Звёзды в твоих глазах

Некоторые артисты не понимают, насколько ценны короткие моменты с фанатами. Крики, слёзы, истерический смех и руки везде, где только можно, но, хей, если бы не эти люди, ничего бы вообще не было. Все восемь лет они делали одно и то же. И сегодня всё шло как обычно: они вышли из своего туристического автобуса, сфотографировались с приветствующими их поклонниками, подписали вещи, обняли несколько человек, и наступило то, чего все так ждали. Эрен закатил глаза, Саша покачала головой, Конни пошёл дальше, а фанатки просто сошли с ума, когда Жан наугад выбрал одну из них и поцеловал в губы. Простой короткий поцелуй, чтобы привлечь больше поклонников. Прощаясь с толпой мечтательных глаз и раскрасневшихся щёк, он вдобавок подмигнул и послал воздушный поцелуй. — Ну и нарцисс, — пробормотал Эрен в лифте. — Когда-нибудь ты вляпаешься. — Они разве не несовершеннолетние? — неловко спросил Конни. — Им приятно, а для меня дополнительная популярность. — Чёрный пиар тоже пиар, да? — промямлила Саша. Её рот был набит печеньем или чем-то ещё, подаренным поклонниками. — Однажды ты что-нибудь подцепишь. — А ты отравишься, Саш. Они проводили большую часть времени в подобных перепалках, но знали, что сделают друг для друга всё что угодно. Они были не просто группой, а семьёй; за часы записей, путешествий и репетиций они могли либо полюбить, либо возненавидеть друг друга. Вечером у них был ещё один концерт, и оставалось мало времени на то, чтобы добраться до своих комнат, принять душ и поесть. Нужно было доехать в концертный зал пораньше, чтобы проверить микрофоны и звук. Но их менеджер, невысокий серьёзный мужчина по имени Леви, собрал их в раздевалке вместе с двумя суровыми телохранителями. Жан заметил неизвестного парня, стоящего к ним спиной и разговаривающего с Эрвином Смитом, их главным спонсором. Они были почти одинакового роста, что впечатляло. — Слушайте, дети… — Боже, нам почти по тридцать, — Эрен бросился на диван, перекатывая сигару между пальцами. — Я перестану называть вас детьми, когда вы начнёте вести себя по-взрослому. Йегер, сколько раз можно повторять, бросай курить. И если сначала его слова сильно пугали, то теперь уже нет. Леви выглядит отталкивающе и немного пугающе, но в глубине души он довольно мягкий и милый. Особенно рядом с их спонсором (по совместительству его мужем). — А ты прекрати тянуть в рот что попало. Такими темпами недалеко до пищевого отравления. — Не могу ничего обещать, — пожала плечами Саша с улыбкой на округлом лице. — И, Жан, ради всего святого, — Леви поднял руки, — опять подросток? Целуй взрослых тогда уж, тебе не двадцать. — Двадцать семь. — Ну почему нельзя вести себя, как Конни? — услышав своё имя, парень заулыбался и горделиво поднял подбородок, будто совершил что-то впечатляющее. Остальные участники группы фыркнули. — В любом случае, Жан, поскольку нам пришлось попрощаться с твоим бывшим телохранителем из-за непристойностей, мы назначили тебе нового. «Непристойности» — это слив интимных фотографий на популярные сайты в обмен на дополнительные деньги. Быть самым популярным в группе здорово, пока не столкнёшься с неподходящими людьми. — Кто же этот счастливчик? — Жан приподнял бровь, впервые по-настоящему заинтересованный с начала разговора. Леви поднял руку, похлопав высокого незнакомца по руке, чтобы тот повернулся. Скрещённые на груди руки Жана медленно опустились по бокам. «Господи, чёрт возьми, бо-о-оже мой, этот парень просто великолепен, что за херня?!» — Марко, ты, наверное, как и вся страна, знаешь, но это Жан. И, Жан, привыкай, теперь он будет твоей тенью. Глаза фаната. На мгновение Жан заметил уставившиеся на него глаза фаната, но Марко взял себя в руки и кивнул с самым профессиональным выражением лица. Чёрные волосы, зачёсанные назад, красивое лицо, покрытое веснушками, милейший круглый вздёрнутый носик, изящные пухлые губы и огромные завораживающие глаза цвета шоколада. Жан смотрел на него, почти разинув рот. — Прекращай, — прошептал Эрен, ударяя его по руке. — Очень приятно познакомиться, — Жан еле-еле заставил себя ухмыльнуться, как всегда делал при встрече с кем-то новым, ожидая увидеть румянец на щеках или смущённое выражение лица, но в ответ получил только очередной кивок. — Надеюсь, мы поладим и мои услуги оправдают ожидания, — боже, его голос такой бархатный и глубокий… — Я тоже. Леви сказал что-то, привлекая внимание Марко, и у Жана появилась возможность его осмотреть. Какой же он всё-таки великолепный и горячий. Широкие плечи, широкие руки, широкие бёдра, широкие, широкие, широкие… — Жанбо! — Саша щёлкнула пальцами у его уха, заставив вздрогнуть. — Нам нужно идти. Он кивнул, игнорируя её и смешки Конни, и направился к сцене. Марко шёл следом, разговаривая с двумя другими телохранителями. Жан по привычке встал перед микрофоном, а в голове у него были только веснушки, блестящие от геля тёмные волосы, пухлые губы и мышцы. — Горячий, да? — сказал Эрен так тихо, как только мог, подталкивая его локтем. — Он по всем пунктам подходит, — прошептал Жан в ответ. Его сердце бешено колотилось всего от одной встречи. — Не знаю, как переживу этот день, не отсосав у него. Эрен фыркнул, засмеялся, запрокинув голову назад, и вернулся на своё место у гитары: — Ты попал. «Ага. Вот именно».

***

Это была не нервозность. Это было приятное волнение от оглушительных криков и свиста толпы, от которого скручивало в животе и появлялось предвкушение того, что будет дальше. Сколько бы концертов они ни давали, к этому невозможно привыкнуть. Перед тем, как выйти на сцену, они дали друг другу пять — традиция, всё-таки. Жан посмотрел на свой тёмный макияж и длинные волосы в крошечном зеркале, предоставленном их визажистами, и теперь, когда голоса разогреты, а инструменты настроены, всё должно пройти идеально. Свет погас, и они вышли на свои места, широко улыбаясь. Секунды перед тем, как прозвучали первые ноты баса Конни, были лучшими — поклонники кричали их имена вместе с названием группы — «404», — уверяя, что они там, где и должны быть. Заиграл бас, раздались истерические крики. Казалось, что громче они стать не смогут, но Жан напел первые строчки их основного трека «Крылья Свободы». И боже, все бессонные ночи, тяжёлая работа, долгие туры окупились в один единственный момент. Чистый адреналин и счастье до глубины души. Чёрт, музыка была его жизнью. Он был так счастлив. Затем присоединились Эрен с Сашей, и когда на них полился тёплый и ослепляющий свет, Жан одарил поклонников своей привычной ухмылкой. Он не мог стоять на месте во время выступлений. Хватая микрофон, он всегда ходил по сцене и спускался к фанатам. И видеть, как они подпевают, улыбаются или плачут от счастья, было для него всем. Каждый из них голосил песни, одну за другой, наслаждаясь моментом. Конечно, иногда кто-то путался с текстом — или фальшивил, в случае Жана, — но это не имело значения, людям всё равно нравилось. После третьего трека они обычно останавливались, чтобы выпить воды, вытереть пот — для этого Жан всегда задирал рубашку, прекрасно понимая, что он делает с определённой частью аудитории, — и представить городу участников группы. — Мы так счастливы быть с вами этим вечером! Они не нуждаются в представлении, но я знаю, что вам это нравится! Итак, наша барабанщица, которая может есть сколько угодно, пожалуйста, продолжайте приносить ей еду, это делает её очень счастливой, Саша Блаус! Огни сцены сосредоточились на барабанной установке. Саша подняла барабанные палочки над головой и прокричала триумфальное «Да-а-а-а-а!», от которого у кого-то за звуковым управлением наверняка потекла кровь из ушей. — Кому нравятся хорошие мальчики? — многие из зала подняли руки. — Кто любит нашего прекрасного басиста? — руки поднялись выше, из-за чего парень сзади сцены рассмеялся. — Итак, наш милый, весёлый мальчик — Конни-и-и Спрингер! Даже если Конни был одним из самых тупых людей, которых Жан знал, у него была огромная фан-база. Большинство составляли девушки, называющие его своим ангелом. И сам Конни был в восторге от этого. — Поговорили о хороших мальчиках, а теперь… можно и о плохих? — девушки в зале завизжали. — Хотите секрет? Видите того гитариста? Он частенько уводит у меня девочек, только не говорите ему. — Фанаты рассмеялись, и кто-то прокричал «Эрен, я хочу от тебя детей!», отчего Жан на секунду растерялся. — Слева от меня наш гитарист — Эрен Йегер! Поверх криков толпы зазвучали мягкие аккорды, и, быстро облизнув губы, Эрен подошёл ближе к своему микрофону, напевая «And I will always love you», усмехаясь всё больше и больше, глядя на румянец Жана, который тот пытался скрыть смехом, стараясь не смотреть в сторону сцены, откуда его телохранитель, Марко, наблюдал за ними. «Бадум-тсс», — добавила Саша за его спиной, и Конни громко рассмеялся. — Всё, ладно, заткнитесь, — Жан повернулся к толпе, не обращая внимания на горящие щёки. — И последний, но не по значимости, наш горячий сердцеед, — сказал Эрен сзади, понизив голос. Саша начала играть на барабанах медленную и плавную музыку, будто для стриптиза, поэтому Жан решил подыграть. Он поставил микрофон, облизнул губы и приподнял бровь. — Посмотрите на него, он разбил столько сердец по всей стране, — Жан поднял рубашку до груди, прикусил губу, покачал торсом, и о боже, эти крики… — Вот он, парень с глазами и голосом дьявола, Жан Кирштейн! — Это 4-0-4! Началась следующая песня.

***

— Я буду валяться три дня подряд, не вставая, — пожаловалась Саша, лёжа на диване за кулисами. — Попей, успокойся, всё равно придётся идти на встречу с фанатами. — Я люблю их, очень люблю, но мне нужно прилечь, — Конни вытер пот со лба. — Дай им прийти в себя, Леви, — кажется, слова Эрвина успокоили менеджера. Он вздохнул и что-то пробормотал себе под нос. — Всё прошло просто потрясающе, — Жан выбросил вторую бутылку воды в мусорное ведро, мечтая о горячем душе, горячем чае и о горячем оргазме, к сожалению, в одиночку. Не хотелось думать о холодном, одиноком гостиничном номере. Во всяком случае, пока что. — Наконец-то покурил, — вернувшись с террасы, Эрен бросил в рот жвачку и распустил свои длинные тёмные волосы. — Вперёд, вас уже ждут, — хлопнул в ладоши Леви, поднимая их. — Сколько их на этот раз? — спросил Жан, идя в самом конце. — Не знаю, много, — Леви остановился, глядя прямо на него, — пожалуйста, прошу, веди себя прилично. — Понятия не имею, о чём ты. Я всегда веду себя прилично. Были слышны приглушённые крики и истерический смех. Обычно люди впадали в истерику при виде участников группы, поэтому главной задачей было заставить их поверить в то, что они такие же обычные люди. Обнимать их, благодарить и разговаривать. Конечно же, им дарили подарки: плюшевые игрушки, письма, рисунки, еду, иногда даже нижнее бельё или телефонные номера, от которых приходилось вежливо отказываться — даже если Жан был готов взять — ради репутации группы. А сегодня в толпе затесался странный парень. Он был очень высоким и широкоплечим, как шкаф, у него были голубые волосы и огромные чёрные глаза, смотревшие точно на Жана. Всё началось с долгого рукопожатия. Затем он несколько раз прикоснулся к плечам Жана, что тот решил проигнорировать. Затем рука парня легла ему на поясницу. И он не сдвинулся с места, когда Жан попытался его оттолкнуть. Жан неловко усмехнулся и оглядел комнату в поисках Марко. Тот стоял неподалёку и беспокойно смотрел в ответ. Жан широко раскрыл глаза и слегка кивнул в сторону жуткого парня, подавая своему телохранителю знаки. Через пару секунд Марко уже был рядом. — Сэр, пожалуйста, — его твёрдый голос и огромная рука на плече напугали бы любого, но этот извращенец был упрямым. — О, я вас беспокою? — спросил этот подонок у Жана, заставляя его изобразить фальшивую улыбку, чтобы случайно не высказать всё то, что было на уме. — Будет лучше, если вы сделаете пару шагов назад. — Ты подмигнул мне, когда был на сцене! Ты улыбался мне всего минуту назад, ты сейчас притворяешься, что ли?! — Сэр, пожалуйста, мне нужно, чтобы вы покинули помещение, — хватка Марко стала крепче, заставив мужчину сделать шаг назад. — Что за… Верните деньги! Это!.. Марко оставался невозмутимым, даже когда парень кричал прямо ему в лицо, и спокойно повёл его к выходу. Жан извинился перед остальными, решил отвлечься и послушать низкую девушку, которая, видимо, занималась пением и хотела послушать советы. Но до конца встречи его улыбки были не такими искренними, а ещё его не покидало чувство неловкости. После нескольких фотографий и обещаний подписаться в социальных сетях, поклонники наконец ушли, а Жан смог измученно вздохнуть и перестать улыбаться. — Ну и жуткий тип… — Конни потёр его спину, а Саша предложила несколько шоколадных конфет, от которых он с улыбкой отказался. — Повезло, что Марко был рядом, — Эрен ударил его по плечу, приподняв бровь. — Хватит уже. — По крайней мере, ты заулыбался. Обратная дорога в гостиницу прошла тихо и спокойно. Половина спала, другая половина листала хэштеги в социальных сетях, оставляя лайки и комментарии, чтобы порадовать поклонников. Как только они вышли из автобуса, их встретило ещё больше фанатов, и даже очень уставший, Жан остановился, чтобы поздороваться, обнять и поблагодарить их за страсть и преданность. Остальные участники группы отправились в ресторан, чтобы поесть, а он решил этого не делать — усталость взяла верх над голодом. Он не видел Марко до того, как вошёл в отель, а теперь тот ждал в вестибюле с руками за спиной. Жан слишком устал, чтобы возбуждаться, поэтому спокойно подошёл к нему. — Извини за этого урода. И спасибо. Марко посмотрел на него, качая головой: — Это моя работа. Жан зевнул и потянулся, входя в лифт: — Тогда ты отлично справляешься. На этом разговор закончился. Может, это было из-за того, что они едва знали друг друга, но Марко был очень неразговорчивым. Жан посмотрел на него сбоку. У него чуть слюнки не потекли от идеальной линии подбородка и широкой шеи над воротником чёрного костюма. «Ладно, не так уж я и устал». Естественно, Марко заметил его пристальный взгляд. — Ты как? Мне жаль, что ты застрял со мной, держу пари, тебе давно пора спать, — Жан старался говорить как обычно, но его сердце явно не слушалось. — Всё в порядке. Отдохну, когда доведу тебя до номера. — Какие мы серьёзные, — Жан поднял бровь, игриво улыбаясь. Марко кивнул, хмуро глядя на него: — От меня зависит твоя безопасность. — Как повезло, что мы с тобой наедине, — Жан понимал, как это прозвучало, и, судя по взгляду Марко, тот тоже понял. Понял, но просто вздохнул, отведя от Жана взгляд: — Не понимаю, о чём ты. Они вышли из лифта, Марко вошёл в номер Жана и проверил каждый угол. Вернувшись, он протянул ему ключ-карточку: — Я в соседнем номере. Если что-то нужно, просто позови. — Разумеется. Не хочешь остаться? Выпьем что-нибудь вместе. — Попытка не пытка. Не мог же он просто позволить этому красавчику уйти. — Спокойной ночи, Жан, — Марко поднял брови, безмолвно призывая его вести себя культурно. — Ага, спокойной, — он пожал плечами. Марко закрыл дверь, и Жан сокрушённо вздохнул в одинокой, тихой и холодной комнате. «Хех, прямо как моё сердце».

***

Чуть не заснув в ванной, сонный, немного промокший и очень уставший Жан с трудом доплёлся до кровати. Он зевнул так широко, что в уголках глаз выступили крошечные слезинки. Концертные дни всегда слишком длинные и напряжённые, его тело почти отключалось. Но что-то резко дёрнуло его в сторону, он ударился спиной о стену и громко вскрикнул. — Снова привет, — Жан резко открыл глаза, на смену сонливости пришла паника. — Ты, как, что за… — Теперь мы одни, и шоу устраивать необязательно. Он понятия не имел, как этот урод попал в его спальню, но руки тянулись к нему всё ближе и ближе. Марко. Он был прямо за стеной, к которой прислонился Жан. Он поднял ногу и ударил по ней так сильно, как только мог, закричав: — Что ты здесь делаешь?! Марко! Мар!.. — Тс-с-с, — холодные руки закрыли ему рот, но Жан продолжал вырываться, уставившись на этого сумасшедшего. «Черт, чёрт, он слишком близко, Марко, где ты?» После негромкого звука дверь слева распахнулась. Через мгновение этот парень уже был прижат к полу лицом вниз. Марко давил коленом ему на спину, одной рукой придерживая запястья, а другой — голову. — Жан, ты в порядке? — мягко спросил он, несмотря на обстановку. — Да, не в первый раз такое происходит… Чёрт, просто… — Позвони охране, попроси кого-нибудь вывести его из здания и доставить в полицейский участок. — Какого чёрт-а-а-а!.. — Заткнись, — прорычал Марко сквозь стиснутые зубы. «Вот это вид…» Жан потянулся к телефону, заодно любуясь каждым мускулом Марко. Он был в чёрных боксерах и белой майке. На его оливковой коже, на этих мышцах было так много веснушек… Охрана прибыла на удивление быстро. Марко стоял рядом, пока они просили Жана описать произошедшее, предлагая ему написать официальное заявление. Уведя нарушителя спокойствия за дверь, они пожелали спокойной ночи и ушли. Марко обернулся. Теперь геля для волос не было, поэтому шелковистые чёрные волосы обрамляли его встревоженное лицо, и, чёрт, так он выглядел в сто раз красивее. — Уверен, что всё в порядке? — Да, — Жан скрестил руки на груди, прислонившись к дверному косяку, и ухмыльнулся. — Мой герой подоспел как раз вовремя. Внезапно серьёзный взгляд Марко потеплел и скользнул сначала на губы Жана, затем на его обнажённую грудь. Он сглотнул, отчего дёрнулся кадык, и коротко выдохнул. — Спокойной ночи, — пробормотал Марко, повернулся и поспешил в свою комнату. Широко улыбаясь, Жан закрыл дверь: — Попался.