Game over

За окном уже начинало светать, лучи весеннего солнышка пытались пробраться в комнату, однако плотные шторы мешали им это сделать, оставляя комнату в полутемноте. Бэкхён медленно приоткрыл веки, казавшиеся ему невероятно тяжелыми, и прислушался. Было тихо, очень тихо. Эта тишина угнетала. Но с другой стороны, это значило, что мамы все еще нет дома, а этот монстр, наконец, ушел. Сделав вдох, а затем медленный выдох, он попытался подняться с постели, чем вызвал поток нестерпимой боли, и был вынужден улечься обратно. Все тело ужасно болело, засосы и укусы, оставленным тем человеком прошлой ночью, казалось, стали еще ярче, отчего парню хотелось провалиться под землю со стыда, ну или на крайний случай, изуродовать свое тело так, чтобы не осталось ни одного проклятого следа. Лучше носить на себе уродливые шрамы, чем это. С этой мыслью Бён заставил себя подняться, теперь уже игнорируя ужасную жгучую боль. Устоять на ногах для него было непосильной задачей, голова раскалывалась, окружающий мир буквально расплывался перед глазами. Осторожно дойдя до стены, Бэкхён прислонился к ней, громко выдыхая от прошедшего по горячему телу холодка. Стало немного легче. Сделав еще один вздох, парень опустил свой взгляд на пол. Там по-прежнему были разбросаны его вещи, и лежало то полотенце. Он мысленно пообещал себе, что непременно сожжет его. Не просто выбросит или порежет, а именно сожжет. Не став зацикливаться на этой вещи, ему пришлось приложить немного усилий, чтобы поднять с пола свою одежду и наспех нацепить ее на себя. Он полностью игнорировал тот факт, что одна штанина была короче другой, а кофта была надета наизнанку. Это было не так важно сейчас. Парень не знал, когда его мама вернется, поэтому поставил себе цель добраться до ванной и привести себя в порядок, прежде чем его увидят в таком состоянии. Также опираясь на стену, Бэкхён вышел за пределы комнаты и направился в ванную, периодически дергаясь от неприятных покалываний в теле. *POV Бэкхён* Господи, как же все болит.. Лучше бы я умер, или был избит какими-нибудь хулиганами во дворе, но никак не это.. И зачем я только впустил его? Я же блять знал его всего день! Один ебаный день! Насколько нужно быть тупым и наивным, чтобы запускать в свой дом незнакомца? Мама была права, я еще слишком наивен, чтобы вести самостоятельную жизнь. Если так будет продолжаться, меня и изнасилуют, и ограбят, и убьют нахер. Я должен избегать этого человека, больше не должен контактировать с ним. Только как сказать маме, не имею понятия.. Она ведь будет считать его хорошим, потому что он помог ей. Видимо, сыграл роль добряка и втерся в доверие. Но я не могу знать ситуацию полностью, меня там и близко не было. Да и этого человека я не могу знать хорошо, вдруг он.. Так, стоп. Почему я сам перед собой оправдываю его? Я не знаю.. Но ведь и осудить не могу. Да, он поступил как типичный подонок и изнасиловал меня, но с другой стороны, он помог моей маме в трудной ситуации. Блять, я даже не знаю, что и думать! Должен ли я избегать его, или же попытаться понять его.. Я без понятия, совершенно. И вообще, зачем я думаю об этом? Мысли об этом человеке не улучшат мое состояние.. Я и так себя ненавижу, но, наверное, чуть меньше чем его. Господи, лучше бы в моей голове не было ни одной мысли, я был бы благодарен сам себе. С такими неприятными мыслями, я добрел до ванной, и буквально шарахнулся, как только подошел к зеркалу. Оно было небольшим, но верхнюю часть тела было видно прекрасно. На всем теле красовались засосы, которые были в некотором роде похожи на маленькие синяки, вся шея была в укусах, которые нещадно жгли даже от легкого прикосновения к ним, участь ключиц и плеч была такой же, засосы и парочка укусов. Губы были просто в ужасном состоянии, опухшие и искусанные так, будто это были не самые обычные губы, а какая-то неимоверно ценная добыча, на которую накинулись и пометили, мол, смотрите, это теперь принадлежит мне. Глазам, кажется, повезло больше всего, они всего лишь покраснели от слез и теперь ужасно болят, но эта боль была еще легкой, по сравнению с болью в теле, в этом блядском покусанном теле. Господи, как же это все отвратительно.. Хочется разбить это чертово зеркало, чтобы больше не видеть своего отражения, чтобы не видеть этого ужаса. Но даже если и разобью, исчезнут ли эти пометки? Нет, конечно, блять нет! Как говорится, от самого себя не убежишь. Поэтому, что бы я ни делал, придется жить с осознанием, что меня изнасиловали и пометили, будто я чья-то собственность. А может теперь так оно и есть? Усмехнувшись, я все же отошел от зеркала, чтобы лишний раз не забивать голову позорными мыслями. Лучше сделаю себе теплую ванну, мне сейчас это не помешает. *конец POV* Спустя 10 минут и несколько попыток не свалиться с ног, Бэкхён уже лежал в ванной и наслаждался теплом воды, чувствуя, как боль постепенно уходит. Теперь он хотя бы мог хоть немного двигать конечностями, «метки» тоже потихоньку переставали жечь и болеть, что очень радовало. Наконец-то эти адские муки закончатся, и останется лишь замазать тональником этот позор на ключицах и шее, остальное сойдет, наверное. Нет, не наверное, а точно. Ему даже не хотелось думать, что хотя бы одна из этих ебаных отметок останется на его теле, напоминая о том, что он уже не обладатель своего тела, что им воспользовался другой человек. В его больную голову даже приходила идея написать заявление на этого урода, однако кто знает, вдруг он из влиятельной семьи и его родители откупятся, да и, в конце концов, виноват был он сам, нечего было быть таким тупым и пускать домой кого попало. Как говорила одна мамина подруга: «Все в этой жизни можно пережить, и на всех своих ошибках можно научиться, чтобы больше не быть идиотом, который будет наступать на одни и те же грабли, зная, что ебанет». Немного посмеявшись, Бён прикрыл глаза и осторожно обнял самого себя. Он научится на своей ошибке. Он больше не подпустит к себе этого человека, и, возможно, других тоже. Но кто знает, как жизнь пойдет, быть может, он снова наступит на эти же самые грабли и его ебанет со всей силы, а может, он перестанет быть раздолбаем и хоть немного научится этой жизни и научится видеть людей насквозь, чтобы не лажать. Ему очень хотелось выбрать второй вариант, однако что-то внутри него подсказывало, что этого варианта ему не видать.