздух, но он лишь жжёт невыносимым огнём внутри. Я упустила её! Дрожащие руки тянуться к скомканному листу и разворачивают его. Видеть её глаза было невозможно. Сердце сжималось в тугих тисках, а мысли били в голову лишь одним словом: «Виновна!» Я виновата. Это всё я. Если бы Макс могла это изменить, если бы она могла вернуться во времени и всё исправить… и тут её осеняет. Колфилд обязана воспользоваться своей силой. Ради неё. Ради Хлои. И плевать на то, что будет потом! Девушка в спешке открывает сумку, и пытается найти дневник, в котором хранились все селфи, которые она делала, и аккуратно достаёт фотографию с датой 30 сентября. Это последний снимок, который Макс сделала, скорее всего до того, как попала в эту альтернативную реальность. Ничего, я сделаю так, чтобы она не пропала. И плевать на то, если я открою ещё несколько дверей в новые альтернативные реальности. Лишь бы она была жива. Колфилд собирается с мыслями и внимательно всматривается в фотографию, где она улыбалась, как ни в чём не бывало. Проходят секунды, минуты, но так ничего и не получается. Макс испуганно продолжает отчаянно пытаться. Но ничего. Ровным счётом ничего. Никакого, даже отдалённого чувства, что что-то происходит. Она потеряла подругу и свою блядскую способность управлять временем. Теперь Макс плачет ещё сильнее, потому что понимает, как сильно она проебалась. В её руках была жизнь Хлои, ради неё она и использовала эту свою силу, лишь чтобы спасти её. Но теперь она бессильна. Сознание начало трещать по швам. Гнусные картины вырисовывались перед глазами, заставляя сердце сжиматься от боли. Она видела мёртвую Хлою, что безжизненно лежала в своей крови на грязной, протухшей запахами смерти, свалке. Видела, как человек в чистых полированных туфлях медленно шагал к её подруге. Чувствовала, что теперь ничем не может ей помочь и мысленно корила себя за то, что привела её сюда. Постепенно в глазах начали появляться яркие блики, что мешали Макс видеть, а в голове прозвучал её собственный крик. — Макс, Макс, дурочка Макс… — проговорил грубый, но такой знакомый, голос, заглушая последние слова в мерзком смехе. Колфилд начинает непроизвольно дёргаться всем телом. У неё, кажется, конвульсии. Она уже ничего не видит и не слышит, лишь чувствует, как горячая пена изо рта стекает по напряжённым скулам. — Блядь! Голос, что в ушах звенел теперь ещё сильнее, быстро присел возле неё, и, говоря все матерные слова мира, вколол ещё какую-то дрянь ей в шею. В глазах пропадает туманная пелена. — Из-за тебя, сука, я переборщил с дозой. — голос вновь смеётся, а твёрдая рука касается её грязных волос, поглаживая. Хочется умереть на месте. — Мне бы не хотелось потерять такую модель. И, как только Макс прилаживает все усилия, чтобы развернуть голову и увидеть этого ублюдка, в глазах темнеет и она падает в пропасть обморока. Макс резко открывает глаза, и перед ней лишь разрисованная кирпичная стена здания. Нет никакого голоса, нет его мерзких рук, и нет убитой Хлои. Я схожу с ума? Почему я все это вижу? Мозг пытается ей что-то показать? Может, это утраченные воспоминания Макс, которые теперь стучаться ей в открытые двери сознания? Или она просто впала в безумие? И второй вариант казался в данной ситуации более правдоподобным. Спустя время Колфилд начинает медленно успокаиваться, неспешно вытирая горячие слёзы. В её голове творится хаос, граничащий с бушующим ураганом, и она хаотично вспоминает всё, что произошло сегодня. Хлоя пропала, Макс её не уберегла. Она исчезла за два дня до того, как должен был случится тот самый выстрел. И, девушка уверена, что в этом замешан Прескотт. На ватных ногах Колфилд разворачивается обратно к Академии, и с полной уверенностью идёт к нему, всё так же сжимая чёртову листовку в своих руках. Она обещает себе, что этот ублюдок получит по заслугам. Если потребуется, я его убью, и жалеть не буду. Пройдя свозь столпившихся учеников, что странно поглядывали в её сторону, Макс пыталась собрать все мысли воедино. Перед глазами всё так же была эта фотография, которая могла бы помочь ей всё исправить, но из-за боязни использовать свою силу — она оказалась полностью беспомощна. Я так боялась играть со временем, что теперь просрала даже и эту возможность. Неожиданно, на улице стало постепенно темнеть. Студенты резко остановились, замечая эту чертовщину. Макс удивлённо развернулась к солнцу, и увидела, как большая чёрная тень неспеша закрывала собой ярко оранжевую звезду. Затмение. Тоже самое, которое она видела ещё в настоящей ветке времени. Значит, смертельный ураган и здесь настигнет спокойную Аркадию Бэй. Теперь появилось на одну проблему больше, и Колфилд нужно понять, как его остановить. Но как? И почему это происходит? Столько вопросов, и ни на один не существует ответа. Макс всё-таки направилась в Академию, вновь пытаясь найти Нейтана. Но всё оказалось безрезультатно. Его нигде не было, и желание отомстить потихоньку начало отходить на второй план. Девушка устало ходила по уже опустевшим коридорам, удручённо смотря себе под ноги. Даже если она убьёт Прескотта, чем это поможет? Убив его Макс не найдёт Хлою. Значит нужно просто выбить из него признание, а это было практически невозможно. Что Колфилд сделает против этого ненормального? Только пулю получит. Макс останавливается на месте и пытается дышать ровно. Всё, что сейчас она может сделать для Хлои — это перестать убиваться и наконец-то взяться за голову. Нужно мыслить здраво. И быстро. Время теперь не в её власти. Колфилд поднимает глаза и видит перед собой красочный постер, что оповещал о крутой вечеринке, которую устраивал «Циклон». И она сегодня. План начал вырисовываться сам по себе. Макс даже напрягать мозг не пришлось, чтобы понять, что делать дальше. Вряд-ли Король Академии пропустит столь вычурную, и никому не нужную, на самом деле, тусовку. Она пойдёт на эту блядскую вечеринку и достанет из Нейтана всё, что может помочь спасти жизнь Хлое. Главный вопрос: как? * * * Макс стояла посреди оживленного дворика Академии, и её тянуло рвать от того, насколько все эти люди жуткие лицемеры. Несколько часов назад они то и дело обсуждали пропажу Хлои, и некоторые даже плакали взахлёб, а теперь эти студенты пьют ядреный пунш, курят травку за зданием бассейна и отрываются на полную под оглушающую музыку. И ректор Уэллс даже не удосужился отменить вечеринку, скорее всего только потому, что её устраивает отпрыск Прескотта старшего. Мерзкий офисный трус. — У тебя не найдётся сигаретки? — вдруг перед Колфилд появилась уже изрядно пьяная девушка, что еле держалась на ногах. — Ну пожалуйста! Макс смотрит в её совершенно незнакомое лицо, но перед собой видит лишь светлые глаза, что так похожи на её. Глаза Хлои. И вместо ответа Колфилд лишь качает головой из стороны в сторону, прикрывая, уже мокрые от подступивших слёз, глаза. Я должна пойти туда. Должна найти ответы. Нужно лишь сделать первый шаг. И, игнорируя следующий вопрос пьяной девушки, Макс осторожно идёт по выложенной дорожке к основным дверям. С каждым шагом она всё отчётливее слышала громкую музыку, что громыхала из просторного помещения, но еще громче она слышала стук своего тревожного сердца. Танцующие люди толкались, а в помещении пахло отвратительным запахом алкоголя, что буквально тянуло Макс вырвать свой скудный обед. Свет в помещении был приглушённо красным, но софиты то и дело били ярким светом по глазам, что девушке пришлось привыкать к нему несколько секунд, пока по залу прошёлся, как раскат грома, голос: — Ну что, Академия Блэквелл, вы готовы отрываться?! Музыка немного изменилась, но все так же продолжала бить по голове огромным молотом. Макс пыталась разглядеть в толпе знакомые лица, но пока единственное, что она видела — были вовсю танцующие неизвестные люди. Они громко смеялись, двигаясь в такт песне и держали в руках красный стакан, разливая остатки пунша на пол. Бедный Самуэль. Кажется ему придётся весь следующий день отдирать каждый дюйм этого большого помещения. Вдруг Колфилд натыкается на светлую макушку, что соблазнительно виляла бёдрами со стороны в сторону, приковывая взгляд всех парней, что были в радиусе её поражения. Виктории Чейз было действительно плевать на всё. На то, что кто-то пропал, и на то, что она издевается над бедной Кейт. Сейчас она и правда отрывается, сучка. Наверное, Прескотт должен быть где-то рядом с этой Королевой, но пока Макс его ещё не видела. Пройдя несколько метров вдоль стены она видит диджея, что старательно включает музыку, которая в прямом смысле слова разъедает мозг. Танцующие люди начали маячить перед глазами всё чаще, и теперь стало совершенно сложно кого-то различить. Немного постояв на месте, и, определившись куда ей идти, Макс осторожно делает несколько шагов к VIP-зоне. Скорее всего Нейтан там. И она жалеет, что не взяла с собой хоть какое-то оружие против него. — Что, Колфилд, захотелось немного поразвлечься? Почти у самого входа в зону, которую отделяла от основного зала толстая красная ткань, она четко услышала его вопрос. Он сам её нашёл. — Или пришла своё горе запивать? Макс медленно разворачивается и видит его. Он уже не нервничает, а на лице лёгкая улыбка. Даже и не скажешь, что сегодня утром он чуть не падал в обморок от нервов. Жалкое зрелище. Он неспеша направляется к дрожащей девушке и чем ближе Нейтан подходил, тем сильнее сердце выпрыгивало из груди. Она видела его блестящие на свету глаза, что внимательно рассматривали её лицо, а Макс лишь вспоминала те возбуждающие сны перед глазами. Теперь ей стало мерзко от самой себя. Этот урод, возможно, убил мою подругу, а я о нём мечтаю во снах… Колфилд неожиданно делает шаг навстречу к нему, сжимая кулаки до боли, и оказывается прямо напротив его тяжело вздымающейся груди, что обтянута тонкой чёрной футболкой, сквозь которую она видит его острые ключицы. Его запах был таким сильным, опьяняющим разум, словно вокруг Макс был лишь только он. Когда она подняла голову, встречаясь с его голубыми, внимательными глазами, звуки и люди на вечеринке вдруг исчезли, оставляя лишь тёмное пятно вокруг Прескотта. Она видела лишь его. — Твоя бедная подружка пропала, а ты пришла меня убивать, милашка Колфилд? — с сарказмом проговорил он, явно издеваясь над ней. — Ну же, сделай это. Он чертовски пьяный. И она чувствует приторный запах крепкого алкоголя, что исходит от него. Парень резко берёт её холодную руку, сжимая в своей грубой ладони хрупкое запястье и придвигает к своей груди, за которой скрывалось его ледяное сердце, всё так же пристально смотря в испуганное лицо Макс. И только спустя несколько секунд до неё доходят его слова. Шокировано оглядываясь по сторонам Макс начала быстро думать, но мозг будто бы отключился. Откуда он узнал, что они с Хлоей были подругами, если в этой альтернативной реальности они ещё даже не успели встретиться? Откуда такие познания, если даже мама Макс ни разу не упоминала Хлою? Что знает он, чего не знает Колфилд? — Мы с ней не были знакомы. — шепчет Макс и забирает руку с его твёрдой груди. — Ты несёшь чушь, как обычно. Почему я сказала именно это?! Почему я не могу спросить у него об этой ситуации?! Я что, боюсь его?.. Нейтан делает несколько шагов, наступая на неё, и вскоре прижимает худое тело Макс к холодной стене, угрожающе нависая над ней. Сердце опустилось в пятки, гулом отдавая по всей голове и заставляя дрожать всем чёртовым телом. Его лицо было так близко к её, что она невольно вновь вспоминает тот злосчастный поцелуй. — Хипстерша хочет мне что-то сказать? — он улыбается, и Макс перестаёт дышать. Прескотт вдруг прижимается к девушке всем телом, и она чувствует каждую его косточку. Чувствует, как он напряжен, чувствует, как готова умереть прямо здесь и сейчас. Его руки медленно опускаются на её бедра, и сильно давят на них, буквально вжимая в стенку. Макс ощущает его холодные пальцы на своей талии, что посылали табун покалывающих мурашек, и видит его расширенные зрачки. Он определённо под кайфом. — Отпусти меня, Прескотт. — почти жалобно просит Макс, и удивляется самой себе. Она ведь хотела сказать это как можно жёстче, но получилось всё наоборот. Дура! — И да, мне есть что сказать. Улыбка с его лица никак не сходила, и он лишь хмыкнул себе под нос, твердо прижимая дрожащие бедра Макс к своим. Она непроизвольно ахает и от страха прижимает свой рот горячей ладонью, боясь, что этот смущающий звук мог услышать Прескотт. Он удивлённо поднимает голову и ухмыляется, облизывая тонкую губу. Его руки уже не кажутся такими холодными. Они уже буквально сжигают Макс в горящей агонии. Колфилд пытается увернуться из цепких рук, на что получает сдавленный рык Нейтана, и этот звук вспыхнул ярким пламенем в её сердце. — Мы можем поговорить и в такой позе. — то, с каким тоном он это сказал, заставило девушку ещё раз глубоко вдохнуть горячий воздух, пытаясь унять до ужаса приятный импульс внизу живота. — Тебе ведь так нравилось. Тогда на той вечеринке ты молила меня войти в тебя. Что же случилось сегодня, Колфилд? — Что ты несёшь? — Макс пыталась вложить в свой протест как можно больше раздражения, но она уже не контролировала, что говорит. Её тело не могло функционировать, пока его крепкие руки сжимают худое бедро, пока он так смотрит на неё, пока она не знает, что с ней творит собственный мозг. — Какая к чёрту вечеринка? Изящные мужские пальцы пробегают по выступающим ребрам сквозь футболку, выбивая из легких Макс весь оставшийся воздух. Она случайно выгибается, почувствовав холод его рук через лёгкую ткань, чем зарабатывает ещё один сладкий смешок со стороны Прескотта. Он слегка приподнимает край футболки, обнажая небольшую полоску светлой кожи. Свободная рука Прескотта медленно преподноситься к своему лицу, и, глядя прямо в глаза Колфилд, обхватывает указательный палец своими соблазнительно мокрыми губами, слегка посасывая его. После этого движения Макс пришлось самой прижаться к стене, чтобы не упасть от убивающего возбуждения. Зачем он это делает? Почему её тело бьётся в конвульсии от одного такого движения? Но почти сразу Нейтан неспеша достаёт палец и аккуратно дует на него, вызывая у Колфилд придушенный стон. Он опускает его ниже к животу, испепеляя её веснушки своим острым взглядом. Макс задерживает дыхание, находясь в каком-то странном вакууме горячих, пронзительных и столь реальных ощущений, что не замечает, как его холодная, влажная подушечка пальца протяжно, будто смакуя, проводит по открытой коже внизу живота, буквально вызывая у бедной девушки ещё один тихий, разрывающий изнутри, стон. — Что ты?... — успевает произнести Колфилд, как её вновь захлёстывает волна ранее не известных чувств. Нейтан был явно удовлетворён данным представлением, а Макс просто хотелось провалится сквозь землю от собственных мыслей, чувств и действий. Добланный извращенец! — Перестань так стонать, тупица. Иначе я и правда тебя возьму прямо здесь. — его голос становиться хриплым, слегка дрожащим, но одновременно устрашающе бесстрастным. — Как думаешь, многим понравится, как ты будешь стонать моё имя, а, хипстерша? — Ты под наркотой, Прескотт. Ты не понимаешь, что делаешь! Люди совсем не замечали их, так как они стояли в самом тёмном углу зала, поэтому позвать на помощь она не могла. Девушка, лишь как в каком-то трансе, смотрела на его влажные губы и пыталась удержать себя в руках. — М, какая у тебя железная логика, Колфилд… — протянул он, и точным движением откинул голову Макс назад, прижимая её затылок к своей мягкой руке, не давая ей соприкоснуться с твёрдой поверхностью. Она дышит тяжело и рвано. Ей хочется кричать, как маленькому ребёнку. Прескотт — наркоман, ублюдок, убийца её подруги, а её тело вовсю откликается на его руки, на его голос, на его пронзительные глаза, под которыми хочется испепелиться. Она точно сошла с ума. — Ты мне постоянно снишься. Дрянная хипстерша завладела моим разумом. Его горячие губы легко, почти невесомо, прикасаются к её шее, выворачивая душу Макс Колфилд наизнанку. Она не может пошевелиться. Её сознание отчетливо сфокусировалось лишь на его губах, что медленно проводили влажную дорожку поцелуев вдоль её тонкой шеи. Низ живота до боли закололо, и Макс уже перестала даже пытаться унять вожделение, что настигло её, окутывая с ног до головы. Она вновь почувствовала странный эффект дежавю, будто всё это когда-то уже было. Она чувствовала это физически, всем телом и ноющей душой. Бедное сознание раскалывалось от картинок, что пролетали перед глазами как сильный ураган, но везде девушка видела лишь его ярко голубые глаза в кромешной тьме. — Думаешь, мне нравится видеть сны, где я тебя трахаю, Колфилд? — его железная хватка прижимает уже влажные бедра к его ширинке, и она отчётливо ощущает его сильное возбуждение. Щеки сразу же залились краской, и Макс испуганно вжимает маленькие дрожащие ладошки в его твёрдую грудь, пытаясь отстраниться. Но этим делает лишь хуже. Теперь она чувствует выпрыгивающее сердце Прескотта под своими тонкими пальцами и завороженно смотрит на его напряжённые руки. Каждая венка была чёткой и яркой. Девушка изо всех сил постаралась подавить в себе желание прикоснуться и провести по ним холодной ладонью. — Я даже сейчас вижу это. Что он, блядь, принял? — Макс, твою мать, перестань думать о нём! Перестать, прошу! Иначе я сейчас умру… — умоляюще просит у себя Макс, и насильно закрывает глаза, всё так же чувствуя его язык на собственной коже. — Я тебя ненавижу, блядская Колфилд. — шепчет Нейтан, и аккуратно прикусывает шею, после чего сразу же зализывает место укуса своим острым, мокрым языком. — Ненавижу тебя. — Это всё наркотики! Он не в себе! — думает Макс, и, собравшись с силами, резко отталкивает Прескотта от себя. Чувствовать гнетуще холодную пустоту возле себя оказалось вещью не из приятных. Между ног неприятно пульсировало, напоминая о всём том, что только что произошло. Она позволила ублюдку трогать её тело. Позволила себе выгибаться навстречу его ласкам. Как бабочка, летящая на свет, который всё-равно её убьёт. Прескотт удивлённо смотрит на неё, и в глазах она видит непонимание произошедшего. Точно такое же, когда он поцеловал её в том туалете. Кажется, он тоже сошёл с ума, как и Макс. Интересно, что же дают ему наркотики? Радость? Возбуждение? Или всепоглощающее забвение? Если это поможет избавиться от этих всплывающих картинок, то она готова принять их прямо сейчас. — Где Хлоя? — не теряя ни секунды спрашивает Макс, а в его глазах видит лишь безмерную пустоту. — Что ты сделал с ней?! Нейтан вдруг резко приходит в себя, как по щелчку пальцев. — Ты мне не поверишь, Колфилд. Но я тут ни при чём. Мне глубоко похуй на твою панк-подружку. Макс уже готова была расцарапать его лицо в кровь. — Что тогда было утром с тобой?! Ты так испугался, когда увидел её лицо! — Колфилд подходит все ближе, пытаясь перекричать музыку, которую она наконец-то смогла услышать. — Блядь, да что с тобой не так?! — Ебанулась совсем?! Не смей меня анализировать, сука! — кричит Нейтан и с угрозой надвигается на девушку. — Тебе жить надоело?! — Убьёшь меня так же, как и Хлою?! — она внимательно всматривается в его лицо, пытаясь найти хоть какие-то ответы, но оно всё так же оставалось безжизненным, тусклым, полностью пустым. Он наклоняется ближе, так, что она чувствует его горячее дыхание у себя на шее, где несколько минут назад он оставил едва заметный укус, и почти в плотную выдыхает следующие слова: — Ты бы пригляделась к своим друзьям, малышка. Вместо того, чтобы вжиматься в моё тело и стонать, лучше бы потратила это время на поиск своей горячо любимой подружки. И резко отходит, оставляя Макс совершенно одну. Он прав, чертовски прав. Вместо ответов, она лишь получила очередное возбуждение и неясную голову. Прескотт зажимал её, как какую-то очередную шлюху, а она даже не пыталась его остановить. Дура, она такая дура! Макс тяжело вздыхает, и понимает, что собственные ноги её не держат. Она сейчас вот-вот свалиться на грязный, вонючий пол. Кое-как добравшись до стола с пуншем, она наливает себе выпивку и залпом выпивает её, позабыв обо всём. Голова постепенно перестала болеть, а тягучее ощущение внизу живота отошло на задний план. Теперь Макс уверена, что Нейтан осведомлён в этой альтернативной реальности больше, чем она сама. Что он имел ввиду, когда сказал приглядеться к своим друзьям? Про кого он говорил? — Ух, как же жарко! Возле Максин резко оказалась улыбающаяся Рэйчел Эмбер в своём коротком, облегающем чёрном платье. Не смотря на Макс она быстро выпивает пунш и на высоких каблуках разворачивается обратно на танцпол. Но ясный голос Колфилд её остановил. — Рэйчел! Она быстро развернулась, и улыбка на её лице вдруг, так же быстро, спала, превращая пухлые губы в одну тонкую сжатую линию. — Прости, что отвлекаю, но я хотела спросить… — Макс от нервов начинает дёргать стаканчик, пытаясь содрать с него кричаще яркую краску. — Ты знала Хлою Прайс? Блондинка с удивлением смотрит несколько секунд на уже сомневающуюся в своём вопросе, девушку. Колфилд выжидающе смотрит на неё, пытаясь подавить в себе слёзы отчаяния. Если Эмбер не знает, тогда кто? — Нет. — прозвучал её твёрдый голос, что мигом растворился в музыке. И она ушла. Так же быстро, как и появилась. А Макс стояла и не понимала, что ей делать дальше. Вглядываясь в незнакомцев, она пыталась собрать всю информацию воедино, но мозг просто отказывался о чём-то думать. Она лишь увидела, как раздраженный Прескотт пробивается сквозь толпу к выходу, на пути набирая чей-то номер. Макс, не думая направляется за ним, стирая с глаз подступившие слезы. На ходу она достаёт свой телефон, и пишет сообщение Кейт. Она единственная, кто пострадал во всех реальностях, и, если кто-то может помочь, так это она. Кейт, привет, это Макс Колфилд! Мы с тобой учимся вместе у мистера Джефферсона. Ты не против, если мы выпьем чай и посидим у меня? Я знаю, что мы не общались ещё, но мне очень хочется узнать тебя получше. Ты милая! Напиши мне, как подумаешь над предложением. Уже у самого выхода она слышит злобный голос парня, и то, с какой болью он отзывался в потерянном сознании, заставляя её пошатнуться. — Какого хрена?! Я же просил! А ты, блядь, обещал! — Нейтан подходит к своей машине, и гневно пытается попасть небольшим ключом в замочную скважину. — Так почему об этом все узнали?! Ты сказал, что будешь осторожен! О чём это он? На телефон Макс приходит сообщение от Марш: «Да, конечно! Давай завтра после пары Джефферсона. Ты тоже милая!» Неожиданно быстро Прескотт садится в свою машину и уезжает, оставляя позади себя раздражённую и до чёртиков злую Макс. Тебе нечего скрывать, да, Нейтан?