Судьба двух безработных

      Дрожа от усталости, что не покидала Голубику с того самого вечера, Санси подходил к своему месту работы. Появившись на ресепшене с уставшим лицом, он не слабо удивил девушку, что обычно встречала его в начале рабочего дня. — Санс! — ахнула она, когда скелетик подошёл отметиться. — Что случилось? На тебе лица нет! — Привет, Саша. — всё тем же хриплым голоском поприветствовал её Голубика.       Он, проигнорировав её замечание, расписался в листе и собирался пройти в раздевалку. — Санс, я серьёзно. Тебе нехорошо? Может пойдёшь домой? — Я единственный тренер тут. Не могу я оставить наших девочек без занятий.       Саша не нашлась с ответом, так что отпустила монстра переодеваться.       Санс, сидя в раздевалке еле сдерживался, дабы не сорваться на очередную истерику. Его спортивная форма не могла скрыть синяки на запястьях, которые позорно напоминали о неприятных событиях. Наконец, собравшись с мыслями и натянув улыбку как можно шире, Санси вышел в тренировочный зал. — Доброе утро, девочки!       Вместо вежливых приветствий, по залу витал женский шёпот. Внезапное появление тренера отвлекло девушек от сплетен и они настороженно повернулись к новоприбывшему. — Что-то случилось? — Санс старался держал голос бодрым, как это было всегда. — Нет, Санс! Всё в порядке! — успокоила его одна из спортсменок.       Хихикнув с неловкой улыбкой на лице, Санс подошёл к магнитофону и начал выбирать кассету с музыкой. В некий момент он почувствовал, как кто-то положил ему руку на плечо, от чего он рефлекторно дёрнулся и развернулся к неизвестному. Высокая девушка, рыжие волосы которой были собраны в высокий хвост, удивлённо смотрела на тренера. — А, Оля. — спокойно выдохнул скелетик. — Что такое? — Санс. Мы тут с девочками кое-что слышали…       «Нет. Нет, нет, нет.» — Санс, это правда, что ты это… ну, гей?       Шок вызвал ступор и панику. Его посетители очевидно были знакомы с девушками с попойки. Как много людей и монстров сейчас знают о случившемся? — С чего вы это взяли? — голос начинал предательски дрожать. — Знаешь, тут по району слушок пошёл. Так, среди девочек. Что ты… как бы сказать, чтобы не прозвучать грубо…       Отвечать уже было некому. Санс бегом выбежал из зала обратно в раздевалку. Даже не снимая спортивную одежду натянул поверх неё уличную и, сдерживая слёзы выбежал на улицу, направившись к остановке.       Горчица нехотя перевернулся на другой бок. На работу он идти даже и не думал, сегодня вечером собирался только сходить туда, чтобы уволиться. Работать на морального урода желания у него не было. А ведь он даже не успел получить зарплату за первый месяц, который уже подходил к концу. Придётся ночевать на улице через неделю. Надо будет предупредить Папайруса о скорой потере жилья.       Грохот за стеной заставил лениво сползти с кровати и поднять свою костлявую тушку на ноги. — Медок, заебал, хватит буянить. — прохрипел сонным голосом Санс, входя в маленькую комнату. — Развяжи меня, гавнюк!       Своё обещание связать Медка Горчица сдержал. Папс лежал на полу, видать, свалился провалив попытку избавиться от пут, которые являлись крепкими бинтами из аптечки соседей. — Неа. Голубика говорил, что ты будешь на стену лезть, когда протрезвеешь. Скоро братец придёт, принесёт тебе выпить. Я его в ларёк отправил. — Где Санс?! Почему вы мне не даёте с ним поговорить! — Да потому что на себя посмотри! — нервы скелета начали сдавать. — Ты в неадеквате остаток дня пробыл, свалил чёрт знает куда, припёрся поздно ночью… Ты ужасно выглядел. Голубике и так плохо, а ты его добиваешь! — В плане «плохо»? — злость Папса отошла на второй план, когда упомянули подобное о его братишке. — Что с ним?       Тут Горчица понял, что дальше говорить стоит аккуратнее, раз он это уже начал. — Его побили. Я сам виноват. Привёл его в не очень хорошую компанию и не проследил за ребятами. Поссорились. Но не сильно, не бойся. Мы ушли, как только я узнал.       Врать о подобном получалось со скрипом и давящим чувством в груди, но, скажи Санс сейчас правду, криминала вряд-ли получилось бы избежать, зная, как эти двое пекутся друг о друге. На лице Медка читался ступор от услышанного, гнев нахлынул новой волной, даже факт связанных рук его больше не беспокоил. — ТЫ В СВОЁМ УМЕ, СУЧИЙ ТЫ ПОТРОХ?! — Успокойся, сейчас ему лучше, просто пара синяков. Но он очень подавленный и-       Не успел Горчица договорить, как открылась дверь в квартиру и в коридоре показался обсуждаемый. Голубику всего трясло, он тяжело дышал, прижавшись спиной к захлопнутой двери. — Голубика? Ты ушёл с работы? Что случилось? — забеспокоился Санс. — Я больше туда не вернусь! — истерично кричал Санси, — Они знают! Про меня пошли слухи и теперь все мои посетители знают о том, что случилось!       Зрачки Горчицы сузились. Лишь бы Медок не понял, что произошло на самом деле, он убьёт Санса, узнав, что он стал виновником изнасилования его братика. — Голубика, успокойся, всё будет в порядке… — не веря своим же словам пытался Санс успокоить соседа. — Не будет! — голос снова срывался и дрожал. — Я опозорен!       Послышался голос из маленькой комнаты. — Развяжите меня уже кто-нибудь! — Медок уже не звучал, как разгневанный заключённый, а как встревоженный брат.       Закатив глаза, Санс подошёл к связанному и снял бинты с запястий и лодыжек, после чего Папс мигом поднялся и выбежал в коридор к Голубике. — Санс, что случилось? Кто тебя побил, скажи, я им голову проломлю!       Санси с опаской перевёл взгляд на Горчицу, на что то в ответ лишь медленно помотал головой, дав понять бедняге, что брат ещё ничего не знает. — Я… я… — ком подступил к горлу. — Пойду… приготовлю что-нибудь на обед.       Оставшись в полном недоумении в коридоре, Папи кинул укоризненный взгляд на клона своего братишки и проследовал на кухню.       Когда Босс вернулся из магазина с бутылкой алкоголя, в квартире висела очень напряжённая тишина. Все соседи были вновь на кухне, в комнате, в которой происходило большинство неприятных разговоров. — Держи, наркоша. — Папайрус поставил бутылку водки на стол перед своим тёзкой. — У тебя уже дрожь по всему телу. Пей. А то на стенку полезешь. — Помолчал бы. — Да тут и так гробовая тишина. Что случилось-то?       Босс опёрся спиной к подоконнику. Блу напряжёнными руками намыливал тарелки в раковине. — Медок всё не может отпустить ситуацию с тем, что его братик пострадал. — попытался быстро объяснить всё брату Горчица. — По твоей вине! — вмешался Папс. — Я уже сказал тебе, что сожалею! Я сам ни капли не рад тому, что произошло! — Как ты вообще не заметил, что его бьют?! — Я- — Меня не били.       Внезапно заговоривший Голубика очень удивил споривших. — Точнее, били тоже. — Голубика. Не надо. — попытался остановить его Санс. — Какая разница? Это всё равно уже произошло. — Что произошло, Санс? — низким голосом переспросил старший брат.       Вытерев руки об фартук, Санси развернулся к соседям, Папайрусы напряглись и смотрели прямо на него, ожидая объяснений, а Горчица тупил взгляд, явно чувствуя вину за всё, что сейчас происходит. — Те монстры были очень грубыми. Я вышел попросить воды, но не удалось избежать глупых вопросов про… интимную жизнь нашего вида. Мне предложили заняться этим с одной из девушек, которые сидели там. Я отказался. Тогда, меня начали обзывать, оскорблять и, когда я начал давать отпор, один из самых пьяных монстров меня ударил. Я не хочу рассказывать, всё, что тогда произошло. Но мне скрутили руки. Было больно. И потом… они…       Накатывающие слёзы заставили Голубику замолчать. Санс опустил голову, прикрыв ладонью рот, дабы соседи не услышали больше грязи о прошедшем вечере. Внезапные объятья старшего брата заставили Голубику вздрогнуть. — Мне так жаль, Санс. Я не смог тебя защитить. — Папи, ты не- — Я виноват не меньше, чем Горчица. Сорвался, пренебрёг твоими чувствами и повёл себя не так, как должен себя вести хороший брат. — САНС!       Из-за внезапного крика аж зазвенело в черепной коробке. — КАК ТЫ БЛЯТЬ МОГ ПОЗВОЛИТЬ ЭТОМУ СЛУЧИТЬСЯ?! — Папайрус был в ярости и кричал на своего брата, взяв того за перед футболки. — Я не слышал, понял?! Я лёг спать! Я не думал, что до такого дойдёт! — ТЫ, БЛЯТЬ, ЧТО?! — Босс, не надо! — попытался успокоить его Голубика. — НУ УЖ НЕТ, ГОЛУБИКА, ЭТОТ МУДАК НЕ ДОСТОИН ТОГО, ЧТОБЫ ЕГО ЗАЩИЩАЛИ! — Он не виноват! — хотел было вмешаться Санси, но, запнувшись, начал убеждаться в обратном. — Он точно не хотел, чтобы так вышло… — НЕ ХОТЕЛ, НО ПРИВЁЛ ТЕБЯ ТУДА И НЕ ПОМОГ! — Папс! Я, блять, не думал, что его изнасилуют, окей?! Я уже уволился с работы, чтобы не пересекаться с этим ублюдком! — Ты… уволился? — голубика подошёл к Горчице. — Да. Папайрус, мы через неделю съезжаем. Денег на второй месяц аренды у нас нет. И не будет, пока я снова не найду работу. — Ох, нет… Нет, нет нет! Горчица, но где-же вы будете жить? — На улице, где же ещё. — ответил Босс. — У нас с собой два спальных мешка, на такой случай. — Но так нельзя! — Санси хотел продолжить, но его прервал старший брат, положив ладонь ему на плечо. — Пусть уходят. Мы с тобой справимся и без них. — Но я ведь… я ведь тоже хочу уйти с работы, Папи. — преодолевая застрявший в горле ком, признался скелетик.