Неравноценный обмен

Остаётся лишь память в оскорбленных сердцах

Остаётся покой на последних цветах

Во всём есть любовь, и она умирает, как страх

На последних цветах, в оскорбленных сердцах

Мать Тереза – «Память»

Рано утром наша компания отправилась в заключительную поездку этого растянувшегося путешествия. До Каира ехать долго, тяжело, хотя пустынная жара переносится организмом намного легче из-за практически нулевой влажности воздуха. А мне, на самом деле, высокая температура теперь вообще нипочем из-за станда. Я уже и раньше подмечала, что Абдул совершенно комфортно чувствует себя как и при чрезвычайно низких температурах, так и при высоких. Кажется, огонь Маджишенс Рэд очень выручает хозяина на протяжении всей жизни. Так произошло и со мной. Хроно Триггер по своей природе даже не просто ледяной станд, а зимний. Она в любой момент времени будет холодной, даже если прикоснуться к ней в дневной Сахаре. Я ощущаю холод духа приятной деликатной прохладой, прямо как от кондиционера. Я заговорила о способностях стендов и их влиянии не просто так. Периодически мы, по пути в Каир, делали остановки. В одну из таких я сагитировала Жана потренироваться вместе со мной, ведь типы наших стендов очень схожи. При более тщательной проверке выяснилось, что учителя лучше, чем Польнарефф, мне не найти, поскольку типы стандов остальных товарищей сильно отличаются. Стар Платинум сам по себе огромный и тяжелый, он сражается грубой силой и не имеет оружия, которым Джотаро пришлось бы управлять. Маджишенс Рэд и Хиерофант Грин легкие, их основное оружие – дальнобойные касты, что тоже не особенно подходит мне. Хермит Перпл не обладает собственным телом. Фул, он же Дурак, своей сущностью вообще нечто иное, да и из Игги так себе учитель, будем честны. Вот и получается, что француз – мое невероятное везение! Сильвер Чариот – это гуманоидный стенд, средней тяжести и высокой подвижности, помимо большой скорости и точности он обладает оружием и доспехами, что прямо мой профиль! И я совсем не ошиблась. Господь, храни Польнареффа. Этот человек на удивление серьезно и спокойно поделился со мной всеми своими знаниями и хитростями, помог мне разобраться с ногами и руками Хроно Триггер, что оказалось совсем не так просто, как мне думалось по первой. Хотя, если быть честной, управление стендом никогда и не выглядело настолько легким, как это показали в аниме. Польнарефф объяснил мне, что, на самом деле, пока учишься – сложно, а потом, в экстремальной ситуации, когда бой уже вот-вот весь в тебе, а ты в нем, все получается легко и беспрекословно. Потому что человеческий мозг, на самом деле, совершает миллиарды операций в секунду, он делает быстрее, чем ты сам успеваешь сообразить. Это легко подтверждается примером с привлекательностью для нас тех или иных людей. Нам буквально достаточно лишь мгновения, чтобы оценить, нравится нам другой человек внешне или нет, потому что наш мозг уже быстрее нашего сознания обработал все детали внешности объекта. Расстояние между глазами, симметричность лица, цвет кожи, цвет зубов, густота волос, блеск волос, рост, органичность пропорций в фигуре, тональность голоса, длина пальцев на руках и многое-многое другое – все это мозг оценивает сразу же без нашего ведома, а уже в качестве заключения мы получаем реакцию на человека: нравится или нет. Все это ради чего? Ради удачного спаривания, ведь цель каждого живого существа – размножиться. Мозг совершает все эти математические операции, занимается подбором и сверкой, чтобы определить, насколько этот человек пригоден для размножения, получится ли от него здоровое сильное потомство. По всем этим мелким деталькам складывается самый подробный портрет. Поэтому нам и нравятся «красивые» люди, с густыми не выпавшими волосами, ровными зубами, здоровым цветом кожи, блестящими глазами и подтянутыми стройными фигурами. От таких самое лучшее потомство. Собственно, именно по такому принципу мозг работает и при управлении стендом. Мозг считает быстро, молниеносно, лучшее решение для того или иного маневра стендом приходить само и почти так же скоро. Кстати, я, вот, заговорила об этих всех качествах «красивого» человека, и почему-то в голове сразу возник образ Джотаро. Я даже посмотрела на парня, благо, что мы ехали на одном сиденье. Вот неужели кто-то поспорит со мной о том, что Куджо – не идеальный кандидат на роль партнера для размножения? Если мы рассуждаем такими категориями, то навряд ли получится сыскать человека лучше. Джотаро высок и крепок, подтянут, физически развит, у его фигуры идеальное соотношение параметров. Волосы очень густые и крепкие, красиво блестят, невероятно приятные на ощупь, ни единого намека на раннее облысение, скорее даже наоборот. А глаза такие ясные, яркие, чистые, ресницы длинные и объемные, брови густые и контрастные. Все лицо симметричное, ни единого прыща или шрама, поры незаметны, морщин пока нет и тенденций к ним тоже. Зубы ровные и белые, ни к чему не доебаться. Правда, конечно, и недочеты уже имеются! Куджо много курит, выпивает, пока это отражается только на его голосе. Не таком чистом и ровном, как у Какеина. У Нориаки из груди исходит самый ровный и чистый звук, иногда он даже сопровождается неосознанной вибрацией, практически незаметной, но мои уши слышат это явление прекрасно. У Джотаро же голос глухой. Громкий, но необъемный, а как будто насильно зажатый в сдавленной картонной коробке. Иногда хрипит, иногда гудит, в целом выделяется только чем-то скорее неприятным, чем нейтральным. Это все курение, сучий пёс курит с ранних лет и доволен собой. Я сама на роль идеальной партнерши для размножения не подхожу точно. Во-первых, у меня светлые тонкие волосы, это уже автоматически бан. Они не блестят, они тонкие и слабые, следовательно, физически я уже куда менее совершенный человек. Если бы у меня родился сын со светлыми волосами, то он достаточно быстро потерял бы все волосы, таков удел светловолосых нордов или славян. Во-вторых, я, по меркам здоровых представлений о конституции женского тела, худовата. В норме женщина к тридцати годам должна быть крупнее, особенно в бедрах и торсе. Мне, конечно, еще не тридцать, но свои тенденции я уже отлично вижу. Женщина с широким тазом с большей вероятностью сможет успешно родить без родовых травм и для себя, и для детей. Я, в общем-то, не Дюймовочка, моя фигура вполне может стать сочней, если я постараюсь, однако бедра не раздадутся. Еще, конечно же, я в качестве негативного пункта отмечу курение и алкоголь, но это пока меньшее. Мы же смотрим только на генетические параметры. Джотаро в этом плане повезло больше всех, он успешно совместил в себе и азиатский морфотип, и европейский, вследствие чего парень вырос огромным, здоровым, с густыми черными волосами, которые не покинут его голову никогда, и смугловатой кожей, которая защищена от фотостарения азиатским геном. Эх, хотелось бы и мне быть огромной бабой-олимпийкой, с ростом под два метра, с большими длинными ручищами и ногами, широким торсом без груди и мощными ляхами. Неиронично, это мой женский типаж. По современным стандартам красоты такую даму назвали бы орчихой, а для меня она была бы сказочной амазонкой, невероятно сильной и сокрушительной. Но, увы, вместо бабы-олимпийки, родилась девчонка-комсомолка. Высокая, стройная, но слабенькая. С красивой задницей и сиськами, но они мешают жить. Еще и ашки дудит. Вот и думайте, где в мире справедливость. Аккуратные маленькие тоненькие девушки вошли в моду, потому что в общество возвращается нормализация педофилии. Мужикам нравится трахать детей, после того как строгие церковные обычаи были отвергнуты, наконец-то появилась возможность перестать себя ограничивать. Причем забавно, как два направления, западное и восточное, пошли в разные стороны, но пришли к одному результату. Запад пропагандирует скорейшее «взросление» маленьких девочек, навязывая им взрослую одежду, взрослые макияжи с острыми темными скулами и яркими красными проституточными губами, взрослые туфли на высоких каблуках и взрослые танцы, чтобы детей было не отличить от созревших женщин, тогда появляется лазейка для оправдания себя. И перед законом, и перед собственной совестью, все-таки мы все воспитаны христианскими канонами, как ни крути. А восток, наоборот, диктует всем женщинам походить на маленьких девочек, даже уже очень взрослым женщинам. Рисуйте огромные глаза, скругляйте лицо, носите кукольную одежду, настоящий голос спрячьте за детским писком, ведите себя беспомощно, инфантильно, капризничайте и плачьте, когда занимаетесь сексом. Как это все мне омерзительно и отвратительно! И больше всего мне отвратительно, что когда-то и я пыталась соответствовать этим стандартам. Как же хорошо, что сейчас моя голова не думает об этом всем, и как же хорошо, что в этом мире еще нет социальных сетей. Мы очень много беседовали на эту тему с Какеином, так приятно, что наши мысли сходятся, мы едины в своем мнении об этом всем. Кстати, я ведь уже говорила, что мы поехали на машине, а не на каноничном поезде? Такой вариант показался нам более быстрым, однако кое-чего мы не учли. В общем-то, справедливо, что практически никто не подумал о том, что вампирша с ума будет сходить от солнечного света, все-таки некоторой части нашей компании отношение к ней все еще достаточно скептичное. И хорошо, что скептичное, потому что могло быть негативным. Конечно, я сделала все, чтобы укутать ее в темные одеяния и по максимуму защитить от солнца, однако Ния чувствовала его всей своей сущностью и ужасно переживала. Она старалась сидеть спокойно и никак не выдавать своего ужаса, понятно, что путешествовать днем красавица не привыкла. К тому же, Ния голодна, упырю это категорически противопоказано. На упырях голод сказывается не так, как на полноценных вампирах. Условный Дио может спокойно существовать с голодом, просто его регенерация начнет замедляться в геометрической прогрессии, а с какого-то момента он даже продолжит стареть и сохнуть. Упырь же теряет рассудок, уступает безумию. Не знаю, как мы сможем решить эту проблему. Днем пить кровь втихаря тяжелее. Я предложила свою, но Ния отказалась, обусловив свой отказ тем, что впереди бой, и что мне кровь нужнее. Не сказала бы, ведь теперь она у меня в безлимите благодаря стенду. — Девчонки, вы же знаете, где находится особняк? — переспросил на всякий случай Джозеф. Он сидел за рулем, мы практически подобрались к городу. — Получится добраться до него быстро? — Получится, если никто не влезет. Потенциальных противников еще предостаточно, — ответила вампирша. — Но все ли из них захотят сражаться, — начал рассуждать Какеин, — как я понял, частые гости особняка Дио являются кем-то типа твоих друзей, да? — он обратился взглядом к Ние. — Как та девушка и Хол Хорс. Не станет же кто-то им подобный нападать на тебя? — Так-то оно так, но не забывай о том, что все они – ублюдки и мерзавцы. В критический момент их жалкая темная душонка предпочтет Дио, а не меня. Никакая договоренность ничего не значит в Каире, рядом с Дио. Его влияние абсолютно. — Хорошо, что ты это понимаешь, — выдал Польнарефф. — Блядь! Молодежь, мне больше сотни лет. Я не маленькая девочка, в людях получше вашего разбираюсь, — иная Агния чуть ли не надулась, а мне стало забавно. — Да ладно, че ты, — Жан тоже заулыбался. — Короче, — я решила присоединиться к разговору. — Я предполагаю, что нихрена все не получится так просто, как мы думаем. От оригинального сюжета осталось слишком мало, да еще и много лишнего появилось, что обязательно попробует вмешаться. — Я еще хочу сказать, а вернее напомнить, что Дио может управлять моими действиями. Думаю, он обязательно захочет воспользоваться этим, у него отлично получится, — выражения лица Нии никто видеть не мог, думаю, все и так догадывались, — поэтому, если что-то случится, если того потребует ситуация – избавьтесь от меня. Так будет лучше. Не нужно думать обо мне. — До этого не дойдет, — пообещала я, положив руку на плечо своего второго я. — Мы должны держать в голове и такой сценарий, — объяснила вампирша. — А ты серьезный противник? — пожалуй, самый прагматичный вопрос последовал от Джотаро. — Мы твоего стенда до сих пор толком не видели. — Ах, мой стенд не сражается, об этом беспокоиться не стоит. Но сражаться умею я, причем по-разному. Не скажу, что я действительно трудный оппонент, но могу доставить неприятностей, помешать. Школьник сделал какие-то свои выводы и отвел взгляд. Не доверяет ей. Мне Жан мимолетом сообщил, что между этими двумя состоялся какой-то конфликт, сути которого никто не понял. Но вроде все закончилось прилично, без побоев. Интересно, что там было? — У нас есть карта Каира? — спросила я. — Нет, — ответил Джозеф. — Хуево, — я цокнула. — Значит так. План такой. Въезжаем, едем напрямик к особняку. Если что-то вдруг происходит – ни в коем случае не разделяемся. Если противников, как вы говорите, осталось много, то именно такого хода от них и стоит ожидать. Нас очень много, захотят разделить, — Джозеф твердо и четко озвучил сценарий наших действий. Я согласна с такой обрисовкой ситуации. Меня беспокоят многие вещи, например, нападет ли на меня все-таки Ванилла Айс. На меня или на Нию, не суть важно. И попытается ли нас остановить Теренс. Они-то с Нией чуть ли не любовники, это правда, без шуток и домыслов. Я думаю, эта связь не настолько крепка, но она определенно тяготит вампиршу, Ния постоянно думает об этом. А еще она думает о том, что Нэна погибла, с ней тоже были установлены близкие теплые отношения. Мэрайя сейчас собирает себя по кускам, неизвестно где, неизвестно кто ей помогает. Допускаю, что если в Каире мы не встретим Энрико, то он, скорее всего, остался с ней. Все-таки к кому-то даже умудренная годами и жизненным опытом иная Агния смогла прикипеть. Вероятно, и к самому Дио тоже. У меня так и не вышло определить, в каких они отношениях, кто они друг другу ментально, я могу судить только по безграничному терпению Брандо, которое он проявлял ко мне в ее теле. Дио терпением не славен, значит, тут что-то серьезное, большое. Неужели всех собственных друзей придется перебить? Или оставить на перебивку? Кажется, Мэрайя и Теренс не убийцы, их по закону притянуть практически не получится. А что насчет Айса? Хол Хорса? Боже, да мне даже думать об этом тяжело. До сих пор не понимаю, как несовершеннолетняя Нэна попалась в эти сети, согласилась пойти на убийство, воспользовавшись своим невероятно красивым чарующим стендом для такого ужасного дела. Подозреваю, Ния думает о том же. Каир, конечно, город контрастов, как и всяческая столица. Старая часть города, новая часть города, сытые и богатые в центре, нищие и голодные с краю, там лоск, блеск и шик, а там грязь, антисанитария и преступность. И все это с характерным восточным вайбом, очень далеком от моей родной культуры. Никогда мне не понять востока, никогда им не проникнуться. А вот Абдулу тут по кайфу, практически родной город, все-таки. Ния объяснила Джозефу в каком направлении ехать, осталось совсем немного. Есть еще нерешенные вопросы, один из них буквально витает в воздухе. — Кому известна способность стенда Дио? — озвучить его вслух решился Абдул. — Нам троим, полагаю, — я посмотрела на Нориаки, тот едва заметно кивнул. — Есть смысл рассказать о ней, — продолжил прорицатель. — Дело в том, что мы все равно не сможем сопротивляться ей, — Какеин взял на себя тяжкую ношу оглашения неприятной правды, за что я ему благодарна. Мне самой было бы очень неловко и трудно говорить об этом, даже не знаю почему. — Хотя, если так подумать, стенд Дио не настолько силен, как мы о нем тут думаем. При грамотной слаженной работе получится одолеть его без потерь. — Как тебе концовка, кстати? — между делом поинтересовалась я. — Мне понравилось, только у меня вопрос, где по каноничному сюжету все это время находился Джотаро, — чудовище махнуло своей челкой. — Эй, о чем это вы, — Куджо нахмурился. — Че за способность, говорите давайте. Времени и так нихуя не осталось. И что это значит, мы не сможем сопротивляться способности Мира? — Надо переиначить вопрос. Джоджо, а ты за последние дни не обнаружил в своем стенде ничего странного и нового? — Какеин посмотрел на друга. — Ваши стенды одинаковы, только твой посимпатичнее, конечно. — Че… — француз нахмурился. — Как это «одинаковые»? — Джостар-старший тоже не понял прикола. — Буквально одинаковые, у них даже радиус действия идентичный. Только, по логике вещей, Мир обязан быть сильнее, потому что принадлежит вампиру. Стенд вампира по умолчанию сильнее из-за превосходящих физических параметров пользователя. Джотаро внезапно глубоко задумался. Боже, неужели он уже что-то понял? Неужели действительно за время моего отсутствия произошло что-то, что раскрыло способность Стар Платинума? Если так задуматься, нет стенда тупее, чем Стар Платинум, потому что это буквально саммон, который умеет очень больно бить, но ничего кроме. Стар фингер не считается, это идиотская способность. Не может таким стендом обладать главный герой, тем более Джотаро Куджо. Должно быть что-то еще, какая-то деталь. Не знаю, в какой момент Араки придумал, что стенды у Джотаро и Дио одинаковы, но представьте, насколько тупой была бы третья часть, если бы по итогу Стар Платинум не смог бы останавливать время. — Ну? Ты понял?? — Польнареффу все не терпелось, потому что по лицу злого школьника стало понятно, что до чего-то он мысленно уже дошел, вывод есть. Все замерли в ожидании. — Стенд Дио…останавливает время… — наконец, заключил Джотаро. — Ура, спойлеры, — Нориаки улыбнулся, как гиена. — Что?! — остальная часть бригады охуела синхронно. — Подождите, Стар Платинум все это время умел останавливать время?!.. Э-э…тавтология, но тем не менее!.. Джотаро, ты! Собака сутулая! Почему раньше не сказал?!.. — пенсия начала предъявлять внуку и спрашивать с него за стенд. — Да я сам только сейчас понял что это было! Я до этого момента был уверен, что Стар Платинум просто умеет двигаться настолько быстро, что даже пулю может остановить, а на самом деле он непроизвольно останавливал время, — Куджо явно очень сильно удивлен этому открытию, я уверена, что какие-то подозрения у него закрадывались уже давно. — Чисто технически, с точки зрения законов физики, время не способно остановиться, иначе ты бы ничего не видел, потому что фотоны не смогли бы двигаться, а значит свет не попадал бы в твой глаз и…короче, на самом деле, логично объяснять остановку времени как раз-таки гиперускорением пользователя такой способности, — Ния начала душнить, однако инфа по делу. — Так что, по факту, Стар Платинум действительно двигается пиздец как сильно быстро. Как и Заварка. — Ну ты нагрузила, — Какеин покивал головой, согласившись с таким объяснением. — Но, ебать, вопрос тогда. А если вы с Заваркой синхронно «время остановите», вы оба сможете двигаться? И вообще, что значит «остановка времени» для нас? Для вас? — пожилой Джостар весьма быстро согласился с милым удобным прозвищем для стенда кровососа. — Я не ебу, — ответил внук. — Смогут. На пределе своих сил Дио мог останавливать время на одиннадцати секунд, у Джотаро же запас ограничится тремя. Пользуйся этим знанием с умом, — предостерег Какеин. — А мы же… — вишневый человек вдруг печально вздохнул, — беззащитны. Нам не поможет ничего, если мы попадем под действие остановки времени Дио. — Это значит, даже если мы нападем толпой – он расправится с нами моментально? А мы и понять не успеем! — до Жана тоже дошло. — Ситуация в любом случае вынудит разделиться, хотя навряд ли разделение сильно нам поможет, — Какеин продолжал рассуждать вслух. — Разделение в каноничных событиях привело лишь к тому, что практически все мы мучительно сдохли. Но, как сказал Польнарефф, нападать толпой тоже неразумно. — Вот это несправедливость. Мы заранее знаем способность врага, силу его стенда, местонахождение, но все равно не имеем никакого преимущества, — Абдул покачал головой. — Кстати, у Хроно Триггер есть какой-то кулдаун на исцеляющую способность? — поинтересовался Нориаки. — Я не знаю, но мне кажется, это полный провал. Если Дио узнает о том, что мой стенд может кого-то моментально исцелить, то при следующем таймстопе он убьет меня первой, — я пожала плечами. — Ну да, согласен, — шкила насупился и продолжил думать. — По итогу, самое верное решение – ворваться к нему, пока будет еще светло. Солнце заставит его зашкериться где-нибудь в своем особняке, но кулаки Стар Платинума выбьют любые стены, — Жан решил предложить тактику быстрой осады врага. — Он и стенд на солнце призвать не сможет. Только действовать надо очень быстро и решительно. — Но ты не учел, что в особняке он не один, — напомнил Мухаммед. — Не получится просто ворваться туда. Тебя обязательно кто-нибудь остановит. — Ну тогда сожжем все нахуй! Твоим пламенем, — еще одно разумистское решение в копилку планов. — Успеет сбежать, — парировал Абдул. — Так, тормози-ка!! — уверенно объявила вампирша. Машина резко остановилась, напряжение в бригаде все возрастало. Если честно, я даже не думала, что у нас возникнет такая проблема! Я была абсолютно уверена в том, что если заранее сказать ребятам в чем заключается способность Мира, то мы спокойно победим, а хуй там! Победой пока и не пахнет! И действительно, а как достать Дио? Ну будешь ты заранее знать, что он остановит время, как ты задоджишь таймстоп? Он тебя все равно достанет, радиус неадекватный. И похуй вампиру на наше количество, способности наших стандов, на нас самих. За один таймстоп он убьет всю толпу сразу. И мы совершенно беззащитны, это даже хуже, чем бродить по минному полю. Полемика угасла. Все думали, напряженно думали, как лучше поступить. Мне пока в голову ничего не шло. А времени все меньше, уже обед. Мы должны поторопиться. — Слушайте, план есть. Но он очень рискованный и тяжелый в исполнении. Супер-рискованный. Я бы сказал, что это последнее, что мы можем попробовать, однако если хотим, то делать надо уже сейчас, — Какеину пришло озарение, он решил посвятить нас. — Выкладывай, — попросил Джозеф. — Дио, конечно, уже знает сколько нас. И знает способности наших стендов. Но он не знает способности стенда Агнии. Причем, ни одной, но для нас самое главное, что он не осведомлен о Хроно Триггере. Дио, если его спровоцировать, убьет Агнию в таймстопе, Хроно Триггер исцелит ее сразу же, как только время возобновит свой ход. А в этот момент мы внезапно врываемся со спины, хуяк и все. — Нет, это уебищный план! — Джотаро сразу в отрицание. — Прятаться в кустах, пока дама будет впитывать от Дио? Не бывать такому! Я не стану скрываться и поджидать момента! — Польнарефф тоже не согласен. — Агния может погибнуть, это действительно слишком рискованно. Если я все правильно понял, ты предлагаешь ей в одиночку зайти в этот чертов особняк и выманить Дио, минуя каким-то образом всех остальных приспешников? Это невозможно, ничего не получится. Способность стенда раскроется раньше. Я не хочу ничего сказать, но одной Агние целую толпу врагов при всем желании не вывезти, — Джостар-старший постарался рассмотреть эту версию со всех углов и рассчитать ее жизнеспособность. — Нет, не совсем так. Понимаете, у этого плана одна единственная попытка. Я предлагаю сделать так. Агние нельзя заходить с нами в особняк сейчас. Мы все туда пойдем без нее и попробуем убить Дио. Если не получится, мы с позором ретируемся из особняка и залегаем на дно. В кусты, как выразился Польнарефф. Исходя из моих подсчетов, к этому моменту уже стемнеет. Дио сам выйдет на улицу, чтобы начать охотиться на нас. И пусть он ощущает ваше присутствие из-за связи с кровью Джостаров, это не позволит ему точно определить ваше местонахождение. Тогда-то и придется выступить Агние. Ее главной задачей будет привести Дио ближе к нам и забайтить его на остановку времени. Но тут самое главное не проебаться, Джотаро должен остановить время примерно в то мгновение, когда лимит Дио будет подходить к концу, если он способен, условно, остановить время на шесть секунд, то Джотаро должен самостоятельно остановить время на пятой секунде вампира. Тогда Дио не сможет двигаться, его лимит будет исчерпан, а у Джоджо еще две секунды на его казнь. Нас спасает тот факт, что Джоджо способен видеть Дио в остановленном времени даже если сам способность не применяет. Какеин, конечно, разложил все очень грамотно. И звучит, на самом деле, правдоподобно. Мы не сможем одолеть Дио так же, как это было в манге, потому что обстоятельства уже изменились до неузнаваемости. В противном случае нам всем придется сдохнуть, а выживут только трое. Если Дио узнает, что Триггер способна исцелять, то при следующем же таймстопе вампирская лапа оторвет мне голову, чтобы я не смогла воспользоваться стендом ну никак. А так, вероятнее всего, он просто пробьет мне грудную клетку или что-то в таком духе. Я смогу это пережить, пускай и не запомню. Но есть одно но. — Нет, нихуя. Я не могу отпустить вас одних в особняк, ты знаешь почему, — я нахмурилась. — Мы понесем серьезные потери. Я не могу этого допустить. — Никаких потерь не будет, потому что я-то знаю, как именно они произойдут, — парировал Нориаки. — Да ты где будешь-то в этот момент, напомнить? — Я скажу заранее, я же не дурак. Да и вообще, мы начнем наступление не так, как это было в оригинале, чтобы миновать некоторые трудности. И точно не станем разделяться. Если уж и начинать штурм, то действительно всем количеством, а не по отдельности. — Мы все равно не можем на такое пойти, — Джотаро категорически не желал соглашаться. — Мы даже сейчас не знаем, как себя поведет этот мудак, что может прийти в его голову. И ты предлагаешь вот так просто нарваться на битву с ним один на один? — Ну а будет нас много, что с того-то? Мы все сдохнем, Джотаро, все! Кроме тебя. И то не факт, что ты останешься живым. Мы начали рисковать с самого начала, сейчас глупо пытаться менять стратегию! Риск придется продолжать, хочешь ты того или нет. Мне тоже стремно, я тоже не в восторге от того, что может случиться с моей подругой! Но у нее единственной из нас всех есть хотя бы теоретическая возможность пережить смертельный удар. — Какеин!.. — Куджо все не унимался. — В конце концов! — прервал его рыжик. — Как тут уже говорилось ранее! Стенд способен получить только тот человек, что силен духом! Я уверен, Агния справится, а если что-то пойдет не по плану, то мы будем импровизировать на ходу. — Спросите у нее, согласна ли она на такое, — вмешался Абдул. Снова повисло тяжелое молчание. Все уставились на меня. Ебать, вот это ответственную миссию на меня хотят повесить. Если честно, я боюсь, что у меня ничего не получится, но Нориаки так воодушевленно и уверенно вещает тут, что, на самом деле, во мне тоже поселилось какое-то вдохновение. Я уже встречалась с Дио наедине. Я его не испугаюсь. Если я погибну, то так тому и быть. Ребята обязательно справятся и без моего участия, что-нибудь придумают. Дио в любом случае будет побежден, это точно. — Я смогу, — заявила я, хотя внутри все так сильно дрожало от надвигающегося страха за собственную жизнь. Но я должна сохранять решимость. — Джотаро, — я незаметно сглотнула образовавшийся в горле ком и посмотрела на любимого. Он очень недоволен и напряжен, встревожен, — я понимаю твои чувства. Я, на самом деле, отодвигала этот момент как могла, но вот он настал. Все вы…рискуете жизнью, теперь уже точно. И это не шутки, в каноничной истории, хоть она и закончилась хорошо, многие погибли. Я боялась думать об этом все наше путешествие. Вы точно так же можете погибнуть, у меня шансов не многим больше вашего. Однако, для этого мы сюда и добирались. Рискнуть, попытаться. Ради Холли, ради освобождения мира от этого урода. Мы должны использовать все, что имеем. — Не такой ценой, — Джотаро очень тяжело, его снова ставят перед выбором, которого он изначально не хотел. Чертова ситуация! — С судьбой не сторгуешься, — я пожала плечами, — хоть в судьбу я, конечно, и не верю, это при том-то, что мне прямо доказали ее существование. Я хочу сказать, что кто-то должен остановить Дио. Джонатан Джостар, твой далекий предок, тоже не заслуживал такой участи, но он ушел героем. Пожертвовал собой, потому что для него не существовало иного варианта в голове, он просто не мог не сделать этого. Ради Эрины, ради Джорджа, ради твоего деда и ради тебя. Раковую опухоль невозможно победить без потерь. — Ты… — Куджо смиренно выдохнул и отвел взгляд. Решение, такое болезненное, принято. — Да че вы бля разнылись все так невовремя, после душа грязными трусами не машут. Мы уже на финишной прямой, сейчас совсем не тот этап, на котором мы могли бы взвешивать все «за» и «против», — Какеин недовольно причесал свои волосы, он всегда носит с собой небольшой гребень. Тут все мальчишки беспокоятся о своей прическе. Это говорит о том, что как минимум Нориаки в отличном расположении духа и полной боевой готовности. — Просто сделаем это и все. — Сильно, — Ния кивнула. — Тогда я останусь с тобой. Нечего мне там делать, Дио может натравить меня на вас, — девушка взяла меня за руку. — Тогда решено, — Джозеф тяжко выдохнул. — Девки. Без хуйни. Сделайте, как надо. — Вы тоже, — я улыбнулась. — Дайте знак, если понадобится наша помощь. — И вы тоже, — ответил Польнарефф. — Агни, если поймешь, что не справляешься, то не нужно геройствовать. — Да какое там геройствовать! Мы с Нией аккуратно вышли из машины, я все переживала о том, чтобы на вампиршу не попали солнечные лучи. Мало ли. — Берегите Игги! — таков мой завет этим балбесам. — И себя тоже. — Все будет отлично, — пообещал черримен. И машина уехала. На самом деле, мне было скорее любопытно, чем страшно. Я практически не боялась, наоборот, желала испробовать все свои силы и лимиты на таком серьезном противнике. За ребят, кстати, тоже сердце не болело так сильно, как я предполагала ранее. Ему следовало бы болеть сильнее, но Какеин был слишком убедительным. Я уверена, он не допустит потерь, будущее ему известно. А мы с Нией засели в ресторане в самом далеком от окна углу. Я вкусно пообедала, вампирша тоже выпила немного крови совершенно незаметным образом. Конечно, этого мало до полного удовлетворения потребности, однако возможностей тоже не очень-то и много. Ночью станет попроще, я в это верю. Вообще, как мне показалось, дни становятся короче. Не в смысле, что из-за времени года, а как-то…мистически короче? Может быть, это из-за того, что я постоянно в каких-то раздумьях, мыслях, делах, совсем не замечаю течения времени. Но время как будто на самом деле ускорилось. И день, и ночь пролетают так быстро, невозможно даже обдумать предыдущие сутки, как уже наступают новые. Неоднородность времени сбивает меня с толку. Из ресторана выгонять не принято, тем более мы сидели в дорогом. Ния как-то приуныла, я чувствовала это. Мы о многом успели поговорить, я открыла для себя практически всю историю этой странной пары. Да уж. Всякое бывает в жизни, конечно, зато теперь я убедилась, что мы точно один и тот же человек. Я бы на месте вампирши практически везде поступила бы точно так же. — Нужно, на самом деле, еще кое-что рассказать тебе, — вдруг начала Ния. Она чуть склонилась над столом, чтобы быть ближе ко мне. Я пододвинулась, расстояние между нами сократилось. — Слушаю. — Это о деньгах. Знаешь, на самом деле я сказочно богатая женщина. Я копила деньги всю жизнь, даже сейчас коплю, хоть уже давно перестала их тратить, потому что нужд не осталось. А все коплю, привычка из нищего детства, да и инфляция рано или поздно начнет подъедать мое состояние. Мне его, конечно, с собой при всем желании не забрать. Да и даже если бы это было возможно – в твоем мире у меня возникнут проблемы, ведь там эти деньги окажутся не отмытыми. Поэтому я хочу оставить их тебе. Распоряжайся, как душа захочет. Раздай бедным, оставь себе, завещай потомству, пожертвуй в благотворительность. Я выскажу только одно пожелание – не посвящай свою жизнь работе. Работа – это зло. Я опешила. Опять мне хотят дать деньги бесплатно, а я такое не приемлю! Не могу я просто так чужие деньги брать, без отдачи! В моей системе ценностей такое в принципе невозможно, подаренные деньги очень быстро извращают душу, зачастую потерь от них больше, чем приобретений. Конечно, я не берусь заявлять, что мои представления на эту тему являются истинно верными, но конкретно для меня они таковы. — Ния, я… — Послушай, — прервала меня вампирша, — я знаю, как ты на это отреагируешь. Поверь, я все про тебя знаю. И я с тобой согласна. Бесплатных денег ни в одной жизни существовать не должно, любые деньги должны доставаться трудом, потому что только для труда они и были придуманы. Если взять откуда-то денег бесплатно, не отдав взамен свой труд, то трудиться никогда больше и не захочется, а без труда твоя сущность гниет. Я за всю свою жизнь не украла ни гроша, в отличие от Брандо, который только тем и промышлял, причем еще даже будучи человеком. Все те сокровища, которые ты могла видеть в особняке – наворованное. Зачем? Да просто так, для закрытия гештальта, самоутверждения и, конечно же, давления на своих «рабов». Рабы перед золотом трепещут, всех этих людей объединила алчность. И хотелось бы мне сказать, что Дио выше этого, но нет, ни черта он не выше. Стал бессмертным венцом творения, а все такой же гнилой. Но мы не об этом, — Ния положила свою ладонь на мою. — Я считаю, что ты потрудилась достаточно, устраивая свою новую жизнь. Мне известно о твоем тяжелом пути в самом начале этой истории, легче этот путь не стал до сих пор и никогда не станет, если еще и утяжелить его работой. Ты сделала очень много, своим примером ты улучшила Джотаро и Нориаки, они восхищаются твоей целеустремленностью и завидуют, без зла, конечно. И на твою долю выпало многое. Это очень большой труд, тяжелый. Сейчас тебе предстоит принять непосредственное участие в свержении Дио. А затем подарить свою жизнь мне. Нет ничего ценнее этого подарка, ни в одной вселенной. И я не могу просто взять и уйти, оставив тебя с тревожными чувствами. Пусть хотя бы деньги облегчат твою новую жизнь. Мы говорили на русском, очень тихо, но даже если бы кто-нибудь нас подслушивал, он бы все равно ничего не понял. Представляю, как все окружающие напряглись бы, услышав такие речи от непонятной женщины, наглухо покрытой в черные одеяния до такой степени, что и лица не видно. — Ты меня очень смутила. Мне приятно, что ты хвалишь меня, но…не знаю, как на это реагировать. А…почему ты так отзываешься о работе в принципе? Необязательно же посвящать себя нелюбимой работе, можно найти и ту, которая была бы по душе. — По душе никакая работа не будет, потому что человек для работы не создан. Спроси любого творца, удовлетворен ли он тем, что ради заработка вынужден штамповать свое творчество конвейерным методом? Творчество, оно же, понимаешь, требует выдержки, как вино. Невозможно каждый месяц записывать новый альбом, каждую неделю писать новый холст, новую главу. Всегда нужно останавливаться, думать, чувствовать и испытывать, только так творчество выйдет. Ну, ты-то знаешь, чего я тебе такие глупости объясняю. А с работой так не получится, дорогая, работа требует постоянства и стабильного выхлопа. Это выжмет из тебя все соки раньше, чем ты состаришься, и убьет в тебе всю внутреннюю красоту. А к нетворческим работам ты не приспособлена, даже не пробуй отрицать. И для тебя я не рассматриваю бестолковую работу по типу консультанта в магазине, тут и говорить не о чем – с ума сойдешь через пару месяцев. — Это да…но все-таки…неужели совсем никакого варианта не остается? — Не остается. Человек, повторюсь, создан не для работы. Он в состоянии творить и познавать только тогда, когда не обременен командами сверху, сроками и тридцатью томами различных инструкций. Я знаю, о чем говорю, потому что я много лет жизни работала. Работала честно, без обмана и воровства, на белых работах, созидательных. Не мосты, конечно, строила, но и не в риэлторском агентстве за столом сидела. От такого темпа с ума сойти можно. И ведь никогда не наступит та отметка, где будет достаточно. Достаточно не будет никогда. Не нужно на это жизнь тратить, если есть вариант не тратить. Займи себя чем-нибудь другим. Твоя жизнь очень коротка, она сгорит быстро, пройдет так же мимолетно, как и летний ливень. Лучше посвятить ее познанию, любви, созиданию, в конце концов, хотя бы наслаждению. Ничего мне эти старания не дали. И никому никогда не дадут. — Мне так печально думать об этом. Понимаю, что ты говоришь правдивые вещи, но все-таки…хотя, мы же с тобой мыслим одинаково, наверняка я буду рассуждать о чем-то таком, если доживу до твоих лет. Да, действительно, если не лукавить, то я, разумеется, предпочла бы не работать вообще никогда. В нашем мире, увы, такое невозможно. А то, что предлагаешь ты, звучит…как-то неправильно. — И это хорошо, что ты ощущаешь это неправильным. Ты хорошо воспитана, в тебя заложены правильные ценности. Твоя мама тоже никогда не воровала и на жизнь зарабатывает честным трудом. Отличный пример для тебя, хоть и по-своему трагичный. — Мама…да, мама, пожалуй, у меня изумительная. Только дочь у нее непутевая, не повезло же так, — я грустно вздохнула, в душе зажегся костер печали. Прямо слышу треск сухого легкого хвороста и влажноватых поленьев. — Ты знаешь, что это неправда. Мама воспитала и выпустила в свет прекрасного человека. Может, сложного в характере, однако талантливого, способного, целеустремленного и вероломного. Не грусти, стыдиться нечего. А от денег не отказывайся, все равно не выйдет, — Ния покачала головой. — Сокровища из особняка тоже не бросайте, передайте Фонду Спидвагона или заберите себе. Но бросать не надо. Ради этих богатств в свое время было пролито очень много крови, нельзя просто выбросить их и проигнорировать. Иначе прольется еще больше. Нет, деньгам всегда нужно место рядом с кем-то. Сами по себе они не могут. Дио, вот, упустил их, ему же все и так положено, по праву рождения, — девушка закатила глаза, — дурак дураком. Не узнаю его, хоть и знаю эту его личность уже много лет. Завещание Нии я обязательно исполню. Забирать сокровища себе мы не станем. Отдадим все в Фонд, а там разберутся, что лучше передать историческим музеям Египта, а что оставить в своем распоряжении. Если мне не изменяет память, ближе к событиям шестой части у Фонда начнутся серьезные финансовые проблемы, а мне бы не хотелось, чтобы эта организация перестала существовать. Они, на самом деле, последний оплот для таких, как мы. Нам места в мире никогда не найдется, Дио сам сказал. Можно, конечно, нарочно прибиться к какому-нибудь берегу, но положение это незавидное. Мы от общества обособлены навсегда. В Фонде нам всем будет лучше. Я даже начала задумываться о своем непосредственном участии в жизни этой занимательной организации. Может быть, занять там какое-нибудь положение? Знаний о сверхъестественном у меня теперь хватает, да и финансирования, судя по всему, тоже. Едва ли в этом мире я решусь найти нормальную обычную работу. Слишком шаткий и неоднозначный у меня статус. — Ния, а ты…сможешь там жить? Не думать о Дио, не вспоминать свою прошлую жизнь? — аккуратно поинтересовалась я, это совершенно искренне, от сердца. Переживаю я за вампиршу, лишь бы у нее там все было хорошо, лишь бы она не пожалела о своем решении. Все-таки, их с Дио связь существует слишком долго, чтобы так просто оборвать ее. — Я понимаю, что ты хочешь сказать. И отвечу тебе: мне будет тяжело первое время. Но я справлюсь, время вылечит. К тому же, у простого человека жизнь течет иначе, быстрее. В человеческих сутках меньше времени, с каждым годом дни и ночи все короче и короче, ресурс у сознания маленький, многое забывается стремительно, блекнет. Ярче, конечно, воспоминания из детства, вот от них-то никак не избавишься. Тем не менее, я буду пытаться. Не позволю этому существу и связи с ним отравлять и мою новую жизнь. Ния говорила, что неприязнь к текущему Дио у нее появилась далеко не сразу. История эта очень тяжелая для понимания, я постараюсь, хоть и не могу ничего обещать. Если верить словам вампирши, сотню лет назад Дио был лучше. Она объясняет это тем, что человеческого в нем было еще очень много, как и полагается двадцатилетнему юноше, дорвавшемуся то триумфа. Пока человеческое в тебе преобладает, пускай и стремительно вытесняемое чудовищной вампирской сущностью, ты другой, ты еще близок к своей человеческой природе. А человеком, в общем-то, Дио был не самым ублюдочным. Конечно, он дрался с Джонатаном, издевался над Эриной, сжег заживо невинную собаку, я не оправдываю всех этих злодеяний. Однако, нужно разделять поступки кровожадные и поступки коварные. Между ними есть серьезная разница. Дио никогда не лил крови просто так, даже если мог. Он не был маньяком. Каждая пролитая им капля крови планировалась долго и кропотливо для достижения цели. Это ли осудительно? Ну, я бы не сказала. Сегодня, в наши дни, некоторые люди опускаются и до более ужасных вещей ради власти и влияния. Методы, в общем-то, изобретены задолго до нас всех, они не устаревают, а развиваются вместе с нами. Всегда были мудаки по типу Дио. Они это не со зла, просто воспитаны злом. Итак, возвращаясь к Ние. Она познакомилась с Дио, будучи маленьким ребенком, поэтому не может быть уверенной в том, что ее воспоминания правдивы. Все-таки, они щедро замылены памятью и временем. Но все-таки вампирша категорично утверждает, что Брандо был лучшей своей версией тогда. Сейчас ему больше сотни лет, как и Ние. Увы, столетняя кома совершенно не пошла ему на пользу. Он не повзрослел ни на год, сейчас он упивается своей мощью и вседозволенностью, не замечая, как тает под этим пороком, точно восковая свеча от горячего пламени фитиля. Дио обезумел. Кровосос не в себе, не в своем уме, и это очень сильно разочаровало Нию, которая, в общем-то, очень ждала его и порядка тридцати лет жизни честно трудилась, чтобы организовать поиски утонувшего гроба на свои средства. Ния искренне хотела помочь, ведь когда-то Дио помог ей, выручил из беды. И к чему все это привело? К тому, что уродец теперь опьянен собственными амбициями и силой, полученной от стенда. Мое второе я также абсолютно уверена, что во многом на текущее гнилостное состояние Брандо повлияло получение имбового стенда. Ебучая старая блевотина, Эния Гайл, заруинила нам линию Дио и Нии. А ублюдок, конечно, и рад, ему не дано признавать такие вещи, как любовь, привязанность, долг. Ну, об этом скажу когда-нибудь позже. Ния говорила, что она в свои юные и молодые года молилась каждую ночь, прося у Бога прощения за свою изуродованную вампирским проклятьем сущность. Бессмертие пережить тяжелее, чем обычную человеческую жизнь. Слишком высока цена. Постоянное одиночество, тоска, насильственная обособленность от общества, которую не сравнить с тем положением, где находимся сейчас мы, стардасты. И, конечно же, голод. Голод не только физический. Голод по любви к себе, по заботе, нежной ласке. А кто проявит ее к такому мерзкому существу? Других вампиров не осталось. Стемнело достаточно поздно, однако я не заметила прошедших часов. К этому моменту мы с Нией незаметно приблизились к территории особняка, стена верхней комнаты с гробом канонично разбита, значит ребята не справились. Я не удивлена, как будто могло быть по-другому. Вампирше я велела спрятаться где-нибудь и не высовываться, а еще лучше поискать притаившуюся компанию и помочь им сориентироваться. Без понятия, где они все. А прикиньте, все сдохли? И я сейчас пойду байтить Дио на заранее проваленный план? Вот смешно-то будет! А кровосос, кстати, выполз-таки на крышу одной из башенок здания. Смотрит, разыскивает стардастов. Ну что же. Надо его как-то оттуда выманить. А как выманить Дио? Он вообще захочет ли со мной драться? И самое главное, что будет, если он попытается убить меня не в таймстопе, а просто так? Думаете, ему такая идея в голову не придет? Вот это самое стремное! Вдруг уродец посчитает, что с такой мелкой букашкой, как я, можно вообще без лишних телодвижений справиться? Для этого необходимо продемонстрировать силу своего стенда, желательно сразу и много, чтобы я стала проблемой. А еще нужно уберечь людей, так что вариант с машиной не подходит, иначе упырь всех передавит. Черт. Призванная мною Хроно Триггер начала набирать скорость, я едва успела ухватиться за нее. Она разогналась стремительно и без всяческого сопротивления поехала вверх по соседнему зданию, игнорируя гравитацию. Мне оставалось только вцепиться в нее мертвой хваткой, потому что к таким перегрузкам я еще не привыкла, хотя тело стендюзера адаптируется быстро. Между мной и Дио теперь совсем мало расстояния. Ох, да помогут мне великие силы пережить эту ночь. Брандо сразу обратил на меня внимание. Огромные страшные руки скрещены на груди, взгляд по началу очень скептичный, теперь уже заинтересованный. Совсем чуть-чуть, так-то Дио нет дела до меня. Может быть, для него это просто странное дополнение к вечеру, раньше мы не встречались типа. — Девочка, ты и есть та самая Агния, про которую все говорят? — спросило чудовище. — Да, я, — моя стойка уверенная и крепкая, мне нечего боятся. Хотя не буду врать, я испугалась. Одно дело терпеть вялые домогательства, другое – ожидать от Дио настоящего удара, скорее всего смертоносного. Вот мы уже не два разругавшихся любовника, а супер-хищник и его жертва, пока еще не загнанная. Нужно заставить его, спровоцировать эту погоню любой ценой. Конечно, боец из меня так себе, но шансы есть. — Если хочешь сохранить свою жизнь, то лучше уйди. Я с женщинами не дерусь, но если придется, то пощады не жди, — существо задрало подбородок, Дио полноценно повернулся ко мне, оповещая о том, что готов к нападению. Вот только каким будет это самое нападение? Чего мне ожидать? Да понятно, блин, что пощады не будет, а хотелось бы. Разорвет меня в клочья одним ударом. Я и опомнится не успею, как тут же сдохну. Либо не сдохну, стенд успеет исцелить мое израненное тело, а смерть все равно придет ко мне после второго удара. План, блядь, гениальный, ну ничего не скажешь! — Я вижу страх в твоих глазах. Это раздражает, мне не нравится, когда женщины так на меня смотрят. Что же вынудило тебя прийти сюда? Джостары не справляются? — Ты испортил мне жизнь. За этим я здесь. Хроно Триггер появилась передо мной и сделала несколько шагов вперед, выставив клюшку таким образом, чтобы прикрыть меня. Вокруг сразу стало холодно, однако нам обоим, мне и Дио, холод не страшен. Я не перестаю восхищаться красотой своего стенда, даже не верится, что моя душа такова. Я думала, она намного-намного темнее, уродливее. Теперь я вижу, как много в ней силы, веры и любви. — Испорченная жизнь лучше ли отсутствия жизни совсем? Подумай в последний раз, я, Дио, проявляю к тебе терпение, — вампир сложил руки на талии, все еще надменен, но уже серьезен. Я, кажется, почти достигла своей цели. Вот-вот приманка сработает. — Я знаю, чьими стараниями ты здесь. И только поэтому благосклонен к тебе. Вещи должны быть на своих местах, а твое место явно не здесь, ни на этой крыше, ни в этом положении. — Не тебе судить, где у какой вещи место. А я и не вещь вовсе, я Агния Вознесенская, — мой стенд двинулся еще немного вперед, теперь уже выставляя клюшку перед собой. — Я положу конец твоим глупым амбициям. Как пафосно, как самоуверенно! Это при том-то, что я даже не замечу, когда время остановится. Именно такой расклад мне и нужен, я специально веду себя именно так. Битва между нами завязалась без лишних слов. Зе Ворлд явил свой золотой образ и сразу же начал пробовать удары по моему стенду, по началу уклоняться от них было не так сложно, это связано с тем, что Дио, так же, как и я по отношению к нему, изучал мои паттерны, пытался распробовать меня. Параллельно мы двигались в направлении противоположном от особняка, как от меня и требовалось. По большей части мне приходилось защищаться, кулаки не спарируешь, тем более хоккейной клюшкой, которая, кстати, оказалась очень даже крепкой. Пару раз мне выпал шанс ударить, никакого серьезного урона нанести не получилось, зато вышло выбить Дио из душевного равновесия. Не слишком, но все-таки! В какой-то момент времени я решила, что хватит уже этой беготни на крышах, тут слишком рискованно. Если я свалюсь, а Хроно Триггер в это мгновение будет занята дракой, то я точно сдохну. Стенд удачно ушел от очередной атаки Заварки, оттолкнулся от крыши и, подхватив меня, поехал вниз прямо по стене здания. Это оказалось намного страшнее, чем подъем вверх, внутри все замирало от ужаса и страха разбиться. Спуск прошел быстро, для Дио тоже. Я даже не заметила, как он спрыгнул вниз! Может быть, уже остановил время? Не захотел расходовать ресурс вампирской регенерации, не в его положении таким заниматься, ведь тело Джонатана до сих пор сопротивляется. Мы оказались на весьма безлюдной площади, уже не самый центр Каира, что мне на руку. Здесь много свободного пространства, у Хроно Триггер наконец-то появилось место на маневры. Увы, воспользоваться этим преимуществом мне не дали! Дио сообразил, что с моим стендом уж слишком долго возиться, поэтому правильнее было бы бить прямо меня! Это принудило сменить тактику на исключительную оборону, с чем Триггер справлялась неплохо, но поспевать уже практически не получалось. Несколько ударов мы пропустили, после одного такого меня отбросило на добрых десять метров. Я очень болезненно врезалась спиной в чей-то припаркованный автомобиль, оставила глубокую вмятину, еще и стекло головой пробила. Как же больно. Такой свист в ушах, перед глазами все поплыло. Дезориентация полнейшая, дыхание сбилось. Нет, я еще не умерла, это не смертельное ранение. Пользователи стендов крепче и выносливее, последний рубеж пока не наступил. Ощущение вернулось в конечности не сразу, до этого мгновения я не чувствовала ни рук, ни ног. Как только чувства к ним вернулись, я сдавленно завыла от боли. Будто на части разрывают. Ничего страшного, сейчас это пройдет. Пока поднималась, краем глаза я заметила на крыше одного из соседних зданий, невысокого, всего-то четырехэтажного, Джозефа и Нориаки. Остальные где-то рядом. Нет, еще рано, лучше держите в поле зрения Джотаро, а не меня. Полагаю, Джотаро где-то совсем-совсем близко. Не успела я толком встать на ноги и выровнять баланс, как Мир снова оказался подле меня, атака последовала незамедлительно. Я едва успела прикрыться стендом, Триггер ударила его ногой, перехватив клюшку уже в обе руки. Плохо. Полученный урон я, разумеется, переживу, но на качество сражения он повлияет напрямую и не в лучшую сторону. Неужели все пошло по сценарию, которого я боялась? Дио не захочет убивать меня в таймстопе? Я не настолько опасный противник? Ну что же блядь! Умный в гору не пойдет, умный гору наебет! — Ох… — я припала плечом к той самой машине, в которую еще несколько секунд назад врезалась. И все же больно, голова до сих пор кружится. Брандо в трех метрах от меня, мы совсем близко по меркам файта. Уже не ухмыляется, не петушится, значит бой его все-таки увлек. Не все пропало. Интересно, сколько прошло времени? По ощущениям – минута. А по факту, наверное, практически полчаса. Ну да, точно полчаса! Я повернула голову и посмотрела на те самые часы, которые в каноне Какеин разрушил потоком Изумрудного всплеска. Полчаса – это прилично для меня. Я думала, что и десяти минут не выдержу. А Дио, наверное, утомлен. — Где Джостары? — спросил он, нахмурившись. — Не знаю, — выдала я, отходя от машины. Я попыталась отбрести подальше, но передвигалась слишком медленно. Бежать точно не получится, свалюсь и конец мне. Жалкое зрелище! — Думаешь, встретишься с ними? Очень зря, — я сглотнула, дыхание потихоньку восстанавливается. Как же жалко, что за спиной нет опоры. Мне было бы полегче прийти в себя. — Ты сдохнешь прямо сейчас! С неба начал сыпаться снег, поднялся ветер, температура стремительно опускается. У нас в этой истории на все одна попытка, даже на тот обман, который я придумала у себя в голове. Нужно как можно больше бутафории, незнакомой для Дио, чтобы он поверил, что вот-вот мой стенд использует свою смертельную способность. И пускай Брандо уже видел этот снег ранее, у него не получится решить никакое уравнение, ибо времени на такие задачи слишком мало. Момент неподходящий для подобных раздумий, поскольку в Каире сосредотачивается снежная буря, Дио в ее эпицентре. На самом деле нихрена эта буря не делает. Ну, тем, кто не приспособлен, станет очень холодно, из-за снега понизится видимость, но не более. Ветер не разгонится до такой мощи, что машины начнут летать по городу, а вместе с ними и многовековые деревья, люди, кони…все ерунда. Огонь Абдула может намного больше, жар от его пламени способен плавить окружающие предметы, мне до таких высот невероятно далеко. Надеюсь, все впереди, а не уже позади. Хроно Триггер начала смело идти вперед, пока Заварка вместе с Дио осматривали природный катаклизм. Постепенно с тела стенда пропала броня, клюшка растворилась в воздухе, дух полностью обезоружен и беззащитен. Собственные волосы то хлестали меня по лицу, то оголяли мою шею, юбка развевалась на ветру, точно флаг, на ногах стоять уже тяжеловато. Снежная буря разрастается, постепенно задевая все больше площади соседних районов, а значит радиус критической точки тоже увеличивается. Алый плащ вампира снесло, сам кровосос вынужден прикрывать лицо рукой, защищая глаза от воздушного порыва и жестких многочисленных снежинок. Я все-таки смогла разглядеть, как окна домов замерзают, на стеклах расцветает ледяная живопись. Какая красота. Почти как дома. Ложная обстановка сцены обманывает Дио, заставляет его сомневаться. Будь он хоть упырем, хоть полноценным вампиром – он все еще животное, перенявшее генетически реакции на разные природные явления. Шторм, смерч, буря, сель, все это страшно, от всего этого нужно прятаться. В крови вырабатывается адреналин, ветер не мешает Брандо передвигаться, но раздражает его, дергает за тонкие ниточки нервов и рассудка, подстрекает. Буря бьет кнутом, подстегивая предпринять хоть что-нибудь. Она так стремительно набирает обороты, кажется, пешком идти уже бессмысленно. Я успею убежать, а непогода не закончится. Я только увидела, как Дио вздымает руки вверх. А дальше ничего не помню. Когда я открыла глаза, я почувствовала неприятную холодную влагу. Небо темное, усыпано звездами, очень красивое и такое легкое. Ни тучки, ни облачка. А влага эта, потому что я лежу в воде. В воде? Надо мной нависал Нориаки, лицо у него встревоженное, но не слишком. Он заметил, что я очнулась, и, кажется, выдохнул. Неужели я на его коленях? Выглядело все именно так. Я чуть приподнялась и осмотрелась, кругом разлита вода. Ею залиты дорога, тротуары, наша одежда. Даже волосы Какеина намокли. — Как ты? — спросил меня вишневый пирожочек. Вроде ничего не болит. Приняв сидячее положение, я осмотрела свое тело, руки, ноги, потрогала лицо, голову. Все на месте, ран нигде нет. Даже ушибов не чувствуется. — Здорова. А что… — Ты ничего не помнишь, да? Это все твой стенд, он исцелил рану. Ты молодец, Агния, — Какеин ободрительно улыбнулся и погладил меня по голове. По лицу неприятно потекли капли воды, они постепенно сошли на шею, оттуда на спину и грудь. Холодно, я невольно поежилась. — Помнишь наш план? Он отлично сработал. — Вы убили Дио??.. — теперь я опомнилась окончательно, насколько это было возможно. — Посмотри туда. Какеин повернул голову в сторону компании, находившейся от нас примерно метрах в пятнадцати. Я вижу всех, пускай и смутно. Весь состав, кроме Нии. Надеюсь, она жива. Все собрались вокруг чего-то. Поднявшись на ноги, я сделала несколько шагов вперед. Нори подставил локоть, а я без лишних вопросов подхватила. Мы спокойно пошли к ребятам. Вокруг почему-то так тихо. — Откуда вся эта вода? — не удержалась от, возможно, глупого вопроса. — Ну, это лучше у тебя спросить. Кажется, ты серьезно перенервничала, твой стенд со страху создал самый настоящий снег. Поразительно, как много в тебе силы. Теперь, как не трудно догадаться, он тает, ведь в Каире даже ночью плюс двадцать восемь. А еще тут частично вода, которую выпустил Хиерофант Грин. Драка получилась крутой. Жалко, что ты ничего не видела, — Какеин говорил об этом всем очень довольно и даже счастливо. Ну и замечательно, отличный исход. Вроде, никто действительно не погиб, все получилось. Я посмотрела на часы. Прошел еще час с того момента, как я отрубилась. Неужели драка продолжалась после меня целый час? — Что было? Ты расскажешь? Почему целый час прошел? — Час? — Нориаки хлопнул глазами. — Нет, не думаю. Часа точно не прошло. — Но часы… — я указала на башенку с часами. Школьник скептично посмотрел на стрелки, цифры и нахмурился. — Прошло десять минут, Агния. С момента, как ты потеряла сознание после атаки упыря. — Видимо, с ума схожу. Так… все закончилось хорошо? Никто не пострадал? Из наших. — Да. Ты что, не рада? — Я, честно…даже не верится. — Понимаю. Я тоже не верю в то, что мой идиотский план сработал и оказался полезным. Видимо, я был прав в своих предположениях. Не зря ты разрешила мне посмотреть аниме, на что-то, кроме эпичной смерти, я сгодился. — Не неси чушь, какая еще смерть. Ты нужен мне и просто так, — я улыбнулась и потискала балбеса, тот начал тискать меня в ответ. Охуеть. У нас все получилось с первого раза… Мы подошли к ребятам, все столпились рядом с телом Дио, испускающем дух. Его накрыли тем самым алым плащом, видать, кто-то сумел его словить или нашел потом где-нибудь. Кажется, тело повреждено сильно, раз его решили спрятать. Наконец-то Джонатана Джостара больше ничто не удерживает в мире живых, только светлая память о нем. Никто не будет осквернять его чести. Из-под нежной податливой материи торчали только длинные ноги в необыкновенных золотых ботинках. Вот и все. Все, что осталось от такого стремного серьезного противника. Груда сгнившей требухи, что превратится в прах с первым лучом солнца. Жалко, что оно не выжжет всю инфекцию, этим предстоит заниматься нам, своими силами. Но самый главный источник уничтожен. Вдруг я заметила рядом с трупом силуэт Заварки. Я даже напряглась! Как это! Хозяин ведь умер! Стенд не может существовать отдельно от мертвого хозяина, его вообще в принципе не должно быть! Все же видят этот дымчатый поток, так выглядит смерть умирающего стендюзера. Что за херня! Силуэт не такой отчетливый, темный, он с любопытством рассматривает тело, находясь чуть поодаль. Кажется, его никто кроме меня не видит. Я точно с ума сошла. — Лучший исход, тебе так не кажется? — голос Дио раздался в моей голове. Стенд не разговаривал, его губы не двигались, я точно видела! — Ты говоришь со мной? Ты говоришь?? — кажется, между нами состоялась телепатия, иначе я не понимаю, что вообще, блядь, творится с этим миром. — Хозяин умер. Жалеть его нечего. Для таких людей жизнь не может предоставить ничего, за что стоило бы бороться и превозмогать. Как он дожил до своих лет? Большая глупость. Малодушная попытка отречься от своей истинной формы, чуждой простым людям. Неспособная найти себе места среди людей, неподходящая ни под одно правило и ни под один стандарт, «уродливо юродивая» сущность моего хозяина все отведенные ей года находилась в угнетении. Раз места нет, разумно ли создать его самостоятельно? — Для стенда ты слишком болтлив, Мир. — Стенды не разговаривают и хозяевами своих обладателей не называют, стало быть, и не стенд я вовсе. — А кто ты? — Душа, кровь, кости, земля. Не та избитая требуха, что сейчас остывает под алым полотном. Та зловонна и грязна. Иная гадость в живом организме и не такого про себя расскажет или про хозяина своего, я же о подобном разговоров никаких не веду и не претендую. Я говорю о тех внутренностях Дио, которые ни одному хирургу недоступны. Сколько ни режь, ни рви, а до таких не доберешься. — Так кто же ты? Стенд – олицетворение души, но раз ты не стенд, то кем ты можешь быть? Может, просто плод моего воображения? — Может. — Тебя никто не видит? — Я считаю себя тенью. Тенью моего хозяина. — На твоего хозяина солнце сотню лет не светило, так какая же у него тогда может быть тень. — Солнечный свет – живой свет, свет луны – холодный свет, а свет огня – тихий. Где живого света нет, там необязательно все мертво, бывает, что там тихо, как на кладбище, или холодно, как в могиле, но это не значит, что жизни нет, а раз есть жизнь, то и тень жизни будет обязательно, ведь жизнь – свет, а свет – тень. Вот у моего хозяина тени больше быть не может, я жду своего часа вместе с ним. — О каких внутренностях ты говорил? — Искалеченных. Внутренности у человека не сразу появляются, а с первым осознанием себя. И такие внутренности нужно беречь с молодых ногтей, стоят они очень дорого. А хозяин их лишился в детстве, новые отрастить не смог, поэтому и стал воровать чужие. Много у него их в коллекции, да только качеством они хуже не бывает, даже осознавать их противно, но для расходного материала они пригодны. Дио с детства не познал никакого добра по отношению к ближнему, потому как смотрел на своих родителей, а те добра друг другу не давали. Отец бил и презирал мать, мать славилась городской сумасшедшей, где тут добро увидеть? Вот так внутренности и покалечились, так и хозяин мой не научился чувствовать чужую боль и разделять ее. — Мы таких называем психопатами. Нет эмпатии, не ощущают страдания других, ни людей, ни котят. Маньяки из таких вырастают и только. — А как называется такой человек? Такой человек называется зверь. Со зверьем по-звериному нужно, но сможет ли другой человек к своему товарищу так? — Иногда приходится. — Если сил хватит. А где же столько сил найти против создания, что даже чума не возьмет, стороной обойдет? Хозяин мой живуч был, хотя жизни не любил никогда, не наслаждался ею ни дня, только упивался своим чувством победы, потому что только так ощущал свое место. Думал, что это истинно его место. Но то место лишь призрак, короткий миг, никогда его не будет много и никогда оно не будет постоянным, а всякой вещи место должно быть. Так разумно ли создавать место, если природой оно не создано? — Смотря как и какой ценой. Если цена – чужие жизни, то нет, ни в коем случае. — А если боли за чужие жизни не чувствуешь? — Тогда надо подумать о том, что близкие тех, кто пойдет под нож, почувствуют ее в два раза больше и придут мстить. И комар лошадь свалит, коли волк пособит. — Теперь я увидел. И комар свалит. Неразумно чужое место отнимать и на его костях мастерить себе свое собственное, не задуманное природой. Справедливо ли с украденной жизнью тогда жить? — Наверное, несправедливо. Но тогда надо новую жизнь создать себе самостоятельно, не из кусков чужих жизней, украденных в неравном бою, а полностью с нуля. И себя соткать не из чужих похищенных внутренностей, но из наблюдений за другими и синтеза. Чучело получится, зато с человеческим лицом. Перед глазами вдруг помутнело, я медленно опустила веки, а когда подняла вновь – никого силуэта уже не было. Причудилось? Я посмотрела на ребят, лица у всех уставшие и довольные. Даже Игги рад, по его мордочке видно. Я присела на корточки и подозвала пёсика к себе, тот устало подбежал и позволил себя погладить, поласкать. Слава Богу, все живы и здоровы. Это самое главное. Все жизни удалось сохранить. — Джотаро, — я позвала парня, — чувствуешь что-нибудь? — Опустошение, — поделился Куджо. — Я даже обрадоваться победе не могу. — Я тоже, — сообщил Польнарефф. — Эта победа далась нам нелегко, но никакого триумфа. Только облегчение. — Ну, мы и не в сказке, — напомнила я, улыбнувшись. — В реальности жестокость, даже обращенная ко врагу, только опустошает. На чужих костях счастья не построишь, пролитая кровь с собой все забирает. — Нудишь, — Какеин покачал головой, тоже улыбаясь. — А как по мне, это было круто. Отличное выдалось путешествие, содержательное. И мы все-таки спасли твою маму, Джоджо. — Да, — злой школьник выдохнул и все-таки заулыбался. Да, за маму он очень сильно переживал, просто не демонстрировал. Обязан был держаться до последнего, потому что главный герой. — И, надеюсь, не только ее. Теперь это дерьмо никогда не попадет на вентилятор. — Мы все – большие молодцы. Никто не сдался на половине пути, не струсил и не развернулся. Каждый из нас проявил отвагу и мужество, — Абдул стандартно сложил руки в рукава своей хламиды, и на его лице тоже улыбка. — Каким бы ни был тяжелым этот эпизод, он всех нас сделал лучше, испытал на прочность и укрепил дух. — Все не зря, — добавил Жан, — я ни о чем не жалею. Это было круто, мужики! Девчонки. Игги, — француз даже пёселя отметил, одарив того улыбкой. В ответ Игги лениво гавкнул. — Больше никто не омрачает славную династию Джостаров, не отравляет ее кровь и жизнь своей гадкой низменной сущностью, — Джозеф даже снял шляпу и сжал ее в ладонях. — Мой дед, мои отец, моя дочь – все они отомщены и теперь могут быть спокойны, их покоя никто не потревожит. Правда, остался еще один человек, — с этими словами мужчина кивнул в сторону приближавшейся к нам вампирши. Все посмотрели на нее. Ния все еще в черном платье, но уже без бурки, ночь ведь. Лицо ее печально, но не до слез. Она подошла к нам, посмотрела на Дио и, поджав губы, покачала головой. Для нее он значил много, теперь уже думать об этом бессмысленно. Связь оборвана насильно, но так будет лучше. Дио уже было не исправить, и свой грех он бы никогда не смог искупить. Туда ему и дорога. Действительно, для него нет места в мире, среди людей. Он тут лишний. Всегда был лишним, к тому же еще и лишенным поневоле эмпатии. Так что и сочувствовать такой утрате не стоит. Время вылечит, раны затянутся, останутся только едва заметные шрамы в качестве свидетельства ушедшей эпохи. — Отправишься в чужой мир? — спросил Джотаро. Спокойно, без зла. — Вы так решили? — Жан посмотрел на нас обеих поочередно, потом Ния подошла ко мне. — Да, мы так решили, — я взяла вампиршу за руку. — Так будет лучше. Лекарства от вампиризма не существует, но там, в моем мире, чудес не бывает. Там Ния сможет быть простым человеком, прожить полноценную жизнь рядом с любящими людьми, в теплом солнечном свете, живом. — А ты навсегда останешься с нами, — Какеин крепко обнял меня, доволен, сука, как черт. — Отлично! — обрадовался Жан. — Молодцы, девчонки, что так решили. Всем будет хорошо! Ой, ну ты не подумай, что я тебя прогнать хочу, — Польнарефф обратился к Ние. — Но твоей проблемой я искренне проникся, хоть мы и знаем друг друга всего-то несколько суток. Так что от себя желаю тебе счастья. — Спасибо, — Ния смущенно заулыбалась. — Найди себе парня, в этот раз хорошего, — пожелал Джозеф, надев свою шляпу. Он тоже улыбается. Блин, как трогательно! Какая крутая сцена! — И ни о чем не жалей, подруга! Человеком быть тяжело, но очень интересно. Здорово, что все так сложилось. Столько тебя еще ждет впереди. Молодец, Ния, что прошла весь этот путь, не изменяя себе и своим моральным принципам. — Оставайся такой же сильной и там, — от себя добавил Абдул. — И стань избирательнее, — скромно пожелал Джотаро. — Не вспоминай прошлого, лучше пиши для себя достойное настоящее, — Нориаки так и не отпустил меня. — Спасибо за такие теплые слова и пожелания, стардасты. Я никогда не забуду вас. Нам пора. Я кивнула вампирше, меня, наконец, отпустили. Мы вдвоем направились в сторону особняка. На улице так необычайно тихо, так хорошо. Пахнет цитрусами, жасмином, цветущей туберозой. На душе такое необыкновенное спокойствие, безмятежность. Все прошло. Все страхи и тревоги растворились в материи ночи, холодный лунный свет проливается на мою умиротворенную сущность нежным серебристым шелком, укутывая меня в самый сладкий и блаженный сон. Ночь милосердна и заботлива, как любящая мать, что не спит и бережет сон единственного в жизни дитя, находясь с его кроваткой и отпугивая сумрак своим мягким уютным теплом. Объятия сегодняшней ночи накрывают нас домашним одеялом, ладони гладят по голове, прикосновения шепчут, успокаивают. Так хорошо мне сегодня. Всем нам. Когда мы подошли к вратам особняка – рядом уже стояла знакомая машина. Пуччи ожидал нас. Пастор сбит с толку, растерян, но держится, не выдает своих странных чувств. Еще такой юный, осиротевший со смертью Дио, лишенный последнего оплота понимания, участия. Теперь Энрико снова наедине с Богом, сбереженный от лукавого нашими усилиями. Не знаю, к чему это приведет. Надеюсь, все будет хорошо. Разум ребенка ковок и пластичен, творить с ним можно всякое. Многое ли успел перенять от Дио Пуччи? Нам неизвестно, мы сможем узнать это только через много-много лет. — У человека не может быть два станда, так что придется временно забрать твой, — объяснил мне юноша. Я кивнула, Вайтснейк изъял диск с Хроно Триггером. Я протянула диск с Хроно Кроссам духу, тот аккуратно вставил его в мою голову, материальная оболочка тут же растаяла, а я почувствовала в себе присутствие постороннего стенда. Не враждебного ко мне, что важно отметить. Мироощущение не изменилось. Это хорошо. Как хоть им пользоваться-то? Мы с Нией вошли на территорию дома и добрались до сада. Ей тут очень нравилось раньше. Любимое ее место, как раз сюда выходят окна ее комнаты, а еще дверь. Она проводила тут много времени, прячась от Дио и своих плохих мыслей, печалей. Я тоже предпочитала скрываться здесь, но убежище из сада так себе. Грустно ли мне? Совсем немного. Пока еще я в эйфории. Когда эйфория спадет – наверняка я начну с ума сходить от принятого решения, но это проблемы меня из будущего. Я уже давно все решила. Я поступаю правильно. Почему смерть выбирает четные числа? Потому что от страдания душа надвое разделяется. Если рвется куда, то надвое и разрывается. А смерть, она тут как тут, караулит такие минутки. Где чет – там и смерть. Так что нельзя себя на две части разрывать завываниями по прошлому. Прошлое в прошлом, моя жизнь осталась там, а тут теперь новая, я проживу ее отлично. То же самое будет и с Нией. Все у нас будет хорошо. — Мы в изоляции, — оповестила я. — Будем прощаться? — Все уже сказано. Ни к чему повторяться, только больнее и тяжелее будет, — вампирша мягко улыбалась мне. — Скучать не буду, но не забуду никогда. И ты не скучай. Прости меня за все, зла не держи. — И ты меня прости, не держи зла. Расстанемся полюбовно, — я отпустила руку Нии. — Скажи моей маме, что любишь ее. — Обязательно. Много раз. Прощай, милая Агния! — Прощай, милая Агния. Утром мы ожидали своих рейсов в аэропорту Каира. Даже не верится, что мы сможем вернуться домой на самолете, нам не нужно ни от кого прятаться и избегать скоплений людей. Все закончилось. Навсегда. Значит ли это, что мы больше не увидимся? Я не ожидала, что меня так пробьет на слезы расставание с Польнареффом и Абдулом. Я разрыдалась, как маленькая девочка, не шучу. Долго сдерживалась, терпела, кусала губы и сжимала кулаки, махала ладонями рядом с глазами, чтобы прогнать лишнюю влагу. А потом Жан просто сказал: «— Ma chérie, пора прощаться», и меня прорвало. Плотина рухнула, слезы потекли, точно Ниагарский водопад. Внутри меня все сжалось, затрепетало, натянулось до скрипа. Ну как. Как же так! Неужели наши дороги расходятся? Так скоро?! Мы же так мало времени провели вместе! Я крепко сжала несчастного француза в своих объятиях, он обнял меня в ответ и начал гладить по голове. — Не могу, не могу, — лепетала я сквозь слезы потери, так больно и печально! — Как от себя отрываю, не могу… — Еще свидимся, Агни, обязательно свидимся. Не плачь, милая, голова болеть будет, а тебе ведь еще лететь четырнадцать часов, — голос Жана такой мягкий, заботливый. А сам ведь отпускать меня не хочет, тоже привязался, привык. Расставания всегда такие тяжелые! Я немножко успокоилась и вытерла слезы, постаравшись не испортить макияж. Чуть приведя себя в порядок, притянула француза чуть пониже к себе. — Чтоб в Италии твоей ноги не было, договорились? — совсем тихо произнесла я. Польнарефф не понял, но согласился. Вот и славно. — Давай, Жан, я буду скучать! Береги себя! — я махала ему ручкой еще очень долго. От Абдула меня практически отрывали, когда объявили посадку на самолет до Токио. К Мухаммеду я привязалась так же крепко. Он мой духовный наставник, учитель, который всегда подскажет мне, по какому пути идти и что делать, если я потеряюсь. Хорошо, что живой. Мы обязательно увидимся снова, надеюсь, при лучших обстоятельствах, а не в связи с очередным врагом. Надеюсь, у него все будет хорошо. Увы, мне не разрешили оставить Игги себе, хотя я очень хотела. Фонд забрал его, но не насильно. Пёселю там хорошо, о нем там заботятся, ухаживают за ним, кормят премиальными кормами и взаперти не держат. Вот это расставание было, пожалуй, самым болезненным. Самым тяжелым для меня. С питомцами всегда так. А наш самолет благополучно приземлился в аэропорту Токио спустя четырнадцать часов, за которые я успела поспать и немного поесть. Мне над многим предстоит подумать. Я не знаю, что мне делать дальше, сердце должно подсказать, когда успокоится. Вся жизнь передо мной, все двери открыты, я вольна идти туда, куда захочу, но пока я не хочу ничего. Нет амбиций, нет мечты, нет стремления. Душа просит покоя и небольшого отдыха от гонки. Спешить и некуда. Позволю себе чуть-чуть передохнуть и восстановиться после этого большого приключения. С Джотаро пока все туманно, после событий в Каире мы до сих пор даже не поговорили, однако я и не требую. Он чувствует себя точно так же тяжело, и ему тоже нужен отдых, разгрузка от трудных выборов и решений, насилия. Потом поговорим, обсудим наши дальнейшие планы. У меня есть побочные квесты, которыми предстоит заняться, когда я обрету хоть какую-то почву под ногами. Первый пункт – съемная квартира. Джозеф сказал, что Фонд оплатил ее на три месяца вперед, так что за все время моего отсутствия меня никто оттуда не выгнал. Но с работой, увы, ничего не вышло, начальник уволил меня. Как раз поэтому Фонд и оплатил аренду квартиры вперед, зная о том, что вернусь в Токио я уже безработной и без собственных денег. Ну, они в курсе, как сильно я не люблю брать чужие, и тем не менее все-таки сделали то, что сделали. Я благодарна им. Если бы жизнь вынудила меня заниматься такими глупостями, как решение проблемы с жилищем, сразу после прилета в Японию, то я бы точно сошла с ума. Второй пункт – деньги. С деньгами все не так просто. Вся сумма разбита на части, части эти хранятся в банках самых разных стран. Хорошо, что текущий уровень развития мира позволяет не летать физически в разные банки, а контролировать все централизованно. Опять-таки, Фонд сказал, что их агенты помогут мне урегулировать этот вопрос. О своем состоянии я рассказала только Джозефу. Он очень сильно удивился, но пообещал помочь разобраться с такой огромной кучей средств. Если честно, точного числа не знает никто, еще только предстоит узнать, сколько там накопила Ния. Пока я не решила и даже не предполагаю, куда направить деньги. Все потом. Агния также говорила, что счета в банках – это только треть ее богатств. Остальные две трети хранятся в драгоценностях и золоте. Их местоположение вполне конкретно, вот туда точно придется лететь и представляться живьем. Это тоже потом. Если честно, мне страшно думать об этом всем, какая же это душная хуйня. Третий пункт – сокровища из особняка Дио. И снова задача была переложена на плечи Фонда. Их специалисты с той самой ночи оккупировали здание, оно временно в моей собственности. Знаете, почему? Потому что особняк был собственностью Нии. Когда они только покупали его, а они именно покупали, а не просто пришли и заявили свои права на него силой, всем процессом занималась вампирша, потому что она за это шарила и вязала на себя работу с финансами. Дио-то похуй, он венец творения, черной работой не занимается. Таким образом, раз Агния Вознесенская осталась в этом мире одна, я, то все достается ей. Вся собственность предыдущей Агнии. И это четвертый пункт. В собственности той Агнии было многое. Квартиры в разных частях мира, машины, доли в бизнесах, акции. Я просто охуеваю. Просто охуеваю. Тут этим заниматься и разбираться в этом всем – уже работа на всю жизнь. Естественно, блядь, какая тут обыкновенная работа? Хотя чему удивляться, человек с ранних лет в этой жизни один, приходилось вертеться. Задач, тащемта, уже дохуя. Как меня на их хватит – не знаю. Уже в Токио мы сели в такси, которое должно было доставить нас по всем пунктам назначения. — Поедешь к себе? Не останешься у нас? — спрашивал Джотаро, явно не ожидавший такого моего решения. Удивился, но не сильно. Наверное, даже немного расстроился. Неужели хотел провести ночь со мной? Прилетели мы, к слову, поздно вечером. Сил ни у кого не было. — Да. Мне нужно привести себя в порядок, немного побыть наедине с собой, — честно ответила я. — Завтра с утра приду в гости, ждите. — Уверена, что это хорошая идея? Куджо мне не доверяет, потому что хорошо знает меня. Знает же, что я сейчас начну передумывать саму себя, впаду в истерику, затем начнется депрессия. Джотаро совершенно справедливо уверен в том, что лучше ему побыть со мной в этот тяжелый эпизод, иначе я натворю хуйни, как это уже было давным-давно. — Умоляю тебя, я практически сразу же грохнусь спать, а там уже и утро. — Я тоже тогда приду в гости завтра с утра, — Какеин улыбался. — Нужно поздравить Холи-сан с выздоровлением. — Хорошо, тогда ждем вас завтра, — заключил Джозеф. Первым на очереди был мой дом. Когда я вышла из машины, Джотаро посмотрел мне вслед особенным взглядом. Просящим не делать ничего, о чем я потом буду жалеть. Я пожелала ребятам спокойной ночи, мы расстались. Я переживала, что квартира в связи с моим долгим отсутствием зарастет грязью и пылью. Но нет, этого не произошло. Когда я побродила по комнатам, я обнаружила на кухонном столе записку от Фонда, в которой говорилось, что они иногда приходили сюда и наводили уборку, личные вещи не трогали. Что же, спасибо им за заботу. Горевать из-за бесплатного чужого труда буду позже. Тишина и пустота. Вот что поджидало меня в этих стенах. Я тут совершенно одна. Никто меня не встретил, не обрадовался моему возвращению. Почему-то так тяжело на душе от этого противного чувства брошенности. Наконец-то душ в своих стенах, со своими многочисленными банками, где все пахнет по-разному, но вкусно. Наконец-то укладка своим феном. Наконец-то удобная ночная сорочка. Своя кровать, свое пастельное белье. Я даже нигде свет не включила, просто прошла в комнату и упала на кровать, спряталась под одеялом. Снова тишина. Никакого фонового шума. Я наедине с собой, как и хотела. У себя дома. Где меня никто не ждал, и никто никогда не будет ждать, потому что я живу одна. У меня нет никакой семьи. Даже нет кошки. Теперь меня ничто не связывает с моими воспоминаниями, эта линия уничтожена. Я освобождена от всего в жизни, и в то же самое время на меня столько всего навалилось, что, боюсь, мне не вывезти все это в одиночку. Однако, принять кого-то, сблизиться с кем-то заново так страшно. И очень тяжело, возможно даже несправедливо тяжело. Утром следующего дня я зашла за Какеином, потом мы вдвоем пошли в гости к семейству Куджо. Посиделки выдались славными. Холи здорова и прекрасна, она очень счастлива, и вся светится от любви к своей семье. А еще она невероятно рада тому, что Джотаро стал чуть мягче и доступнее, постепенно пубертат отпускал единственного сына. Да, действительно, это путешествие выбило все дерьмо из Джотаро, теперь он не злой школьник, теперь он человек разумный. Свою маму обижать ни словом, ни делом точно не будет. И это замечательно. Я познакомилась с Сьюзи. Блядь, вот не понимаю! Ну не понимаю, ни умом, ни сердцем, как можно было ей изменить! Золотая женщина! Не знаю, почему, но она так вдохновила меня, вселила в меня жизнь. Сьюзи такая воодушевленная, такая светлая и добрая! Наивная, конечно, местами излишне беззаботная, однако! Светлая! Светлая, как весеннее солнце, как полевой цветок, как теплый ручеек, как проталинка на льду. Она очень любит свою семью, в особенности она любит Джозефа. И он тоже ее любит, не притворяется. Нихуя не понимаю. Вообще не понимаю, не могу понять, как так получилось. Они так похожи друг на друга, им так хорошо вдвоем, даже сейчас, по истечению стольких лет. Они совсем не устали друг от друга, смотрят влюбленными глазами, смеются, играются, воркуют. Молоды душой. Араки, ебаный твой рот! Кстати, успел состояться весьма и весьма интересный разговор. Я вызвалась помочь навести порядок на кухне, мужиков мы выгнали курить, а Холли отбыла, чтобы поговорить с кем-то по телефону. Пока я загружала все в посудомойку, Сьюзи убирала остатки еды в холодильник. — Ах, Агния, ты так похожа на Холи в молодости! Знаешь, Джозеф немного рассказывал о тебе, но по одним только рассказам я подумала, что ты точно понравишься моему дикому внуку. А сегодня, когда я впервые увидела тебя, у меня сомнений не осталось, что вы точно уже встречаетесь, — женщина улыбалась, в ее голубых не скрывалась легкая такая безобидная хитринка. Сказать, что я охуела, ничего не сказать. — Похожа на Холи?.. — неуверенно повторила я, захлопав ресницами. Я, кстати, при всем параде сегодня. Наконец-то покрашены волосы, сделаны брови, маникюр. Полноценный макияж! Это немного восстанавливало мое душевное равновесие. Давненько я уже не баловала себя подобным, думаю, заслужила. — Да. Хочу тебе сказать, что Холи была совершенно невыносимым подростком. Только ты ей не говори, а то дуться будет, — Сьюзи тихо хихикнула. — Она росла в другое время, но ты знаешь, что в любые времена будут нонконформистские объединения. Где-то лет с четырнадцати контролировать ее стало просто невозможно, она постоянно красила волосы, неприлично одевалась, связывалась с какими-то сомнительными компаниями и слушала странную музыку, затем еще и начала выпивать. Ох, сколько нервов она нам вытрепала, ты бы знала! Охуеть. Холи? Серьезно? Красила волосы и якшалась с сомнительными компаниями? Нонконформизм и Холи Джостар? Я в шоке. У меня даже рот открылся. Тяжелый подросток? Она? Да она же божий одуванчик! Поверить не могу! — В середине пятидесятых началось зарождение рок-культуры, Холи влилась в нее сразу же. Помню, словно это было вчера, когда она вышла из своей комнаты с черными волосами, непонятной прической и темным готическим макияжем, а та одежда…ой, ну ты не подумай, я это не к тому, что ты некрасиво выглядишь. Наоборот! Смотрю на тебя и вижу мою маленькую Холи, капризную и злую, всегда недовольную. Но вдохновленную! Заинтересованную в жизни, в каком-то своем увлечении! Конечно, я, как человек старой культуры, не могла разделить ее интересы полноценно, но старалась не препятствовать, быть поддержкой и опорой. Ребенок должен пройти через это сам, такие периоды бывают у каждого в жизни. Тем более тяжелое послевоенное время. — С ума сойти, я бы в жизни не подумала, что мисс Холи могла быть такой, — я даже заулыбалась, как дурочка. Вот так сюрприз! — Да! И не подумаешь, что нынешняя Холи может быть такой прелестью. Но она всегда такой была! Шипы – это защита от всяких мерзавцев, а не уродство. Поэтому ты мне так нравишься, Агния, я уверена, что в душе ты тоже очень мягкая и ласковая, отзывчивая. — Спасибо, мисс Сьюзи, вы меня смутили, конечно, — теперь я еще и покраснела! — Вот так история… — Ничего, милая, — женщина взяла меня за руки и слабо посжимала их. — Ваша с Джотаро пара очень похожа на Холи и Садао. Если честно, я не представляла, как эти двое сойдутся в свое время. Холи тогда была неугомонна, требовательна, ее характер был таким тяжелым и крепким, она шла напролом, как таран. А Садао хоть и обладал внутренним стержнем уже тогда, но показался мне каким-то слишком безучастным и равнодушным, мне виделось, что Холи переедет его, как поезд, и даже не заметит. А как-то вот все-таки сложилось. Садао всегда был спокойным человеком, немногословным, я по началу приняла это за слабость характера. Подумала, что Холи полностью подавила его своей энергией. Однако, как же я ошибалась! И это хорошо. Садао просто был слишком хорошо воспитан, ну, японцы почти все такие. Воспитанные в строгости и лишениях, они не показывают себя. На самом же деле он был стеной, неприступной крепостью, где Холи никто никогда не достанет. И она его тоже никогда не достанет, не доведет до белого каления, потому что этот камень нерушим. Слушайте, а действительно похоже! Правда, я-то Джотаро могу задницу поджечь в любой момент просто так, ради веселья. Но правда похоже! Вот так нихуя себе! Какие подробности, какое открытие! Мы на самом деле связаны красной нитью. Мне кажется, даже без стороннего вмешательства Нии Джотаро рано или поздно заинтересовался бы мной в романтическом плане. Ведь сдружились мы без влияния идиотского стенда. И сдружились плотно, даже спали на одной кровати. Вот и думайте. — Мисс Сьюзи, а я как раз хотела спросить, да мне так неудобно и, знаете, стыдно, неловко, — я посмотрела в сторону выхода, чтобы убедиться, что никто не идет на кухню. И стала говорить тише. — А где Садао? Почему я больше года его не видела? И он не приехал к мисс Холи, не навестил ее ни разу. Сьюзи едва заметно вздохнула. — Они в разводе. Пока вас не было, он звонил сюда. Я ответила вместо Холи, та была не в состоянии, сама понимаешь. Но она уже в курсе, позвонила еще вчера днем. Если честно, пока это для меня главная загадка, как так могло получиться. — Боже, неужели правда… — я даже закрыла часть лица ладонями от удивления и страха. — А он назвал причину? — Конечно, он же хорошо воспитан. Мы с ним долго разговаривали. Он, понимаешь, серьезный музыкант, не любитель. И на этом поприще у него блестяще получается. Это даже не карьера, это целый жизненный путь, в котором нет места семье и любви. Я предупреждала дочь об этом, но она настояла на своем. Помню, как Холи убеждала меня, что все изменится, что Садао осядет вместе с ней, станет семьянином. И он пытался, но ничего не вышло. Он даже в жизни Джотаро провел совсем немного времени, Холи воспитывает сына одна с его двух лет. Садао не гуляет, не подумай. Он занят своим музыкальным восхождением, очень много работает и ездит в разные города, страны, пишет музыку. Ты тоже музыкой занимаешься, да? Ты должна понимать, что это такое. Многие года они пытались сохранить свой брак, но теперь, наконец, оба признали, что дело проиграно. — Кошмар какой. А как же, ну…только не смейтесь надо мной, но как же чувства? Я могу представить, как тяжело мисс Холи, она же наверняка очень любит его. А теперь они все-таки решили разойтись. — Ну, чувства всегда ставят на последнее место. Холи разбита. Сейчас ее единственная отрада – вы, ее семья. Она готова жить ради Джотаро, лишь бы у него все было и было хорошо. Дочь очень беспокоилась, что вы одно время не ладили, а теперь видит, что у Джоджо наконец появились друзья и любовь. Так что это, поверьте, очень успокаивает ее сердце. А Садао…она переживет. Час от часу не легче. Развод. Джотаро, интересно, в курсе? — А Джотаро знает? — спросила я. — Пока нет. Не говори сама, пусть Холи скажет. — Наверняка он взбесится. Он так не любит своего отца, — я покачала головой. — Потом он поймет. Повзрослеет и поймет. Не переживай так, это проблемы и ошибки взрослых. Вы лучше занимайтесь своими жизнями, друг другом, — миссис Джостар снова ободрительно заулыбалась. — А как же этот дом? — Садао сказал, что оставляет его им. И будет присылать деньги, как и делал до этого всегда. Не пропадут, не беспокойся. Если у вас с Джотаро все серьезно, то смотри и запоминай, как делать не стоит. Если амбиции настолько разные, планы настолько полярные, то лучше бы, конечно, изначально зарубить все на корню. Дальше лучше не будет, только падать больнее. Я, вот, сразу знала, когда выходила за Джозефа, что вместе с ним пойду и в огонь, и в воду, потому что своих амбиций у меня не было. И, как видишь, мы все еще вместе. Слова-то правдивые, истина тоже правильная. Вот только Сьюзи еще не знает, что ее муж – изменщик. Но она права, я даже спорить не стану, все истинно верно. Нельзя строить серьезные отношения, если у вас совершенно разные планы на жизнь, разные амбиции, разные ценности и потребности. Это не приведет ни к чему хорошему. Остаток дня прошел спокойно. Да и в целом все дальше проходило спокойно. Мы с Джотаро и Какеином встречались пару раз, выпивали, шлялись, болтали о всяком. Но, знаете, присутствовало у нас что-то этакое. Какая-то зажимка, какое-то совершенно неприятное неловкое натяжение. Мне показалось, что это просто шок. Мы еще не отошли от пережитого стресса, поэтому и не можем полноценно воспринимать происходящее. Слишком уж впечатлительные. Хотя бы настроение у всех хорошее, в депрессию никто не впал. Скоро предстояло вновь отправиться в школу и учить уроки, шкила быстро войдет обратно в колею, в отличие от меня. Никакой трудотерапии в моей жизни не осталось, с работы же уволили, а новую искать лень, да и не то чтобы надо. Мы проводили Джозефа и Сьюзи на самолет, пара улетела в Америку, оставив нас, блудных детей, самих по себе. Джотаро узнал о разводе родителей от матери. Тяжелый эпизод был перенесен, на удивление, спокойно. Куджо выдал «наконец-то» и поставил точку в этой истории. Ну, он много лет рос без отца, наверное, ситуация ничуть не удивила его, к этому все и шло. Уж не знаю, позволит ли балбес своей матери искать новые отношения, захочет ли вообще Холи этим заниматься, светит ли ей хоть что-нибудь в японской среде. Уж не поймите меня неправильно, но если вы не японец, то в Японии вы всегда будете гостем, даже если проживете тут десятки лет. Всегда будете «тупым гайджином», как бы прекрасно вы ни владели японским языком. Мне одно непонятно, если проблемы в отношениях были настолько давно, для чего Холи решила остаться в Японии? Особенно, когда выяснилось, что сверстники не принимают Джотаро и травят его за хуйню. Реально за хуйню. За рост, за цвет кожи, глаз, за комплекцию тела. Потому что Джотаро, блядь, наполовину европеец. Он не может быть мелким тощим азиатом априори. Зная, что твое дитя чморят и щемят за такое, а тебя не держит тут брак, нахрена оставаться и продолжать эти мучения? Я не обвиняю, я просто не понимаю. Только вдумайтесь, весь конфликт персонажа Джотаро Куджо, вся его жизненная проблема, его арка существуют исключительно из-за того, что он не полноценный японец. Если бы Холи уехала вместе с ним в Европу или Америку, то Джотаро бы вообще никаких проблем не имел, совсем. Он бы вырос в среде таких же верзил, как и он, пользовался бы популярностью всегда, и никто бы его не травил. Я хуею. Не понимаю. Наши отношения временно поставлены на короткую паузу. Напоминаю, что с момента битвы с Дио мы и за руки не разу не подержались, настолько нам обоим не до этого. Это совершенно нормально, в мире взрослых людей такое происходит часто. Просто мозг из-за стресса и тревоги отодвигает все ненужное, тем более если есть дело, которое решить необходимо вот прям срочно. Сейчас, когда медленно и верно все устаканивается, я начинаю ощущать потребность в Джотаро. Снова. И просыпается она во мне стремительно. Снова хочу побыть в его объятиях, поцеловать, потрогать, поговорить по душам. Поэтому и напросилась в гости. Я там уже давно желанный гость, Куджо просил никогда не спрашивать разрешения и просто приходить, если хочется. Кстати, в обратную сторону это не работает, к себе я никого просто так не пускаю, надо договариваться заранее. У меня частенько не бывает настроения на гостей, нужно готовиться заранее, планировать. Ребята уже привыкли. Холи дома не оказалось, она на работе. Я разулась и повесила свою тонкую черную кожанку на крючок в прихожей, затем начала искать Джотаро. Он нашелся в своей комнате. Что-то читал, лежа на футоне. Когда я вошла – отвлекся, поднялся и взял за руку, приглашая тем самым к себе полноценно. Кстати, только в брюках и майке, даже без фуражки и плаща, значит еще никуда не ходил. — Привет, — поздоровалась я и потянулась за поцелуем. Кто-то должен проявить инициативу, я обозначила свою готовность к любви в любом ее проявлении. Молодой человек сразу обнял меня и поцеловал в губы, я с удовольствием ответила, положив ладони на его плечи. Одного поцелуя нам оказалось мало, мы продолжили эту тягучую нежную ласку. Соскучилась я по Джотаро. Мы как-то все видимся как будто мимолетом, несмотря на то что встречаемся-то целенаправленно. Мысли все не о том, не о нем. — Привет, — приглушенно ответил Куджо, оставив мои уста. Он смотрит мне в глаза, гладит ладонью по щеке, все еще не отпуская от себя. Как хорошо и тепло, уютно. — Как ты? — Не в потоке. До сих пор. Но очень заскучала по тебе. Как у тебя дела? Все хорошо? — я тоже говорила тише обычного, нет нужды в громких звуках, они будут отвлекать. — Все нормально. Мы присели за низкий столик, на нем стояла бутылка с апельсиновым соком, я без задней мысли отпила немного. Если честно, чувствую тут себя, как дома, как будто в своих стенах, которые всегда были моими. Разумеется, это неправильно. Джотаро и его мама стали для меня родными. Иногда вспоминаю, как у нас все начиналось, и не верю, что это была моя история. Не могло все быть настолько плохо у нас. Я осмотрела комнату балбеса, тут ничего не изменилось, только на рабочем столе учебники и какие-то листы, тетради, конспекты. Ого, как интересно. — Наверстываешь упущенное? — поинтересовалась я, кивнув в сторону стола. — Да. С понедельника решили снова на занятия ходить. — Это правильно. У вас этот год предпоследний, да? — Ага. — Гружу, наверное. Но все-таки, ты уже подумал, что будешь делать дальше? — я спросила это осторожно, мне не хотелось бы портить Джотаро настроение, хотя именно за такими разговорами я сюда и пришла. Мне важно понимать, чего он хочет, как планирует свою жизнь, ведь…я думаю, мы будем вместе. Подстраиваться придется именно мне, а у меня пока несколько вариантов развития событий. — Хуйня, — парень согнул ногу в колене, поставил на него локоть и зарылся пальцами руки в волосах. Красивый какой. Обожаю его. — Я думал попробовать поступить в университет во Флориде на кафедру океанологии. Не хочу больше оставаться в Японии, пока мы шатались по востоку, я понял, что не здесь мое место. — Здорово. В смысле, что ты понимаешь это. Сейчас прозвучит, конечно, не очень, но, — я смущенно заулыбалась, — я уже давно держала в голове, что тут тебе точно не место. Очень печально, что столько лет жизни ушло на терпение, но зато ты нашел здесь друга, круто же. Куджо усмехнулся и прикрыл ненадолго глаза. — А у тебя какие планы? Что собираешься делать дальше? Начинается. Улыбка пропала с моего лица, я тихо вздохнула и сначала поводила взглядом по пространству. Так и не найдя, за что зацепиться, я сдалась, придется смотреть на Джотаро. — Я не знаю. Я… — почему об этом так неловко говорить? Ей богу, я как дите малое, которое боится о своих чувствах говорить. Хотя взрослый человек, увлеченный отношениями с кем-то, об этом заговорил бы сразу же, в первую очередь, потому что это разумно. Блядь. Ну-ка взять себя в руки! Нечего тут стыдиться! Это нормально! — Боже, — как сложно уговорить себя выложить все начистоту. — Я хочу быть с тобой. Но у тебя своя жизнь, я понимаю, я не могу ограничивать тебя и…наверное, я…ну…в зависимости от твоего решения, в общем. Захочешь ли ты быть со мной, куда сам направишься…бля, что за вата в голове? Молодой человек легчайше притянул меня к себе, я невольно приземлилась мордой на его грудь, повиснув на четвереньках. Куджо надавил на мою спину, я поняла, что лучше лечь. И снова объятия, снова так тепло, безопасно. Мне очень хорошо и спокойно. — Ты переживаешь, что я передумаю? Дура ты такая, Агния, — меня слабо щипнули за бок, я только недовольно промычала. — Ну, мало ли что могло в тебе поменяться после этой всей хуйни. — Да ничего не поменялось, ты такая мнительная, пиздец. Откуда столько неуверенности в себе? Ты ворвалась в мою жизнь и перевернула все с ног на голову, а теперь делаешь вид, будто этого всего не было. Я хочу быть с тобой, но я не знаю, чего хочешь ты, как ты представляешь себе свое будущее, есть ли в нем я…вот о чем точно нужно беспокоиться, так это о твоих планах. — Джотаро, ты невыносим, — я усмехнулась и фыркнула в его грудь, все не отлипая от любимки. — Хорошо, раз ты так хочешь, то я скажу все прямо, как есть. — Давно пора. — Смотри, ты еще школьник, да. Ребенок. Тебе семнадцать лет, а мне двадцать один год. Я уже взрослая кобыла, которая должна была получить диплом об образовании, но по итогу у меня нихуя нет, кроме школьных девяти классов. У меня даже жилья своего постоянного нет, настоящего гражданства. Мои вопросы сейчас, это: а – найти где-то свое стабильное пристанище, б – разобраться с делами, которые оставила после себя Ния. Их очень много. У тебя, шкилы, только одно сейчас дело – экзамены сдать и поступить в университет. Вообще, понимаешь, не то, чем придется жить мне ближайшее время. Поэтому я не знаю, Джотаро, как мне быть. Я хочу подстроиться под тебя, под твое решение. Ты сказал, что хочешь поступать во Флориду, значит, если мы хотим быть вместе, я поеду вместе с тобой, потому что мне, тащемта, поебать, где быть. Меня нигде ничего не держит, зацепиться я могу только за тебя. — Значит, мы летим во Флориду через год, — утвердил Куджо. — А пока я занят школой, ты можешь решать свои проблемы. Тебе нужна моя помощь? — Нет. Ты давай лучше на учебе сосредоточься, чтобы по баллам все хорошо было, без эксцессов. Это твой квест. Мой квест – порешать свои дела, да. А там дальше…полетим во Флориду, получается. Почему именно Флорида? — Не знаю, мне нравится. А тебе нет? — Нравится. Уж американская культура мне точно ближе японской. Я, честно, переживала, что ты захочешь остаться здесь. — Так ты же все будущее знаешь, че переживала-то, — лапа Джотаро слабо-слабо потянула меня за волосы на загривке, вынудив тем самым поднять лицо и посмотреть на монстра. Издевается. Доволен, сука, как кот. Даже глаза вон как горят! — Так там непонятно было, где ты учился…но потомство твое, вроде как, японского языка уже не знало, так что логично предположить, что с Японией ты связи порвал. А хотя, какая теперь хуй разница, что там было в аниме…все уже не сбудется так, как написал автор, — я улыбнулась. — Потомство? Там настолько далеко история зашла? — Ой, не будем об этом. — Гадина Агния, — Джотаро тихо рассмеялся и упал назад, уволочив меня за собой. Даже настроение поднялось. Хорошо, когда какие-то вопросы решаются. А знаете что, я тоже всем довольна. Проблемы решаемы, тем более я с ними не одна, мне помогут знающие люди. Предписания Вознесенного Дио меня тоже мало волнуют, я не собираюсь выстраивать свою жизнь вокруг них. Это его дело, чего он там от меня хочет, я тоже дохуя чего хочу, и я этого заслуживаю. Все будет нормально, всему свое время. Я теперь несу ответственность за свою жизнь сама, в ней все сложится ровно так, как я постараюсь, как я буду пытаться сложить. Никто больше не даст мне пинка под зад и не выпнет в сюжет, не возьмет за руку и не проведет в следующую сюжетную арку. Мы с Джотаро предоставлены сами себе, нет ни одной причины не быть вместе. Я люблю его. Очень люблю. Я наконец-то могу чувствовать это, могу признаться себе самой в этом большом животворящем чувстве. Я счастлива. Мы стали жить вместе в доме семейства Куджо. Свои вещи из квартиры я перевезла обратно, поселилась в отдельной комнате. Это даже обжалованию не подлежало, мы с Джотаро такие люди, которым всегда нужно личное пространство, для нас сосуществование в одной комнате приравнивалось бы к пытке. Тем не менее, иногда мы спим вдвоем, по настроению. То я к нему приду, то он ко мне. Холи счастлива, что все так сложилось. Я помогаю ей по дому, когда у меня есть время и силы. Процесс развода несколько затянулся, но по итогу был завершен через три месяца, Садао так и не появился на пороге собственного дома. И даже не обнадежил. При мне он лишь единожды позвонил конкретно Джотаро, разговор между ними двумя состоялся очень короткий. Джотаро был не в восторге и не горел желанием беседовать с отцом, а Садао, как я поняла, прекрасно это понимал, поэтому не стал портить настроение сыну. Просто сказал, что таковы суровые условия реальной жизни, так случается, виноватых тут быть не может, взрослые – не всегда умные и последовательные. Вот так эта история и подвела черту. Грустнее всех, кажется, было мне, потому что всегда грустно, когда семья разваливается. Наша, впрочем, только начала свое существование. Джотаро ходит в школу, учится отлично. В нем очень сильно поубавилось протеста и гонора, с матерью он ведет себя примерно, хотя доставучим девкам все равно грубит, да и подраться с кем-нибудь не дурак. Но, кажется, его «период» прошел, теперь ему на многие вещи, которые волновали раньше, стало похуй. Они с Нориаки теперь лучшие друзьяшки, еще и учатся в одной школе, никто им не нужен из тупых сверстников. Я за них рада. Какеин часто приходит в гости, да и мы просто достаточно часто шляемся все вместе, шатаемся где-нибудь, рыжий уродец продолжает по возможности таскать нас на культурные мероприятия по типу выставок, кинопремьер, концертов, всякого прочего. О своих планах на будущее зеленый гуманоид пока помалкивает, но я догадываюсь, что он хочет уйти в Фонд полноценно. Об этом чуть позже. Польнарефф звонит нам каждый месяц. У него все хорошо, ищет себя в этой жизни, не пьянствует, в блуд не ударился, хотя хотелось. Я рада за него. Абдул тоже звонит, но реже, в основном он поддерживает связь с Джозефом. У Мухаммеда тоже все спокойно, содействует изучению Фондом сокровищ, что по-прежнему лежат в особняке. Пока идет процесс датирования и распределения по музеям всего мира. Джозеф и Сьюзи звонят постоянно, спрашивают, когда свадьба и не обижает ли меня Джотаро. Почему-то никому не интересно, не обижаю ли я его. А что же я? Чем вообще занимаюсь? Ну, я решаю дела. Фонд помог мне определиться с моим денежным состоянием, это дело потребовало привлечения множества сотрудников по всему миру, но по итогу нам удалось обработать всю денежную массу и перераспределить ее методом удобнее, современнее. Что касалось драгоценного эквивалента – я только приступила. Прошло уже полгода, а мне удалось побывать пока только в двух пунктах. Приходится часто и долго путешествовать, отсутствовать дома. Чему, кстати, Джотаро очень не рад, но он не говорит ничего, потому что понимает, что другого варианта нет. Его очень напрягает, когда я собираюсь улетать. Переживает, что не вернусь, что что-нибудь случится. Это у него уже на подкорке сознания вшито, травма детства из-за отца. По этой же причине, кстати, Куджо не терпит разговоров о музыкальной карьере, а я ведь вкидывала. Об этом тоже позже. В общем, денег дохуя. Очень много. Вы такого числа не знаете, я называть не буду. Об этих деньгах я рассказала Джотаро, он ни на что не претендует, но дал мне рекомендацию особо ими не светить. И я согласна, это правильное решение. Мне кажется, тут даже больше, чем ВВП нескольких стран третьего мира вместе взятых. Не знаю, где Ния столько нафармила, но мертвым грузом они повисли на мне, нужно думать, как их реализовывать. Джозеф активно содействует, предлагает инвестировать или вовсе начать свой бизнес, чтобы инфляция не сожрала. Не представляю, как инфляция сожрет такое огромное количество денег, но истина где-то рядом, так что с мыслью деда я согласна. Но чтобы этим заниматься – нужно соответствующее образование. Просто так вкладывать куда-то деньги глупо, надо иметь определенные хотя бы базовые знания в голове. Поэтому этот вопрос я пока отложила, попробую во Флориде найти образовательное учреждение, все равно нужно будет ждать, пока Джотаро закончит там учебу. Однако кое с чем я уже определилась. Хочешь-не-хочешь, а с заразой Дио мы связаны до конца жизни. И прецеденты существуют уже сейчас, гадкая часть населения планеты оправилась от смерти своего предводителя быстро. Пока какой-то серьезной тряски не началось, но все чувствуют, что через несколько лет пойдет моча по трубам. И я решила, что я вступлю в Фонд. Что вообще такое Фонд? От инвестиционного фонда там остались только название и возможность покупать акции. По факту, это уже давно полноценная организация по изучению сверхъестественного. Понятно, что с улицы туда штат не наберешь. В Фонде сосредоточены лучшие умы человечества, ученые, врачи, юристы, военные, представители мафиозных структур, торговцы, историки, краеведы, лингвисты, мне не хватит ума, чтобы перечислить всех. А вот кого там будет не хватать постоянно и кого точно даже по объявлению не пригласишь – стендюзеры. Они по всему миру скрываются, и совсем скоро начнут появляться новые, но прибиться им некуда. Фонд должен бороться и контролировать их популяцию, следить за их действиями, чтобы они не злоупотребляли своими силами, не пытались творить нечто, подобное творениям Дио. Но для этого нужны пользователи стенда в своем штате. Так вот я решила, что займусь этим. У нас уже целых шесть кандидатов. Грубо говоря, это все стардасты за исключением Джотаро. Он эту инициативу пока никак не прокомментировал, но даже если не захочет быть к этому причастным – никто не осудит. Я и Нориаки сказала, что пусть он пока учебой занимается, образование получает, а там дальше определимся уже, как быть. Для этого начинания у меня тоже знаний не слишком много, поэтому приходится часть из них перенимать уже сейчас, изучая структуру Фонда и его возможности, а часть придется добрать уже во Флориде. Мне страшно представлять, сколько всего придется учить и изучать. Но мне это интересно, я чувствую, что вхожу в свою колею. Как там дела у Нии? Без понятия, ни у кого нет возможности узнать, надеюсь, и не появится. Диск со стендом у меня, я надежно спрятала его, никто не сможет найти и добраться, даже Энрико. Совсем скоро нам с Джотаро предстоит отправиться во Флориду. С Какеином мы ненадолго расстанемся, он захотел остаться в Японии и закончить местный университет изобразительного искусства. Но это ни в коем случае не разрушает нашей связи. Мы все еще встретимся и не раз, это точно. Также в истории появятся новые герои, о которых пока никто, кроме меня, не знает. Расскажу ли я вам когда-нибудь о том, что будет дальше? Если посчитаю это интересным. Пока интересностей нам всем хватило. Этот жизненный эпизод научил меня многому. Украденной жизни уже не жалко, жалко в жалости по утраченному провести остаток новой. До новых встреч!