Вольно, студент Чон

      Взгляд Чимина, выходящего из спортивного зала после окончания пары, не сулил Чонгуку ничего хорошего, и это заметил не только он сам. Тэхён, видя их переглядывания, улыбнулся, отчего в уголках чуть прищуренных глаз собрались смешливые морщинки, и расслабленно заметил:       — Кажется, тебя ждёт допрос с пристрастием.       Чонгук чужого веселья по этому поводу не разделял, но в целом испытывал облегчение от того, что всё наконец раскрылось, и ему больше не нужно обманывать друга или сдерживаться, чтобы не прописать по роже Мингю.       — Мне правда можно всё рассказать Чимину? — уточнил он. Ну так, на всякий случай. Чонгук ещё не свыкся с этой мыслью, слишком долго держал язык за зубами, скрывая их отношения ото всех.       — Можно, — Тэхён пожал плечами. — В любом случае, слухи по академии разлетятся мгновенно.       — И тебя это совсем не беспокоит? А если…       — Эй, — перебил Тэхён и, поймав его за запястье, рывком дёрнул на себя, заставляя буквально впечататься в его тело. — Давай мы будем решать проблемы по мере их поступления, хорошо?       Чонгук уткнулся носом в грудь Тэхёна и вдохнул любимую полынь, мгновенно успокаиваясь. Забавно, как один и тот же запах может и успокаивать, и возбуждать. Сейчас феромоны его омеги не сшибали с ног своей силой, не забивались в нос, опаляя лёгкие, скорее, мягко окутывали собой, порождая чувство безопасности. И вроде бы именно Чонгук, как альфа, должен был баюкать в руках испуганного омегу, но, во-первых, испуг — это не про Тэхёна, а во-вторых, он уже смирился с тем, что в их паре никогда не будет как у всех.       — Ты же не станешь делать как я, и сразу расскажешь, если что случится, да? — пробормотал, подняв глаза.       — О, неужели тебе не понравится, если я буду умалчивать и решать всё в одиночку? Серьёзно, Чонгук-и? — саркастично так, явно припоминая ему недавний косяк.       — Ну всё-всё, понял я, — пробурчал виновато.       — Понял он, — передразнил Тэхён недовольно. — Ещё раз так сделаешь, я буду очень зол.       От тона голоса, от уверенного взгляда и крепкой хватки на талии Чонгука мгновенно пробило желанием. Честное слово, он понимал, что сейчас не то время и не то место, однако собственному телу было на такие мелочи откровенно наплевать. Это уже практически рефлекс — от властного Тэхёна его моментально вело, и делать что-то с этим Чонгук не собирался.       — Ты меня напугать хочешь или возбудить? — выдал охрипшим голосом, развязно ухмыляясь.       — Вот же ненасытный, а, — опуская руки ниже и сжимая его ягодицы. — Мне нравится, но… — и коснулся его губ в совсем лёгком поцелуе, — тебе нужно идти. У меня сейчас пара начнётся.       Чонгук вздохнул, но всё же неохотно отлепился от желанного тела и отступил на шаг назад. Поправил штаны, чуть оттянув их, потому что член уже начал твердеть и теперь неудобно упирался в жёсткую ширинку. Тэхён на его манипуляции лишь усмехнулся, гад, но ничего не сказал. Чонгук собрался было выдать что-нибудь ехидное, но тут двери в спортивный зал приоткрылись, и студенты со старшего курса неровной гурьбой начали затекать внутрь.       — До свидания, — Чонгук облизал губы и добавил игривое: — Ким-сонсэнним.       У него самого на сегодня занятия закончились, и теперь он размышлял: сразу ли вернуться в казармы под светлы очи Чимина или лучше заныкаться где-нибудь, в надежде оттянуть непростой разговор с признанием? Но друг решил всё за него. Как оказалось, тот и не собирался уходить, и всё то время, пока Чонгук зажимался в зале с Тэхёном, Чимин ждал его в коридоре, подпирая собой стену.       — Попался, — цепко ухватив его за рукав. — И даже не пытайся сбежать, пока не расскажешь мне всё, ясно?! — а на лице такая решимость вкупе с алчным блеском любопытства в глазах, что стало понятно — сопротивление бесполезно.       — Ясно, — покладисто покивал. И послушно затопал вслед за другом, который тянул его за собой на буксире.       — И вообще! — Чимин остановился буквально в паре шагов от двери в казарму и обернулся, бросая гневный взгляд. — Если бы я не был настолько в ахуе, твой статус бы уже перекочевал от звания лучшего друга к званию гнусного предателя!       Чонгук выдавил из себя натянутую улыбку и юркнул мимо Чимина в огромную комнату, заставленную двухъярусными кроватями и тумбочками возле них. В учебное время ложиться или садиться на идеально заправленную постель — строго запрещено, поэтому он отошёл к подоконнику, в радиусе которого не было ни души, и изо всех сил пытался сдержать смешок от вида нахохлившегося и пышущего жаром друга, грозно направляющегося к нему.       — Прости, — извинился Чонгук, хотя, по правде говоря, особой вины за собой не чувствовал — он защищал Тэхёна и их отношения, это было куда важнее, чем сплетни с лучшим другом. — Я не мог тебе рассказать, так как мы с Тэ… — ласковое прозвище само сорвалось с губ, отчего у Чимина от удивления брови взлетели вверх, — …до недавних пор собирались скрывать от всех, что мы пара, сам понимаешь почему.       Вау. Свободно сказать вслух, что они с Тэхёном в отношениях, оказалось до мурашек волнительно и приятно. А звучит-то как…       — Но я же не какой-то хуй с горы! — возмутился Чимин. — Как это вообще произошло? Когда? Кто первым сделал шаг? Вы спали с Ким-сонсэннимом? Что за ситуация с Мингю? — сыпал вопросами тот. — Мне нужны подробности, Гук!       А Чонгуку бы немного тишины, чтобы обдумать всё, что произошло в спортзале, только вот было очевидно, что так просто от любопытного друга не отделаться. Поэтому, сделав глубокий вдох, он сел на подоконник и неторопливо начал рассказ с той самой первой пары, когда оказался вжатым лицом в маты теперь уже своим невероятным омегой.

***

      Тэхён выглядел абсолютно спокойным, стоя у двери в кабинет декана — грузного альфы в звании полковника. Его лицо было бесстрастным, поза уверенной, в то время как Чонгук, дрожа от волнения, едва ли ногти не грыз. То, что слухи дойдут до деканата, было предсказуемо, как и то, что после этого их будет ожидать нелёгкий разговор. Чонгук за себя не переживал — всё-таки он студент, в глазах других совращённый своим преподавателем, да и дружба отца с деканом тоже имела вес, а вот карьера Тэхёна была теперь под вопросом. И как Чонгуку всем объяснить, что именно он являлся тем, кто настаивал на этих отношениях? Как защитить Тэхёна? Хотя по виду омеги и не скажешь, что ему требуется защита. Впрочем, как и всегда.       — Ты можешь не заходить со мной, если так нервничаешь, — предложил Тэхён, — я сам всё объясню полковнику.       — Ну уж нет! — возмутился он. — Ты сам говорил, что наши проблемы мы решаем вместе, а не по одиночке, — добавил увереннее и, не дав себе времени передумать, сам толкнул дверь плечом и вошёл в кабинет. — Студент Чон Чонгук по вашему приказу прибыл, сэр, — отсалютовал он декану, нервно сглотнув.       — Вольно, студент, — тяжело вздохнул тот, окинув его усталым взглядом, и кивнул Тэхёну, отдавшему честь. — Да уж, подкинули вы мне работёнки…       — Разрешите обратиться, сэр, — от накатывающей паники слова сами срывались с языка Чонгука, — Ким-сонсэнним ни в чём не виноват, понимаете, это всё я…       — Чонгук! — в один голос рявкнули декан с Тэхёном, заставив замолчать и обречённо опустить голову. Внутри всё сжалось от обиды — опять его, как сопляка, даже не попытались выслушать, не дали хотя бы шанса оправдать и себя, и своего омегу. А это ведь было важно, потому что Чонгук слишком хорошо знал Тэхёна — тот точно не станет оправдываться. И что тогда?       — Тэхён-щи, — заговорил декан, — вы же понимаете, насколько щепетильная ситуация сложилась?       — Так точно, сэр.       — И вы должны понимать, что я не могу закрыть на неё глаза, — строго так. — Чем вы оба вообще думали? — взглянув на них исподлобья. — За стенами академии творите, что вашей душе угодно, но пока вы на её территории, сохраняйте субординацию. Да, в статуте нет чётких запретов на отношения между преподавателем и студентом, но вы же знаете, как это выглядит для других, а особенно для вышестоящего руководства.       — Так точно, сэр, — вновь ответил Тэхён недрогнувшим голосом. А Чонгук стоял и злился за такое повиновение от своего омеги. Если правилами не запрещено, то почему бы не побороться и не попытаться выйти из ситуации без потерь?       — Сэр, — начал он, решив попробовать ещё раз взять всё в свои руки, но тут же был перебит:       — Я сам напишу рапорт об увольнении, — спокойно заявил Тэхён, а у Чонгука сердце ухнуло в пятки. Неужели всё и правда дойдёт до этого?       А что, если Тэхёна переведут по службе в другой город? Или вообще страну? Или снова отправят в горячую точку? Да, у него травма, но как это помешает обучать там солдат?       Перед глазами замелькали сотни картинок с ужасающими кадрами, итогом которых было одно и то же: они с Тэхёном расстанутся. И от этого становилось действительно страшно. Чонгук только нашёл его, только привязался, доверился, полюбил — чтобы что? Так быстро потерять? И обиднее всего было то, что Тэхён будто бы сдался без боя, словно его не волновал возможный исход событий.       — …думаю, нам стоит это обсудить позже, — донёсся до Чонгука холодный голос декана, и он осознал, что рылся в собственных мыслях добрую часть разговора, пропустив всё важное мимо ушей. Переспрашивать было слишком неловко, пусть и знал, что из Тэхёна потом ничего не вытянешь — скомкает всё в два слова, и на этом конец. — Вы свободны, — заключил полковник, поджав губы в тонкую полоску, но внезапно открывшаяся в кабинет дверь заставила их всех замереть.       По телу Чонгука невольно пробежал холодок — на пороге стоял отец. Что удивительно: родитель не выказывал ни капли злости, раздражения или разочарования. Тот, напротив — выглядел так, словно всё происходящее его забавляло. Поздоровавшись со всеми, опустив формальности, Чон Джихён обратился к декану:       — Миндже, прошу тебя, скажи, что ты не додумался называть Чонгука «Гук-и мокрые штанишки» при его омеге!       Полковник прикрыл глаза и устало потёр пальцами переносицу, Тэхён не сдержал сдавленного смешка, а сам Чонгук — залился краской до такой степени, что мог бы с лёгкостью слиться с красным ковром под ногами. Ну почему это происходит именно с ним, а?..       — Я и думать об этом забыл, пока ты не напомнил, — всё-таки улыбнулся тот.       — Упс, — Джихён виновато развёл руками, — как неловко-то, — добавил совсем неискренне и подмигнул Тэхёну. Какого чёрта?! Это такая тактика у отца — заставить сына умереть от стыда или опозорить перед его омегой, чтобы тот сам ушёл? — Что, полковник, прочитал уже лекцию о том, как нехорошо заводить отношения в академии? — склонив голову на бок, с лукавой улыбкой добавил тот.       — Я должен был предупредить, к каким последствиям может привести их решение.       — И, надеюсь, ты не забыл упомянуть, что именно так познакомился со своим мужем? — со смешком.       Чонгук удивлённо ахнул, вперившись растерянным взглядом в декана, а после — переведя его на Тэхёна. Но тому, казалось, вообще было неинтересно всё происходящее — стоял себе и улыбался уголком губ, видимо, всё ещё забавляясь от перформанса Чон Джихёна. А вот Чонгуку было не до веселья — его по-прежнему беспокоила ситуация, в которой они с Тэхёном оказались, но теперь, когда он осознал, что отец, судя по всему, не против их отношений, стало немного легче. И тот факт, что декан и сам грешил подобным, тоже прибавляло толику уверенности.       Но всё меркло от понимания того, что на его омегу это никак не повлияет. Тэхён явно не изменит своего решения уйти из академии — слишком принципиальный и своевольный, чтобы принимать поблажки. И что именно с этим делать, Чонгук ещё не разобрался; где-то на периферии сознания мелькала спасительная мысль, но он никак не успевал за неё ухватиться.       Ладно. Впереди ещё разговор с отцом — может, он что-то подскажет.       — Не разводите балаган, — строго проговорил полковник Миндже. — У меня скоро военный совет, так что прошу вас удалиться, — добавил устало.       В ответ ему раздалось «так точно», и как только Чонгук развернулся к двери, в неё постучали — настойчиво так, нетерпеливо. У декана сегодня день открытых дверей?.. Полковник явно не был этому рад, но всё равно рявкнул раздражённое:       — Войдите!       В кабинет влетел запыхавшийся и взлохмаченный студент, нервно трясущий листом бумаги. Бедняга хаотично переводил взгляд на всех присутствующих, жадно глотая кислород, и только спустя пару минут объяснил причину своего визита:       — Сэр! Разрешите обратиться, сэр, — запричитал тот. — Я принёс петицию, она ещё не до конца собрала нужные подписи, но дело осталось за малым! — казалось, ему вообще было наплевать, что декан ему ни слова не сказал и точно не давал «разрешения обратиться».       Чонгуку был знаком этот альфа — Кан Донсу, — они учились в одной группе, но никогда особо не общались. Тем не менее он знал его, как прилежного студента, что-то вроде ботана и серой мышки в одном флаконе, поэтому такое расхлябанное поведение искренне удивляло.       — Какая, к чёрту, петиция? Вы издеваетесь все надо мной сегодня?! — гаркнул полковник.       — Простите, сэр, но это очень важно! — голос ни на йоту не дрогнул, а в глазах горела уверенность, схожая с безумием. — Это петиция против увольнения Ким-сонсэннима! Мы, его ученики, будем за него бороться, потому что он отличный преподаватель! А его личная жизнь нас не касается!       Со стороны отца раздалось покашливание, подозрительно похожее на попытку скрыть смех, а вот декан сокрушённо выдохнул и прожёг беднягу-студента с петицией настолько тяжёлым взглядом, что тот даже побледнел, но отступать, судя по всему, не собирался. Чонгук же сдерживал улыбку — было так приятно, что даже студенты готовы заступаться за Тэхёна… И он сам — готов, невзирая на возможные последствия.       — Сэр! — Чонгук, развернулся на пятках, решив всё же высказаться. И плевать, что Тэхён его потом точно пропесочит. Он будет защищать своего омегу, альфа он или где?! — Вы не можете уволить Ким-сонсэннима. Сами же сказали, что в правилах нет запрета на отношения между преподавателем и студентом! Это, во-первых. — Дерзко? О, да, ещё как. Только за нарушение субординации ему можно будет влепить нехилый такой выговор, но Чонгука уже несло, и он не собирался останавливаться. — А во-вторых, именно я был инициатором этих отношений, так что вместо того, чтобы увольнять Тэхёна, отчислите меня!       Тэхён молчал, но Чонгук, даже не глядя на него, ощущал на себе этот прожигающий и обещающий все кары небесные взгляд. Ему пизда. Но он переживёт. Наверное.       — Так. — Декан хлопнул ладонями по столу. — Ты, — обращаясь к тому студенту с петицией, который по-прежнему топтался у входа, — давай сюда свою бумагу и уходи. — Тот шустро подлетел к столу и передал декану лист, чтобы тут же ретироваться, не забыв, естественно, отдать честь. — А вы двое… задали мне задачку, а теперь ещё и усугубляете. Идите уже отсюда, — устало так.       Живя в семье военного, Чонгук всегда знал, что со старшими по званию не спорят. Но сейчас готов был на всё, чтобы защитить Тэхёна.       — Никак нет, сэр!       Брови декана удивлённо взлетели, а отец произнес укоряющее:       — Чонгук!       — Если вы уволите Тэхёна, то я сам напишу заявление на отчисление! И это не шантаж, — пояснил он чуть дрожащим голосом — слишком много эмоций бурлило внутри, и его начинало мелко потряхивать, — не шантаж, — повторил, собираясь с мыслями. — Но как минимум половина ответственности за эту ситуацию лежит на мне, и я не позволю Ким-сонсэнниму отдуваться за нас обоих.       — И в кого твой сын, интересно, пошёл таким упрямым, м? — ехидно поинтересовался декан у отца Чонгука после нескольких секунд молчания.       — Не понимаю, о чём ты, — пожал тот плечами в ответ, а голос аж звенел от сдерживаемого веселья.       — Так, Чонгук, — обращаясь уже к нему. — Вот скажи мне, что я должен сделать, когда преподаватель моей академии крутит интрижку со своим студентом? Просто закрыть глаза?       — Это не интрижка! — эмоционально парировал он. Как они могут так говорить, даже не поинтересовавшись, что на самом деле между ними?       — Чонгук, перестань! — не сдержался Тэхён. И смотрел при этом настолько грозно, что, казалось, ещё немного, и тот просто за шиворот выволочет его отсюда, как нашкодившего кота.       — Может и нет. Но выглядит это именно так, понимаешь? — вновь сжимая пальцами переносицу. — Слухи пойдут в любом случае… да они уже пошли. И родители что студентов, что абитуриентов десять раз подумают, стоит ли отдавать свое чадо туда, где преподаватели спят с обучающимися. Это удар по репутации.       — Но это не… — начал он, но замолчал, шумно выдохнув. Как ему донести до декана и до всех остальных, что это не просто секс, не какой-нибудь там разовый перепих и что он далеко не жертва, соблазнённая своим преподавателем? Ответ пришёл сам. Слегка безумный и, учитывая характер его омеги, откровенно самоубийственный. Но это бы решило все их проблемы! Разом. Никакого внутреннего противоречия не возникло, более того, Чонгук понял, что сам этого хочет — вне зависимости от обстоятельств. Назвать Тэхёна своим, дать понять всем, что этот омега принадлежит ему. — Тэхён, — Чонгук развернулся к нему, уже предвкушая, как огребёт за свои слова. Но даже под острым взглядом любимого не стушевался, хоть и почувствовал искорки возбуждения. Нет. Так не пойдёт, нужно взять себя в руки и быть смелым, уверенным в себе и своих решениях альфой. Буквально ощущая, что на него смотрят все присутствующие, Чонгук подошёл ближе к Тэхёну, надеясь, что тот ему не врежет хотя бы при отце и декане. На секунду прикрыл глаза, борясь с волнением. А затем… опустился на одно колено и уверенно произнёс: — Выходи за меня замуж.