Час крысы

      Утро мое наступило в час петуха. Я чувствовал, что было бы лучше помедитировать, но решил оставить эту мысль до тех пор, пока не окажусь в школе, поэтому быстро собрался и хотел идти будить брата, но тот уже сидел за столом в нашей общей комнате, и при виде меня сказал.       — Я готов. Отправляемся.       — Ты осилишь перелет на мече? — спросил я, глядя на синяки под его глазами.       — Если не испугаюсь собственного отражения в нем, то да.       Мы направились к главным воротам.       Часовые стояли все в том же составе, но, заметив нас, встали в шеренгу, перегородив дорогу.       — Нам велено вас задержать. — сказал самый старший из них.       — Кем велено, глиняные истуканы, а? — распалился Чжень. Да, он сегодня пребывал однозначно не в лучшем настроении.       — Это все мой братик. — послышался знакомый голос откуда-то сверху.       Я поднял голову и увидел на галерее Его Высочество. Он стоял, оперевшись об ограждение, и неумолимо зевал. Чжень, не раздумывая, запрыгнул к нему, что пришлось проделать и мне.       — Что все это значит? — начал было брат, но тут раздался голос императора.       — Как вам спалось, Ваше Величество?       Мин Цзиньлун стоял с противоположной стороны галереи, той что выходила в город, и вид имел наисвежайший. При этом Чжень, который вчера успел удалиться вовремя, чтобы не расслышать вопрос императора, округлил глаза и непонимающе посмотрел на меня.       — Превосходно, Ваше Величество. Благодарю за беспокойство. — честно ответил я, чувствуя подступившее разочарование. Так значит он не забросил эту затею.       — Позвольте уточнить, почему мы с братом не можем покинуть территорию дворца?       — Ваше Величество, вы ведь вчера сказали, что будете посещать дворец только в случае острой необходимости. Так вот, таковая появилась. Мы с братом этой ночью страдали бессонницей, и, чтобы как-то развлечь себя, решили почитать отчеты министров, что подавались при жизни нашего отца, и нашли странности. Более детально я не осмелюсь распространяться здесь, поэтому почему бы вам не последовать за мной? Обещаю, это не займет много времени, и, если после всего, что мы с его высочеством вам расскажем, вы решите уехать, я не буду вас задерживать.       Ну что на такое можно ответить императору?       — Хорошо, Ваше Величество.       Используя уже служебную лестницу, мы все вместе спустились с галереи. Путь наш лежал к залу собраний, но вместо того, чтобы войти в него, мы повернули за небольшую нишу и оказались у лестницы, что вела вниз. Уже на самом спуске я увидел дверь. С нашим приближением засов по ту сторону стал скрипеть, а вскоре в дверном проеме появился Кхван.       — Прошу, Ваше Величество. — Придерживая дверь, сказал евнух, и мы оказались в маленькой комнатке с одним единственным окном под потолком.             — Итак, присаживайтесь. — начал император, указывая на письменный стол, который как раз был предназначен для четырех человек. — Я перейду сразу к делу. Мы просмотрели отчеты за последний месяц, и ни в одном из них не упоминалось о разливе Хуанхэ. Это показалось нам несколько странным, потому что это, как минимум, должно было затронуть министерство хозяйства. Тогда, мы решили разобраться, почему так вышло, вдруг в Лояне распространилась какая-то болезнь, и из-за этого не доходила информация, или правящий аристократ не хотел обременять императора проблемами, что надеялся урегулировать самостоятельно. И тут всплыла занимательная информация. Когда моему брату захотелось взглянуть на документы годичной давности… — но тут императора прервал Мин Цао.       — Ага, захотел. Ты меня посадил и разве что к стулу не привязал, чтобы я не убежал, пока не перечитаю их всех.       — А-Цао, тем не менее ты их все изучил, и мы обнаружили что в третьем месяце прошлого года велась разработка новой императорской резиденции в Лояне, но из-за очередного наводнения было решено отказаться от этого проекта. Все это нам стало известно из доклада местного барона Тань Ди. И на нашу удачу, когда мы нашли эти записи, совершенно случайно мимо проходил Кхван и рассказал нам по секрету, что этот Тань Ди шурин нашего министра финансов и брат министра обороны, и говорят, что у него большие финансовые сложности.       — Здесь даже без гадания очевидно, пахнет воровством. — зевая, сказал Его Высочество.       — Поэтому мы с братом решили отправиться на расследование в Лоян, но тайно. И без вас, Ваше Величество, мы не справимся. — заключил император.       Я стал обдумывать слова императора, как вдруг вмешался Чжень.       — Ваше Величество, императорскую волю сложно понять простому смертному, но мне бы хотелось знать, почему вы называете моего брата «Его Величеством»?       — Господин Ли Чжень, вы правильно сказали, что это не так просто для понимания, к тому же, это дело касается лишь вашего брата и меня.       — Но тем не менее вы его так называете, что подразумевает, что по одному лишь своему хотению он может повелевать остальным?       — А вас это смущает?       — Что вы. — сказал Чжень и повернулся ко мне. — А-Сы, уходим отсюда, Его Величество только что сам сказал, что ты имеешь неограниченное количество прав и…       — Мы остаемся. Я, как советник, должен помочь с этим разобраться. — сказал я уверенным и жестким тоном.       — Опять твой долг, даос несчастный. — протянул Чжень.       Как мне показалось, он даже перестал дышать в этот момент. Но вот император отреагировал иначе.       — Замечательно. Тогда, Ваше Величество, мы с вами вдвоем через час выдвигаемся.       — Что? Я никуда не отпущу брата одного. — взбеленился Чжень, но тут Мин Цао, который до этого сидел, тщетно пытаясь открыть глаза, выпрямился и, приподняв руку, подавая знак моему брату помолчать, сухо произнес.       — Братик, я не для того ночью копался в архиве, чтобы пропустить все самое интересное. Приключения — это моя маленькая слабость, ты же знаешь. Я уже распорядился подготовить комплект сменной одежды для себя и господина Чженя. К тому же, неужели тебе не нужны сведения, которыми со мной поделился Кхван?       — Их я могу и сам у него узнать.       — Боюсь, что нет. Он дал мне слово, что никому больше не расскажет, а слово, данное наследнику престола — закон. Поэтому, тебе придется взять нас с собой.       — Ваше Величество, я тоже считаю, что Его Высочество и мой брат должны отправиться с нами. — сказал я, чувствуя назревающий конфликт, на что император сначала посмотрел на меня глазами, полными мольбы, но в итоге сдался.       — Хорошо.       — И да, — радостно заголосил Мин Цао, — когда вы будете готовы, Кхван отведет вас к нам. Покидать дворец будем через тайный ход, да, братик?       Император лишь бросил раздраженный взгляд.       На этом мы закончили обсуждение и разошлись каждый по своим комнатам.       Оказавшись в своих покоях я медленно пошел к кровати на которой лежал сверток видимо той самой маскировки, как вдруг раздался оглушительный крик моего брата из соседней комнаты:       — Что это, нахрен, за убожество такое?!       В следующее мгновение он уже стоял напротив меня.       — Ты это видел? — смеялся Чжень, тыкая мне в лицо сверток, — Нет, скажи, ты это видел.       — Чжень, возьми себя в руки.       — Нет, а я все еще понять не мог, как Мин Цао может быть братом этому кретину. Честно, я даже боялся, в чем может проявится эта странность, ну так теперь мне все понятно. Они оба двинутые. — и чтобы поставить жирную точку в своем монологе, Чжень бросил вещи мне на кровать.       — Мин Цао мог быть просто не осведомлен…       — А-Сы, блаженный ты мой братик, кто-то вечно вешает ярлыки, а ты обеляешь людей почем зря. Люди не такие дураки, как ты о них думаешь, а Мин Цао тем более. Он себе на уме, когда ему это нужно, но не чаще.       — Ему не за чем намеренно чинить препятствия. — возразил я.       — Многие вопросы в этом мире, А-Сы, объясняются простым «потому что». Ладно, давай что-то придумывать, ты же не пойдешь вот так.       Когда пришло время покидать комнату, я с грустью посмотрел на свой меч, что стоял возле стены, опираясь на нее эфесом.       — Прощай, Джеминг. — одними губами произнес я.       — Ты что, только что попрощался со своим мечом? Хотя, если честно, я не удивлен. Пойдем уже, твоя любимая игрушка никуда не денется.       Кхван встретил нас у двери и тут же, не привлекая ненужного внимания, завел в соседнюю комнату, в которой обнаружился проход к служебным постройкам.       Там нас ждало двое, и по их внешнему облику я в полной мере смог оценить негодование Чженя.        Император вновь превратился в того самого А-Лана, сына кузнеца, может быть только слегка обедневшего, поскольку полы его халата были все порваны. А вот Мин Цао… Он преобразился до неузнаваемости. Его одежда мало чем отличалась от его брата, но вся она была испещрена разными деталями, будь то мешочек для милостыни или же — венец всего его образа — повязка на глазу.       Они о чем-то разгорячено беседовали, но стоило им заметить нас, как император с торжественным выражением на лице что-то провозгласил, а Мин Цао ответил.       — Не говори мне, что не хотел увидеть его в женском… — но не договорив, переключился на нас. — Неужели вам пришлась не по вкусу та одежда, что я вам приготовил? Это были, между прочим, лучшие костюмы моей театральной труппы. — с укоризной сказал Мин Цао.       — Ваше Высочество, я оценил вашу щедрость, но все же предпочту костюм обычного мелкого аристократа образу дамы полусвета.       — При чем здесь дама полусвета, Чжень? По моему сценарию вы должны были изображать почтенную вдову и ее безутешную дочку, а мы ваших слуг. А что теперь? И что, кстати, это на вас?       — Это наше ханьфу. Мы с братом не раз переодевали его наизнанку во время заданий, когда требовалось не привлекать излишнего внимания. — объяснил я, после чего Мин Цао стал потирать свой подбородок.       — Мы будем чиновниками средней руки, что приехали по поручению министра финансов предложить свою помощь. Ваша же роль от этого не меняется. — продолжил за меня брат, что не осталось без внимания Его Величества.       — Господин Чжень, искренне поражен дальновидностью вашей мысли.       — Благодарю, Ваше Величество. Тогда надеюсь изумлять вас и впредь, так, например, предлагаю вам оставить ваш псевдоним — Лан, а то есть риск нам с братом запутаться и не со зла назвать вас как-то иначе.       — Вы слишком много на себя берете…       — А это не лишено смысла. — Отметил Мин Цао. — Раз так, то мое имя будет Мао!       — Мы же с братом можем назваться нашими детскими именами, все равно наша первоначальная фамилия Ли действительно принадлежит к зажиточному роду торговцев, и, если вдруг решат докопаться до происхождения, они смогут получить подтверждение нашим словам. — поддержал я эту кутерьму. — И меня будут звать Ниандзу, Ниандзу из рода Ли.       — А меня — господином Зиксином. — Добавил Чжень.       — Как прикажете, господин. — сыронизировал император.       С этого и началось наше путешествие.       Мы вышли через запасные ворота, сопровождаемые вопросительными взглядами слуг. Но тех с таким усердием отвлекал Кхван, который отчитывал их с нескрываемым рвением, что вскоре внимание этих несчастных целиком и полностью поглотил щебень под ногами.       На городской площади Мин Цзиньлун некоторое время озирался и оглядывался, а потом довольно быстрым шагом привел нас к маленькой таверне.       — Нам необходимо здесь кое с кем повидаться. У парадной лестницы поверните налево. — он пропустил вперед Чженя, а за ним и Мин Цао.       — Ваше Величество, — тихо проговорил император, когда я поравнялся с ним у двери. — За время этой поездки, боюсь, у меня больше не будет возможности вас так называть, но это не значит, что я забросил эту затею.       Его голос щекотал мне ухо, из-за чего я инстинктивно наклонил голову вниз, но императора это обстоятельство развеселило. Почему же он ведет себя так по-детски?       — Лан, это не должно вызывать у… тебя столько веселья. Я услышал, но еще раз призываю вспомнить о своем долге.       — Господин Ниандзу, я подумаю над своим поведением. — сказал он, и мы наконец вошли в таверну.       Внутри оказалось безлюдно. Я пошел к лестнице как и велел император. В комнате под ней я увидел брата и Его Высочество. Рядом с ними стоял незнакомый человек, который на голову был выше остальных. При виде императора, его суровое лицо смягчилось и стало даже отеческим.       — А, господин Лан. А я все понять не мог, что это за господа, что с такой дерзостью ввалились в мою спальню, так еще и не могут объяснить цель визита. Вы все за тем же?       — Да, старик. В этот раз нам нужно четыре лошади.       — Дела имперские. — на этих словах мужчина ухмыльнулся. — Но мне придется вас разочаровать. В моем стойле сейчас едва ли всего наберется пять, а мне и самому они нужны. Поэтому больше двух предложить не могу.       — Но нас это не устроит.       — Тогда скатертью вам дорога, господин Лан. Мне же не нужно напоминать, что мир жесток и несправедлив? — сказал этот человек, на что Мин Цао и Чжень переглянулись.       — Брат, ведь он в курсе… — начал Мин Цао.       — Даже больше, Ваше Высочество. — сказал мужчина громко, от чего мне стало не по себе. — Я вас еще катал на пони, когда вы пешком под стол ходили, поэтому нет смысла меня запугивать вашим статусом. Вы сейчас походите на бродяг, и, подозреваю, что и прав у вас не больше в данную минуту. Так что скажите сразу, что берете, или же убирайтесь. Мне некогда с такой малышней возиться. И друзей своих забирайте.       — Что же с тобой поделать, старик, берем. — отрезал император, на лице которого красовалась ухмылка, ничем не уступающая владельцу таверны.       — То то же, а то не люблю, когда со мной как с девицей, все тянут и тянут…       Он вышел во внутренний двор, а мы проследовали за ним.       Лошади ничем не уступал своему хозяину по суровости. Они смотрели с видом, что мы всего лишь мухи, которые паразитируют на них, что мне, в принципе, казалось достаточно справедливым.       — Берите этих. — указал мужчина на двух самых высокомерных из лошадей. — и постарайтесь вернуть, Ваше Величество, а не как в прошлый раз.       — А что было в прошлый раз. — поинтересовался Мин Цао.       Я же догадывался, какой ответ последует.       — А в прошлый раз моим парням пришлось отбивать их от группировки желтоголовых в местах сильно отдаленных от столицы.       — Так вы еще и доставку осуществляете? -съёрничал Чжень.       — Не бойся, красавчик, эти двое скорее скинут наездников, чем отдадутся в чужие руки, так что тебе нет причин беспокоится об оплате этой услуги. Ладно, закопался я тут с вами. Оседлайте их и валите. Калитку можете не закрывать. — проговорил владелец таверны и ушел обратно в свое заведение.       — Ну, и кто с кем поедет? — хадал Мин Цао интересовавший и меня вопрос.       — Я поеду с господином Ниандзу. — молниеносно ответил император.       — С чего бы? — выступил брат.       — Так вы с Моа прямо не разлей вода, господин Зиксин.       — Ага, так ты вспомнил наконец, что сейчас я твой господин, Лан.       — Вам не долго оставаться таковым.       — Но в эту секунду…       Конец я так и не расслышал, а может брат и не договорил. Я только почувствовал, что сзади кто-то хватает меня за талию, а в следующий момент я уже оказываюсь на лошади.       — Догоняйте, господин Зиксин. И не забудьте вашего слугу. — прокричал Мин Цао у меня за ухом, а следующая его фраза была уже обращена ко мне. — Господин Ниандзу, давайте посмотрим, что будут делать эти двое.       И мы поскакали, оставляя за собой клубы пыли.       Мне не понравилась эта затея. Их вражда могла усложнить нашу миссию. Оставалось лишь надеяться, что за время, что проведут спина к спине, они не переубивают друг друга. А на следующем привале мы поменяемся спутниками. Только теперь меня интересовало, что натолкнуло Мин Цао так поступить.       Уже возле городских ворот нам пришлось перейти на медленный шаг. На выезд столпилось много народа, и тогда нас и нагнали наши спутники.       Они оба выглядели раздраженными, но при этом молчали, как будто набрали в рот воды. Этот исход меня пока устраивал. Уж лучше так, чем они будут без конца браниться.       Нам потребовалось полчаса чтобы переехать заставу, после чего мы с Мин Цао опять пустили лошадь в галоп, задавая темп всему нашему маленькому отряду.       Мы проскакали четыре часа без остановок, и к часу кота решили устроить привал в небольшом городке Ханьдань.       — Надо дать передохнуть лошадям и самим подумать о ночлеге. — поделился я своими мыслями, и тут же получил поддержку остальных.       Город с первого взгляда мало чем отличался от Ланьцзы. Узенькие улочки все сходились к большой въездной дороге, которая вела к усадьбе местного барона. При этом сам Ханьдань обладал уютной атмосферой, что не могла не привлекать. Мы приехали как раз вовремя, чтобы застать народные празднества в честь воцарения Мин Цзиньлуна на престол. Почти в каждом дворе и на каждой площади было по меньшей мере по две актерские труппы, что развлекали народ своими представлениями. Так же были шуты и костюмированные актеры. Особенно мое внимание привлек огромный золотой дракон. Конечно, это был лишь костюм, что носило по меньшей мере трое актеров, и был он выполнен вовсе не из золота, а всего лишь из дерева, покрытого охристой краской, но мне все равно он показался чудесным. И, когда я засмотрелся на него, этот дракон вдруг приблизился ко мне и стал трясти своей непомерно огромной головой. Я остолбенел, но вскоре эта реакция сменилась смехом. Местная детвора сразу подбежала ко мне, пытаясь протиснуться ближе к дракону, и я, с улыбкой на устах, помог им в их начинаниях.       — Дурацкая банальщина. Что за убожеская аллегория на императора?!       — А мне нравится. — сказал я, не обращая внимания на слова Чженя.       — Какой же вертеп. — проигнорировав мою реплику, продолжил причитать брат, которому было несвойственно такое поведение.       Видимо, вот он результат поездки с императором.       — Господин Зиксин, все, посмотрите на эти сладости. Это же вяленая хурма! — по-детски весело подметил Мин Цао.       — Ага, такая же как и везде. Пойдемте уже наконец на постоялый двор, мне надоело ходить в этом столпотворении с лошадьми.       — Так не вы же их ведете, господин. — отметил император.       — Тогда, Лан, можешь оставаться с ними здесь, я тебе позволяю. — сказал Чжень и пошел к домам.       Нам всем ничего не оставалось как последовать за ним, но вдруг ко мне подошел император.       — Господин Ниандзу, подождите. — и с этими словами он свободной рукой достал из кармана подвязку. — Я видел, вам понравился тот дракон, и увидев этот кулон, я предположил, что он может вам понравится.       Мне в ладонь легла красивая подвязка, в середине которой была камея, с вырезанной на ней головой дракона. Она была, действительно, очень искусно выполнена, и пришлась мне по душе.       — Спасибо В… А-Лан! Она мне нравится. — искренне сказал я. — Но это должно быть очень дорого.       — Не так уж и много, чтобы видеть вашу улыбку.       Мне показался странным ход его мысли, но от этого не стало менее приятно. Поэтому я улыбнулся и сделал небольшой поклон в знак признательности, но тут вновь раздался голос брата, которому удалось перекричать всех на этом празднестве.       — Что вы там встали? Ниандзу, иди сюда.       Чжень стоял нахмурившийся, скрестив руки, а Мин Цао счастливый с лошадью в одной руке, и огромным свертком в другой.       — Я купил половину лотка с вяленой хурмой. — провозгласил Мин Цао. — И это было одним из лучших моих решений. Все же, хорошая еда — моя маленькая слабость… Эй, скотина, убери прочь свою пасть от моей хурмы. Я кому сказал! — и завязался неравный бой между Его Высочеством и лошадью, который, как не удивительно, выиграл именно Мин Цао. — То то же, и попробуй только впредь повторить что-то подобное, отдам на суп.       — Брат, а ты как всегда решил помиловать врага. — пошутил император.       — Но не всем же как тебе рубить головы демонам.       Договорили оба брата, когда мы уже переступали порог постоялого двора.       Он был заполнен постояльцами, что сидели по группкам, и вели себя более, чем развязно. Я с Мин Цао пошел к стойке, чтобы снять нам комнаты, в то время как Чжень с императором, которые прожигали друг друга взглядами, отправились к одному из столов.       — Согласитесь, господин Ниандзу, такая вражда как между теми двумя достаточно редкое явление. — сказал Его Высочество, пока мы ожидали наших комнат.       — Меня тоже это беспокоит.       — Да, интересно было бы узнать, что же они не поделили… — протянул Его Высочество, не сводя с меня глаз, взгляд которых показался мне странным, но мое размышление было прервано голосом управляющего.       — Господин, держите ключи. У вас будут самые лучшие покои. Комнаты будут смежными, поэтому никаких проблем, чтобы связаться друг с другом у вас не возникнет.       — Благодарю. — сказал я, и мы пошли к нашим братьям.       Император сидел окруженный крестьянами, которые что-то упорно ему растолковывали, и когда до их столика оставалось не больше полу чжана, дорогу мне преградила чья-то рука.       — Постойте и послушайте. — раздался голос Чженя, обернувшись на который я увидел брата облокотившегося о колону.       — Друг, пока ты работаешь на этих выскочек, простой народ живет хуже помойных крыс. — говорил первый крестьянин.       — Именно, именно. Они прикрываются законом о ежегодной крестьянской повинности, а сами за наш счет, за счет работяг, копают шахты, возводят укрепления и строят себе дворцы. — вторил ему другой.       — Но разве об этом не пишется в законе? Крестьяне помогают стране, отстраивая стены от…       — Брат, ты вообще за кого здесь?!       — Остынь. Ты, как я вижу, не до конца понимаешь происходящее. Мы работаем не на благо страны, а на благо аристократов, чтобы их кошельки пухли. — осадил первого крестьянина человек, что до этого момента не раскрыл и рта, но зато сейчас был похож на их негласного лидера.       — То есть, прикрываясь крестьянской повинностью, аристократы используют рабочих в своих целях?       — Вот именно! Поэтому мы и говорим тебе, подумай, не умнее ли будет в таком случае поддержать не этих живодеров, а человека, что…       — А человека, что изменит этот дрянной уклад. — договорил за первого крестьянина Чжень, который неожиданно для всех сел за соседний стул.       Переглянувшись, мы с Мин Цао остались стоять на том же месте. Я только сейчас понял, что среди всех посетителей не было ни одного родовитого, от чего множество глаз было прикованы к нам с Чженем.       — Именно, благородный господин. Только вот, не сочтите за дерзость, вас никто не приглашал к нашему столу. — не без угрозы проговорил негласный лидер.       — А разве оно требуется, когда на дороге самосовершенствования встречаются друзья, что мыслят и чувствуют едино.       — Неужели благородный господин тоже радеет за судьбы тысяч крестьян? — встрял первый.       — Конечно, и по боле прочих. Если не верите, то спросите моего слугу, которого вы уже битый час пытаетесь переманить на свою сторону.       Я почувствовал, что за моей спиной вырос чей-то силуэт.       Дело плохо, надо идти к брату на подмогу, отсюда мы уже можем не выйти на своих ногах.       Я приблизился к Чженю, но силуэт не отступал от меня ни на шаг.       — Раз так, господин, то почему бы вам не заказать для всех нас выпивки, и самому не выпить вместе с нами. Это приглашение распространяется и на вашего друга. Или побрезгуете?       — От чего же? Всем в этом заведении эрготоу. — прокричал Чжень.       Для меня с Мин Цао сразу же освободили два места, на которые нас почти что посадили силой, а через несколько секунд появился управляющий с полным подносом кувшинов и чаш.       — Итак, дорогие друзья, выпьем же за укрепление крестьянского движения. — объявил мой брат, на что со всех сторон последовали победоносный рыки и улюлюканье.       В моих руках тоже оказалась чаша, и под внимательными взглядами окружающих я влил ее в себя.       Что это за ощущение…?       — А вы интересный. Мне еще не приходилось встречать среди благородных радикально настроенных. Так чем же вам не угодил ваш брат? — поинтересовался лидер.       При чем тут я? Так, понятно, это они обо всех аристократах в целом.       Что же с моей головой?       — Я за добро, а если точнее, я был шокирован трагической историей моего слуги. Он вам не рассказывал?       — Чего?       — Как? Он разве не говорил, что его выгнали из императорского дворца, по велению нынешнего императора?       — Неет. — эмоционально ответил первый крестьянин и икнул.       — Лан, ты можешь открыться этим добрым друзьям. Пролей свет на все зверства, что над тобой учинили. — с наигранным состраданием начал Чжень.       Но о чем это он? Какие зверства?       — Вы правы, господин. — сказал император скрипящим голосом. — Весь дворец это сборище обманщиков и подхалимов.       — Ну что ты сдерживаешь себя, Лан. Поделись ты с этими приятными людьми теми ужасами, что устраивал над тобой этот недоносок Цзиньлун.       — Раз вы просите, господин… Его преступлениям действительно нет конца. Он не раз давал мне пинка под зад, стоило мне хоть на минуту опоздать.       — Не сдерживайся, не сдерживайся. Расскажи, как он облил тебя кипятком, за то, что ты засмотрелся на его служанку, а потом еще и бегать голым заставил вокруг дворца. — с истинным наслаждением заголосил Чжень.       — О да, действительно. Так он еще и обещал сделать из меня евнуха и отдать в самый низкопробный дом удовольствий. — вторил император с таким убийственным огнем в глазах, что мне стало дурно. Правда, скорее всего мне стало дурно от того, что этот огонь стал двоиться, а вскоре и троиться.       Но что же они делают? Зачем они пытаются оболгать себя? Нет, зачем это делает император? Он же… Ик.       — Да, друг, не сладко тебе пришлось… — томно проговорил лидер, в то время как первый крестьянин со слезами на глазах подливал себе очередную порцию эрготоу. — Но мы тоже, не мало пережили. Чтоб ты понимал, этот малец, — и он указал на того самого первого крестьянина. — его брата забрали отбывать крестьянскую повинность в Лояне, сказав, что нужно рыть каналы. А в итоге, как ты думаешь, зачем на самом деле им эти крестьяне понадобились? — с этими словами он даже поднялся с места. — Этот аристократишка, Тань Ди, барон местный, их всех собрал, чтобы себе дворец отгрохать. Да так загонял мальца на своей стройке, что тот и помер. Представляешь, молодого пацана, пышущего здоровьем, уморил до смерти. И как с этим жить? Как вообще этот напыщенный индюк император и его братец по ночам спят, когда такое творится? Буду богов молить, чтобы эти двое не знали покоя ни в этой жизни, ни в загробной…       Я не запомнил как, но мое тело само поднялось. Вокруг все кружилось, но лидера я все-таки видел отчетливо. Мои ноги сами проложили к нему маршрут. Правда, мне показалось, что сделали они это крайне странно, потому что я ни раз натыкался на людей, что не попадали до этого в круг моего зрения. Но я все же до него добрался, и поскольку стоять мне было сложно, я, как мне показалось, облокотился об него.       — Нет. — сказал я с трудом шевеля языком. — Он… Ик… не плохой… Ик…       В голове роилось тысячи слов, что мне хотелось выплеснуть наружу, и пока я их обдумывал, я услышал голос Мин Цао.       — А он, когда выпьет, всегда выглядит как потерянный котенок и ластится к незнакомцам?       — Не знаю, это его первый опыт…       Второй голос явно принадлежал Чженю. Вот зачем он наговорил на императора? Ведь эти люди теперь будут думать о нем плохо. Что же с ним не так?       — Император… — начал я наконец, смотря точно в глаза лидера, — Он не такой… Я знаю… точно.       А дальше была пустота. И чьи-то удобные руки.