Час крысы

      Последнее, что можно было подумать, услышав крик Чии, это то, что школа, в которой она росла с четырехлетнего возраста, подверглась нападению. Она была похожа на демоническую Юки-онну. Как там говорится «… глазa Юки-онны вселяют ужac в смертных» — вот это очень похоже на то, что мне привиделось сейчас.       Но не смотря на эту леденящую в жилах кровь ярость, в выражении ее глаз не было и следа ужаса или страха. Поэтому я не стал поддаваться панике, но насторожился.       Выбежав вместе с Зенгуангом на улицу, мы не обнаружили ничего необычного, пока Чиа, озверев окончательно, не указала рукой на верхушки скал.       — Вон они эти варвары. Они уже чуть не снесли кусок пика…       Посмотрев в указанном направлении, я сначала ничего не увидел. Солнце уже зашло за скалы, но небо все еще горело огненно рыжим. На этом фоне каменные глыбы представлялись сплошным черным пятном. И тут среди этих горных силуэтов я увидел черные точки, что походили на хаотично мечущихся насекомых. Это были воины Пань-гу.       Первой моей реакцией было глубокое изумление: об их силе много ходило различных баек, но я никогда не думал, что без помощи золотого ядра, можно развить такую скорость.       Вскоре раздался треск, и к нашим ногам полетели обломки камней.       — Опять они за свое! Старейшина, сейчас же поговорите с ними! — гневная речь Чии перешла уже в истерику. — Они же ведь могут попасть по постройкам, и тогда что мы будем делать? У нас и так с их приездом мест не хватает.       — Возьми себя в руки, Чиа. Ничего страшного не произошло. — и обращаясь уже к тем, что передвигались как летучие мыши, сказал. — Господин Ши, не изволите спуститься к нам вместе с вашими воинами и объясниться.       Ответ последовал незамедлительно.       — А, старейшина Зенгуанг. Прошу прощения, что потревожили вас, но мне и моим ребятам необходимо потренироваться. За годы это стало естественной необходимостью, а мы и так долго терпели, пока гостили в столице, но, если вы все же настаиваете, почему бы вам не присоединиться к нам и не проконтролировать процесс, или еще лучше устроить показательный бой? Или старейшине Ло?       Зенгуанг все продолжал стоять с обычным для него скептичным выражением на лице. Но в его глазах читался явный интерес.       — А он из бунтарей… — философски подметил Зенгуанг.       — Старейшина, позвольте мне принять предложение господина Ши.        Меньше всего мне хотелось сейчас контактировать с этими сумасшедшими, но кто знает, что у них на уме. Где-то в глубине души, я опасался, что они могут выйти из-под контроля и начать безумствовать. Во многом именно этим и было продиктовано желание собрать как можно большее информации о них, и сейчас мне нужно было убедиться, что они не будут ставить палки в план Мин Цао.       Я взмыл вверх и оперся на один из пиков.       — Старейшина Ло, значит вы принимаете мой вызов? Очень рад, я уже давно мечтаю увидеть вас подо мной.       А он неплох — решил вывести меня из игры, подорвав мое душевное спокойствие.       — Как вам будет угодно. — Равнодушно кинул я.       И мы начали бой.       В следующую секунду он оказался возле меня       — Только без ваших заклинательских штучек — хочу оценить вашу силу.       — Я думал, что условия ставит тот, кого пригласили принять бой.       — Но ведь в этот раз именно вам что-то от меня нужно.       Мне нечего было добавить, кроме как сжать зубы и пойти у него на поводу.       Я перепрыгнул на соседний пик, что находился в пол ли. Его появление не заставило долго ждать, но мне хватило этой секундной заминки, чтобы вытащить клинок и напасть первым.       Владение мечом никогда не было моей сильной стороной, а если учесть, что я не должен был использовать Ци, то мой проигрыш был лишь вопросом времени.       Наши мечи скрестились, но вместо удивления, на его лице появилась довольная ухмылка.       — Ши, так ли необходима была эта тренировка? — мой голос был настолько тихим, что только он один мог его различить.       — О чем вы, господин Ло? Вы же слышали, это естественная потребность.       В следующий момент я почувствовал, как бешеная сила сбрасывает меня с клочка земли, и я оказываюсь в свободном падении… но только с этим псом, которого я успел схватить за запястье.       — Ведь вам прекрасно известно, что я имею в виду. — сказал я, выворачивая его руку.       Казалось, что он этого не замечал, как и того хруста, что раздался после. Видимо, я сломал ему руку.       До площадки, на которой стоял Зенгуанг вместе с высыпавшими из своих комнат учениками вперемешку с воинами Пань-гу, оставалось меньше семи чи. Ши, все также не вырывая руки, вытянулся и, оттолкнувшись ногами о землю, подпрыгнул вверх, а я вместе с ним, при этом болезненно ударившись поясницей при столкновении с площадкой.       Когда до пика, на котором мы начали бой, оставалось около чжана, я наконец отпустил пса и приземлился на ближайший к нему пик.       Теперь нападал Ши Куан, и на этот раз это была серия ударов.       — Так что вы имеете в виду, господин Ло? Неужели вы думаете, что мы решили уничтожить долину?       — Я могу лишь догадываться.       Я уже изрядно запыхался. Легкости его движений можно было лишь позавидовать, от чего и скорость ничуть не уступала.       Пару раз я был близок к тому, чтобы потерять свой меч. Мои силы были на исходе, в то время как его все увеличивались.       — Ваше поведение привлекает слишком много ненужного внимания. Ведь могут подумать, что вы что-то замышляете.       На этих моих словах, он, как мне показалось, перестал сдерживаться. В его выпадах было столько мощи, что мне ничего не оставалось, как отступать.       Да, он не просто хорошо владеет оружием, он сам оружие.       — Господин Ло, а есть что?       Лезвие прошло по касательной, задев мою левую щеку.       — Вам ведь известна моя роль, не отрицайте. — сказал я, стараясь выровнять запыхавшийся голос.       — Догадывался.       Он наконец выбил мой меч, а свой приставил к моей шее, но мои пальцы уже лежали на жизненно важной точке у него на шеи.       — Раз так, то я попрошу не создавать проблем и держаться плана.       Он опустил глаза.       — Такой прием не по правилам.       — Акупунктуру никто не запрещал.       — Не поспоришь… — изумленно произнес он.       Снизу начали раздаваться озабоченные возгласы.       — Старейшина Ло, я буду засыпать с воспоминанием о ваших прикосновениях.       Да за кого он себя принимает? И он думает, что на меня может подействовать подобная провокация?       Как назло, по телу пробежала дрожь раздражения, что пришла с явным запозданием, как результат нашего с ним физического взаимодействия.       Я тут же убрал руку, опасаясь, что Ши Куан мог это заметить. Чертова чувствительность.       Он лишь прищурил глаза, после чего прокричал.       — Старейшина Ло победил.       Ученики загалдели, из которых особенно явственно был различим голос этого мелкого прилипалы Дуи.       Когда мы спустились, нас встретил Зенгуанг.       — Господин Ши, запомните раз и навсегда, для тренировок у нас есть специальное поле для занятий. И впредь…       — Старейшина, не напрягайтесь. Старейшина Ло мне уже все разъяснил. Он даже выражался теми же словами, что и вы. Но все равно, спасибо за беспокойство. Пожалуй, мы достаточно притомились, чтобы уснуть мертвецким сном. — и он подмигнул Зенгуангу.       Я с интересом покосился на старейшину. В ответ ли, но у того задергался глаз. Я почувствовал приятное ощущение от того, что кого-то еще кроме меня будет напрягать присутствие Ши Куана.       — Ну что, парни, пойдемте… А где та веселая девчонка, что так смешно вредничает… — все это он говорил, удаляясь в сторону своих покоев.       — Всем расходиться по своим комнатам. Чиа, тебя это тоже касается. Ты свободна. Только…       Стоило Зенгуангу заговорить с Чией, как возле меня уже оказался Дуи.       — Учитель Ло, Вы были великолепны! Я до конца не мог поверить, что вам удастся…       — Дуи, ты настолько смел, что можешь ослушаться моего приказа?       Слов Зенгуанга всегда хватало, чтобы ученик поджал свой «хвост» и пустился в бега.       — Простите, старейшина. — зарделся Дуи и тут же испарился.       — Ты ранен? — спросил Зенгуанг, когда на площадке остались лишь мы вдвоем.       — Нет. А что?       — На тебе лица нет.       — Все в порядке. Это усталость. Давайте продолжим наш разговор завтра.       — Как скажешь.       Я поклонился и отправился к себе. Оказалось, что последствие падения все-таки давало о себе знать. С каждым шагом я чувствовал колющую боль, что, как удар в гонг, раздавалась по всему телу.       Добравшись до своей комнаты, мои мучения не закончились. У порога стоял Дуи.       — Учитель. — он поклонился мне. — Извините вашего неучтивого ученика, что тревожит вас после такого тяжелого боя. К тому же, вы только прибыли из столицы…       От этих перечислений меня начало мутить.       — Дуи, что ты от меня хотел? — из последних сил спросил я, с вожделением всматриваясь в дверь своей комнаты.       — Ах, да! Когда во время боя Вы с господином Ши приземлились на площадку, я услышал странный треск, и учитывая, что вы … — Он явно не мог подобрать слова. — Ну… Одним словом, учитель, я принес вам компрессы и мазь.       Сил говорить уже не осталось. Я лишь кивнул, перехватил из его рук эту груду вещей и вошел в свою комнату.       — Учитель, поправляйтесь. — послышалось за дверью голос Дуи, который вскоре сменился звуком удаляющихся шагов.       Ушел.       Дом. Это ведь так называется?       Я выдохнул. Наконец я один. Хотя, надо быть ему благодарным. Поясница в действительности ныла так, что хоть на стенку лезь, а это может помочь.       Но вместо того, чтобы воспользоваться всем этим, я бросил вещи там, где стоял, и начал медленно раздеваться. Мое ханьфу вскоре оказалось среди остальной груды вещей, и только ленту с рыбками кои я аккуратно сложил и положил в шкатулку.       Как я оказался в постели, не помню. Уснул я, видимо, еще стоя.       Открыв утром глаза, я тут же пожалел об этом. Боль отдавалась во всем теле, а щека саднила. Прикрыв тяжелые веки, я стал направлять Ци на больную поясницу. Мне потребовалось чуть более получаса, чтобы вернуть себе дееспособность.       Покинув свои покои к середине часа петуха, я направился в общую трапезную. Ни старейшин, ни воинов Пань-гу там уже не было, только кое-где группками сновали ученики.       Подкрепившись кашей с лотосами, которую как всегда наши рекруты переборщили с имбирем, я направился на поиски Зенгуанга. Через полчаса у него должны были начаться занятия с учениками, и я надеялся успеть переговорить до этого, но ни на поле для тренировок, ни в библиотеке его не было.       Выйдя из библиотеки через парадный вход и оказавшись на площадке, где мы вчера дрались с Ши Куаном, я наконец понял, почему Чиа так переживала.       Повсюду валялись обломки балок обрушившихся крыш и камней с пиков, половина галерей была разрушена, а над всем этим хаосом возвышалась тоненькая фигурка Чии, которая властным голосом руководила отрядом воинов Пань-гу. Завораживающее зрелище.       — А, старейшина Ло, вот и вы. Старейшина Зенгуанг приказал вас не тревожить, но все-таки, не соизволите созвать своих учеников и помочь нам в предотвращении этого …       — Чиа, мне казалось я на чистом равнинном наречии сказал не трогать старейшину Ло.       Я повернулся на голос.       Зенгуанг стоял, оперевшись о колонну сохранившейся галереи, скрестив руки. Его стеклянные глаза вновь ничего не выражали. Хороший знак.       Я поклонился и пошел в его сторону. За эти секунды, я внимательно изучал последствия вчерашнего боя и пытался подсчитать, сколько нам придется заплатить за ремонт, как мои взгляд зацепился за Ши Куана. Он сидел на корточках за еще одной кучкой повалившихся построек, и казалось был занят делом как и все остальные, но, приглядевшись, я увидел, как он водит по слою грязи тоненькой веточкой, периодически поглядывая на высеченный в скале храм. Это талант — заниматься чем угодно, лишь бы только не своими прямыми обязанностями.       — Господин Ши, может вы покажете наконец пример своим людям? — раздраженно прокричала Чиа.       — Да, моя императрица! — пропел Ши Куан и, стерев веткой то, что он до этого выводил на земле, пошел к Чие.       Такими темпами Чиа убьет его раньше десятого месяца.       — Старейшина, я искал вас. — не тратя времени, обратился я к Зенгуангу. — Я хотел продолжить наш вчерашний разговор, но вижу сейчас не самое удачное время.       — Твой ученик передал тебе сообщение?       Я никак не отреагировал.       — Что за бесполезное создание. — безэмоционально проговорил он. Я был с ним согласен вплоть до интонаций, с которыми это было сказано.       Я иногда искренне задумывался, а может люди в чем-то правы, и Зенгуанг действительно мой отец.       — Ты прав, Джеминг. Это надо разобрать и как можно скорее. Поэтому у меня будет к тебе просьба. Ты не мог бы провести занятие вместо меня? Ю Ксину я уже дал другое поручение.       — Хорошо.       — Благодарю. Обсуди с ними девятый отрывок Дао де цзин. Поговорим после обеда.       Я опять поклонился и пошел обратно в библиотеку.       Вскоре появились первые ученики.       Как учитель, Зенгуанг был уникален. В отличии от остальных старейшин, он не стремился показать свое лидерство. Вместо этого он вел себя со всеми учениками на равных, как если бы на их месте был глава. Но из-за этого и требовал он не меньше. Поэтому, обычно Зенгуанг приходил на урок точно в срок, ни минутой раньше, ни минутой позже. Но с момента как он оказывался в аудитории, никто больше не смел заявляться. Это было негласным правилом, которое можно было сравнить со встречей ученых мужей — уважающие себя люди не будут приносить неудобства присутствующим, и если опоздали, значит они не должны прерывать своим появлением разговор и отвлекать беседующих.       Признаться честно, я сам не раз прогуливал уроки Зенгуанга именно по этой причине, но при этом, я был полностью согласен с таким подходом и не раз практиковал позже уже на своих уроках.       В этот же раз пришлось отказаться от эффектного появления, поскольку было уже поздно искать место, где можно было бы скоротать время до наступления часа обезьяны, а шататься на главной площади среди Чии и ее новых игрушек представлялось мне совсем невыносимым.       Я сел на место Зенгуанга.       Как и ожидалось, еще оставалось более четверти ароматической палочки, а вышколенные ученики в полном составе уже сидели в аудитории. Я с безразличием ждал начала урока, как парадная дверь с грохотом распахнулась и на пороге появился он.       Ши Куан в сопровождении еще двух своих людей бодрой походкой шествовал ко мне.       Мне потребовалось несколько секунд, чтобы вспомнить, как должен звучать мой нормальный голос и напрячь связки.       — Господин Ши, я не думал, что вы так скоро управитесь с работой. Или вам от меня нужно что-то конкретное?       — От вас мне нужно очень многое, но не в эту минуту.       Стало так тихо, что я услышал жужжание мухи в противоположной стороне помещения.       Он продолжал.       — Вообще, я пришел на занятия на правах остальных учеников ордена. Меня очень заинтриговало, чему именно вы такому учите, раз госпожа Чиа так бурно превозносила ваши лекции.       Так и вижу, как она поносила меня, с учетом того, что за глаза она меня называла счетоводом.       — А как же разрушенные постройки? — не унимался я.       — Тут вам не о чем беспокоиться, я оставил четверых своих самых рукастых людей, у которых к тому же не так хорошо подвешен язык, чтобы выполнять все прихоти Императрицы.       На этих словах вся аудитория так и прыснула со смеху, прекрасно понимая, к кому относился этот комплимент.       — К тому же, — сказав это, он навис надо мной, — не это ли император имел в виду, говоря, что нужно усердно готовиться к предстоящим боевым действиям.       Небожители, да вышивание крестиком и то бы больше пользы принесло… И как у него получается так мастерски перевирать слова? На вид же такой простак…       — Хорошо, я не вправе вам что-то запрещать.       Он широко улыбнулся мне, но подниматься видимо не собирался.       Тем временем его люди, которые на две головы были выше сидящих здесь, нашли свободные места и начали располагаться. Столы между учениками стояли достаточно сбито, чтобы среднестатистический ученик мог, не задев соседа, занять свое место, но когда эти великаны попытались сесть скрестив ноги, я искренне перепугался не раздавят ли они пару рекрутов ордена вместе с инвентарем. Особенно жалко было школьный инвентарь.       Но предугадав мое состояние, Ши Куан не меняя позы произнес.       — Чо Мен, господин Ло сделал нам одолжение, позволив присоединиться к этой группе, и если хоть что-то будет поломано к концу занятий, я заставлю тебя это из себя родить, ты понял? — проникновенно спросил пес.       Тот самый Чо Мен побелел и потупил взгляд в пол. Также поступила половина учеников.       Сам Ши грациозно поднялся с моего стола и не менее манерно сел на свободное место.       Последний пепел с ароматической палочки упал на подставку, и наступило время занятий.       — Сегодня нам предстоит обсудить девятую главу Дао де цзин, которая звучит так: «Лучше ничего не делать, чем стремиться к тому, чтобы что-либо наполнить. Если острым пользоваться, оно не сможет долго сохранить свою остроту. Если зал наполнен золотом и яшмой, то никто не в силах их уберечь. Если богатые и знатные проявляют кичливость, они сами навлекают на себя беду. Когда дело завершено, человек должен устраниться. В этом закон небесного Дао». Кто хотел бы изложить свои мысли на эту тему?       Появилось несколько поднятых рук.       — Прошу.       — Да, учитель Ло. Я считаю, что в этой главе нас призывают к отказу от пресыщения. В первом и во втором предложениях говорится о постоянном стремлении человека делать все через-чур, это неумение остановиться, что всегда ведет к несчастьям. Прямо как в третьем и в четвертом предложении, когда богатые пробуждают низменные чувства у окружающих своим хвастовством.       — Хорошо. — я указал на следующего ученика, что так тянул руку, будто насадил ее на бамбук.       — Спасибо, учитель Ло. Здесь рассказывается не просто о пагубном пути пресыщения. Мне кажется, здесь говорится о желании человека наполнить свое я ненужными вещами, в то время как истинный дао заключается в умении отринуть поверхностные материи, навязанные обществом, и сконцентрироваться на совершенствовании себя через интересы своих ближних.       — Вы все отчасти правы. Ваши суждения опираются на седьмую главу, в которой говорится о высшей добродетели, как об умении к самоотречению. Но вы забываете пятую главу: «небо и земля не обладают человеколюбием». Они дают возможность миру существовать как им того хочется. Да, человек должен заботиться о своих ближних, но аккуратно, и порой через недеяние. Что самое главное, последователь таким образом сам блюдет свои интересы и следует своему собственному дао. А все, что вы сейчас мне высказали, сводилось к совершенному самопожертвованию, что в действительности ведет в никуда. Из чего я могу сделать вывод, что вы путаете эти два понятия, так как отречение подразумевает отказ от мыслей и деяний, но для блага своего «я», а самопожертвование приводит лишь к уничтожению идентичности. Но что касается девятой главы, вы правы в том, что пресыщение пагубно на нас влияет. Что до крайности наполнив сосуд, мы боимся пролить содержимое, и этим сковываем себя.       — Но ведь во многих вопросах, это не работает. Как например с женщинами, которых, если не наполнить своим семенем, не смогут породить нового потомства.       Нет, я не доставлю Чии такого удовольствия и сам убью этого, мать его, пса.       — Господин Ши, не могли бы вы в следующий раз поднять руку и обращаться по имени, прежде чем выкрикивать.       Он демонстративно надул губы и скрестил руки.       Я продолжил.       — Из-за пагубного пресыщения, мы не можем прямо следовать своему дао. Это касается и стремлений, и любимого дела, и близких людей… также как с острым лезвием, которое от чрезмерного использования тупеет, так…       — Учитель Ло, можно сказать? Но если мы не будем практиковаться на мече, оно же ведь заржавеет в конце концов?       — Господин Ши, мы не говорим о том, что мы никогда не будем им пользоваться, но лишь не станем утыкаться в одну крайность. Потому что мы привязываемся к тому, что успели совершить, и в итоге становимся испуганными рабами этого. Как солнце в зените стремится к закату, так и мы должны знать меру.       — Как же скучно, учитель Ло. — со странным блеском в глазах проговорил Ши, подпирая свою голову рукой.       Оставшееся время от урока прошло в таком же режиме: Ши ставил под сомнение любое из моих высказываний, чем неимоверно меня раздражал, поскольку я и сам осознавал, что несу полную даосскую чушь, а двое его громил безуспешно боролись со сном. В конце занятия оба пса все же сдались и мирно посапывали, навалившись на столешницу, в то время как Ши Куан начал спор с одним из учеников.       Радуясь этому обстоятельству, я без промедления покинул аудиторию, и направился на поиски Зенгуанга.       На площадке его уже не оказалось, хотя остальные участники были все в том же составе. Я прошел площадку насквозь, отмечая достаточно быстрый прирост построек. Возможно, затраты на восстановление вчерашнего беспредела будут и вовсе незначительными.       Когда я почти дошел до конца площадки, мое внимание привлекло изображение, что было нарисовано на земле.       Не на этом ли месте сидел Ши Куан, когда я утром их всех тут обнаружил? Среди хаотичных следов оставленных палкой, на самом краю виднелась верхушка главного храма на фоне скал. Это был лишь силуэт со слегка смазанными на месте теней краями, но общее настроение угадывалось моментально. То, с каким мастерством, и в то же время простотой это было сделано, вызывало восхищение.       Какая жалость, что такой талант достался такому чурбану.       В растрепанных чувствах, я взял ту ветку, что видел в руках Ши Куана и провел ею рядом с «храмом». Она.       — Работайте, псы. Солнце еще не село. — голос Чии вывел меня из транса.       Бросив ветку, я продолжил свой маршрут, и направился к корпусу До Мея. Если его не будет и там, то поиски бесполезны.       День был солнечным и безветренным. Стоило восхититься работоспособности демонических псов, потому что пройдя всего четверть ли, мне уже изрядно напекло голову.       Я вошел в приемную залу, в которой кроме меня никого не было, и, свернув за ширму возле парадного кресла главы, оказался в небольшой комнате. Там за большим столом, заваленным свитками, сидел человек.       Я не успел сделать и шага вглубь комнаты, как человек поднял голову.       — Шиди! — это был Ю Ксин, по щекам которого текли слезы. — Шиди Ло, спаси меня. — на этих словах, он аш подпрыгнул.       Я бы удивился, скажи он что-то иное.       — Шисюн Ю, вас отправил сюда Зенгуанг?        — Угу. — жалобно пропищала эта недоросль.       Мотивы, по которым Зенгуанг решил избавиться от Ю Ксина, мне ясны, но как вообще могло прийти в голову поручить ему разбираться с делами школы? Видимо, душевное потрясение после нападения на его людей прошло не так уж бесследно.       — Шиди, я ничего не понимаю. Тут какие-то счета на покупку соломы, и график каникул старейшин и… и куча всего остального. Это так страшно. — всхлипывал он.       А мне то теперь как страшно, после того как ты приложил к ним свои ручки.       — Понял. Я этим займусь.       Ю Ксин уже освободил мне место за письменным столом и с кисточкой в руке, стал ею размахивать.       — Шиди, только старейшина Зенгуанг сказал мне самому с этим разобраться, а он непоколебим, ты же его знаешь. Можно мы ему ничего не скажем, а я посижу здесь, пока ты не разберешься с этим?       — Как знаете.       — Ой, спасибо. А то помню, было это лет двадцать назад и нас тогда отправили на задание очистить озеро Миюнь от Юки-онны…       Началось. Хотя, если так подумать, Зенгуангу тогда пришлось тяжелее.       — …ну вот, и он потом так орал, что я не сделал припасы на обратную дорогу, что мне до сих пор это в кошмар снится.Зенгуангу наверное тоже.       — Шисюн Ю, не беспокойтесь. Я ему ничего не скажу. Только, пожалуйста, мне нужно сосредоточиться, поэтому не могли бы мы поговорить позже.       — Хорошо, шиди. — просиял он.       И вот в моих руках оказалась кипа документов, что не разбиралась с моего отъезда.       Поскольку у нас не было четкого распределения обязанностей, этим занимались я и Зенгуанг. Чаще я, так как Зенгуангу приходилось бывать в разъездах. Поэтому я знал, на что ссылаются те или иные источники в документах. Несмотря на то, эта куча свитков занимала целый стол, сложность была именно в том, что здесь был Ю Ксин. От непонимания он перемещал все дела, которые обычно лежали каждые в своей стопке, из-за чего только полтора часа мне потребовалось на то, чтобы систематизировать их.       Я начал со счетов. Их было больше всего. Продажа лекарств упала по сравнению с прошлым месяцем. Это неудивительно, только закончился сезон дождей и население еще не успело восстановить затопленные рисовые поля. Это должно скоро наладиться, и люди вновь смогут заботиться о своем здоровье. Хотя с учетом союза с Чонсу теперь у меня нет такой уверенности.       Далее повалились счета за купленное мясо, рис, овощи, солому… Да сколько же их тут, я же всего неделю назад проверял, и их было в разы меньше. А Зенгуанг не обманул, сказав, что подготовился к приезду воинов Пань-гу — он скупил продуктов по меньшей мере наполовину больше нашего обычного месячного потребления. И как на зло, цены везде подскочили по сравнению с предыдущими. Сразу видна деловая хватка министра финансов. Как приказал ему император найти средства на войну, так он и выкручивается, поднимая цены и налоги.       В какой-то момент я заметил на столе плошку с уже остывшей похлебкой из тушеных свиных копытц, которую я тут же поглотил. Пока я переставлял миску, я мимолетом взглянул в окно. Стояла ночь.       — Ну и ладно, я еще успею выспаться. — и я продолжил разбор счетов.       Так, еще одна купальня вышла из строя. Ладно, подумаем что с ней делать, а пока составлю-ка я график купания… так, старейшины и самые молодые ученики пусть моются, а вот старшие рекруты будут у меня ходить в деревню, у них все равно деньги на это есть. Хорошо, решил.       Я потянулся за следующим свитком, и чуть не уронил его в плошку, но уже с кашей.       Ага, значит уже утро. С ней я поступил так же как и с предыдущей и продолжил свою работу.       Тарелка сменилась еще раз, и после того как я прикончил и ее, меня стал отвлекать какой-то звук на заднем плане.       — Ю Ксин, я же просил мне не мешать!       — Шиди, прости, пожалуйста, но ты не против, если у нас тут посидит господин Ши?       — Да. — ответил я, так и не поняв, что мне сказали. Ши не Ши, какая разница, я тут работаю.       Значит, увольнительные. Нет, ну не жирно ли будет? Старейшина Чу только месяц назад вернулся в школу, после того как гостил у своих знакомых. Нет, нет и еще раз нет!       Ааа, это приглашение на ежегодные соревнования среди учеников. Хм, надо дать ответ до конца сегодняшнего дня. Так, конечно мы приедем, и псов с собой прихватим, вот эти старые олухи старейшины будут себе локти кусать.       Я начал смеяться, сам того не осознавая. Это немного вывело меня из ставшей уже привычной сосредоточенности, и я почувствовал, как сильно у меня болят глаза. Пока я их тер, ко мне вернулся и слух. Вокруг стоял самый настоящий гвалт, причину которого я не понял. Да что же тут так шумно, черт побери. Набрав побольше воздуха в легкие я заорал.       — Простите, вам что, помолчать всем не о чем? — на этих словах я наконец поднял голову.       В дверях стоял Зенгуанг, с ошарашенным лицом и глазами круглыми, как две медные монеты. На полу в углу сидел забитый Ю Ксин и держал при этом воротник халата, а напротив него на коленях стоял Ши Куан, который даже не пытался запахнуться.       — Что за беспредел здесь творится? — голос Зенгуанга был чуть-чуть повизгивающим.       Так вот значит какой Ши…       Я перевел взгляд на этих двоих развратников.       Ю Ксин же сглотнул воздух и начал свою триумфальную речь.       — Зенгуанг, на самом деле ничего не произошло! У нас просто… заколка с господином Ши упала, вот мы и полезли ее искать.       — Мне плевать, какая заколка куда у вас там закатилась. Я спрашиваю какого черта, вы потеряли ее именно тут и почему при этом присутствует Ло Джеминг. Также, я спрашиваю, почему именно Ло Джеминг делает то, что я поручил сделать тебе. А теперь, Ло Джеминг, почему ты здесь и потворствуешь этому разврату?       Признаться честно, я не знал что ответить. Но нужно ли было отвечать? Я поднялся и, окатив взглядом весь этот вертеп, пошел в сторону выхода. Почти все дела я рассмотрел, Зенгуанга я нашел, а значит можно наконец расслабиться. Напоследок я бросил.       — Я иду есть. Зенгуанг, не составите мне компанию?       Тот видимо все понял, и яростно вылетел за дверь. Я не заставил его долго ждать.       Вокруг уже сгустились сумерки. Значит сейчас ужин. Точно, третьей плошки не было. Сколько же я там пробыл… Молча мы проследовали до общей трапезной. В помещении я почувствовал слабость, что не ускользнуло от внимания Зенгуанга. Указав мне на первый попавшийся свободный столик, он пошел набирать еду. Вскоре он вернулся и поставил передо мной рисовую кашу и османтусовый пирожок. Я улыбнулся в душе, потому что это была его любимая еда.       — Ну, и что это было? — спокойно спросил он.       — А на что это было похоже? Ю Ксин решил заняться двойным совершенствованием и попросил меня посмотреть.       — Бессмертные небожители … — Он закатил глаза. Видимо, моя шутка ему не понравилась.       — Давайте не будем это обсуждать, пожалуйста.       — Хорошо. Тогда, как ты себя чувствуешь?       — Нормально. Просто нужно будет поспать. Я если честно, попал во все это по вашей вине. После урока не смог вас нигде найти, вот и набрел на Ю Ксина. Так где были вы?       — Я стал заложником главы. — Нехотя ответил он.       — То есть?       — То есть, когда я пришел проведать главу, его в покоях не оказалось и я пошел к водопаду его искать. Вернулся только вечером. Твое же исчезновение я обнаружил лишь после сегодняшних дневных занятий.       Я кивнул. Да, пропажа главы действительно будет поважнее.       — Ладно, я на самом деле хотел узнать, что вам написал император касательно нынешнего положения, а также кое-что показать. — сказал я, старательно пережевывая пирожок.       — Ничего, что не было бы известно тебе. Он принес соболезнованию в связи с потерей, обещал выслать пару своих людей в организацию, написал об объединении с Чонсу, а также о введении особого положения в школе, что в переводе на китайский — обязательная воинская повинность в случае начала войны. Не забыл упомянуть о твоем приглашении воинов Пань-гу и поблагодарил за это.       Ему явно хотелось объяснений, но я сделал вид, что не заметил его вопрошающей интонации.       — Понятно. — протянул я тихо.       — Я думаю, имеет смысл ввести еще один урок по боевым искусствам, и чтобы их вел этот Ши. Он, конечно, очень проблемный, но мечом орудует как палочками для еды. К тому же, разве не для этих целей ты его сюда привел.       Ну как сказать…       — В сложившейся ситуации это будет разумно. — в теплом помещении так и с полным брюхом, меня стало клонить ко сну, но вывел меня из этого состояния Зенгуанг.       — Так что ты хотел показать?       — Ах, да. — я полез в рукав и нащупал смятый пергамент.       Достав его, я начал свой рассказ.       — Пока я был во дворце, мне в руки попал эта карта. Посмотрите на точки. Ничего не замечаете?       — Ну, это главные места силы демонов. А что вообще она показывает?       — Это карта походов императора Юя, а места отмеченные на карте, это привалы которые он и его армия делали, когда изгоняли коренной народ, что жил на территории нынешней поднебесной.       — Значит…       Он понял.       — Именно. Поэтому та информация о поклонении, что вы раздобыли, мне не показалась такой странной.       Зенгуанг вылупился, и довольно продолжительное время молчал. Потом поднес руку к подбородку и начал его тереть.       — И ты теперь хочешь…       — Да, я хочу пойти на разведку и начать собираюсь с пещеры Могао. Я возьму с собой Ши Куана и его людей.       Он не ответил. Лишь поднялся, когда я все доел, и пошел со мной на выход. Но на улице он остановился.       — Хорошо, только ответь, что ты будешь делать если твои предположения подтвердятся?       — Не знаю.       Это была правда. С учетом того, что большинство нападений дело рук Мин Цао, я все равно хотел разобраться в этом.       — Хм, ладно. Эх, знал бы ты, как же я надеялся, что Ю Ксин будет безвылазно сидеть на стопками документов целый месяц. А теперь надо заново придумывать, чем бы таким его занять.       Я так и знал.       — Но возможно, нам повезет и его займет господин Ши.       — Ровно до тех пор, пока ты с господином Ши не отправишься в пещеру Могао. — смеясь, Зенгуанг пошел в сторону водопада.       Со всей этой информацией, что клубилась теперь у меня в голове, я направился к себе. Как не странно, я прекрасно знал, что я буду теперь делать.       Вдруг у меня получится увидеть документ о котором говорил Лусон? Вероятность конечно крайне мала, я даже не знаю как он выглядел, но все же…       Войдя в свою комнату, я закрыл дверь покрепче и лег на циновку, раскинув руки. Раздеваться мне не хотелось, как, впрочем, и добираться до постели.       В комнате было темно, из открытого окна дул легкий ветерок, что приятно обдувал лицо. Спине было жестко, но и это доставляло определенное удовольствие. Я облизнул губы и, плотно закрыв глаза, погрузился в глубины своего сознания.       То, что я собирался сделать, не объяснялось с точки зрения логики, и уж тем более учения о Ци. Это было самым настоящим черным колдовством и только я один мог им пользоваться.       Мне тогда исполнилось шесть, и я ненавидел всех соседских детей. Война с Чонсу еще шла полным ходом, и большинство отцов этих детей были на войне. С приходом осени многие из них получили увольнительные, и вот мальчишка, что был самым задиристым, подбежал ко мне и стал дразнить, что на следующий день к нему приедет отец. Тогда я сбежал в поле, лег на пожухлую траву, закрыл глаза и в истерике стал повторять лишь одну фразу «я хочу». В голове же в это время детально вырисовывалось, как тележка с отцом, которого я смутно помнил, вдруг ломается и мужчина застревает в какой-то глуши. Эмоции мои тогда были на пределе, и я сам не понял, как потерял сознание. В вечер того же дня, когда мама нашла меня и вела обратно в деревню, я упал и разбил коленку, но следующим же утром по всей деревни доносились обиженные и расстроенные крики того ребенка, так как его отец так и не приехал. С тех пор я не раз пытался практиковаться в своем даре, и в результате сумел выявить пару закономерностей и правил, которые гласили: во-первых, если ты чего-то хочешь, то должен точно представлять это; а во вторых, должен быть готов к расплате. Все же остальное не имеет значение, ведь то, что находится внутри меня, знает, чего именно желает мое сердце.       И вот я больше не чувствовало ни дуновение ветра, ни своих конечностей. Вокруг была мгла, а также смутное присутствие того самого потустороннего нечто, что крылось глубоко во мне, и знало, за чем я вновь к нему наведался. Но ритуал есть ритуал. Я тут же стал представлять свиток, точнее то, как он мог выглядеть.       Я вспомнил, что первые свитки были сделаны из бамбуковых палочек, и в своем воображении я держал такую в руках, потом я достал из памяти текст на карте Юя и наложил на этот свиток. Это выглядело более чем реалистично, но настоящий документ так и не появился. А я все лежал. В какой-то момент образ этого свитка испарился, а на его месте появилось совершенно темное пространство. Все-таки я уснул после неудачной попытки…