This girl loves that girl

Прошла неделя, и каждый день Юля бросала на Андрея ожидающие взгляды, когда никого не было рядом. Каждый раз охранник медленно качал головой и пожимал плечами. Юля все больше волновалась из-за своего плана. А вдруг авторы песен не станут им помогать? В конце концов, почему они должны помогать? Иван был их работодателем, и он уже дал им деньги. Не было никакой гарантии, что девушки заплатят, и, кроме того, действовать за спиной Ивана было опасно для них - он мог их уволить. Юле нечем было подкрепить свои слова, кроме силы своей мольбы. Репетиции с Иваном проходили тяжело. Напряжение между девушками и их руководителем росло, несмотря на то, что он позволял им работать над "Мальчиком Геем" столько, сколько они хотели. Он давил на них, чтобы они подготовились к первому выступлению, но девушки знали, что они еще не достигли того уровня, который им нужен для выступления. В прошлом они обе были живыми певицами и понимали, какая подготовка необходима для выхода на сцену. Мало того, они спорили из-за того, что Иван явно играл на их внешности как на сексуальных объектах. Дошло до того, что Иван дошел до конца своих отношений с обеими девушками, но особенно со вспыльчивой Юлей. "Знаете что, девочки, знаете что..." Иван плюнул в конце репетиции через неделю после приватного разговора с Юлей: "Я не могу с этим справиться. Мне нужен отпуск. Я беру пару дней отпуска, а значит, и ты тоже. Я советую тебе поехать домой к родителям, проветрить голову, подумать о том, как ты себя ведешь, а потом вернуться, готовая выполнять указания. А теперь убирайтесь с глаз моих долой". Иван схватил пальто и вышел за дверь под проливной дождь. "Наверное, надо позвонить родителям", - вздохнула Лена. "Отлично", - простонала Юля, закатывая глаза. "Мои родители сейчас не в восторге от меня. Мой репетитор прислал записку домой. Я бы пригласила тебя к себе, Лена, но я знаю, что ты, наверное, хочешь увидеть своих родителей, а мои слишком раздражены, чтобы согласиться". "Ничего страшного. Я бы пригласила тебя, но мы не сможем быть вместе так, как нам нравится, хотя ты нравишься моим родителям,но они не выносят... ну... лесбиянок, и они не знают, что мы вместе. Они бы взбесились". "Да. Ну, это всего лишь пара дней, верно? Мы справимся. Сначала я позвоню родителям. Думаю, Иван по ошибке оставил здесь свой мобильный. Давай воспользуемся им и заставим ЕГО за это заплатить". Вечером Юля сидела с отцом в гостиной. Мать была на кухне и готовила ужин для них обоих. Господин Волков читал газету и сидел в своем кресле. Юля нервно постукивала ногами по полу. Она знала, что ей теперь делать, и всегда чувствовала определенное взаимопонимание с отцом, но это не делало ее менее неуверенной. Она решила начать разговор с чего-нибудь банального. "Мы с Леной разучиваем новую песню в проекте, и у нас очень хорошо получается". "Твой репетитор поставил тебе плохие оценки в этой четверти", - фыркнул отец Юли, переворачивая страницу своей газеты. "Я знаю. Прости, папа, но у меня получается лучше. Лена иногда помогает мне с домашним заданием". "Это хорошо. Как тебе этот Иван?" "Ну, он, наверное, неплохой менеджер, но мы с ним часто ссоримся. По правде говоря, папа, он большой придурок. Но я не хочу уходить из проекта. Я люблю проект. Только не Ивана". "Ты ведь не позволяешь ему ничего спускать с рук, правда?" "Конечно, нет, папа". "Это моя девочка". Отец Юли прочистил горло и снова перевернул страницу. Он ни разу не взглянул на Юлю с тех пор, как она вернулась домой несколько часов назад. "Папа, я должна тебе кое-что сказать. Это очень важно". "Да?" Господин Волков потряс газетой, чтобы расправить складку. "Я... я влюбилась". Отец Юлии заглянул за край своей газеты и встретил взгляд Юлии двумя стальными глазами. "В девушку". На этот раз газета легла на колени мужчины, и он вздохнул. Это не был гневный или неодобрительный вздох. Он звучал устало. "Опять? Юля, я думал, ты больше не будешь этого делать". "Я ничего не могу с собой поделать, папа. Я такая, какая есть. Только так я могу любить". Отец Юли прервал зрительный контакт с Юлей. "Я знаю. Это было бы неважно, но все, что ты получаешь, это разбитое сердце, похоже. Девочка знает?" "Да". Это, кажется, удивило господина Волкова. "И? Она не возражает?" "Она любит меня в ответ, папа". Отец Юлии поднял брови, и слабая улыбка заиграла в уголках его рта. "Понятно. Это то, что она тебе сказала?" "Да". Юля продолжала ерзать. "Она говорит мне это все время. И она это серьезно". Отец Юлии кивнул. "Ну, я надеюсь, что у тебя все получится. У этой загадочной девушки есть имя?" Юля колебалась, не зная, стоит ли отвечать на этот вопрос. "Ну?" "Лена", - пролепетала Юля. Отец уставился на нее. "Да, та Лена, с которой я пою". "Я думал, Лена любит мальчиков". "Ну, ей нравятся, или нравились. Я не знаю. Я просто знаю, что она любит меня. Правда любит, папа". Господин Волкова покачал головой и вздохнул. "Что? Что не так? Я думала, тебе нравится Лена". "О, конечно, Лена милая девушка. Просто ее родители, без которых я мог бы обойтись. Надеюсь, они не догадываются обо всем этом". "Нет, не догадываются. Лена боится им рассказать". Юля вдруг испугалась. "Папа, ты же не скажешь им?". Отец Юли посмотрел на девочку как на сумасшедшую. ""Конечно, я сейчас позвоню господину Катину и скажу ему, что моя дочь выдала его дочь и встречается с ней. Потому что ты знаешь, что в этом мире нет ничего, что бы я предпочел сделать, чем навлечь на свою голову ненужные страдания и несчастья". Юля хихикнула, почувствовав облегчение. "Спасибо, пап". Отец Юли пожал плечами. "Что я могу сказать. Ты моя дочь. Проблемная, сумасшедшая маленькая дочь со склонностью к ошибкам, но все же моя". Он снова взял свою газету и погрузился в нее, давая понять, что разговор окончен. "Ужин готов!" позвала из кухни мама Юлии. Отец Юли сложил газету и со стоном поднялся со стула. "Давай, пора есть. Можешь рассказать матери, если тебе так хочется. Я ничего не скажу".