Хрустальный цветок

Легкий утренний туман медленно стелился по улицам Токио, все ещё влажным от ночного дождя. Город начинал просыпаться, но в некоторых его тёмных уголках, жизнь кипела круглосуточно — там, где властители теней вели свои грязные дела, решались судьбы тех, кого мир давно списал со счетов. В этих кругах имя Чисаки Кая вызывало страх и уважение. Теперь, когда его отец лежал на грани жизни и смерти, бразды правления перешли в руки двадцати трехлетнего наследника. Кай был молод, но мир вокруг него и его клана не давал ему права на юношеские заблуждения или слабость. Он был альфой, лидером якудза, чьи дела охватывали легальный бизнес и это накладывало на него свои обязательства. Отец долго и жестоко учил его контролю, предостерегал от эмоций, которые могли ослепить. Он сам был человеком безразличным к страданиям, и Кай принял это как основу своей жизни. Для него люди, были просто инструментами, безликими частями игры на выживание, в которой он намеревался победить. Он презирал грязь. Его раздражали хаос и беспорядок, отвращение вызывали даже случайные прикосновения к другим людям. Именно поэтому он всегда носил маску и перчатки — барьер между собой и окружающим миром, символ его хладнокровия. Даже в бою, когда ярость альфы могла разгораться внутри, Чисаки сохранял внешнее спокойствие. Хладнокровие было его доспехом, а отвращение к человеческой грязи — его оружием. Тот, кто тронет его, погрязнет в своем собственном безумии и последствиях его причуды. Только одно напоминало ему о том, что он всё же был альфой — татуировка, обвивающая его руку. Змея, изящно сплетённая вокруг розы, с шипами, пронзающие ее в некоторых местах. Этот символ был его клеймом и напоминанием о том, что где-то в этом мире существовала его истинная пара. Однако сам Кай не шибко желал этого. Истинные пары, омеги — всё это было лишь слабостью, отвлекающей от важных дел. Он всегда держался от таких отношений подальше, не желая быть связанным кем-то, кто мог стать его уязвимостью. Но все изменилось в тот момент, когда он узнал о Когуро. Глава другого клана, жадный и жестокий, торговавший омегами и бетами, превратил этих людей в товар, продавал их как скот. Кай презирал его не только за его бизнес, но и за неуважение к контролю и порядку, за ту дикость и беспредел, которые сопровождали сделки Когуро. Весь этот грязный бизнес шёл вразрез с холодной и выверенной методичностью самого Чисаки. Как новый глава клана, Кай считал своим долгом уничтожить этот гнилой бизнес, а заодно и разрушить Когуро, захватив его территории. Так и родился план — найти самые крупные подпольные базы Когуро, где содержались омеги и беты, и ударить туда, разбив его бизнес по частям. Это было не только личное, но и стратегическое решение. Омеги и реже беты всегда были не защищёнными существами, особенно в этом мире, где они рассматривались как предметы собственности. Кай видел это, но никогда не вмешивался, не имея причин — до этого момента. Теперь же всё изменилось. Его семья должна была вернуть контроль, показать, что правила устанавливает только он.

***

Одна из таких баз располагалась далеко за городом, в глухих лесах. Информация, которую его люди собрали с большим трудом, указывала на заброшенное здание, глубоко в чаще, о которой никто не знал. Подробности были неясны, но этого было достаточно для Кая — он решил лично возглавить операцию. Выбор лучших бойцов с самыми мощными причудами был очевиден. Среди них был и его верный друг и правая рука — Хари. Бета, способный стратег и спокойный, как вода в глубоком колодце, он всегда знал, когда можно спорить с Каем, а когда просто следовать его приказам. Когда машина мчалась по извилистой дороге через густой лес, внутри Кая снова начал пробуждаться знакомый холод. Однако было и нечто иное. Запах. Нечто невидимое, словно тень, следовало за ним с тех пор, как они покинули город. Этот аромат был странным, насыщенным, сладким — яблоки с корицей. Он вызывал легкое беспокойство, заставляя Кая невольно напрячься. Как будто что-то шло не так, как планировалось. Этот запах был слишком сильным, навязчивым, и с каждым километром он усиливался. Кай сжал зубы, стараясь не поддаваться инстинктам. В конце концов, запахи в этом мире могли обманывать, особенно когда дело касалось альф. Он отвлёкся от своих мыслей, сосредоточившись на предстоящей миссии. Когда машина остановилась перед заросшим зданием, Кай выбрался наружу первым. Взгляд его золотых глаз скользнул по сооружению. Высокие стены, укрытые густым мхом и плесенью, скрывали внутри что-то тёмное, извращённое. Это место было источником боли и страданий — это чувствовалось в каждом углу, в каждой трещине на его стенах. — Все за мной. — холодно бросил он Хари, не оборачиваясь. Хари коротко кивнул, подавая сигнал группе, и бойцы начали движение. Предполагаемое подземное здание было тщательно скрыто за завалами, но скрытые входы давно не были преградой для людей Кая. Они быстро разобрали завалы перед ними появилась большая железная дверь что не соответствовала к рядом находящимися завалами и они, тихо открыв ее вошли внутрь. Первое, что ударило в нос Кая, был запах гнили и крови. Плотный, кислый аромат разложения наполнял воздух, смешиваясь с химическими испарениями, но среди них легким шлейфом витал запах яблок с корицей. Свет фонарей высветил узкие коридоры, которые шли вниз, спускаясь всё глубже в это заброшенное, мрачное строение. — Осторожно, — тихо приказал Кай, не желая привлекать лишнего внимания. Они продвигались по длинным коридорам, ступая аккуратно по заплесневелому полу. Тишина здания была оглушающей, но с каждым шагом напряжение возрастало. Через несколько минут на них напала небольшая группа охранников. Четыре человека выскочили из тёмного поворота, но для бойцов Кая это было не более чем лёгкой разминкой. Охранников быстро обезвредили не смотря на сильные причуды, связали и бросили на пол среди грязи и крови. - Некоторые останьтесь тут и загрузите их в фургон для дальнейшего допроса, они могут обладать нужной нам информацией. И следите что бы никто не сбежал или не подал сигнал о помощи. – Тихо и быстро сказав это он прошел дальше, нужно было спустится еще ниже. Когда бойцы добрались до первой зоны с пленниками, картина, что предстала перед ними, была отвратительна. Омеги и беты сидели в клетках, их тела были грязными и измождёнными. От них исходил ужасный запах. Они смотрели перед собой пустыми, мертвыми глазами, не реагируя на появление группы некоторые лежали без сознания. Но что показалось странным это то, что они не были связаны и не носили наручники для дезактивации причуд. Он сделал короткий жест — их освободят позже, сейчас нужно было идти дальше. Они спустились ещё глубже, и температура воздуха начала стремительно падать. Дышать стало тяжелее, с каждым выдохом появлялся пар. Под ногами был холодный бетон, а свет их фонарей отражался от металлических стен. Кай чувствовал, что что-то здесь было не так. Это не было просто хранилищем для пленников — здесь происходило нечто более чудовищное. Когда они достигли нижнего уровня, перед ними открылась дверь в лабораторию. Холодный металлический блеск инструментов и химических реактивов, заплесневелые столы и мертвые тела, сваленные в кучу. Кай остановился, вглядываясь в хаос, развернувшийся перед ним. Он не был удивлён, но его альфа внутри начал напрягаться. Это место, эти химикаты, эти уродливые раны на телах… они говорили о чем-то большем, чем просто жестокость. Там было несколько людей в белых халатах. Увидев их, они пытались сбежать, но их быстро поймали и связали. Подойдя ближе к столам, они заметили много книг и исписанных дневников, а также включённые компьютеры. — Они проводили эксперименты, — негромко сказал Хари, стоя рядом с ним, его голос звучал словно эхо в пустом пространстве. - Проверьте все компьютеры заберите записи, документы и дневники. Пленных тоже и несколько мёртвых тел для исследования. Вся эта информация может нам пригодится. – Негромко произнес Кай. - Как думаешь для чего им это все? – Прошептал Хари стоя рядом, а после отошёл к пробиркам. Кай не ответил. Его взгляд был прикован к темному коридору что была дальше, за кучей тел. Странный запах, который до этого казался невесомым, теперь стал гуще. Пройдя вперед, он начал приближаться к коридору там была лестница что вела вниз, он начал спускаться. Запах крови и тот странный запах что преследовал его стал еще гуще. Спустившись, его встретил свет тусклой лампы. И клетка, за которой лежало тело.

***

Чисаки Кай смотрел на безжизненное тело юноши, лежащего на холодном полу. В этот момент всё вокруг словно затихло, будто сам мир прекратил своё существование. Был только этот омега и чувство, которое взорвалось внутри него. Этот странный, тонкий запах, который преследовал его всю дорогу, теперь витал в воздухе почти осязаемо, заполняя собой всё пространство. Омега лежал перед ним, изможденный, истощённый до предела. Его худощавое тело было обтянуто растянутой, грязной футболкой, которая едва прикрывала его, открывая раны и синяки на бледной коже, а также на цепь что подавляла причуды на его руках. Спутанные кудрявые зелёные волосы казались тусклыми, как трава, которую давно не поливали. Но даже в этом состоянии от него исходил запах, который проникал в каждую клетку Кая, вызывая глухой рев его альфы. Впервые в жизни Чисаки чувствовал что-то подобное — гнев, смешанный с невыносимым желанием защитить, и в то же время странную, незнакомую мягкость. Он опустился на одно колено, чтобы лучше рассмотреть своего омегу. Светлые зелёные глаза на мгновение приоткрылись и встретились с его взглядом. Эти глаза, казалось, смотрели прямо в его душу, наполненные невыразимой болью и одновременно — странной покорностью. Слова, которые омега прошептал, звучали так тихо, что могли быть приняты за шёпот ветра. — Ты нашёл меня, альфа… Эти слова, такие простые, но пронизанные какой-то глубокой, почти фатальной истиной, пронзили Кая до самого сердца. Его разум, всегда хладнокровный, привыкший контролировать все аспекты своей жизни, теперь оказался на грани. Он не мог ни отвергнуть это, ни подавить. Его внутренний альфа выл, требуя действий, защиты, он требовал немедленно подойти и утешить своего омегу. Чисаки медленно снял перчатку с правой руки. Гладкая кожа его ладони впервые за долгое время соприкоснулась с воздухом, а затем — с прутьями клетки, которые он уничтожил. Подойдя ближе к омеге, он присел на одно колено и соприкоснулся с цепями, которые сковывали запястья омеги. Он смотрел на его хрупкие руки и увидел рисунок, идентичный тому, что украшал его собственную кожу — змея, обвивающая розу. Этот символ был его меткой, свидетельством того, что этот омега — его истинная пара. Гнев внутри него стал почти неуправляемым. Как Когуро посмел прикоснуться к его омеге? Как они могли держать его здесь, в этих чудовищных условиях, и скорее всего проводить над ним эксперименты? Его альфа ревел, требуя немедленного возмездия. Стиснув зубы, Чисаки одним резким движением разломал своей причудой цепи, удерживавшие омегу. Грохот металла эхом разлетелся по комнате, но Кай не заметил этого. Его руки, непривычные к прикосновениям, осторожно приподняли и обняли истощённое тело омеги. В этот момент он почувствовал, как его альфа внутри него начал тихо, почти успокаивающе, урчать, реагируя на близость своей истинной пары. Он снял с себя бомбер — тяжёлую ткань, пропитанную его запахом, — и аккуратно обернул её вокруг омеги. Юноша был таким лёгким, что Чисаки с трудом верил, что он жив. Его тело было холодным, дрожащее прикосновение пальцев едва ощутимо на фоне тяжести ситуации. Но несмотря на всю грязь и кровь, несмотря на отвращение, которое обычно вызывали у него прикосновения к людям, сейчас он не чувствовал ничего, кроме безграничного желания защитить этого человека. Когда Чисаки поднял омегу на руки, осторожно, как самую хрупкую вещь в мире, он ощутил странное чувство умиротворения. Альфа внутри него больше не рвался наружу в ярости — теперь он был сосредоточен на своей истинной паре, его инстинкты сместились в сторону защиты и заботы. Когда он вышел в коридор, на его пути появился Хари. Его друг и правая рука застыл на месте, увидев Кая с омегой на руках. Его глаза расширились от удивления, но он быстро взял себя в руки. — Кто это? — голос Хари был полон непонимания. Чисаки на мгновение задержал взгляд на лице Хари, затем молча прижал омегу сильнее к себе. Его тело словно действовало само по себе, подчиняясь внутреннему альфе, который не желал отпускать свою пару ни на секунду. — Мы здесь закончили, — холодно сказал он, голос его был спокойным, но в то же время полным скрытого напряжения. — Освободите остальных и передайте их властям. Когуро за это ответит. Он развернулся и направился к выходу, держа омегу в руках так, словно тот был его миром. По дороге он чувствовал, как тело омеги было таким хрупким, как его дыхание едва ощущалось на его груди. Кай не позволял себе волноваться, его разум был сконцентрирован только на одном: защитить. Когда он подошёл к машине, бойцы, стоявшие снаружи, непроизвольно отступили, удивлённые тем, что видели перед собой. Они никогда не видели Кая таким — обычно холодного, неприступного, почти бесчувственного. Сейчас же его выражение лица было другим — сосредоточенным, но в его глазах светилось что-то новое, что-то дикое и первобытное. Он открыл дверь машины и осторожно положил омегу на заднее сиденье, укрыв его ещё раз своим бомбером. Его альфа внутри тихо урчал, словно удовлетворённый тем, что его пара теперь рядом и в безопасности. Кай сел рядом, положив голову омеги себе на колени, позволив себе на мгновение расслабиться, наблюдая за медленным, прерывистым дыханием омеги. Вскоре вышли его подчинённые, загружая все что нужно. Хари сел на переднее сидение заводя машину. Машина тронулась, мягко катясь по той же дороге, по которой они приехали. Запах яблок и корицы теперь не был густым — он был успокаивающим, словно это был естественный аромат, который всегда должен был быть рядом с ним он медленно переплетался с его запахом эвкалипта с мятой, хорошо гармонируя. Его альфа нашёл свою пару, и это было единственное, что имело значение.