Как понять, что любишь?

Лань Сичэнь отложил книгу и посмотрел на своего брата, который внешне выглядел как обычно. Но он ведь не стал бы прерывать уединение брата, ради пустяка. Конечно уединением это давно уже не было, но всё же, и правда, Лань Чжань не пришёл бы к брату, чтобы обсудить красоту облаков на небе. — Что-то с господином Вэйем, Ванцзи? — Спросил Синчэнь после приветственных поклонов. Братское чутьё и в этот раз не подвело, и Лань Чжань выдал: — Брат, всю ночь он был в бреду, у него слишком высокая температура. Не узнаёт.— Пусть Лань Чжань и говорил короткими фразами, Лань Сичэнь понимал его всегда с полуслова. — Искажение ци? — Нет. Ци я практически не ощущаю. — Он в теле Мо Сюаньюя. Оно не столь развито, как тело господина Вэя в прошлом. Вам следует лучше ухаживать за ним. — Брат. — Хорошо, я позову лучших целителей. — Брат.. — Не нужно больше слов. Иди к нему и отслеживай его состояние. —… Мгм. — Да, вам лучше пока ограничиться в некоторых вещах. Дай его телу отдохнуть. Ему надо набраться сил. Я попрошу принести целебные отвары, ему должно полегчать. Лань Ванцзи сделал быстрый поклон своему брату и направился в их общую комнату с Вэй Усянем. Они недавно только прибыли в Гусу, а у мужа появилась какая-то болячка. Да, такие вещи не редкость у обычных людей, но Вэй Ин заклинатель. Это может быть не обычная простуда, с которой Усянь справился бы за считанные секунды, а какая-то серьезная болезнь. Лань Ванцзи невольно вспомнил время, когда он спас Старейшину Илина, и тот несколько дней провёл в бреду. И те дни в пещере черепахи-змеи. От воспоминаний по телу пробежал холодок, а пальцы, скрытые рукавами, сжались кулак. Ногти до боли впились в кожу, оставляя кровавые следы. Красавец в белом зашёл в комнату, где спал другой прелестный мужчина, укутанный многочисленными одеялами и одеждой Лань Чжаня. Усянь соорудил себе кокон, и только лицо оставалось открытым, он тяжело дышал и сопел во сне, постоянно шмыгая носом. Всякий раз, как Лань Чжань смотрел на мужа, у него сжималось сердце. Хангуан-цзюнь и попросил помощи, лишь потому, что он просто не знал, что делать. И понял, что пока он паникует, он никак не сможет помочь любимому. — Вэй Ин, — Лань Ванцзи холодной рукой коснулся обжигающе горячего лба. Очень плохо. Такая температура слишком высокая, Усяню просто необходима помощь целителя, но, как назло, все, кто мог помочь, сейчас отсутствовали. Вэй Ин ведь не может вновь умереть, когда всё уже хорошо? Длинные аккуратные пальцы задели чёлку, и волосы упали на лицо. Когда это у Вэй Усяня были такие короткие пряди? Но сейчас это не главное, с этим можно разобраться и потом. Сейчас Второй Нефрит по капле вливал в дорогого мужа свою ци, и лицо того постепенно расслаблялось. Ванцзи заметил, что ци не стремится по каналам, а двигается как-то хаотично, будто бы каналы не были сформированы. Но всё же что-то получалось, Лань Чжань хоть как-то мог помочь. Пусть потребовалось больше ци, но он готов отдать всё, чтобы мужу стало легче. Вэй Ин открыл глаза и посмотрел расфокусированным взглядом в сторону великолепного мужчины в белых одеяниях ордена Гусу Лань. Эти одежды всегда ассоциировались у Вэй Усяня со смертью, но лишь из-за цвета. — Я умер, Ван… Ибо? — Выдавил он и тихо посмеялся, тут же отбрасывая мысль,— Ты приехал… Не стоило, ты тоже можешь заболеть, это будет очень плохо. Скоро ведь съём… Кхе-кхе-кхе! Лицо Хангуан-цзюня практически не изменилось, лишь брови чуть дёрнулись, и он почувствовал, будто бы выпил ложку уксуса. Что за Ван Ибо, которого Вэй Ин зовёт в бреду? Впервые Второй Нефрит про такого слышит. — Вэй Ин, — Мужчина наклонился к больному и обнял его. Он едва коснулся губами губ своего мужа, чувствуя жар, но отодвинулся, как только услышал стон. — Бо-ди, сказал же, не надо так делать. Что за глупый младший? Глупый диди…— Мужчина стукнул Лань Чжаня по макушке. — Даже если мы вместе, тебе не стоит болеть вместе со мной! Приготовь лучше что-нибудь вкусное! — Уже. Твоё любимое. — Лань Чжань со вздохом взял чашу, что стояла до этого на деревянном подносе возле кровати. Блюдо было недавно принесено и ещё не успело остыть. Значит, этот Ван Ибо кто-то из молодого поколения, раз Вэй Ин назвал его младшим братом. Из какого ордена? Из клана Ван? Лань Чжань действительно о таком не слышал. Ванцзи помог мужчине принять сидячее положение, но Усянь все ещё не вылезал из своего кокона. Он больше похож был на черепашку, что скрывалась в своём панцире. Эта черепашка широко улыбнулась, а затем открыла рот и издала протяжную «А», Лань Чжань без возмущений начал кормить больного любимой острой пищей, стараясь это делать очень аккуратно. — Будто бы домой вернулся. Спасибо, — Словно котик промурлыкал мужчина. — Аж слезы текут! Как вкусно! Туда сычуаньский перец добавил? Ха-ха! Чувствую, как язык онемел! — Не разговаривай, когда ешь. — Предупредил заклинатель в белом, с рассвета он провёл всё время на кухне, чтобы приготовить мужу любимое блюдо, добавляя туда лечебные травы. К сожалению попробовать еду он не мог из-за острого вкуса, так что надеялся, что не переборщил с перцем. Но, кажется, Вэй Ину понравилось. После того, как всё было съедено, больной мужчина просто плюхнулся обратно на кровать, скрыв лицо, когда переворачивался на живот. Теперь точно черепашка. —Погладь меня. Губ длинноволосого красавца из клана Лань коснулась лёгкая улыбка, которая постоянно была скрыта от чужих глаз. Но всё чаще и чаще Лань Чжань вот так вот легко улыбался, наблюдая за Вэй Ином. Он чувствовал себя счастливым, чувствовал тепло внутри, когда это весёлое яркое солнце было рядом. И всякий раз сердце больно сжималось, когда грустил Усянь. Иногда, выпив чуть больше алкоголя, чем обычно, Вэй Ин приходил к мужу в объятия. И тот, даже если до это был очень сильно занят, всегда безмолвно успокаивал рыдающего Вэй Ина, который вспомнил что-то из прошлого. Такая молчаливая поддержка на самом деле очень помогала намного больше всяких слов от кого-то другого. Сам Вэй Ин не мог терпеть чужих слёз, поэтому всячески веселил плачущего. Но самому Вэй Ину помогала больше молчаливая поддержка мужа, чем сотни успокаивающих и лживых слов, что всё будет хорошо. Усянь вспоминал каждый раз, что, даже если весь мир рухнет, даже если против него вновь ополчатся все кланы, Лань Чжань всегда молча прикроет спину и защитит от всех людей и пойдёт против всего мира. Да, некоторых близких из прошлого не вернуть, но муж, казалось, всё время будет рядом. — Хангуан-цзюнь! Едва не врезавшись в Лань Чжаня, двое из мелкоквартета остановились рядом с взрослым, когда тот вышел из комнаты. Лань Ванцзи посмотрел на приёмного сына, а затем на его друга и сделал лёгкий кивок головой. —Спит. — Шёпотом сказал он, и подростки тоже кивнули, понимая, что надо говорить тише. — Наставник Вэй… — Начал Лань Цзинъи. —… С ним будет всё в порядке? —Закончил Лань Юань. Пусть он и пытался быть похожим на Ванцзи, на своего приемного отца, но всё же в последнее время он был более эмоционален, как его приёмная «мама». — Цзинь Лин написал… —…что главу ордена Цзян тоже сразила неизвестная болезнь. — В нём совершенно нет и капли ци. Лань Чжань молча смотрел на детей, которые заканчивали фразы друг друга. — Целители ордена Цзян всё же кое-что сказали по этому поводу. Мне тоже пришло письмо. — Голос главы Лань был как всегда мягким. Лань Сичэнь тоже вышел. — Цзэу-цзюнь! —Дети тут же поклонились старшему. —Брат. —Я всё же не могу остаться в стороне, Ванцзи, —Лань Сичэнь чуть кивнул с лёгкой улыбкой. — Целители решили, что простуда это следствие какой-то другой болезни, а не причина исчезновения ци. Похоже, что тело господина Мо тут не виновато. Мне нужно отправиться в орден Цзян. Ванцзи, дядя будет в ордене, так что тебе не о чем волноваться. Я разузнаю, что произошло и вернусь. —Глава ордена Цзян… — Мне нужно быть рядом. —Просто ответил Цзэу-цзюнь, и Лань Чжань понимающе кивнул. В последнее время Цзян Чэн и Лань Сичэнь много переписываются, и Ванцзи заметил изменения. Брат вновь стал улыбаться после смерти Лянь Фан Цзуня. А теперь он вышел из уединения, чтобы отправиться в орден Юньмэн Цзян, хотя дальше города обычно не выходил. Все узнали ту печальную правду, что Лань Сичэнь был влюблен в когда-то в своего младшего названного брата. Тот понимал чувства и относился к ним, как и к самому Сичэню, с уважением, был благодарен, но не отвечал взаимностью. Были слухи, что Цзэу-цзюнь просто в какой-то момент был околдован чарами. Говорили, что оба главы ордена Не, бывший и нынешний, тоже питали чувства к этому мужчине, к Лянь Фан Цзуню, но это были лишь грязные слухи. Правду оба мертвеца точно уже не расскажут, а пытаться узнать что-то у Не Хуайсана — пустая трата времени, сил и нервов. Простившись с братом, Лань Чжань направился в библиотеку. Нужно изучить этот вопрос тщательно. Как оба мужчины могли потерять всю ци за ночь? Кто-нибудь ещё был сражён такой болезнью? Было прочитано множество книг. Вариантов того, что же произошло было огромное количество — от отравления ядом до проклятья. С каждой новой прочитанной книгой Лань Чжань всё больше мрачнел. Он так бы и сидел в библиотеке до ночи, но ему сообщили, что Старейшина Илина вышел и ищет его. Обнаружен Вэй Ин был у старой ивы, где обычно был привязан Яблочко. Вэй Усянь сидел под деревом и играл с кроликами, осёл мирно жевал траву неподалеку. Вид у мужчины был задумчивый, но как только он заметил Лань Ванцзи, то расплылся в нежной улыбке. — Привет. — Он сделал недолгую паузу, рассматривая мужчину перед собой, — Лань Чжань. ☆ﾟ.*･｡ﾟ — Он с самого утра с температурой? —Да, сейчас уже она не такая высокая, и он уже пришёл в себя и начал работать, — Цзинь Лину было неловко даже стоять рядом с Цзэу-цзюнем. С недавних пор дядя меньше грозился сломать ноги, и всё больше Цзинь Жулань замечал его с лёгкой улыбкой после того, как он прочел очередное письмо. Такие изменения естественно насторожили племянника, а слова Лань Сычжуя насчёт любви этих двух таких разных людей вообще напугали до полусмерти. Неужели все поголовно, кто его окружает — обрезанные рукава? Нет уж, дядя точно не может быть таким, как Вэй Усянь! — У вас с моим дядей, — Начал подросток, — Не случалось никаких ссор? — Смущённо закончил он. —Что? — Удивился Лань Сичэнь. Как он считал, у него с Цзян Чэном не было до этого никаких разногласий. Они понимали друг друга и имели схожие мысли, касательно некоторых вещей. А если Цзян Чэна что-то не устраивало, он ведь всегда об этом прямо говорил и не утаивал ничего. Если он был зол, всем сразу становилось понятно, — Нет, конечно. Он что-то говорил? Чем-то расстроен? — В том то и дело, что он совершенно спокоен. Он сидит в комнате и просто читает разные книги. — Мальчик переступил с ноги на ногу, — Я за него очень волнуюсь. — Тихо сказал он, и его щёки совсем немного покраснели, после чего подросток фыркнул и почесал нос. —Я с ним поговорю. — Кивнул мужчина и улыбнулся. Слова старшего значительно успокоили А-Лина, который ну очень сильно волновался за своего дядю. Он ведь единственный, кто остался из его родственников. Пусть Цзинь Лин и не показывали любовь привычным всем способом, но всё же он дорожил Цзян Чэном и считал его самым своим близким человеком. Глава ордена Цзян был в этом похож на своего племянника, который аналогично считал Цзинь Лина с самого его рождения самым важным человеком в своей жизни. Когда-то этот ребёнок помог встать вновь на ноги. Да, Цзинь Гуанъяо одаривал подарками, но Цзинь Лин всё равно оставался с тем, кто грозился сломать ему ноги. Даже когда Цзинь Жулань стал главой ордена, он всегда приходил к своему старшему дяде и просил совета. Тот тоже ведь в юном возрасте стал главой ордена, так что понимал племянника и по возможности всегда наставлял его. Про существование Вэй Усяня Цзинь Лин старался не вспоминать, но когда выходило так, что они вместе охотились, подросток вместе со своими друзьями внимал каждому слову наставника Вэя. И он всегда неожиданно для себя понимал, что ему весело со своим шишу. Также он видел, что Лань Юань очень любит ифу, поэтому не хотелось расстраивать Сычжуя перепалками с Вэй Усянем. Когда же Сичэнь прошел к комнате, то увидел главу ордена, что сидел над книгой, крутя меж пальцев кисть. — Ваньинь, я могу войти? — Спросил мужчина, постучав костяшками пальцев по приоткрытой двери. Цзян Чэн поднял голову и посмотрел на гостя. Сначала он долго осматривал пришедшего, но в конце концов кивнул и пригласил присесть, выпить чай. Цзэу-цзюнь заметил небольшую деталь, которая не сразу бросилась бы в глаза. Хоть волосы Цзян Чэна и были собраны в пучок и спрятаны под короной, их было значительно меньше, чем обычно, и корона держалась буквально ни на чём. Кажется, потрачено было многоженство усилий, чтобы зализать всё так, дабы пряди не выбивались. На голове было много украшений, которые отвлекали на себя всё внимание, поэтому, наверное, Лань Сичэню и не сказали о такой мелкой детали, как волосы. — Я могу воспользоваться вашей библиотекой? И мне желательно встретиться с шисюном Вэйем. Или с тем, кто знает запретные техники. — Сказал глава ордена Цзян, как только Цзэу-цзюнь присел, поприветствовав. — Зачем тебе это? — Удивился заклинатель в белом. — Неужели… — Меня прокляли. — Сказал он, и его запястья тут же коснулась чужая рука. Лань Хуань стал считывать пульс и проверять потоки ци внутри тела, но руку быстро выдернули. — Ничего серьезного. Отсутствие ци, температура, укорачивание волос. И я не могу использовать Цзыдянь… Так что я временно снял моё кольцо. Как я понял, это всё не смертельно. Возможно это временно, но я хочу быстрее со всем справиться. —Ванцзи сообщил, что господина Вэя тоже сразила подобная болезнь. — Он взволнованно смотрел на лицо сидящего напротив человека. Хотелось коснуться его ещё раз, погладить, но он от чего-то не решался, — Про волосы я не знаю, но сегодня господин Вэй тоже лишился всех духовных сил и слёг с высокой температурой. —Хм, вот оно как. — Цзян Ваньинь отложил подальше книги. — Но мне всё равно придётся с ним обговорить пару вопросов. — Он совсем немного помолчал. — Я ведь могу на Вас положиться? Вы мне поможете? —Конечно. — На лице главы ордена Лань была лёгкая улыбка. Сейчас он наблюдал за Цзян Чэном и умилялся. Такого серьёзного из себя строит. Прямолинейный Цзян Ваньинь, который отличался своей несдержанностью, теперь сидит за книгой и общается так официально. Учёный муж не иначе. — Ты всегда можешь на меня положиться. — После поцелуя пришедшегося на фаланги пальцев, Лань Хуань подсел ближе к Цзян Чэну и нормально поцеловал в губы. Неожиданно атакованный поцелуем мужчина на пару секунд завис, а затем оттолкнул от себя, вскочив изо стола. —Ты это… —Он казался поражённым, — Совсем глупый, да? Заболеть же можешь. Не хочу, чтобы это и с тобой случилось. Ещё бы одному главе заболеть. — Пояснил он своё необычное поведение. На лице его были странные противоречивые эмоции. Растерян был и Лань Хуань. И даже очень встревожен. Цзян Чэн до этого ни разу не отталкивал своего тайного любовника. И пусть отношения их продвигались не так быстро, но поцелуи ведь уже стали привычным делом. Чаще глава ордена Цзян первый завлекал в такие поцелуи. Использовал он их вместо слов «Спасибо», «Пожалуйста» и «Прости», например. На самом деле ему очень даже нравились все эти нежности: ленивые чмоки, объятия, поглаживания, лёгкие касания, держание за руки. Ему нравилось засыпать на коленях Сичэня, когда тот что-то увлеченно читал и комментировал прочитанное. Пусть и любовь и была скрыта от чужих глаз, наедине никто из пары не сдерживался в проявлениях своих чувств. Цзян Ваньинь был чем-то был похож на своих любимых собак, которые лезли лизаться, когда лицо хозяина оказывалось очень близко. Но, когда поблизости был кто-то посторонний, пёс-собственник рычал на всех, кто на него косо посмотрит. Мужчины какое-то время смотрели друг другу в глаза, а потом Сичэнь устало вздохнул и потянул Ваньиня на себя. В этот раз Цзян Чэн повиновался и без возражений лёг колени. По его волосам тут же провели рукой, убирая все эти ненужные вещи. Лань Хуань расплел пучок и запустил свои аккуратные тонкие пальцы в волосы, дабы сделать массаж кожи головы. Цзян Чэн долго лежал напряжённый, но скоро всё-таки сдался. Его достаточно быстро потянуло в сон, и он почувствовал себя котом. Кот… С его котиком ведь всё будет в порядке? Как уже было понятно, этот мужчина он не совсем Цзян Чэн. Вообще совсем не он. Это просто актёр, что играл главу ордена Цзян. Он сразу понял, что что-то не так. Но для начала решил всё изучить. Потом будет играть роль Цзян Чэна. А своё странное поведение спишет на болезнь. Ван Чжочэн ещё час назад и не думал, что у него есть какие-то отношения. Тем более с мужчиной. Но когда прочитал все письма… То конечно счёл их бредом. Ни за что он не поверит, что Цзян Ваньинь был хоть немного геем. И всё же поцелуи оказались неожиданностью. Они не были неприятны. Просто актёр и не понял, за что он их получает. А от представлений любви двух мужчин у актёра покраснели щёки, и он резко сел. — Кхм-кхм. Давай прогуляемся. Надо посмотреть, как проходят тренировки в моём ордене. — Конечно. Почему-то теперь оставаться наедине с Лань Сичэнем казалось чем-то неправильным. Будь рядом Цзинь Лин или кто другой, кто угодно, не станет ведь глава ордена Лань лезть к главе другого ордена на глазах у постороннего? Сейчас на лице Ван Чжочэна была лёгкая улыбка, пока он рассматривал свои, вернее Цзян Чэна, владения. Больше, чем он предполагал. —Дядя! — М? А-Лин. — Мужчина сделал строгое лицо, — Прохлаждаешься? У тебя ноги сломаны или что? Почему без дела? — Нет, дядя, я просто… — Он просто волновался за тебя. Не ругай его. — Закончил за Цзинь Лина Лань Хуань. Он видел, что подросток смущается. Он давно уже научился читать людей без слов. По языку тела, по взгляду, выражению лица. Фея, стоявшая рядом с Цзинь Лином, принюхивалась и неожиданно для всех зарычала. —Ты чего, Фея? Это ведь Цзэу-цзюнь. Не надо рычать на гостей. — Подросток оттянул свою собаку-оборотня, и та послушно отошла, с подозрением смотря на Ван Чжочэна.— Дядя, я хотел бы пойти сегодня на ночную охоту. Лань Юань пригласил. Вэнь Нина… —Иди. —… там точно не будет. Стой, что? — Разве должен глава ордера Цзинь спрашивать у другого главы разрешение на охоту? Подросток недоверчиво посмотрел на дядю, а затем на Лань Сичэня, ожидая хоть каких-то объяснений того, что его дядя всё ещё странно себя ведёт. Лань Хуань лишь покачал головой, говоря этим, что и сам ещё не разобрался в происходящем. Такой Цзян Чэн сильно пугал племянника, Цзинь Лин почувствовал странные эмоции. Он не хотел почему-то, чтобы дядя его так просто отпускал. Хотел, чтобы ещё час читал нотации про то, что с Вэнь Нином лучше не водиться, что Цзинь Лин, как глава оредна Цзинь, должен больше заботиться о своём ордене, а не о веселье с друзьями. Цзинь Лин хотел услышать от дяди: «Сломаю тебе ноги, если не вернёшься к рассвету!», но когда Цзинь Жулань уходил, то услышал лишь: «Удачной охоты, А-Лин» Это так сильно разозлило мальчика, что он стал раздражённо пинать камни, надеясь, что дядя отругает сейчас хоть за что-то, но в ответ лишь любопытный взгляд. Похоже актёр не понимал злости ребенка. У Ван Чжочэна было своё мнение насчёт воспитания Цзинь Лина. Оно ему казалось более правильным, современным. Он ведь не прожил все те годы, воспитывая этого сложного ребенка без родителей. Он думал, что подростку в таком возрасте нужно больше свободы. Нужно научиться быть самостоятельным и лишь за советом обращаться к старшему. Кто ж знал, что это так обидит Цзинь Лина, что тот со злости неожиданно ударит дядю в живот. Благо, что второй удар, перехватил Лань Хуань. — Молодой господин Цзинь. Сейчас Ваш дядя не в состоянии отвечать на такие удары. Он ослаблен и не может защититься. — Сичэнь с беспокойством посмотерел на Ван Чжочэна, лицо которого побелело, а с уголка рта скатилась капля крови. Кто ж знал, что удар подростка окажется настолько сильным? Если бы не Лань Сичэнь, глава ордена Цзян позорно бы свалился на землю и катался бы по ней, Криса от невыносимой боли. — Почему ты так спокоен? Почему не отругаешь меня? — В глазах ребенка были слезы. Как же так? Неужели теперь дядя оставит его? Дядя хочет создать вместе с Цзэу-цзюнем семью, в которой не будет места племяннику? Почему он перестал волноваться о Цзинь Лине? — Молодой господин Цзинь. — Сичэнь коснулся рукой чужого плеча, но его руку тут же оттолкнули, и юноша быстро убежал. Тогда Лань Хуань вновь обратил свой взгляд на Ван Чжочэну, мужчина выглядел ещё хуже. Нужно быстрее помочь больному. Главы орденов Цзян и Лань остановились возле пруда с лотосами. Там Чжочэн нашел место, где можно было прилечь, его (вернее Цзян Чэна) любовник сел рядом и коснулся живота. Сначала А-Чэн зашипел, но затем почувствовал приятное тепло, которое постепенно распространялось по всему телу и снимало боль. Сичэнь заметил, что ци, попадая в тело, текла не по духовным каналам, а будто бы растворялась, будто бы Цзян Чэн никогда и не был заклинателем. Это очень насторожило. Неужели проклятье уничтожило духовное ядро, пожертвованное главе ордена Цзян его шисюном? В прошлый раз, как слышал заклинатель в белом, Ваньинь чуть ли не с ума сошел, когда лишился ядра. Его размышление прервал Ван Чжочэн, который по хмурому лицу понял, что сейчас происходит в голове Лань Сичэня. — Будет трудно восстановить духовные каналы. Но всё же это возможно, так как ядро цело. — Хорошо. — Лань Сичэнь наклонился к лицу возлюбленного, и вновь его оттолкнули. — Цзэу-цзюнь, я долго изучал посланные мне письма. В них было много полезной информации. — Он сделал паузу, — Мне сообщили, что Вы любите мужчин. Но я и не думал, что я окажусь заменой другому. Мне поступали сообщения, что Вы всё ещё любите Лянь Фан Цзуня. Так почему Вы целуете меня? Не надо со мной играть.