Огонь по готовности

Рита медленно ковыряла вилочкой в тарелке, лишь раз в несколько минут кладя в рот кукурузинки, что тщательно отделяла от прочей еды. Тихие детские вздохи, полные отчаяния и обречения поначалу умиляли женщину: актерское мастерство детей не знает границ, особенно когда нужно избежать необходимости есть нелюбимую еду. Но дочь даже на этом никогда особенно долго не циклилась. Материнское сердце тут же обеспокоенно кольнуло. — Милая, ты совсем ничего не съела. Тебе нехорошо? — Я нормально себя чувствую, — тихо отозвалась Рита, для вида закинув в рот несколько желтых зернышек. — Что тебя тревожит, солнышко? — женщина покачала головой и села рядом, обнимая дочь за плечи и как бы невзначай проведя рукой по лбу: вдруг все-таки заболела. — Хочу жить в космосе. — Ух ты, в самом настоящем космосе? Так там же темно, холодно и дышать нечем, мы с тобой читали в книжечке, помнишь? — А как же там тогда папочка живет? — глаза Риты округлились, выражая смесь глубочайшего беспокойства, страха и потерянности. — О, милая, — она тепло улыбнулась, расплетая так тщательно заплетенные ранним утром косички, — папочка живет на большом-большом космическом корабле, он занимается исследованиями. — А когда он уже прилетит? Я так закончу садик и стану старой, как ты, а он все будет летать в космосе, — Рита сложила ручки на груди и недовольно засопела, вызывая у мамы искренний смех. — Я по-твоему старая? Дочь, правильно говорить взрослая, а не старая, так же можно кого-то обидеть. — Прости-и-и-и. Рита тут же обняла маму за шею, часто-часто целуя в щеки и смеясь вместе с ней. С каждым разом этот разговор становился все тяжелее и тяжелее, но, благо, Маргарита еще и правда слишком маленькая, чтобы долго концентрироваться на чем-то одном. Однажды наступит день, когда шутками и смехом ее матери не удастся отделаться от сложных вопросов, но пока что баловство — лучший способ отвлечь ребенка, когда не хочется что-то рассказывать. Однако шли годы, а она так и продолжала избегать сложных разговоров с дочерью. И Маргарита со временем перестала задавать неудобные вопросы, услышав которые, мать тут же отводила взгляд. Мечты о космосе, разных планетах, галактиках, туманностях и всех-всех остальных деталях бескрайней Вселенной постепенно покидали Риту. С каждым днем ее озорство сходило на нет, выпуская на первый план злость и обиду. На мать за то, что врала все детство. На отца за то, что он такой ублюдок. Контролировать себя становилось все тяжелее, а помощи ждать было неоткуда. Однажды утром мать Риты проснулась с четким понимаем того, что дальше тянуть невозможно. Нельзя убегать от разговора с дочерью, нельзя убегать от самой себя. Приготовив на завтрак любимые вафли Риты и сварив ягодный морс, она подошла к окну, глядя на пролетающие за окном аэромобили. — Доброе утро, мам, — Маргарита зашла на кухню, почесывая затылок и недовольно зевая. Просыпаться, даже по собственной воле, она совсем не любила. — Привет, милая, — она обернулась, с теплом в глазах глядя на дочь. — Нам нужно поговорить, присядешь? — Да, конечно, о чем? — О папе. Я знаю, ты много спрашивала, а я всегда отвлекала тебя, уходя от ответа, надеясь на то, что ты маленькая, — женщина прерывисто вздохнула и сделала несколько глотков в надежде притупить волнение. Рита молчала. С одной стороны, она давно поняла, что никакого папы ни в каком космосе наверняка нет, но… Может быть, есть что-то, что нельзя было объяснить ребенку? — Вот, смотри, это мы с папой незадолго до его отъезда и твоего рождения… Мы очень много лет не виделись, у него экспедиция, или исследование какое-то, я не знаю деталей, ему нельзя было об этом рассказывать, — краткая улыбка и быстрое движение ладонью по щеке, чтобы смахнуть слезы. — Ты была очень маленькая, я не могла тебе это объяснить, я не могла сказать, что папа приедет совсем нескоро. — Но я бы поняла, я бы… Я бы не злилась на вас обоих так сильно, — Рита прерывисто вздохнула, с отчаянной жадностью в глазах рассматривая фотографию и пытаясь найти в отце собственные черты, хотя бы внешние. — Я понимаю, родная, сейчас понимаю, но тогда… Я тоже очень сильно боялась, мне было непонятно, как объяснить это тебе, ты ведь была такая маленькая, моя девочка, как я могла тебя так расстроить. К тому же, я с трудом представляю, чем папа там на самом деле занимается, он мог не вернуться по какой-то причине, мог погибнуть... А я должна оберегать тебя, всегда, поэтому не решалась рассказать. — Ну, мам, — Рита села ближе, крепко обнимая. — Так значит, у него экспедиция? Такая долгая? — Да, он присылал мне разные фотографии, последнюю два года назад… Написал, что приедет совсем скоро, указал примерную дату. — И когда же? — от волнения голос дрогнул. — Завтра. — Завтра?! — все эмоции в один момент смешались, и радость, и гнев, и смущение, и бесконечное волнение. Какой он, отец? Он понравится Рите? А она ему? Как с ним общаться? Как вообще себя вести? В голове произошел ужасный переполох, мысли закрутились в один огромный и бесконечный клубок, на распутывание которого ушло несколько часов, два литра морса и три порции любимых вафель.

***

Власова свернула окно с камеры Соколовой и на весь экран открыла изображение, поступающее от Майского. Пока что он сидел в помещении один, ожидая коммандера Спока. Устройство, которое он вставил в предоставленный ему падд, помогло Бору (о, слава искусственному интеллекту) незаметно проникнуть в систему Энтерпрайза и изучить доступные данные. Особо глубоко капитан Власова лезть запретила, но когда это останавливало робота, не имеющего чувства страха? Он, хоть и не без труда, подобрал пароль к особо засекреченным данным, быстро скопировал их в собственную базу и быстро покинул систему корабля, чтобы не привлекать внимания. Майский убрал в карман устройство и принялся рассматривать помещение, чтобы хоть как-то занять время ожидания коммандера. Спустя некоторое время дверь плавно отъехала в сторону, пропуская вулканца в импровизированную допросную. — Полагаю, вы желаете меня допросить, капитан Майский. Мы можем приступить. Спок задержался у входа, ожидая подтверждения своих слов. Как всегда прямая спина, руки в привычном жесте сложены за спиной, волосы в абсолютном идеальном порядке, полностью безэмоциональное лицо, как и подобает истинному вулканцу. — Коммандер Спок, да, вы правы, присаживайтесь. Майский мысленно выругался. И почему именно ему достался этот жуткий зануда? За что ему такое наказание? Опять повелся на жалобные глазки Ромы, который буквально вымолил допрос единственного, кажется, относительно нормального человека на этом судне. — Итак, что вы можете рассказать о работе Энтерпрайз? Как прошли последние миссии? Было ли что-то необычное? Власова усмехнулась, развалившись поудобнее в своем кресле. Наблюдать за недовольным Майским, пусть и не видя его лица, — одно сплошное удовольствие. А уж в удовольствиях Рита себе отказывать не привыкла. — Этот вулканец пробудит вулкан внутри Сереги, мне кажется, — Рита смеется, переводя взгляд на стоящую рядом Валечку. — Так вот какой он, твой Спок. Хотя… Как по мне, вулканцы все на одно лицо. — Не будь такой ксенофобкой, раз, — Антонова строго свела брови, глядя сверху на полулежащую в кресле Маргариту. — Никакой он не мой, это два. Просто пишу рецензии на его статьи, как и на статьи многих других исследователей в научном обществе. И, третье, — Валечка хитро улыбнулась, прищурившись смотря на капитана, — ты ведь сама не прочь пообщаться с представителями других планет, или я ошибаюсь? — Лучший в мире робот чего-то не знает о своем любимом капитане? — Бор появился словно из ниоткуда, и как назло встал на сторону Валечки. Власова молча поерзала в кресле, внимательно вглядевшись в экран. — О работе Энтерпрайз я могу сообщить все, что входит в мои компетенции. И поскольку вы имели возможность изучить мои отчеты, я нахожу второй вопрос нелогичным. Могу предположить, что вы хотели бы услышать мое личное мнение. Однако оно абсолютно совпадает с написанным в официальных рапортах. Поскольку я писал их лично. Спок не всегда понимал тонкости мимического выражения эмоций людьми, но даже при его уровне освоения человеческих социальных навыков, было нетрудно понять, что данный ответ собеседника скорее разозлил. — Если вам необходимо устное подтверждение, то могу сообщить, что нахожу результаты наших миссий, выполненных с момента восстановления Энтерпрайз, удовлетворительными, а сорок четыре из них особенно продуктивными. Возникавшие происшествия считаю приемлемыми. За последние три года корабль покинули семь членов экипажа: двое в следствие несчастных случаев, двое по причине вступления в брак и создания семьи, один вышел на пенсию, один был повышен в звании и переведен на другой корабль, а также один энсин пожелал пройти переквалификацию. Жертвы среди населения посещенных нами планет отсутствуют. С более подробным описанием каждого прецедента вы имели возможность ознакомиться из предоставленной вам информации. Сергей действительно был очень разозлен такой… Исключительно нечеловеческой манерой общения со стороны Спока. Более того, он был не просто зол, а еще и раздражен. В его голове никак не укладывалось такое поведение. Ну неужели нельзя вести себя как-то поприятнее? Эмоции какие-то хоть капельку выразить, и говорить не таким механическим голосом. Робот в коже, честное слово. Майский даже не удивился бы, будь все это намеренной тактикой, обыкновенным сговором старшего офицерского состава. На самом деле, по пути в допросную Спок встретился с уже освободившимся Джимом. Вот только капитан настоятельно попросил оказать максимальное содействие следствию и вместе с тем постараться справиться с этим в самые короткие сроки. Спок был согласен с целесообразностью данной тактики. — Как вы считаете, все действия вашего капитана были оправданы ситуацией и необходимостью? — Капитан Кирк имеет не поддающееся логическому пониманию умение выбирать наименее очевидную и вместе с тем наиболее… удачную тактику. Мои наблюдения, а также подсчет и анализ статистических данных, собранных мною в течении семи лет, двух месяцев и пяти дней, подтверждают абсолютную эффективность его действий, какими бы они не воспринимались другими индивидами. Я пришел к выводу, что высокая результативность нашего экипажа в значительной мере обуславливается индивидуальными психологическими и интеллектуальными способностями капитана Кирка. Мышцы Спока застыли словно у каменного изваяния. Ни единого лишнего движения, кроме той необходимой малости, чтобы сформировать и озвучить слова. Будь Спок человеком, он бы мог разгневаться на подобные едва ли не нарушающие границу этичности вопросы. Но он был вулканцем, а потому речь его была ровной, четкой, размеренной. И лишь блеск в глазах, пристально следящих за офицером УЗФ, мог сообщить о мнении Спока относительно задаваемых вопросов. — Серега сейчас взорвется, — Власова звонко рассмеялась, заранее выключив микрофон, чтобы Майский не слышал их с Валентиной диалог. — Ладно, признаюсь, из всех вулканцев, которых я видела, этот нравится мне больше всех. — Потому что бесит Сережу? — Валя покачала головой. И как эти двое до сих пор не довели их экипаж до смерти? — Это же весело, Валечка, а жить надо именно весело, — Рита перевела взгляд на экран, изучая лицо Спока. Пришлось снова включить микрофон. — Есть ощущение, что он что-то скрывает. Майский услышал последнюю фразу и, закинув ногу на ногу, выжидающе смотрел не Спока. Чего именно Сергей ждал, сказать очень трудно, однако однозначно не эмоций на лице вулканца. — К сожалению, я обязан задать еще один неприятный вопрос. В отчетах экипажа все очень чисто и гладко, прямо-таки идеально. Однако закрадывается ощущение, что где-то между этими идеально заполненными бумагами что-то скрывается. Так вот, вопрос: вы ведь понимаете, что мы из УЗФ, не хотите что-то добавить к своим словам и отчетам? Валя едва заметно вздохнула, заранее дословно зная ответ. — Вулканцы никогда… —… не лгут. — Спок натянул еще менее эмоциональную маску, хотя казалось, что это невозможно. — Я не хочу чего-то добавить к своим словам, и вынужден подчеркнуть: отчеты экипажа Энтерпрайз не, как вы выразились, «чисты и гладки», и на «бумагах» отражены достоверные данные. Подобные предложения лишены логики и могут вызвать сомнения в компетентности офицеров-защитников по вопросам сотрудничества с представителями других планет. Однако мне следует предположить, что времени между предоставлением вам наших данных и моим приходом в данное помещение, было недостаточно для полного и подробного изучения вами всех документов. Прошу меня простить за мои ошибочные предварительные расчеты и выводы. Будь его собеседником кто-либо вулканского происхождения, он бы несомненно смог уловить изменения: помутневший взгляд, слегка позеленевшие уши и скулы, едва сбившийся единожды ритм дыхания. Возможно, это заметил бы Джим, все-таки они работали бок о бок уже больше семи лет, но капитан Майский был далек от понимания степени возмущения Спока настолько же, насколько Вулкан от Земли на корабле без варп-двигателя. — Могу я осведомиться, куда и для чего были переданы данные Энтерпрайз, не запрошенные вами официально? — Нам нужны все данные для тщательного изучения и состыковки даты, времени и отчетной документации руководящего состава, — Майский на удивление терпеливо выдохнул, стараясь расслабиться и выкинуть из головы желание задушить этого вулканишку. — Видите ли, коммандер Спок, деталей дела я пока вам раскрыть не имею права. Однако могу сказать, что деятельность Энтерпрайз и всего экипажа напрямую связана с преступной деятельностью, которая подвергает опасности чудесное разнообразие жителей нашей Вселенной. Власова закатила глаза и отвернулась от экрана. Интерес к допросу Майского на время был потерян. — Слушай, Валечка, а ты у нас случайно не вулканский шпион? Фразочки прямо одновременно говорите, — Власова подозрительно свела брови, продолжая улыбаться. Конечно, эту шутку не стоило воспринимать всерьез. — Вы точно лично не знакомы? Прямо вот по перепискам только уже можешь догадаться, что он скажет? — Мы много общались, — Антонова пожала плечами, присаживаясь на подлокотник капитанского кресла. — К тому же, кому как не тебе знать об особенностях вулканцев. Галина Николаевна не особо яркий представитель из-за того, что имеет смешанную кровь, но ближе тебя у нее никого не было. — Да, вулканцы могут удивить как своей предсказуемостью, так и совершенно немыслимыми решениями. Интересный народ. — Согласна, — Антонова коротко кивнула, заинтересовано разглядывая лицо Спока. — Не могу даже точно сказать, кто из них сейчас более зол. Власова молчаливо кивнула, возвращая взгляд к большому экрану и вместе с Валечкой наблюдая за реакцией коммандера на последнюю фразу Майского. — Массовый геноцид? — Спок медленно моргнул, давая себе время справиться с воспоминаниями. Вне зависимости от прошедшего времени они оставались болезненной точкой, тем аспектом его биографии относительно которого сам Спок считал приемлемым и логичным испытывать определенный набор негативных эмоций, в частности — скорбь. — Вы подозреваете членов экипажа в пособничестве террористам? Это предположение… не лишено логического основания. Однако командующий состав Энтерпрайз готов оказать содействие следствию и сотрудничать всеми возможными способами для предотвращения подобных инцидентов. Спок не сомневался, что освободившийся от допросов Джим уже вовсю занят попытками взлома базы данных УЗФ. Технически, сам Спок был не при чем: он не давал прямого согласия на модернизацию систем безопасности, установленных им по вулканским технологиям на все базы данных корабля. Их надежность заключалась не только в частой смене паролей, но и обязательном подтверждении на допуск, запрашиваемом исключительно на его личном падде. Капитан же счел необходимым добавить замаскированную программу-шпион, активирующуюся при взломе системы. Вероятно, доктор Маккой был прав, когда однажды высказал мысль, что «Энтерпрайз — сборище параноиков». И совершенно точно не вызывал сомнений тот факт, что, как только Джеймс Т. Кирк доберется до интересующей его информации, он захочет помочь и сделает для этого все возможное и, сколько бы это ни было нелогично, невозможное. Как опять же высказался доктор, у Джима «врожденный комплекс героя в сочетании с врожденным отсутствием инстинкта самосохранения». — Я ответил на все интересующие вас вопросы? — Да, думаю, вы сказали достаточно, мистер Спок. — Майский устремил взгляд в свой падд, изучая список подлежащих допросу членов экипажа. — На этом мы можем закончить. Если будут какие-то дополнительные вопросы, надеюсь, вы не откажете в содействии. Пока Сергей «любезничал» с коммандером, на капитанский мостик USS Байкал то ли закатился, то ли запрыгнул Бор. Механика его железного тела для многих на корабле оставалась загадкой. — Разрешите обратиться! — Обращайся, — Рита перевела взгляд с экрана на робота. — Мои человекоподобные, так сказать, коллеги, с Энтерпрайз старательно изучают нашу базу данных. Ищут всю информацию по делу, которое мы расследуем, — мигая несколькими индикаторами сообщил Бор, в очередной раз меняя форму. — Не вижу, чтобы ты был сильно этим озабочен. — Маргарита выгнула бровь в непонимающем удивлении, пытаясь взглядом донести до робота, что данное расположение дел ее не устраивает. — Я сам их туда пустил. Мне показалось, что, во-первых, это будет честно, потому что мы влезли в их базы, во-вторых, дело совсем скоро появится в СМИ. К тому же, вся наша исключительно важная информация абсолютно им не доступна, потому что хранится в изолированном и локальном месте, на которое невозможно выйти дистанционно. — В твоих словах есть логика, — Власова отвела взгляд обратно на экран, в очередной раз за последние несколько часов потеряв яркий интерес к дальнейшему разговору. — Проникновение дало какие-то результаты кроме ответных действий? — Нет, все чисто. Сомневаюсь, что они могут быть в этом замешаны, — робот озорно мигнул индикаторами. — Хорошо. Свалим отсюда, как только закончатся допросы. У тебя еще что-то? — Нет, на этом информация заканчивается. Я пойду, не буду вас здесь сильно отвлекать. Бор быстро развернулся и покинул капитанский мостик, убегая в свое «логово», где нет нуждающихся в кислороде созданий. Отсалютовав Майскому на прощание, Спок покинул комнату отдыха, где проводился допрос, и направился в сторону личной каюты капитана. Кирк наверняка уже закончил поиски и ждал своего первого помощника для обсуждения дальнейшей стратегии. Но едва он успел коснуться костяшками руки двери, как она отодвинулась в сторону, и Джим, пренебрегая нормами приличий, ухватил предплечье вулканца и втянул его внутрь. Благо, форменка спасла от контакта кожей, но Спок все равно успел ощутить взволнованность и негодование человека. Свое мнение о происходящем коммандер успел составить еще до того, как покинул кресло «допросной», тем не менее для построения эффективной тактики необходимо знать не только суть, но и детали. — Спок, это… Это… Просто немыслимо! Я… Черт! Я даже не могу подобрать приличных слов. Кирк метался по комнате словно раненый сехлат. Спок вздрогнул бы от пришедшего ему на ум сравнения и последовавшего за ним воспоминания, если бы это не было столь нелогично. Джим был похож на сехлата и, определенно, был не менее опасен. — Геноцид. Я осведомлен. Ваше стремление позаботиться о моем эмоциональном состоянии не рационально. Однако я благодарен за ваши попытки. Кирк на секунду остановился, бросая подозрительный взгляд на своего старшего помощника, но комментировать не стал, возвращаясь к насущной теме. — Кто-то уничтожает целые планеты. Представляешь?! Просто сталкивает их с орбиты ядерными ударами, вызывая массовые катаклизмы. Населенные планеты! — желваки на скулах Джима проступили особенно отчетливо. — Миллионы и миллиарды жизней. Обрывают, словно фантики от конфет, и бросают в утилизатор. — Он слегка перевел дыхание. — И самое паршивое: именно благодаря нам, по нашим миссиям, по нашим отчетам ублюдки выбирают цели. — Судя по вашей чрезмерной эмоциональной реакции, могу сделать вывод о наличии затруднений в вычислении потенциальных жертв. В противном случае мы обсуждали бы это на мостике, находясь в восьмом варпе. — Да. Да, ты, черт возьми, снова прав. Они делают это словно случайно, все поверхностные признаки не дают закономерности. Но как поймать, если мы не знаем, кто следующим окажется под ударом? Они словно в чехарду играют, нет связи ни со временем открытия, ни с координатами расположения. Спок, мы ведь даже не можем быть уверены, что знаем про все теракты. Возможно их уже десятки! Мы словно оставляем за собой кровавый след… Джеймс выдохся. Немногие могли загнать его в тупик, но сейчас этот несомненно гениальный ум был перегружен и задавлен эмоциями. Ему требовалась передышка. Спок посчитал наиболее продуктивным действием в данный момент — самостоятельно изучить найденные данные. Спустя десять минут тишины Джим не выдержал. — Что думаешь? — Все уничтоженные планеты были населены разумными формами жизни — вероятно, именно они и были основной целью. Сходств по физическим, климатическим и медицинским параметрам планет и их населения не наблюдается. Однако все они относятся к примитивным, доварповым цивилизациям, но… — Но соседние даже менее развитые планеты не тронуты. Вот только не ясно почему: есть ли у них отличие или они просто ниже по списку. — Кирк потер пальцами лоб, словно пытался собрать мозги в кучку. Получалось паршиво. За все время существования Энтерпрайз они открыли сотни новых миров. Но у них не было сотен Энтерпрайз, чтобы защитить каждый из них. Словно при раздаче все козыри достались исключительно плохим парням. Это заставляло Джеймса чувствовать себя беспомощным — а это самое мерзкое чувство. — Мы разберемся с этим, Джим. — Спасибо, Спок. Я благодарен за твои попытки позаботиться о моем эмоциональном состоянии. — Кирк нашел в себе силы встать, чтобы легко похлопать друга по плечу и подтолкнуть его к выходу. — Пожалуйста, хорошо отдохни сегодня. Тебе это тоже нужно. Завтра мы вновь вернемся к этому разговору. — Полезного сна, капитан. — Джим был прав, а потому вулканец настроился на долгий сеанс такой необходимой ему сейчас медитации. — О, и еще, Спок, — Мысль в голове возникла столь резко, что Кирк еле сдержал себя, чтобы вновь не схватить уже уходящего коммандера за руку. — Наша последняя планета, она ведь тоже подходит. Ты отправлял по ней отчеты? — Я не дописал по ней отчет, поскольку энсин Курто… — Мы не можем сообщать о них в штаб. Не имеем права. — Джим был готов на руках носить незадачливого научника. — У нас нет оснований не отправлять полученные данные. Однако, возможно, вы желаете проверить мой отчет перед отправкой. Я этому не могу возражать. — Вулканец слегка качнул головой на прощание и удалился в свою каюту. Технически, на намеренное внесение ложной информации Спок прямого согласия не давал. К тому же, клятва офицера Звездного Флота обязывает защищать и оберегать любую форму жизни. И он точно не был намерен сознательно ставить новую планету под удар.