чудесные у вас кольца!

Roi - Videoclub

      Конец рабочего дня. Оказывается, не все так плохо, если слушать кровосток и идти под бит, делая вид, что понимаешь смысл звучащих слов.       Антон проходит в спальню, открывает сообщение Арсения. Оно пришло сразу же после их разговора, но, увидев «четыре вложения» парень решил повременить и насладиться работой фотографа по приходе домой, в спокойной обстановке.       Он стягивает с себя футболку, переодевается и нажимает на первое изображение. То мгновенно загружается, а Антон замирает, только бросив на него взгляд.       На фотографии Арсений в очках лежит на траве, прикрыв глаза, пока визажистка наносит ему тон. Съемка портретная, поэтому видно только голову и часть плеч. На лице чуть заметная ухмылка. Солнечные лучи нежно окутывают его приоткрытые губы, а ярко-зеленая трава слишком правильно смотрится с его персиковым пиджаком. Возможно, Антон только что увидел самый восхитительный кадр в его жизни, и он не стал бы этого отрицать. Можно только позавидовать фотографу – такой невероятный цветкорр делают лишь профессионалы. Парень пару минут рассматривает снимок, подмечая мелкие детали: расположение щетины, морщинки на шее и округлость носа. Следующие фотографии уже не заставляют замереть с невозможностью сделать вдох. Они тоже чудесны, но не цепляют так, как первая. Где-то Арсений так же лежит на траве, только уже в полный рост, разведя руки по бокам. Че-то мятный костюм не вяжется с травой. Где-то он стоит на фоне, опять же, зелени и смотрит в объектив одного из смартфонов, которые его снимают. Лицо слишком смешное. И на последней – в рубашке с объемным воротником держит длинную расческу возле лица, как бы создавая усы. Бля, и че с прической-то? Посмотрев на эту фотографию чуть дольше, Антон думает, что безумно голубые глаза отвлекают от так неудачно уложенных волос.       Он проводит за анализом хороших и не очень моментов на снимках около сорока минут, наливает себе кофе и идет творить. Достает из стола свой любимый скетчбук с дорогущей бумагой и думает начать с последней фотографии, потому что со стороны художника она самая простая: ракурс удачный (не нужно проводить построение и тысячу лет думать над тем, как бы повернуть голову), видна только половина лица, потому что вторая заслонена расческой, и черты ярко выражены.       Антон даже не подозревает, что его вдохновения хватит на целую ночь и все фотографии окажутся у него в скетчбуке за каких-то семь часов (с перерывами на кофе).       Наутро он думает, что будет странно прислать Арсению сразу все, поэтому следующие четыре дня кидает ему по одному скетчу. Их переписка состоит из:

Вы:

19:23

*одно вложение*

Арсений Попов: 19:29 Обворожительно! Мне нравится.

Вы:

22:48

*одно вложение*

Арсений Попов: 22:53 Бесподобно. Жду еще

Вы:

00:02

*одно вложение*

Арсений Попов: 00:04 Пленительно! Не терпится увидеть остальные.

Вы:

00:05

Так последний же остался.

Арсений Попов: 00:05 Ну ты не думай, что это мой последний заказ.

Вы:

09:01

*одно вложение*

Арсений Попов: 10:56 Ночью рисовал что ли? Блистательно.       Антон думает о том, что никогда в своей жизни не слышал такие слова в отношении своих работ. Да он и не уверен, что вообще когда-то их слышал. 21 век на дворе. Граф, что ли, какой?

Вы:

10:57

Это все, получается.

Арсений Попов: 10:57 Точно. Когда удобно встретиться?

Вы:

10:57

Могу хоть сейчас. У меня выходной.

Арсений Попов: 10:58 Понял. Тогда в семь, адрес кину позже. Что там со своим жалованьем решил? Жалованьем? Точно граф.

Вы:

10:59

Две тысячи хватит.

Арсений Попов: 10:59 Без проблем, кидай реквизиты.

***

      Пока Антон едет на метро к кафе «Забыли Сахар», он всей душой надеется, что основное блюдо там не суши. Иначе ему придется голодать весь вечер. Аллергия на рис ломает жизни.       Здание встречает его вывеской «кафе+кондитерская» и парень спокойно выдыхает. Он проникает внутрь и понимает, что пришел первым. Выбирает столик в правом дальнем углу и увлеченно рассматривает десерты. Цены, конечно, кусаются, но он надеется, что это оправданно.       Через пару минут в кафе забегает Арсений, ищет взглядом Антона и, обнаружив его в углу, кивает в сторону другого столика, безмолвно говоря: «Пошли сюда, вот ЗДЕСЬ реально нормальное место».       - Привет, - это все, на что хватает фантазии парня, когда он подходит к заказчику.       Арсений одет в облегающие черные джинсы с дырками и черную футболку с глубоким декольте, открывающим вид на ключицы. Шастун неосознанно замирает, рассматривая его как произведение искусства.       - Ну привет-привет, - отвечает мужчина и кладет на столик телефон, как бы отмечая, что тут занято, - чего застыл? Пошли заказ делать.       Взгляд Антона натыкается на голубые глаза, и он вздрагивает. Глаза напротив непонимающе хлопают длиннющими темными ресницами. Их хозяин обещает себе поговорить об этом позже.       Арсений заказывает себе капучино и макаруны с лимоном, а Антону – вишневый пирог и латте, оплачивает все самостоятельно, на возражения парня приговаривая «Не волнуйся, это не свидание, я пригласил, значит, я плачу», и старается не замечать его недовольство.       Они уже сидят за столиком, когда Антон вытаскивает из рюкзака четыре листочка и протягивает Арсению. Тот делает глоток кофе и с интересом разглядывает первый рисунок.       - Ого, - он медленно моргает и не отводит взгляда от скетча, - я прям залип. Круто.       Мужчина переводит взгляд на Антона и благодарно улыбается.       - Спасибо, я старался. Кстати, фотографии действительно крутые.       - Да уж это точно, Ира – мастерица своего дела.       Антон надкусывает свой пирог и закатывает глаза от удовольствия.       - Здесь, кстати, без сахара все. Ну, думаю, ты сразу понял по названию.       - Ого, а так и не скажешь.       Мужчина улыбается и с умилением смотрит на жующего Антона.       - Можно вопрос?       - Да.       - Зачем ты подбросил рисунок?       Шастун грустно поднимает глаза.       - Можно не отвечать?       - Нет.       - Так… обидеть или унизить я Вас…       - Тебя.       - Тебя не хотел. Ой, блять, ну ты понял. Ща подожди, - он делает глоток, - объективно, ты очень красивый. Я решил нарисовать. У тебя бывало такое, что хочется спонтанных поступков? Вот это был порыв. Я не могу это адекватно объяснить. Может я псих, я не знаю, - он виновато поджимает губы и опускает взгляд на пирог.       Арсений усмехается.       - И ты запомнил мое лицо? Или фотку нашел?       Ты настолько красивый, блять, что не запомнить не получилось.       - У меня память на лица хорошая. Тебя серьезно смутила только эта деталь моего рассказа?       - Пожалуй, да. Вторую часть мне все равно не понять. Я бы на твоем месте позвонил в квартиру и отдал сразу в руки, не прячась.       - Что-то на уверенном в себе.       Парни сидят еще несколько минут, разговаривая о мелочах. После рассказа Антона о работе доставщиком, мужчина просит его инстаграм. Безусловно, только для того, чтобы отметить на фотографии.       Домой Антон возвращается счастливый, потому что видит уведомление «@arseniyspopov подписался(ась) на вас», и следующее за ним: @arseniyspopov 22:22 А чего это фоток нет? Надо исправлять.

***

Боли нет места – Элли на маковом поле

      Шастун честно пытался выложить хоть какие-то фотографии в профиль, однако проходила пара часов, и он понимал: хуйня. Полная. Он не настолько красив. Его рисунки не настолько круты. Да и он весь какой-то несуразный. Поэтому посты удалялись спустя день и не возвращались больше никогда.       Он смотрит на новые фотографии Арсения, где в карусели его отсканированные скетчи, и невольно улыбается. Это он нарисовал. Это его работа. Но стоит только вспомнить, что этот заказ – последнее, что он рисовал за последнее время, становится паршиво. А прошло две недели уже. Ни вдохновения, ни, хотя бы, нужды.       Антон погружается в свою никчемность на балконе своей темной квартиры. Держит пальцами сигарету, смотрит в пол и размышляет. Вспоминает свое детство и мечтает вернуться туда. Плевать даже на глупых сверстников, которые постоянно смеялись над его ростом. Хочется снова почувствовать себя защищенным. Родной дом, теплые руки родителей, дружеские драки с Ильей и запах кота. Там, где-то далеко в воспоминаниях, тепло и безопасно. Парень вспоминает свой первый класс: они с родителями опаздывают на первое сентября и кое-как проталкиваются сквозь толпы детей к табличке «1 Б». А еще огромный букет гладиолусов, который раза в три больше Антона, постоянно щекочет лицо и пачкает соком стеблей белоснежную рубашку. Он помнит своих одноклассников. Никогда с ними не общался, но помнит. И унижения, и смешки. Когда был мелким, думал, что с ним так дружат и просто шутят. Но, повзрослев, осознал, что друзья, наверное, не придумывают мерзкие прозвища, не прыгают на спину со всей силы на спор и не избивают после уроков за школой. А может и хорошо, что он ничего не понимал? Не так больно было.       Он помнит первый отдых за границей с родителями. Парк аттракционов, море, какие-то музеи и смех на пару с братом. Много смеха. Папу тошнит на горках? Смешно. Мама брызгает водой в отца? Смешно. А если чучела животных, то обязательно в смешных позах. Казалось, что именно тогда маленький Антон понял, что такое счастье. Он помнит, как катался на плечах папы еще совсем малышом. Помнит, как тот подбрасывал его вверх и ловил, улыбаясь заливистому смеху сына, пока Илья бегал вокруг них и ждал своей очереди. Помнит мамино печенье, наспех приготовленное на завтрак, и ее духи, кажется, с ванилью.       - Раньше, Тош, в молодости моей, в моде ваниль была. Все девочки тогда ванилин с водой разводили и мазались: на шею, на руки, туда, куда только можно. А некоторые просто сыпали на лицо.       - Это уж точно! Как ни зайдешь в клуб какой-нибудь, всюду этот запах противный. Я с тех времен еще его ненавижу. Но маме твоей нравится, значит, и я не против, - заканчивал рассказ папа.       Парень верит, что у него были лучшие родители. Только вот не вернуть уже ничего. Ни аттракционы, ни ваниль, ни детство.       Вечное разноцветное лето кончилось еще два года назад. Взрослая жизнь-лиходейка с ноги выбила дверь, ведущую в комнату тревог и страхов Антона, и разворошила всех до единого. Так еще и родителей забрала, точнее оставила в Воронеже, тогда как парень учится уже в Петербурге. Справляйся, мол, со всем сам. И теперь мама не встречает его поцелуем в лоб из школы, папа не говорит: «Засекай время, сейчас рекорд поставим» и не разгоняется на машине под смех сына, Илья не строит смешные рожицы, когда видит грусть на лице Антона, кот не мурлычет в ногах, пока его хозяин мирно посапывает в подушку с черепашками ниндзя. Этого больше нет, и никогда не будет. На замену боли в разбитой от удара об асфальт коленке пришел непонятный спазм в груди. Хочется…       Нет, я обещал больше этого не делать.       Но так невыносимо. Антон приподнимает рукав футболки, оголяя правое плечо. Сжимает в руке сигарету и, стараясь не думать ни о чем, прислоняет огонек к коже. Болезненно дергается и вовремя вспоминает сосредоточиться на гадких эмоциях, прожигающих внутри дыру. Если и прожигать, то только руку окурком, а не вот это вот все. Парень чувствует резкое покалывание, а следом онемение маленького участка кожи. Боль приятным ручьем растекается по всему телу, позволяя на миг почувствовать умиротворенность, такую желанную в течение долгого времени. Шастун прикрывает глаза, замирает на пару минут и старается не дышать, разрешая себе погрузиться с головой в это спокойное состояние. Но как только сигарета потухла, все вернулось на свои места: тягучее чувство непонятно чего: то ли тоски, то ли безысходности со страхом. Появился только красноватый кружок на плече – будет шрам.       Антон достает еще одну сигарету и снова погружается в воспоминания.       Он мысленно перемещается в деревню в Воронежской области, где жила бабушка, и куда он почти каждое лето приезжал с родителями и Ильей. Там он впервые покатался на велосипеде соседского мальчика, пожалуй, единственного товарища его юности, попробовал розовый кисель (и сразу же выплюнул эту гадость, из-за чего затем получил легкий подзатыльник от бабушки и заливистый смех брата) и искупался в настоящей деревенской речке. Мутная вода, грязные деревянные ступени, заросшая тропинка – он все это видел, и ему казалось, что на свете нет ничего прекраснее.       А потом бабушка умерла, тропинка в ее дом заросла, и крыша обвалилась, вместе со стеной в спальне. Все разрушилось. Так же, как рушатся воспоминания о тех моментах. Антон чувствует, что постепенно все забывает. Медленно, но верно уходят в небытие лицо того самого мальчика-соседа, его велосипед, те деревянные ступени и даже, блять, планировка дома бабушки. Остается только самое яркое и ценное. Но не хочется отдавать ничего, потому что каждая частичка, даже самая маленькая, как раз и формирует то тепло в душе, то чувство безопасности, которых сейчас не хватает. И что же делать? Что делать, если забываешь свой смех из-за какой-то глупости, которую совершил папа? саднящую боль от укуса любимого кота? голос бабушки? звук включения старого компьютера?       Ничего уже не сделаешь.       На плече краснеет уже три пятнышка. Рекорд за последние два месяца. Антон промакивает влажные от слез щеки футболкой и идет в спальню. Не доходя до порога, он слышит вибрацию – кто-то звонит. Он хватает телефон и падает на кровать.       - Да?              - Привет. Ты как?       Парню остается только улыбаться родному голосу брата и думать, как он может каждый раз так вовремя звонить. Будто на ментальном уровне чувствует, что Антону не хватает этого братского «ты как». Невероятно.       - Сойдет, у тебя как дела?       - Да тоже. Я, короче, решил сначала к тебе заскочить, а потом в Воронеж. Билеты вот купил, так что через пару дней жди.       - Воооу, серьезно?       - Ага.       На лице Антона возникает широкая улыбка. Наконец-то они увидятся.       - А ты насколько?       - На неделю.       Немного, конечно, но кто он такой, чтобы жаловаться? Приедет – уже хорошо.       - Чем занимаешься?       Парни говорят чуть больше часа и продолжили бы разговаривать еще, если бы Антон не уснул прямо во время рассказа Ильи о том, как его друг нашел очередную девушку. Брат, конечно, поржал после того, как на вопрос: «Ты тут?» услышал мерное сопение, но будить не стал. Отключился и мысленно поцеловал в лоб.       Просыпается Шастун от дикого холода. Открывает глаза и устремляет взгляд в темноту. Он уснул, ничем не накрывшись. Если бы он был дома, мама сразу же укрыла бы его самым теплым одеялом в доме, только увидев, что он спит.       Мысль эта должна согревать, но почему-то становится только холоднее. Антон сворачивается калачиком и тихо всхлипывает, стараясь игнорировать мурашки. Тишина квартиры будто пытается успокоить, однако парень чувствует панику и такую тревогу, что, кажется, будто на месте, где должно быть сердце, уже давно ничего нет. Только пустота, обдуваемая ветром. Ему не хочется вставать, поэтому он приподнимает одной рукой покрывало кровати и ползет внутрь, чтобы согреться. Закрывает глаза и старается уснуть.       Сквозь дрему до него доносится звук вибрации. В поиске телефона Антон медленно ощупывает пространство около себя. Наткнувшись на него, берет и обжигает глаза ярким светом экрана. Уведомление из инстаграма: запрос на переписку. Он непонимающе смотрит на него и думает, что зря тянулся через всю кровать, потому что скорее всего один из тех, кто ищет «ярких и целеустремленных ребят в свою компанию». Он тыкает на иконку приложения и переходит в директ. «7 запросов».       Чего?       Антон невольно приподнимается на кровати, не скрывая интереса к сложившейся ситуации.       Нажимает на первый чат и всматривается в буквы:       «Привет, Антон, ты очень круто рисуешь и я точно хотела бы еще! Вообще хотела бы знать, каково это – работать с @arseniyspopov))?»       Следующее гласит, что:       «Добрый вечер, я видела твои фотки и ты мне очень понравился, а рисунки твои просто потрясающие. Надеюсь, у тебя все хорошо!!»       Потом идет:       «Ахренеть! ты так точно передал пропорции @arseniyspopov, это дорогого стоит. Я только за то чтобы вы продолжали работать!»       И тому подобное.       Шастун не понимает, что за кибератака на него обрушилась и при чем тут Арсений, поэтому заходит к Попову в профиль. У него вышел новый пост с той самой фотографией и Антоновским скетчем, который он подписал как: «Закрыл глаза, открыл – загорелый! Солнце? Нет, визажист!!! #яблокинадеревьямойдедвешает #иногдавместояблокконфеты #аиногдаскетчизкарусели #ктомненаращиваетногти       Заметили скетчи из прошлых постов? Понравились? Если хотите больше, пишите просьбы нарисовать еще @antonshastoon и закидывайте его приятными словами, а то вдруг ему плохо. А вам как, хорошо?»       Покажите мне человека, который не почувствовал бы смущенного восторга, увидев такое. Вот и Антон лежит и глупо улыбается, думая о том, что случилось приятное совпадение: ему правда плохо. Эти ощущения нужности и признания так сильно нужны сейчас.       Глаза Антона невольно наполняются слезами, которые из-за широкой улыбки стекают по раскрасневшимся щекам. Приятно?       Еще как.       Он собирается с мыслями и открывает чат с Арсением.

Вы:

03:01

Блин, спасибо, они так много всего хорошего написали. Аж настроение поднялось.

      Радостное возбуждение волной накрывает все тело и становится так… хорошо? Такое простое слово, но наиболее точно описывающее состояние Антона. Почувствовать, что ты нужен еще кому-то кроме родителей. Почувствовать, что твое творчество действительно кому-то нравится. Почувствовать, что кто-то хочет сделать тебе приятно. Дорогого стоит, честно говоря.       Парень засыпает с легкой улыбкой в обнимку с подушкой и не видит сообщение, которое отправитель через пару минут удаляет. @arseniyspopov 03:47 Поднялось? Значит, тебе плохо было? Я знал, что между нами духовная связь)). 03:48 Знаешь, я отдал бы тебе все свои теплые слова из комментариев, только чтобы ты фотографии свои не удалял, дурень. 03:48 Не за что)