Хрустальный цветок

***

Кай, сидя напротив, внимательно всматривался в лицо омеги, стараясь уловить любые малейшие изменения в выражении его лица. В комнате царила настороженная тишина, которую не хотелось нарушать. Кай знал, что должен дать омеге время на обдумывание, не торопить, не давить. Он давно привык работать с людьми, чей страх и боль пропитали их так глубоко, что любое слово могло стать последней каплей. Кай вздохнул и, чтобы хоть как-то разрядить напряжение, спросил. — Как тебя зовут? Не могу же я вечно называть тебя "омега". Это было бы странно, не думаешь? Омега замер, словно это был самый сложный вопрос в его жизни. Кай видел, как его губы дрогнули, прежде чем на свет вырвалось короткое, едва слышное. — Изу... — голос омеги оборвался, словно тот давно не говорил вслух. Кай нахмурился, гадая, почему тот не закончил. Однако спустя мгновение, словно собравшись с силами, омега наконец прошептал хриплым, сломленным голосом— Изуку Мидория. Этот голос был тихим, как ветерок, едва различимым, но для Кая он прозвучал как музыка — не только потому, что был приятен на слух, а потому что был живым. Этот голос принадлежал кому-то, кто еще не потерял всего. — Меня зовут Кай Чисаки, — представился он, давая Изуку еще немного пространства. — Если не возражаешь, расскажи мне свою историю. Изуку опустил глаза, его лицо стало напряжённым, словно воспоминания, которые он старался подавить, начали возвращаться. Он не стал сразу говорить — тишина наполнила комнату снова, и Кай почти почувствовал, как она давит на плечи. Но когда Изуку заговорил, это прозвучало как сломленный шепот. — Меня украли... когда мне было двенадцать, — начал он медленно, словно каждое слово резало его изнутри. — Для Когуро... Губы омеги сжались, и он снова замолчал на секунду. Омега понимал, что сопливые подробности альфе не нужны, поэтому решил говорить кратко, не вдаваясь в подробности. В этот момент Кай мог увидеть, как плечи Изуку едва заметно дрожали. Но тот продолжил. — Потом... у меня пробудилась причуда. Они отвезли меня в лабораторию, начали... эксперименты. Как вы уже заметили в лаборатории не было омег кроме меня. Кай внимательно слушал, его лицо оставалось спокойным, но внутри что-то перевернулось. Впервые за долгое время он почувствовал гнев, направленный на тех, кто мог так жестоко обходиться с ребёнком. Он хотел что-то сказать, но решил дать Изуку договорить. — Они поняли, что моя причуда... — Изуку замолчал, колеблясь. Было видно, что это часть истории давалась ему особенно тяжело. Кай заметил, как его пальцы слегка сжались в кулаки. Однако вскоре, решив, что ему нечего терять, Изуку добавил: — Я могу копировать чужие причуды. Кай не сразу отреагировал. Он лишь молча смотрел на Изуку, пытаясь осмыслить услышанное. Причуда копирования... Такой способности он ещё не встречал. Она была необычайно мощной, потенциально опасной, но за этим скрывалось нечто большее — что-то, чего ещё не хватало в пазле. — Знаешь ли ты, зачем они держали вас там? И много ли таких лабораторий? — его голос звучал ровно, но внутри он кипел. — Я слышал... что они что-то говорили о смешивании причуд... и их мутациях. — Голос Изуку становился всё тише, словно прошлое затягивало его обратно в бездну. — Таких лабораторий много... меня переводили четыре раза. С одной в другую. Кай стиснул зубы. С каждым словом омеги он ощущал нарастающую тяжесть. Ему хотелось защитить этого парня, как будто в его силах было стереть ту боль, что впиталась в его сущность. Он задал последний вопрос, надеясь, что тот не станет слишком болезненным. — У тебя есть родные? Близкие? Слова, казалось, ударили по Изуку сильнее, чем все предыдущие вопросы. Он замолчал. Его взгляд на мгновение стал пустым, но в глубине зелёных глаз вспыхнула боль, такая чистая и острая, что Кай невольно отвёл взгляд. Это была не просто утрата, это было что-то гораздо глубже — потеря, которая разрывала сердце на части. — У меня была мама... Ее звали Инко. — голос омеги дрогнул, но он не дал себе права остановиться. — Но я не знаю, где она... что с ней... С тех пор, как меня забрали, я ничего о ней не слышал. Отец ушел, когда я был маленьким... больше никого нет. Кай почувствовал, как что-то тяжёлое и болезненное стянуло его грудь. Тишина, снова воцарившаяся в комнате, казалась бесконечной. Кай почувствовал, как его пальцы невольно потянулись к руке Изуку. Он хотел показать, что здесь безопасно, что омега больше не один в этом холодном мире. Его движение было мягким, едва ощутимым прикосновением, но даже это вызвало у Изуку лёгкую дрожь. Омега посмотрел на него, его глаза отразили удивление и лёгкую тревогу. Но, словно пытаясь спрятать свою реакцию, Изуку слабо улыбнулся, извиняясь без слов за свою неуверенность. Кай, заметив этот жест, почувствовал, как сердце сжалось от внезапного прилива жалости. Он убрал руку, давая омеге пространство, и сказал спокойным, размеренным голосом. — Всё в порядке. Здесь ты в безопасности. Прошло несколько секунд, прежде чем Изуку нарушил тишину своим тихим, почти робким вопросом. — Что будет со мной? Его голос дрожал он вспомнил как задавал этот вопрос Когуро находясь почти в таком же состоянии, и это вновь заставило Кая задуматься о том, что омега, вероятно, никогда раньше не знал, что такое настоящая безопасность. Его глаза, полные беспокойства, искали ответ, а тело оставалось настороженным, словно ожидало худшего. Кай ненадолго задумался, выбирая слова, чтобы успокоить омегу, но также донести до него правду. — Лучше всего для тебя сейчас остаться здесь, — медленно ответил Кай, глядя прямо в глаза Изуку, чтобы тот видел его серьёзность. — Мы должны быть готовы к тому, что тебя скорее всего будут искать. Здесь ты будешь в безопасности. Можешь располагаться в этой комнате. Изуку посмотрел по сторонам, и на его лице промелькнула лёгкая тень сомнения: — Разве это не твоя комната? Кай кивнул, но его взгляд оставался спокойным. — Да, но мне не трудно уступить её тебе. Здесь тебе будет удобнее, мой запах должен оказывать на тебя более успокаивающее воздействие. — Он сделал паузу и добавил с мягкой улыбкой. — И мне не сложно переехать на время в другую комнату пока ты осваиваешься. Изуку молча кивнул. Действительно, его успокаивало присутствие Кая, даже если он сам себе боялся в этом признаться. Его феромоны создавали вокруг атмосферу, в которой омега мог немного расслабиться, почувствовать, что его страхи и тревоги начинают рассеиваться. Он не осознавал этого в полной мере, но тело реагировало на это, позволяя напряжённым плечам чуть опуститься, а сердцу биться немного ровнее. Кай продолжил, видя, что омега немного расслабился. — За тобой будет присматривать Раппа. Ему можно доверять, он женат на Хари и не причинит тебе вреда. Изуку внимательно слушал, немного нахмурившись, но, услышав про Раппу, он почувствовал некую настороженность. Однако, после слов о том, что этот человек женат и не представляет угрозы, омега медленно кивнул, решив пока довериться суждениям Кая. — Раппа покажет тебе всё, что нужно знать, — добавил Кай, его голос был спокойным и тёплым. — Если тебе понадобится помощь, ты можешь обратиться к нему. А если тебе вдруг потребуется что-то от меня, просто попроси Раппу, и он приведёт тебя ко мне. Сейчас твоя задача — восстановить силы. Изуку, несмотря на тревогу, снова кивнул, его лицо осветилось благодарностью. Он чувствовал себя уставшим, и эта усталость вдруг стала невыносимой. Его тело несло на себе груз не только физического истощения, но и того, что годы напряжения наконец начали спадать. Его веки потяжелели, и, прежде чем он смог сдержаться, он зевнул. Это было так неожиданно просто и по-человечески — зевок, разрывающий напряжённый момент. Он показал, насколько Изуку был измотан, и Кай, увидев это, не смог не улыбнуться. — Ты можешь спать, — мягко сказал он, едва сдерживая добродушную усмешку. — Отдыхай. Зевок омеги вызвал у него чувство умиления, что для Кая было непривычным. Он, как правило, не позволял себе эмоции, особенно такие. Но здесь, в этой комнате, что-то внутри него изменилось. Видеть, как этот парень, измученный и сломленный, наконец позволяет себе расслабиться, стало для него почти личной победой.

***

Кай медленно встал, стараясь не нарушить покой, который начал обволакивать комнату. Его шаги были тихими, и он вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. Выйдя, он снова почувствовал привычную прохладу пустого коридора, но его мысли всё ещё возвращались к омеге, что остался там, за закрытой дверью. Кай глубоко вздохнул, прежде чем пошёл в свой кабинет. Там его уже ждал один из слуг. Кай коротко приказал. — Немедленно позови Раппу. Слуга молча кивнул и быстро удалился, а Кай сел за стол, погружаясь в свои мысли. Он не мог перестать думать об Изуку — о его хриплом голосе, полном боли, о том, как сильно он старался держаться, несмотря на все пережитые страдания. Этот парень видел слишком много для своих лет, и Кай не мог позволить ему снова быть сломленным. Через некоторое время дверь в кабинет тихо открылась, и в помещение вошёл Раппа. Высокий, мускулистый мужчина поклонился Каю в знак уважения. — Ты будешь присматривать за омегой, — сказал Кай, его голос был твёрдым и чётким, как всегда, когда он раздавал приказы. — Покажи ему всё, что нужно, и будь рядом, если он будет в чём-то нуждаться. Он может обращаться к тебе за помощью. И если ему понадобится поговорить со мной — приводи его. Раппа коротко кивнул, не задавая лишних вопросов. Он привык следовать приказам и доверять суждениям Кая. Он знал, что тот не станет давать поручений без веской причины. — Понял босс. — коротко ответил Раппа, затем развернулся и ушёл. Кай остался в кабинете ещё на несколько минут, обдумывая завтрашний день. Ему предстояло много работы, и он должен был быть готовым. В конце концов, решив, что пора немного отдохнуть, он направился в гостевую комнату, где собирался провести ночь.

***

Изуку лежал, укрывшись мягким пледом, чувствуя, как запах альфы окутывает его, создавая вокруг атмосферу спокойствия и безопасности. Этот аромат был как щит от всех кошмаров и тревог, что преследовали его в последние годы. Он обволакивал его, словно нежное обещание, что здесь его больше никто не тронет. Впервые за долгое время его разум отпустил напряжение, и сон пришёл без усилий, глубокий и спокойный.